Мир, который не вернуть. Том 3: Год Второй

Только сейчас понял, что он хотел. Он не просто хотел уйти. Но также видел, что он сомневается.

– Паша, пожалуйста, идём в дом. Тебе не нужно уходить. Я тебя прощаю, хорошо? Пойдём.

– Нет, – сказал он, собираясь развернуться.

Я понял, что у меня не осталось выбора.

– Раз по-другому тебя не заставить, – сказал я, занося кулак, а затем с силой ударил его – от удара Паша потерял равновесие и упал, сев на землю. Он ошеломлённо смотрел на меня. – Значит так, слушай меня. Сейчас ты выбросишь эту хрень из своей головы, и мы пойдём в дом. В дом, где тебя ждут. Вспомни про свои планы насчёт других людей. Вспомни про то, как сам хотел превратить эту ферму в безопасное место. Понимаю, что тебе вчера было больно. Все это чувствовали. Да, ты перегнул палку, но я понимаю «почему». И я не обижаюсь. Не виню тебя. А теперь вставай, пойдём. Запомни: ты мой брат, и я буду следить за тобой всегда, чтобы ты не натворил херни вроде того, что хочешь сейчас. И мой кулак всегда поможет тебе прийти в себя.

Подал ему руку. Паша смотрел на меня без злобы – удивлённо, а затем он взялся за руку и встал.

– Они точно смогут меня простить? И ты? – спросил он.

– Я же сказал: я тебя уже простил. А остальные… Одно знаю точно: никто не хотел бы потерять ещё и тебя, – ответил я.

Паша, молча, с силой обнял меня.

– Спасибо… – сказал дрогнувшим он, сжимая меня. – И прости меня, пожалуйста.

– Я знаю, Паша. Я знаю.

Когда он отпустил меня, мы развернулись и пошли к дому.

– Спасибо тебе, Костя… за всё. Она всегда боялась, что может стать одной из них. Спасибо, что сделал это.

Ничего не ответил. Мы шли обратно в дом, и что-то мне подсказывало, что будущее и дальше будет смешивать цвета, но надеялся, что всё же белая краска станет встречаться чаще.

День 750

Размеренный стук колёс. Напротив меня разговаривали двое мужчин. Вагон освещался мерцающим светом.

–… он ещё не понял даже, представь, – усмехнулся один, глядя на меня.

– М-да, жесть. Я бы такого не хотел, – сказал другой.

Оба они были какие-то… нечёткие. То есть, я не смог бы выделить в их образах что-то значимое, отличительное: тёмная куртка, светло-синие джинсы и белые, но уже испачканные, кроссовки. Хотел бы смотреть в окно, чтобы хоть как-то отвлечься, но там было пусто. Совершенная тьма, потому что мы въехали в какой-то длинный туннель, и сейчас увидеть что-либо не представлялось возможным.

– А помнишь, как мы в начале того года двоих забрали? – спросил второй.

– А то! Конечно, помню. Столько потом полегло – вот умора! – и оба принялись смеяться.

На секунду свет в вагоне пропал, но затем появился. Я решил выпить чаю.

– Проводник! – позвал я и стал ждать. Двое напротив умолкли – они внимательно смотрели на меня, как будто я был каким-то цирковым зверьком.

Прошло несколько минут, никто не появился.

– Он думает, что тут кто-то есть – вот идиот, – хихикнул первый.

– Полнейший, – отозвался второй. Они заговорщицки переглянулись и прыснули смехом с новой силой.

Решил больше не терпеть.

– Почему вы надо мной смеётесь? – не выдержал я. Они прекратили смеяться.

– А кто сказал, что мы над тобой смеёмся? – спросил первый.

– Да! – подхватил второй. – Кто сказал?

Встал и посмотрел на них сверху вниз.

«Нет. Лучше оставить их», – вид у них был нездоровый.

Решил найти проводника и вышел из купе – снаружи стояло гробовое молчание. Как будто в других купе никого не было.

– Он ещё не понял, – хихикнул первый за моей спиной.

– Да, не понял, – ответил второй.

Пошёл к купе проводника.

– Проводник! Проводник! – звал я. Металлические защитные корпуса слегка позвякивали от вибрации. Тишину нарушал лишь этот звук и размеренный стук колёс – сигнал того, что мы всё ещё в пути.

Дошёл до купе проводника и раскрыл дверь – внутри оказалось пусто. Сидение выглядело так, будто им никто не пользовался долгое время. Никаких следов человека.

– Что за ерунда, – вырвалось у меня. Посмотрел на верхней полке, под сидением – никаких вещей не было.

Вышел и начал открывать по очереди двери всех купе. Каждая новая дверь нагоняла всё больше жути, ведь внутри никого не было. Даже эти двое куда-то испарились из моего купе. Весь вагон оказался пуст.

– Не может быть такого, – говорил себе я, пытаясь просто не допустить мысли, что сошёл с ума.

Решил проверить остальные вагоны и пошёл в сторону головы состава – туда, где должен быть хотя бы машинист.

Следующий вагон оказался пуст, после него – тоже. Так было и потом, и снова, и так оказалось, что все вагоны пусты. Впереди был только локомотив. Раскрыл дверь и вошёл. Внутри горел тусклый свет. Стенки узкого прохода были все в приборах и датчиках, где стрелка моталась туда-сюда, но не доходила до красной отметки.

– Здесь кто-нибудь есть? – спросил я. – Я пассажир одного из вагонов… Там везде никого…

Прошёл вперёд и оказался перед приборной панелью. Какие-то цветные кнопки горели, какие-то – нет. Но было пусто. Никого.

– Что за ерунда, – сказал я сам себе полушёпотом и сел на одно из сидений.

Скользнул взглядом по приборной панели ещё раз: кнопки то загорались, то гасли. Автоматически.

И я только сейчас понял, что впереди нет просвета. Конца туннеля не видно. Я бы даже подумал, что мы прекратили движение, но стук колёс продолжался. Вгляделся в лобовое стекло, но впереди не было даже малейшей светлой точки: сплошная тьма.

Вдруг какое-то неприятное ощущение возникло. Ощущение, что это конец и впереди больше ничего не будет. Но мне почему-то не было грустно…

* * *