Каменное перо

Он запнулся, испугавшись, что рассказал мне слишком много.

– Не бойтесь, – подбодрил я Принца, – я никому не расскажу.

Он в замешательстве посмотрел на меня, а потом добродушно рассмеялся и едва ощутимо, неловко похлопал меня по плечу.

Так мы познакомились.

Принц попросил меня составить ему компанию в прогулке вдоль берега, и я нехотя согласился. Он набросился на меня с расспросами – где я живу, кто мои родители, далеко ли до деревни? А до города? Какая дичь водится в лесу, заплывают ли к нам корабли?

Я отвечал неохотно – любой на моем месте был бы по меньшей мере осмотрителен. Не помню, сколько я ему рассказал, однако я старался не говорить ничего сверх очевидного. Беседа не клеилась, но Принц долго предпочитал не замечать моего сопротивления.

Признав наконец поражение, он поумерил свой пыл, и некоторое время мы молча шли вдоль края обрыва, разглядывая плещущиеся внизу волны и носки своих сапог. Принц молвил:

– Вы совершенно правы в том, что не доверяете случайному встречному.

Снова пауза.

– Знаете, – сказал Принц, – я был бы рад заслужить ваше доверие, и…

Я не нашелся, что ответить. А откуда этот принц сам знает, что он в свою очередь может доверять мне?

– Боги, какая глупость! – вскричал он, недовольный собой.

Мы остановились.

Он выглядел настолько потерянным, что я почти пожалел его.

– Не хотели бы вы отобедать со мною завтра? – внезапно спросил Принц. Я был ошарашен таким поворотом и на мгновение подумал, что передо мной и вправду королевский сын – столько гордости и достоинства прозвучало в простом приглашении. Вся наша предыдущая беседа как будто бы перестала существовать, и мы вернулись к своим старым ролям: мне опять было неловко в присутствии царственной особы.

Не успев ничего придумать, я панически кивнул.

– Славно! – подвел итог Принц, – я буду ждать. Приходите завтра к заброшенному маяку ровно в полдень. Я буду рад, если вы приведете с собой батюшку.

Он звонко рассмеялся, кивнул мне, и удалился.

Даже когда его фигура скрылась от моего взора за утесом, я продолжал смотреть ему вслед.

Как мы отобедали с Принцем

– Отец, я познакомился с Принцем, и он зовет нас в гости. Вы знаете его? – выпалил я сразу по возвращении домой.

Батюшка был занят – он колол дрова на заднем дворе, и моя неотесанность его очень разозлила. Он отставил топор, вытер свой широкий лоб рукавом и удостоил меня хмурого взгляда.

– Не тараторь, – холодно осадил он меня. – Как это понимать?

Батюшка часто гневался, но никогда не повышал голоса, а уста его никогда не молвили неучтивости. Просто по нему сразу было видно, что он не на шутку прогневался.

– На побережье у валуна я повстречал незнакомца в черном, – попытался исправиться я. – Он представился принцем (это его титул, а не имя, хотя он не возражает, когда к нему так обращаются) и пригласил нас с вами отобедать с ним у маяка.

Я вытянулся в струнку и постарался не смотреть на отца. Мне показалось, что батюшка немного опешил, и мне было неудобно наблюдать за его растерянностью. Я никогда не видел его таким и не знал, куда девать взор.

– Надо же, – сказал он наконец ледяным голосом, от которого у меня по спине побежали мурашки, – надо же… И когда он нас ожидает?

– Завтра в полдень, – ответствовал я.

– Надо же, – повторил отец. – Значит… Принц!

– Вы уже встречались? – снова не стерпел я.

– Встречались ли мы? – переспросил батюшка. – Я знал не одного принца, сын. Совершенно незнакомых людей редко зовут в гости, ты не находишь?

– Да, но как он понял, что я ваш сын?

– В нашей округе не так много семей, – многозначительно укорил меня отец.

– Стало быть, он искал именно вас? Почему же он тогда не пришел к нам домой?

– Потому что он Принц, – коротко ответил батюшка, и принялся снова рубить дрова.

Тем вечером маяк не загорелся, но из трубы соседней лачуги повалил дым. Отец задумчиво почесал бороду и отправился спать пораньше. Мы не обсуждали наши дальнейшие планы, но и без слов было понятно, что мы намеревались принять приглашение черного гостя. Матушка места себе не находила от волнения, но решительно все отрицала в ответ на мой прямой вопрос, а на следующий день провожала нас в гости так, как будто не чаяла нас больше никогда увидеть. Это не добавляло мне оптимизма.

Утро выдалось дождливым и по-осеннему промозглым, но к полудню погода разгулялась, туманы несколько отступили (насколько они в принципе были способны к отступлению в наших краях), и небо сделалось сизоватым, почти голубым.

Мне и в голову не пришло нарядиться как-то особенно. Я ожидал отца у двери, и его появление лишило меня дара речи. Поначалу я даже не узнал его – он облачился в черный жилет поверх белой сорочки с пышными рукавами, на его ногах красовались новые блестящие сапоги, борода была аккуратно подстрижена и расчесана, длинные свои волосы он заплел в аккуратную косичку, а с пояса свисала изящная шпага в неброских, но очевидно недешевых ножнах. Я был удивлен увидеть у него оружие, к тому же столь приметное и непрактичное. Отец лишь коротко кивнул мне, надел черный камзол, который, как и все остальные упомянутые мною вещи, я у него никогда раньше не видывал, и молча направился к выходу.

– Мне стоит переодеться? – нелепо спросил я, когда мы уже зашагали по направлению к маяку.

– Твой гардероб едва ли блещет разнообразием, – он покачал головой.

– Откуда у вас все эти вещи?

Он ответил не сразу.

– Не было повода их надеть.

– Вы знаете Принца, – утвердительно сказал я.

– Едва ли, – сухо отвечал отец, и мы продолжили путь в молчании.

Мы достигли маяка немного после полудня. Дверь соседней лачуги была отворена, а из трубы уже клубился дым. Отец постучал, но изнутри никто не отозвался. Мы постучали еще раз и, вновь не дождавшись приглашения, нерешительно шагнули за порог. В прихожей царил абсолютный мрак, и, если бы не щелочка, которую мы оставили за собой, и узкая вертикальная полоска света где-то в нескольких ярдах по правую руку, мы бы не смогли сориентироваться. Отец легонько подтолкнул меня сзади, и я сделал нерешительный шаг в сторону света.

Внезапный порыв ветра захлопнул входную дверь. Я вздрогнул, обернулся, оступился, моя нога задела что-то, и по всей комнате раздался ужасающий грохот. Скорее всего, я опрокинул деревянное ведро, но мое воспаленное воображение изо всех сил воспротивилось голосу разума. Я никогда не считал себя особенно пугливым, но в ту секунду сразу несколько иррациональных страхов охватили все мое естество, и я судорожно отступил, размахивая руками и пытаясь таким нелепым образом определить местоположение отца, одновременно протискиваясь сквозь темноту в сторону предполагаемого выхода. Мне очень захотелось покинуть это место. Очень. Руки отца встретили меня в опасной близости от стены. Он ласково, но твердо заставил меня обернуться. Сердце мое норовило выскочить из груди. Я заставил себе смотреть. Полоска света на другом конце принялась расширяться, следуя за скрипом открываемой двери, и через несколько мгновений перед нами предстал Принц.

– Вы опоздали, – сердечно сказал он и жестом пригласил нас в комнату.

Пошатываясь, я проследовал за отцом. Мы очутились в бедно обставленной, тесной комнатушке, большую часть которой занимал неуместно широкий стол, покрытый, каким бы странным это ни показалось, новой скатертью. На столе стояли кувшин и три бокала.

– Прошу! – жестом показал Принц.