Цвет махаона

Билл считал, что после похорон нужно съездить в тюрьму к Джону. Он хотел получить ответы на свои вопросы.

– Джон сломал нашу жизнь! – истерически закричал парень, закидывая рукой волосы назад.

Бабушка не рисковала подходить к внуку. Она видела, что он не в себе. Билл за неделю потерял двух близких ему людей. Ему нужна тишина и свобода. Бенктон достал из холодильника бутылку бурбона и из горла отхлебнул треть. Сразу же побежал в туалет, откуда начали доноситься звуки отрыжки. Билл умылся, шатаясь пришёл обратно и выпил ещё немного. Он поставил бутылку на стол, развернулся и пошёл к выходу. Остановился в холле, посмотрел на гроб в комнате, фыркнул и покинул дом.

Обратно он вернулся только под утро. Парень снова примкнул к бутылке, но на этот раз Роза попыталась отнять её у него. Билл отпихнул бабушку и пригубил. Серым взглядом окинул кухню, а затем ужасно тихий холл и аккуратно, точно чего-то боялся, прошептал заплетающимся языком:

– Бабуль, пожалуйста, не трогай меня!

Она переживала за него. Не хотела, чтобы ещё и он ушёл в могилу, ведь алкоголь и так забрал двух родных за какие-то семь дней.

Дом был полон тех, кто хотел попрощаться с Милой. Вошла Джессика. Билл её не узнавал. Он оценивающе посмотрел на неё, скривил лицо, рыгнул и снова поднёс бутылку к губам. Девушку это напугало. Бабушка Роза подошла к ней, обняла и предложила пройти в комнату. Джессика, вопросительно вглядываясь в Билла, согласилась. Билл начал пить. Даже во время похорон Чарли он себя так не вёл.

– Вот она, наша красавица… – плаксиво сказала Роза, подходя к гробу, стоявшему посреди комнаты.

Глаза Джессики наполнились приторными слезами. Они словно не желали выплёскиваться, а застряли в ресницах. Девушка с трудом держала себя в руках, но как только услышала справа от себя плач бабушки Розы, тут же разрыдалась и кинулась ей на грудь. Цепь дёрнула всех гостей в эту минуту заплакать. Дом на мгновение погрузился в королевство слёз и всхлипываний.

Загромыхали настенные часы. Стальной раскат раздался во всеуслышание. Они пробили одиннадцать раз. Филип встал, откашлялся и громко уверенно произнёс:

– Так, сейчас все одеваемся и выходим! Поедем на кладбище!

Гости не спеша одевались, обсуждая между делом свои проблемы и жизнь. Джессика подошла к Биллу.

– Привет!

– Привет! – сказал он, взглянув на неё с прищуром.

– Ты так и будешь пить? Или поцелуешь меня? – возмущалась она.

– Думаю, стоит допить оставшееся, – взболтнув бутылку и посмотрев на остатки, сказал он.

Джессика никогда Билла таким не видела. От него жутко разило спиртным. Алкогольный шлейф, казалось, тянулся до Нилза. Его зрачки бегали из стороны в сторону, губы выпятились вперёд. Он поднял руку и потянулся к щеке Джессики, но девушка вмиг отскочила.

– Ты… ик, – что-то бормотал Билл. – Ты не понимаешь!

– Что? – вскрикнула она. – Что я должна понять?

– Жи-ик-знь, – уводя взгляд, мычал Билл. – Она так коротка… Что…

– Что ты несёшь, дурак? – в слезах кричала Джессика.

– Я дурак? – взвинтился Билл. – Это ты, тварь! Ты виновата!

Она шлёпнула его по щеке и злостно ушла. Парень потёр лицо ладонью и улыбнулся.

«Удары судьбы, – думал он. – Как они больны и приятны. Сколько их было и сколько будет. А это только начало…»

Он стоял в непонимании яви. Где-то далеко в тумане люди выносили гроб с телом его матери. Билл закидывал рукой волосы назад и стоял в кухне, наблюдая за этим. Гулкие голоса еле пробирались в будто заткнутые ватой уши. Бенктон успел забыть, что было минуту назад. Он видел тянущиеся к нему волосатые руки мистера Моррисона.

– Пойдём, дружище! – твердил глухой голос.

Билл уронил голову и не мог пошевелить ни ногами, ни руками. Они словно парализованные болтались в воздухе. Глаза не успевали запоминать картинки. Всё мелькало: стены, серое небо, лицо Моррисона, потолок его старенького «Форда». Полусонного Билла, как мешок с костями, Филип погрузил в свою машину.

Вокруг всё бело от снега. Могилы уборщики здесь расчищали раз в неделю. Имён на надгробьях не разобрать. Люди приехали на церемонию к назначенному времени. После прочтения святым отцом речи, все, кто желал, подошли попрощаться с Милой. Билл не понимал, где находится. Всё время его поддерживал под руки Моррисон. Он подвёл Билла к гробу матери. Бенктон посмотрел на её лицо мёртвым взглядом. Минуту тишины нарушил плевок Билла. Тягучая слюна прилипла к его губе, а после прицепилась к подбородку и медленно тянулась к земле. Он вздёрнул плечами и вырвался из рук Моррисона. Отойдя в сторону, Билл посмотрел на всех и дико расхохотался. Смех зловеще разносился эхом по всему кладбищу. Бенктон начал носиться, прыгать и кричал на весь «город мёртвых», что он художник жизни и может рисовать судьбу. Бабушке Розе стало не по себе и её проводили к машине.

Мрачный спектакль продолжался недолго. Билл, наворачивая очередной круг вокруг могилы матери, споткнулся о камень и замертво упал прямо лицом в снег. Его поднял мистер Моррисон, отвёз домой и уложил на диван.

11

Состояние Билла оставляло желать лучшего. Он почти не помнил прошлый день. Единственное, что всплывало в памяти, это небольшое кафе, построенное на месте сожжённой им мастерской Коннела. Там он выпил две кружки пива за счёт незнакомца, который целый час жаловался на свою жизнь. Его он встретил во время ночной прогулки, накануне похорон. Почему тот странный пухляш зацепился за Билла, оставалось в подворотне сознания.

Мутные изображения мелькали перед глазами. Комната на первом этаже как в дымке. Каждый шорох в ушах казался слоновыми шагами. Девять пятьдесят утра. Бенктон спустил ноги с дивана и нащупал пальцами ковёр. Присев, он оглядел пустую комнату. Голова кружилась и болела, словно по ней топтались всю ночь. Секундная стрелка шагала настолько громко, что хотелось разбить часы, но сил для этого было ничтожно мало.

«Видимо, бабушка в магазин ушла, а все гости разошлись ещё вечером» – подумал он.

Его желудок тарахтел, как «Харлей». На столе Билл разглядел несколько тарелок и чашек. В них осталось немного овощного салата, который он не любил, селёдка с неприятным резким душком и колбасные нарезки. Махнув рукой над столом, он увидел, как вверх взмыли две мухи. Они зажужжали, звук их полёта отдавался дребезжанием в голове. Одна из мух уселась на ближайшую тарелку. Она словно наслаждалась нахождением в майонезном соусе, перебирая своими мизерными лапками, и не подозревая, что Билл в эти секунды уставил на неё похмельные глаза. Пока одна муха копошилась, другая атаковала с тыла, противно просвистев над ухом и сбив Билла с толку. Он протянул руку к тарелке с колбасной нарезкой, и тут же первая муха улетела, оставив чёткий след своего пребывания в соусе. Билл разглядел мизерные вмятины от лап. Странно, что он дотошно рассматривает всё это, но состояние, видимо, требовало того.

Бенктон откусил немного колбасы. Лицо покорёжилось, веки слиплись, а внезапный неприятно-кислый вкус заставил сплюнуть. Билл чувствовал себя плохо. Сухость во рту, головокружение и некий страх того, что вчера происходило, угнетали. Он сходил в кухню, выпил там три стакана воды и вернулся. Включил телевизор. Чёрно-белый экран показывал фильм «Крёстный отец».

«Настоящий мужчина тот, кто уделяет внимание семье…» – вылилось из уст одного из героев.

«Семья – это те, кто держится вместе…» – ударили в голову слова Джона.

«Чёрт, совсем забыл… – подумал Бенктон. – Нужно попасть в тюрьму к Коннелу».

Тот находился в окружной тюрьме, расположенной неподалёку от Райли. Все преступники этого и близлежащих городов отправлялись именно туда.

Бенктон подскочил и начал бегать в поисках своего паспорта. Найдя документ, набрав мелочь на дорогу в обе стороны, Билл отправился в тюрьму.

Через час он был на месте. Перед ним возвышались сетчатые заборы с колючей проволокой поверху, за которыми вдалеке подобно дрессированным животным ходили заключённые. Билл видел, как на смотровых вышках, сложа руки, сидят охранники, а лица их скрыты под козырьками серых фуражек. Лай собак доносился до входа в тюрьму, хоть их и не было видно. Настолько хорошо здесь всё было слышно. Билл оглянулся и пошёл за людьми, которые, как и он, сошли с автобуса на этой остановке.

Охранники кричали и нагло общались с посетителями. Билл собрался и подошёл к одному из них. Он попросил устроить ему встречу с Джоном Коннелом.

– Нет, парень! – отрезал мужчина на пропускном пункте. – Встреча оговаривается заранее.

– Мне очень нужно попасть к нему, – просил Бенктон.

– Нет! И не мешай мне работать, – повышенным тоном ответил охранник. – Следующий! Проходите!

Билла отпихнула, высокая, как водонапорная башня, женщина. Горбатая, с недовольной физиономией и неказистыми рыжими кудрями, торчащими из-под шляпки-котелка.

– Свидание с мужем! – проскрипела она, протягивая документ охраннику.

«Вот мужику не повезло, – подумал Билл. – Я бы на месте её мужа оттуда не возвращался».

Её противный голос, казалось, пугал и охранника. Он вернул ей паспорт и поторопился пропустить.

– У Коннела жена умерла! – снова подошёл Билл. – Я его сын. Прошу вас! Это не займёт много времени.