Фиктивная жена генерала драконов

– Ты как будто не замуж выходишь, а на прогулку в лес собираешься.

Ну, не в лес, а чуть подальше. В Сергалию, а так прогулка как она и есть. Только еще затянувшаяся. На полгода.

– Я просто еще не осознала, – попытка отмахнуться от сестры не увенчалась успехом.

– Просто ты что-то не договариваешь, – просипела Алиссон с прищуром. Кажется, мое нежданное замужество лечило сестру лучше лекарств. В её глазах впервые за последние недели заиграло любопытство.

– Отдыхай, – я выскользнула из её комнаты с грязными мисками, чтобы обмыть внизу, а сама задумалась о платье и прочей свадебной ерунде.

Из моих родных в Храме Света, где проходят свадебные церемонии, никого не будет. Алиссон прикована к кровати, за младшими никто, кроме меня не присмотрит, мачеха уедет. Соседи? Тоже вряд ли. Они с нами, обнищавшими, не особо общались. Со стороны Винтерса тоже никого не будет. Тогда и смысла в свадебном платье нет!

Но так рассуждала только я, а не мой жених. Оказалось, он не только все предусмотрел, но и организовал.

Не успела я спуститься вниз, чтобы помыть миски и узнать ушел Винтерс или нет, как ко мне подлетела мачеха:

– Я не знаю, чем ты его околдовала, заставив жениться на себе, но ты настоящая…

Она начала браниться, как сошедшие на берег матросы. Перебрав все оскорбления, обессиленная и запыхавшаяся опустилась в кресло.

– Завтра меня увезут в Тилон.

Я издала смешок. Как замечательно! Деревушка, куда отправлялась мачеха, находилась на самом отшибе королевства. Вряд ли на юге где-нибудь найдется более забытое богами место.

– Зато там всегда тепло, – в иной раз это звучало бы, как ободрение, но не с мачехой. Она ненавидела солнце, жару и все, что с этим связано. – И крабы. Говорят, берег там усеян крабами. У них шесть лапок и большие клешни.

Надо ли говорить, что мачеха так же ненавидела членистоногих. Пауки, крабы и прочее «прелести» пугали её. Хотя ладно, пауков я тоже не любила и предпочитала не находиться с ними в одной комнате.

– Молчи! – процедила она.

– Хорошо, – теперь мне не требовалось спрашивать разрешения, чтобы уйти. Поэтому не стала задерживаться, дабы не вызвать еще одну порцию негодования.

Вымыв и поставив мыски сушиться возле камина, я всерьез призадумалась над платьем. Хотела начать с комнат матери. Мачеха не стала заниматься её покои, так что вдруг там сохранилось что-нибудь приличное. Но тут к нам стали наведываться посетители. Один за одним.

Первым пришел стряпчий, чтобы уладить последние формальности. Вместе с ним явился дворецкий, что служил у нас раньше. Он хотел вернуться на работу. За тем пришли две девушки с хорошими рекомендациями на должность горничных. Поскольку Алиссон болела, принимать прислугу и показывать дом пришлось мне.

Я уже отчаялась, что с платьем придется решать вопрос в ночи, как на пороге возникла модистка. Не портниха, у которой платье подшить или мелкий ремонт сделать. А именно модистка. Да еще и владеющая магией. Радости не было предела.

Модистка собиралась подготовить не только мой наряд, но и для младших сестер. Диана и Анна даже заспорили, кто из них первой пойдет обмеряться.

Конечно же, больше всего внимания уделили мне. Сняли мерки, спросили о тканях, фасонах и украшениях. Об оплате, разумеется, и речи не шло. Видимо, Винтерс обо всем договорился.

Помимо свадебного платья, модистка пообещала подогнать по моей фигуре пару готовых платьев к отъезду. Надо же, мой жених продумал и эту часть.

Потом настала очередь сестер, а я приняла очередного гостя – обувщика. К этому часу уже хотелось есть, но дворецкий уже успел справиться как дела на кухне, пополнить запасы и определиться с недельным меню.

В общем, жизнь в нашем особняке закипела с новой силой. Только мачеха ходила хмурая и недовольная. Правда, на неё никто не обращал внимания.

Мне тоже было грустно. Наконец, у нас все налаживается, а мне уезжать…

Долго унывать я себе не позволила. Нужно было перебрать вещи, определиться с тем, что возьму с собой в Сергалию. Честно сказать, мои штопанные сорочки не выдерживали критики. Может близости между нами и не будет, а вот как лечь в одну кровать в одежде, что сшита из двух, я не знала. Если и можно было обозначить мой гардероб одним словом, то это стыдоба.

Стыдоба!

Не представляю, как надену свадебное поверх всего этого тряпья. Но грустить об этом я тоже не стала. Все-таки я невеста, а завтра моя свадьба. Надо хорошенько выспаться.

Новые день – новые хлопоты. Утро встретило меня предсвадебной чехардой, то есть суетой. Приходилось решать много организационных вопросов, попутно занимаясь Алиссон и показывая старшей горничной что к чему. Когда я уеду, то мазать и ухаживать за сестрой уже будет прислуга. Надеюсь, она быстро пойдет на поправку в тепле и при хорошем питании.

Мачеха уехала тихо, не попрощавшись. Она не захотела увидеться даже с Алиссон, которую в отличие от нас иногда хвалила. Что ж, горевать об этом не буду.

Перед обедом я возложила все обязанности на дворецкого и стала готовиться к свадьбе. Мне сообщили, что церемония состоится вечером, так что можно не спешить. Первым делом я приняла ванну, растерев кожу до красна и тщательно вымыв волосы. Потом пришла очередь крема и масел. Еще никогда я не ухаживала за собой с таким старанием. Наверно, несмотря на всю фиктивность, мне хотелось, чтобы день выдался по-настоящему прекрасным.

Все-таки один раз вот так роскошно замуж выхожу. Надо ловить момент!

Примерно за три часа до церемонии приехала модистка с помощницей, нарядами и нижнем бельем. Спрашивать кто подумал об этой мелочи я не стала. Быть может модистка сообразила сама, чтобы повысить плату. Может это снова Альберт. Что ж, с таким дальновидным партнером мы и короля, и все королевство заставим поверить в наш брак.

Надо было бы поесть перед тем, как надевать свадебное платье, но кусок не лез в горло. Я ужасно нервничала, но причины назвать не могла. Казалось, что это просто долгий красивый сон, где меня из дома увозит благородный дракон. Не больше того. Сейчас я проснусь, все исчезнет. Вместо платья, перекроенное поношенное платье матери. Вместо модистки злыдня-мачеха. Настолько нереальным ощущалось все происходящее.

– Это не я, – вырвалось у меня при первом взгляде в зеркало.

Я смотрела на красивую девушку в белоснежном платье и не узнавала себя. Мои острые плечи и худые руки скрывали длинные рукава, расшитые перламутровым бисером. Плотный лиф скрывал грудь. Между лопатками пробегал холодок от небольшого выреза на спине. Ниже прятались пуговицы-бусинки и крошечные застежки. Пышную юбку украшал шелк и причудливые узоры, напоминающие волны. Или вьюгу?

– Ну, как это не вы, – модистка повела рукой, призывая взглянуть в лицо.

– Ах, да, – я посмотрела в свои испуганные глаза, а на уложенные каштановые пряди. Несколько мелких локонов вылезли из-под ленточек и торчали кто куда. На лбу все еще виднелся подсушенный прыщик. Помощница модистки хорошо замаскировала его, но я-то знала, что он там, и, потому, видела.

– Вы прекрасны, – модистка погладила меня по руке.

Я улыбнулась, ощутив странный трепет в груди. Не то волнение, не то легкое возбуждение. Это было совершенно странное и непривычное чувство.

– Продолжим собираться, – модистка отошла от меня, а я все еще как завороженная продолжила разглядывать себя. Я никогда не думала, что смогу выглядеть так великолепно.

Несмотря на довольно высокий каблук, туфельки оказались очень удобными. Я могла с легкостью кружиться в них и совершать танцевальные па. Правда, уж не знаю, будет ли мы сегодня танцевать. Альберт ничего не говорил, но точно что-то организовал. У меня даже возникла мысль, что он успел распланировать все полгода, а мне остается только удивляться его способности продумывать мелочи.

Перед тем, как покинуть родительский дом, я поднялась к Алиссон. Сестра очень расстроилась, что не сможет увидеть свадьбу и отругала за то, что я пошла к ней в столь красивом и марком наряде.

Мне было стыдно за то, что я стояла перед ней такая красивая, а она лежала в пожелтевшей сорочке и болела.

– Когда ты будешь выходить замуж, ты будешь еще краше, – постаралась подбодрить её.

– Я знаю, какую цену ты платишь, – она постаралась улыбнуться, но я чувствовала, что как только закроется дверь, Алиссон заплачет.

Что ж, взяв младших сестричек за руку я потопала к выходу из дома. Карета уже приехала. Мои мысли обратились к запачканному пальто. Уж лучше идти так, чем надевать его. Но тут ко мне подошла модистка с новеньким двубортным теплым пальто, рукава и капюшон которого были оторочены мехом.

– Боги, – вырвалось у меня.

– У вас очень заботливый жених.

Я уж не знаю, чем заслужило подобное обращение. Может потому, что столько лет терпела мачеху? А может впереди меня ждет вовсе не веселое фиктивное замужество, а настоящий ужас и Винтерс так решил подсластить пилюлю?