Лучшая мама для нового мира

– Это угрожает ее жизни, Раувсин?

– Нет, командор! Но состояние довольно тяжелое. Должно быть, ей было очень больно и трудно сидеть в рубке и слушать вас. Я вообще удивляюсь, как она так долго продержалась. Красивая и сильная девочка, хотя и миниатюрная по сравнению с натуралами. Я хорошо понимаю, почему вы выбрали ее и пошли на шантаж, чтобы сделать дайринэ. Но вам придется быть с ней очень осторожным. Она выросла не на Кардале, ей и так придется долго адаптироваться к нашему тяготению и климату. И вы своими габаритами или неосторожностью можете невольно навредить ей, добавив проблем.

– Не волнуйся, Раувсин! Я позабочусь о ней. Этот маленький прекрасный цветок не потеряет ни одного лепестка, будучи моей. Клянусь Кардалем!

Я услышала короткий горький смешок Тарсу, затем он продолжил:

– Ну да, как только комитет узнает о том, как этот цветочек оказался в моих руках и каким способом я заполучил свою дайринэ, меня будут долго полоскать в грязи. Особенно если она откажется от своих слов и от меня заодно. Вот же Альвар посмеется… Он на нее тоже клюнул, как только у гарриранцев увидел, но я его опередил. Теперь он позаботится о том, чтобы я съел свой шлем и желательно подавился, чтобы Шейлер побыстрее овдовела, а он смог занять мое место.

Затем я услышала осторожный вопрос врача:

– Вы считаете, она стоит таких усилий? Незнакомка, да и чужая к тому же.

Я слушала ответ, затаив дыхание.

– Эта девочка стоит, Раувсин! Ты бы видел, как она, словно дикий Риктуз, билась за своего друга, несмотря на свое состояние. Маленькая, но храбрая! Даже со мной до последнего торговалась, чтобы помочь ему. Когда мы поднялись на палубу к гарриранцам, Рок выбивал из нее внутренности, а доктор Ривз закрывал ее собой. И потом заступался. Она помнит добро и платит тем же. Я уверен, что такая женщина достойна всех усилий.

Тарсу прервал шокированный возглас Раувсина, который в этот момент разрезал на мне костюм и полностью обнажил израненную спину:

– Не может быть!!!

– Что случилось, Раувсин? Раны тяжелее, чем ты думал?

– Нет, командор, вы должны увидеть сами, чтобы поверить.

Пока я, что называется, прикусив язык, терзалась мыслями, что вызвало у врача подобную реакцию, моей спины невесомо коснулись пальцы, скорее всего – мужа. Он осторожно убрал в сторону слипшиеся от крови волосы, а потом, пораженно выдохнув, медленно «прошелся» пальцами вдоль позвоночника, словно выписывая узоры.

Узоры!

И тут у меня в мозгу словно щелкнуло. Мое пятно-тату, с которым я родилась! Вот что их так поразило и взволновало. Росписями на теле давным-давно никого не удивишь, почему эти-то вдруг разволновались? Или не вдруг?

Вслед моим размышлениям раздался восхищенно-ироничный комментарий Раувсина, и обращался он к Тарсу по-дружески:

– Да-а-а… Ильсур! Теперь в дополнение к твоим неприятностям, связанным со скоропалительным браком, придется доказывать всем, что ты действительно достоин ее, что ты Мистер-Самые-Большие-Яйца-Кардаля, раз довелось обрести эту дайринэ. Такое сокровище я встречаю впервые. Я вообще не слышал, чтобы за последние несколько сотен лет встречались подобные женщины. Четыре наследника и улучшенный генофонд Кардаля! Ха! Да теперь твой кузен Альвар кер Тарсу сам съест свой шлем, ведь упустил такое сокровище!

Я открыла глаза и, повернув голову, уставилась на мужчин, которые в этот момент сверлили друг друга взглядами. Вот только врач смотрел на командора с насмешливым уважением и восторгом, а у того взгляд был странно растерянным, как если бы он еще не осознал некое свалившееся на него «счастье» в лице странной полукровки. Потом, не отрывая от моей поясницы левую руку, правой Тарсу с силой потер лицо. Наверное, пытался привести себя в чувство. Потрепав короткий ежик волос, он столкнулся с моим внимательным тревожным взглядом и мгновенно принял прежний невозмутимо-деловой вид.

– Ты все слышала, моя дайринэ?

– Что вы у меня на спине увидели? Из-за чего такой ажиотаж? – мой голос был тихим, сиплым и измученным.

Отвечая, Тарсу снова погладил мою поясницу, успокаивающе и ласково, едва касаясь кожи, чем вызвал благодарное тепло в сердце.

– Это знак Кардаля. Женщина, носящая его, не бесплодна и может родить детей. Этот знак говорит о том, что ты произведешь на свет двух девочек точно и еще двоих детей, пол которых пока не определен. В нашем случае пол будет зависеть от моих генов. Вынудив тебя стать моей дайринэ, я одновременно получил возможность естественным путем продлить свой род и улучшить его генофонд. Это огромная честь, но и ответственность тоже. Клянусь тебе, Шейлер, сделать все возможное, чтобы оправдать возложенную на меня ответственность и, конечно, твои ожидания. Я богат, мой род довольно известен, поэтому ты ни в чем не будешь нуждаться и займешь положенное тебе место в обществе.

С каждым его словом у меня все больше открывался рот и, попирая законы биологии и физики, округлялись глаза. Даже боль в спине не очень ощущалась. Думала, моя «тату» – это уродство. По крайней мере, так твердил бывший жених, да и сама я себя в этом почти убедила. А на самом деле это дар жизни – возможность родить детей! Кто бы мог подумать, что странная татушка – пропуск в мир материнства. А если бы ее не было? Как страшно было бы узнать о бесплодии…

Меня накрыло волной облегчения, внутри словно растаял ледяной ком обид и непонимания, мешавший жить. Я столько о себе узнала хорошего, что неожиданно захотелось плакать и смеяться одновременно.

Это что же получается? Я красивая, хоть и миниатюрная. Даже, как сказал Тарсу, прекрасная и храбрая. Желанна как женщина, а теперь еще и недостатки, вернее, те мои качества, которые считались таковыми, вдруг превратились в достоинства. То, что раньше я скрывала от всех, опасаясь чужого мнения, стало предметом гордости.

В голове кружился целый вихрь мыслей – попробуй выделить самые важные или хотя бы необходимые именно сейчас вопросы. Вычленив плавающий на поверхности, элементарный, я спросила Тарсу:

– Так тебя зовут Ильсур? Я могу обращаться к тебе по имени или это у вас не принято? Ты же почему-то не сказал, как тебя зовут, когда женился на мне.

Муж, поглаживая большой горячей ладонью мою поясницу и бедро, с непередаваемым теплом в голосе мягко ответил:

– Да, Шейлер, меня зовут Ильсур. Конечно, называй меня по имени, ведь отныне и навсегда я – твой дайри! Понимаю, что у тебя еще много вопросов, но давай я отвечу на них потом, когда ты отдохнешь и подлечишься. У нас вся жизнь впереди и океан времени для общения. Спи, единственная моя!

Он сделал знак врачу, и тот, не слушая моих неуверенных возгласов, вколол мне, судя по ощущениям, снотворное. И меня снова укрыла темнота.

Глава 9

Я банально провалялась в медотсеке двое суток, прежде чем меня наконец-то выписали – отпустили в мою новую каюту. Перед этим Раувсин посоветовался с моим дайри и доложил, что от моих ран скоро не останется ни следа, кожа восстановлена. Остались только легкие последствиями сотрясения, да нужно оберегать побаливающие ребра. Как сказал врач, режим, покой и хорошее питание – и все будет отлично.

Вообще, к моменту выписки врач меня начал бесить. Он обращался со мной, как с фарфоровой статуэткой, чем не просто раздражал, а вызывал глухую ярость, но я вежливо молчала. А все потому, что к подобной заботе со стороны чужих, да и немногочисленных близких мне людей не привыкла. Пришлось убеждать себя, что это нормально, а вот вести себя подобно капризному ребенку взрослой женщине-ученому не положено. Но как только я получила добро на выход, едва не вылетела из медотсека на космической скорости.

Мне выделили каюту рядом с командорской, что, признаться, нервировало: не определилась я, как себя вести с ним, и эта неопределенность подсознательно давила на психику. Не могла отделаться от смущающих спокойствие и сон мыслей, что я теперь замужняя женщина и скоро придется стать ею в действительности. Я была абсолютно к этому не готова. И даже тот факт, что небольшой опыт совместной жизни у меня был, спокойствия не добавлял.

Ильсур – чужой мне мужчина. И хотя он при каждой встрече вызывал трепет и теплые чувства, но ведь это не пожар, как хотелось, и не любовь, как мечталось. Более-менее придя в себя после катастрофы и откровений в медотсеке, я думала, что чувствую к нему благодарность за спасение и участие, ведь мы, по большому счету, не знакомы и стали супругами в силу стечения обстоятельств. Возможно, наш скоропалительный брак так же быстро закончится.

Тарсу несколько раз заходил ко мне в медотсек и отделывался ничего не значащими фразами, лишь настойчиво интересуясь моим самочувствием, чем добавлял сомнений. А многолетняя привычка все анализировать и раскладывать по полочкам делала свое дело. Я – ценный носитель генома, который могут использовать по назначению, и совсем обидно, что сама же на это подписалась. Что теперь говорить об обстоятельствах, сделке ради спасения Ривза, голове, затуманенной болью и отчаянием? Рано или поздно за все приходится расплачиваться. И сколько бы я ни накручивала себя, ничего не изменится. Что ж, поживем – увидим, как говорила приемная мама.

Пока я осматривалась внутри обычного жилого помещения на корабле, Ильсур стоял, прислонившись к переборке у открытой двери. И молча, с нескрываемым удовольствием и любопытством наблюдал за мной. Он сложил руки на груди, демонстрируя ее ширину и мощь и заставляя меня испытывать еще большее смущение и неловкость оттого, что я это неосознанно заметила и оценила.

– Прости, Шейлер, на моем корабле нет женской одежды. И даже мужской твоего размера. Имеется только пара костюмов для ученых, изредка бывавших здесь по различным делам. Тебе придется потерпеть до прибытия на Шлак.

Я встрепенулась – Шлак! Резко развернувшись и раздраженно убрав с лица разметавшиеся волосы, осторожно спросила:

– Мы летим на Шлак? Дайри, ты так и не сказал, как выполнишь свою часть сделки: каким образом Ривз доберется до дома?

В напряжении, опасаясь подвоха, я ждала, что скажет Ильсур. Он прищурился, на его лице проступила мрачная усмешка.

– Да-а-а… Шейлер! Только благодаря тому, что я кардалиец и честь для меня превыше всего, сделаю все, чтобы выполнить наше соглашение. Но ты слишком наивна и доверчива, сама прыгнула в капкан и только сейчас поинтересовалась условиями соглашения. Учись быть более осторожной, не такой доверчивой и поспешной в решениях. Хотя именно это помогло мне заполучить тебя!

Я мучительно покраснела, осознавая просчет и последствия. Ну и натворила! И ведь действительно, сейчас Ривз зависит только от порядочности Тарсу. И факт, что тогда я была не в себе, плохо соображала да и вообще не могла думать, меня не извиняет. Я круглая – нет! – абсолютная дура! Сидела в полуобморочном состоянии и пялилась на него, думая лишь о том, кем выгоднее стать для моего эго: женой или любовницей. А не о том, что нужно делать.

Отметив, как я под тяжестью вины и самоуничижения все ниже опускаю голову, не в силах смотреть ему в лицо, Ильсур уже более мягко и успокаивающе продолжил:

– Не волнуйся, Шейлер. Мы летим на Шлак, а там пока еще есть временное торговое сообщение с Федерацией. Мы высадим там Ривза, и он сможет отправиться на Землю на любом транспортнике. Заодно тебе одежду купим.

Одежда – это хорошо, но меня встревожило другое.

– Ильсур, а как он купит билет до дома? Ведь у Ривза с собой, как и у меня, нет ни вещей, ни денег?

Глаза Тарсу при упоминании его имени блеснули от удовольствия, но, дослушав вопрос, он снова помрачнел и с холодком в голосе ответил:

– Тебе, моей дайринэ, больше не стоит волноваться о деньгах, я позабочусь обо всем. А вот как доктор Ривз будет добираться до Земли, меня не волнует. Я высажу его на Шлаке, а дальше пусть сам думает, как заработать на дорогу домой.