Лучшая мама для нового мира

Не то чтобы у меня было подобное дурацкое предубеждение. Но после гиперзаботы Равсина я решила попробовать общаться с женщиной.

Хелена скептически поглядела на меня, но вскоре ее лицо снова озарила улыбка:

– Я вдвойне счастлива, что моему мальчику досталась такая дайринэ. Ты права, как только Ильсур возле тебя этого доктора увидел бы, руки бы ему оторвал. Причем без шуток. Я рада, что тебе кроме него никто не нужен. Но у нас вырисовывается проблема: где найти женщину-врача? Я таких среди натуралов не знаю!

– А почему только среди натуралов надо искать?

Хелена села рядом со мной на диван и, поглаживая меня по руке, объяснила:

– Потому что они самые талантливые и гениальные! Витроны берут опытом и трудолюбием, долгими годами практики. Ты – особый случай! Четыре яйцеклетки – это серьезно. Мы должны найти врача надолго. Представь, какую ты окажешь ему честь? Вести беременность будущей тайринэ с четырьмя ирами – великая честь и ответственность. Да любой врач удавится… хотя нет, скорее удавит конкурента, чтобы эта честь досталась ему! – И она заполошно всплеснула руками. – Ой, а если пресса узнает, нам придется нанимать охрану, чтобы отогнать от дома фанатов!

Я озадаченно слушала Хелену. Мне придется еще долго осваиваться здесь, принимать здешние правила жизни и окружающую действительность. Придется и самой меняться, и даже не знаю, хорошо это или плохо. Но я твердо сказала свекрови:

– Хелена! Мне все равно, натурал это будет или витрон. Мне нужна женщина-врач, и этим все сказано.

Через час интенсивных поисков в кардалийской сети мы нашли молодую женщину-врача, витрона с весьма обширным послужным списком. Всеми уважаемая врач Кристина Топинская приняла мой вызов. Она пришла одновременно с Ильсуром, приятно удивленным, что я выбрала женщину. Под его бдительным оком врач меня осмотрела, растерялась, осознав, какую ответственную миссию ей доверили, и впечатлилась «последствиями».

Врач с таким трепетом осматривала меня, что даже неловко стало. Но, разговорившись с ней, мы избавились от напряженности и нервозности. Нам удалось найти общий язык, а значит, со временем мы обязательно подружимся.

Когда Кристина ушла, Ильсур посадил меня к себе на колени и рассказал, что выяснил о моей матери. В базе данных наконец нашли информацию. Чуда не произошло, она умерла. Долго искали, потому что перепроверяли, ведь мои бабушка и дедушка – оба витроны – произвели на свет дочь, отмеченную иринем. Она была слишком ветреной и независимой. Не обладала большими талантами и долго искала себя, бросаясь из одной крайности в другую. Однажды очередная авантюра привела ее на Ромул, где она познакомилась с контрабандистами, среди которых был и мой отец. Ее дальнейшая судьба неизвестна.

Через несколько лет на одной из колоний Ромула убитым горем родителям выдали изуродованный труп моей матери, случайно погибшей в аварии в торговом центре. Обо мне и моем отце никому не было известно. Слушая печальный рассказ, я плакала у Ильсура на груди, жалела свою непутевую мать и в тоже время была счастлива узнать, что у меня есть родные бабушка и дедушка. Оказывается, это так здорово – знать, что ты не один в этом мире. Не сирота, не найденыш без роду-племени. У меня есть фамилия, родственники, семья.

Наплакавшись, я захотела большой и чистой любви.

Муж расслабленно полулежал на диване, наслаждаясь тишиной и спокойствием – все разошлись по своим домам и делам, оставив нас наедине. Ильсур лениво поглаживал мою спину через тонкую шелковистую ткань, а я, стараясь делать это незаметно, расстегивала его одежду. Справившись с последней застежкой, под заинтересованным и одобрительным взглядом черных глаз разделась сама. Чернота вспыхнула голодным, страстным блеском…

Я делала с мужем самые «страшные» вещи, после которых он навсегда останется моим рабом. Ну, это он мне наутро обещал. Гад! Потом еще тысячу раз то же самое обещал.

Вот уже двадцать лет жду, когда он моим рабом станет, но, похоже, не дождусь. Но все равно не жалею. Я всю жизнь за него молиться буду. За то, что спас, полюбил и научил любить.

Эпилог

Двадцать лет спустя

Подняв отекшие ноги на стол, я смотрела в огромное окно, наслаждаясь открывшимися с сотого этажа видами и тишиной. Да! Оказывается, тишиной можно наслаждаться. Жаль, недолго!

– Мам! Мам! Ну куда ты исчезла?! Папа там чуть не поднял всю свою штурмовую бригаду на твои поиски, а мне обещал, что если не найду в течение получаса, на себе испытаю значение слова «ассенизатор»! Маринка меня уже совсем достала, а Эрин согласилась за ней присмотреть, только когда я пригрозил, что все тебе расскажу. Мам, я вообще не понимаю, зачем с ней сидеть? Ей уже девять, она большая! Если папа так боится за нее, пусть сам и караулит, а мне некогда. У меня служба. Парни смеются: нянька, нянька, Риктуз их побери!

Я с удовольствием слушала своего старшего сына, которому пару месяцев назад исполнилось двадцать. Он вымахал точной копией отца и пошел по его стопам в военную академию. И спокойненько, не без иронии, отмела его жалобы:

– Игорь, если тебе еще раз скажут что-нибудь подобное, намекни, что, когда отец разрешит Эрин выходить в свет, ты ни одного из насмешников с ней не познакомишь. Более того, даже подойти не позволишь. Скоро и Маринка подрастет, ей тоже когда-нибудь потребуется отец для трех ее будущих детей. Так что пусть смеются, пока могут, но хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Я усмехнулась, заметив, как знакомо блеснули отцовские глаза на лице моего сына. Даже повадки у них похожи. Игорь – великая гордость Ильсура. Наши девочки веревки вьют из своего папочки, а уж их мамочка и вовсе сидит у него на шее, свесив ножки. Особенно после рождения Маринки. Меня общим голосованием тайринэ выбрали главной матерью Кардаля и предложили возглавить Совет матерей. В итоге я заняла этот огромный кабинет на сотом этаже самого престижного здания на Кардале. Меня уважают, а многие и побаиваются.

Еще я заведую лабораторией в научно-исследовательском центре – успешно работаю на благо Кардаля. И главное – у меня трое детей: двадцати, шестнадцати и девяти лет. Уже сейчас ясно, что обе девочки умны не по годам, идут по моим стопам и отмечены иринем. Так что я заслуженно занимаю место лучшей тайринэ Кардаля и самой любимой женщины командора Тарсу. Все знают, насколько сильны его чувства ко мне и насколько он мстителен и безжалостен к врагам. Моя жизнь наполнена любовью и безмерной заботой Ильсура, и это взаимно: я ни в чем не уступаю своему дайри.

Десять лет назад двоюродный брат Ильсура Альвар кер Тарсу женился на моей подруге и личном акушере Кристине, да-да, мы с ней стали подругами. Спустя пару лет, перед самыми родами Маринки, глядя на то, как тоскует моя бесплодная подруга, я решилась отдать ей свою последнюю яйцеклетку. Уговорила мужа с помощью довода, что яйцеклетка останется в нашем роду. Ребенок будет носить фамилию Тарсу.

Кристина и Альвар не сразу поверили, что мы согласны поделиться таким сокровищем. Потом Кристина чуть ли не руки мне целовала за подаренную ей возможность родить натурала, хоть и прибегая к небольшой помощи invitro. Удивительно, но яйцеклетку оплодотворили два «головастика». Таким образом, Кристина и Альвар стали родителями двух мальчиков, которые будут воином и ученым. По закону Кардаля мы с Кристиной обе считаемся их матерями, поэтому мне «зачли» и этих двух сорванцов. Я теперь тайринэ, произведшая на свет пятерых детей, что просто невиданное чудо.

Но недавно общественность шокировал тот факт, что спустя девять лет после рождения Маринки я снова забеременела, чем вызвала грандиозный ажиотаж, ведь мой иринь был пустым. На многочисленные вопросы репортеров я отвечала односложно: «Мы с Ильсуром слишком любим друг друга, а ведь всем известно, что большое чувство и желание способны сотворить чудо! Правда, теперь будет удивительно, если в своем гардеробе найду хоть одну лишнюю вещь.

С этой мыслью я осторожно опустила ноги на пол и, опираясь на руку сына, выбралась из кресла. Рожать скоро, а я тут дурью маялась: от всех скрывалась, лишь бы насладиться тишиной и покоем.

Ба-бах!

Чуть не подпрыгнула, когда дверь хлопнула об стену, едва не вынесенная моим разгневанным мужем.

Его громкий рык разнесся по всему этажу, но меня нисколько не испугал:

– Шейлер, любимая! У тебя есть совесть? Как ты могла исчезнуть и не сказать мне, куда, надолго ли и с кем?

Я закатила глаза. Уже двадцать лет искренне удивляюсь нескрываемому подсознательному страху любимого мужчины, что меня у него уведут. Вот прямо на девятом месяце беременности как раз и уведут! Я не нашла ничего лучше, чем скривиться от притворной боли в животе, чтобы побыстрее закончить выволочку, которую муж собрался мне устроить:

– Ой, больно!

Не заметив хитрой ухмылки нашего чересчур догадливого сына, Ильсур подскочил ко мне, подхватил на руки и началось:

– Малышка, где болит? Сильно? Ну все, все, не бойся, я с тобой, все будет хорошо! – Затем, закончив сюсюкать со мной, повернулся к дверям, где топтались двое его ребят, и панически заорал, оглушив меня: – Врача! Врача ко мне, быстро! Не видите, мы рожаем!

Я с удивлением поняла, что действительно начались схватки, но не стала нагнетать обстановку, помня, насколько ранима душа у моего любимого. Все три раза, взяв на руки своих новорожденных детей, Ильсур плакал от счастья, а затем, передав врачам, падал в обморок от переизбытка чувств.

Вот и сегодня, налюбовавшись на сморщенную мордочку второго сына и отдав его врачам, многодетный отец вытер слезы и рухнул как подкошенный. Свесившись с кровати, я с умилением смотрела на самого лучшего в мире мужчину и млела от счастья.

Господи, спасибо тебе за моего Ильсура! За моих детей! За то, что подарил семью, бабушку и дедушку, души не чаявших во мне и наших детях, в моих свекре и свекрови. И за себя благодарю! Ты подарил мне много счастья и любви! Я всю жизнь буду ими делиться со своими любимыми и родными.

Конец!