Немецкое предпринимательство в хозяйственном комплексе Юга России, 1868-1934 гг.

В связи с этим на страницах журнала «Вестник права» развернулась полемика среди правоведов. Авторы пытались доказать неправомерность принятого постановления. А.Г. Гойхбарг писал: «… всякий человек является субъектом права, он способен приобретать права и обязанности если не лично, то через представителя, и что право раз им приобретенное, оно, само собой разумеется, может защищаться судебным порядком».[301 - Гойхбарг А.Г. Являются ли иностранцы субъектами права по общим законам или только в силу конвенций // Вестник права. 1915. № 37. С. 1088.] Его поддерживал И.С. Вольман, утверждавший: «Раз подданные воюющих с нами государств приобретенных прав собственности не лишены, то, следовательно, не лишены права судебной защиты этой собственности».[302 - И.С. О судебной защите неприятельских подданных (К решению общего собрания Правительствующего Сената 1915 года, № 1) // Вестник права. 1915. № 47. С. 1307.]

8 марта 1915 г. правительство принимает закон «Об установлении изъятий из правил Высочайше утвержденного, 11 января 1915 г., положения Совета Министров в пользу некоторых категорий неприятельских подданных» о прекращении предпринимательской деятельности и производстве операций в России в пользу неприятельских подданных славянского, французского, итальянского и турецкого христианского вероисповедания, продлевая им промысловые свидетельства.[303 - Собрание узаконений и распоряжений правительства 1915 г. Отдел 1. Ст. 757.] Виюлеэтогожегодаданнымлицамбыла предоставлена отсрочка от действия закона от 2 февраля 1915 года.

16 марта 1915 г. законодательно устанавливался надзор за деятельностью иностранных акционерных обществ, учрежденных по русским законам.[304 - О назначении правительственных инспекторов для надзора за деятельностью некоторых торгово-промышленных предприятий // Там же. Ст. 788.] Особый контроль вводился на предприятиях, где в состав акционеров или в правление общества входили подданные воюющих с Россией государств.

Начавшаяся компания по ликвидации торгово-промышленных предприятий неприятельских подданных выявила многочисленные недостатки в ограничительных узаконениях. Советом съезда предпринимателей промышленности и торговли обращалось внимание на отсутствие не только правил, подробно определявших порядок наложения секвестра и гражданские последствия этого акта, но и самого понятия секвестра. Поэтому местные власти руководствовались разнообразными соображениями, издавая распоряжения о секвестре: 1) если в составе заводоуправления находился германский или австрийский подданный; 2) на предприятии были задействованы германские капиталы; 3) когда административные и военные власти желали использовать заводы для нужд казны.[305 - Докладная записка министру торговли и промышленности от 18 марта 1915 г. // РГИА. Ф. 32. Оп. 1. Д. 109. Лл. 183-185.] На основании этой докладной записки через два месяца были внесены изменения в законодательство.

Министр финансов П.Л. Барк 21 марта 1915 г. обратился с просьбой к И.Н. Лодыженскому поддержать на ближайшем заседании Совета министров его ходатайство о перенесении срока закрытия торговых предприятий и производство личных промысловых занятий неприятельских выходцев с 1 апреля на 1 июня 1915 года. Это дало бы возможность организовать из состава кредиторов предприятий ликвидационные управления, вопрос о которых должен был рассматриваться в скором времени в Совете министров.

Вероятно, ему удалось заручиться поддержкой И.Н. Лодыженского, так как 29 марта 1915 г. Совет министров принял положение «О продлении права подданных воюющих с Россией держав на содержание торговых предприятий, а равно производство личных промысловых занятий». В результате акционерным обществам и товариществам неприятельских государств было разрешено продолжать деятельность до 1 июня 1915 года.[306 - Собрание узаконений и распоряжений правительства… Ст. 795.] При этом владельцы должны были уплатить налог за два месяца в двойном размере.

Основные положения о ликвидации акционерных компаний и товариществ, которые принадлежали иностранным подданным, были закреплены 10 мая 1915 г. в Положении Совета министров «О ликвидации торговых предприятий, принадлежащих неприятельским подданным».[307 - Там же. С. 40-45; Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1915. № 145. Ст. 1113.] Совет министров получил право «устанавливать особый порядок управления и ликвидации дел акционерных обществ, образованных по законам иностранных государств по операциям их в России».[308 - Вольман И.С. О судебной защите неприятельских подданных… С. 1305.] Однако на практике обнаружилась «неясность и неполнота закона», которые позже были доработаны и вошли в основной закон статьей 87.[309 - Основные положения ст. 87 основного закона // РГИА. Ф. 23. Оп. 28. Д. 3118. Лл. 70 об-75 об.]

Министр торговли и промышленности В.Н. Шаховской признавал необходимым принять особые меры в отношении 30 германских акционерных обществ и одного австрийского путем лишения их права на дальнейшее производство операций в России. При этом он указывал на желательность сохранения деятельности германских акционерных обществ «Русской горнозаводской промышленности», «Русской железной промышленности» и «Машиностроительного общества (бывшее братьев Клейн)» под надзором правительственной инспекции.[310 - Особый журнал Совета министров 5 и 9 июня 1915 г. по предложениям междуведомственного при министерстве торговли и промышленности совещания о принятии особых мер в отношении некоторых торгово-промышленных предприятий // РГИА. Ф. 23. Оп. 28. Д. 3118. Лл. 45-46 об.]

Известный российский исследователь К.Ф. Шацилло считал, что под действие закона от 10 мая 1915 г. попали в основном мелкие кустарные и торговые заведения иностранных подданных.[311 - См: Шацилло К.Ф. Из истории экономической политики царского правительства в годы Первой мировой войны // Об особенностях империализма в России. М., 1963. С. 217.] Подтверждением этому могут служить обнаруженные нами ведомости торговых домов в виде товариществ полных и на вере, предоставленных полицейскими приставами. В частности, в отчете Миллеровского полицейского пристава сообщалось о чугунолитейном заводе земледельческих орудий «Мартенс Деферт и Дик» с размером капитала 600 руб., «Донском товариществе» мукомольного дела с капиталом 800 рублей.[312 - Об открытии и закрытии торговых домов в Донской области // РГИА. Ф. 23. Оп. 11. Д. 954. Лл. 29 об -30.]

В мае 1915 г. Крестьянскому Поземельному банку было предоставлено право приобретать движимое и недвижимое имущество немецких колонистов на правах преимущественной покупки. На основании утвержденного положения во всех отделениях банка создавались ликвидационные отделы.[313 - Ликвидаторам выплачивалось 2% от общей стоимости ликвидированных промышленных предприятий // РГИА. Ф. 23. Оп. 28. Д. 3132 Л. 56.] Советминистроввыразил надежду, что к лету 1916 г. банк сосредоточит в своих руках около 2 млн. десятин земель, принадлежащих немецким колонистам.[314 - Соболев И.Г. Крестьянский Поземельный банк и борьба с «немецким засильем» в аграрной сфере (1915-1917 гг.) // Вестник Санкт-Петербургского государственного университета. Сер. 2. 1992. Вып. 3. С. 25.]

Сведений о количестве колоний и наличия у них земли у Крестьянского банка не было. В июне 1915 г. управляющий Донским отделением Крестьянского Поземельного банка В.К. Черкасов получил секретный циркуляр из Петрограда, в котором ему предписывалось собрать данные обо всех случаях продажи по добровольным сделкам земли и имений иностранно-подданных и выходцев враждебных держав от старших и младших нотариусов.[315 - Письмо управляющего Крестьянского Поземельного банка В.К. Черкасову // ГАРО. Ф. 232. Оп. 1. Д. 6213. Л. 15.]

В июле 1915 г. ликвидационный отдел Донского отделения банка разослал волостным правлениям распоряжение предоставить сведения на владельцев: фамилия, подданство, вероисповедание, количество земли, местонахождение землевладения, в каком году и от кого приобретена земля.[316 - Письмо Донского отделения Крестьянского Поземельного банка Верхне-Большинскому волостному правлению Донецкого округа // Там же. Д. 6211. Л. 2.] В это же время оценщики банка проводили обследование немецких поселений с целью уточнения сведения о колонистских землях и их приблизительной стоимости.[317 - Доклад П.И. Пименова управляющему Крестьянским Поземельным банком // Там же. Д.6160. Л. 21 об.]

1 июля 1915 г. было принято положение «О предоставлении Совету Министров особых полномочий в отношении акционерных обществ, действующих в России на основании учрежденных в империи уставов подданным».[318 - Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1915. Ст. 1609.] Им определялисьусловияликвидацииторговыхи промышленных предприятий, принадлежавших неприятельским подданным независимо от того, действовали они по иностранному или русскому уставу. Предприятие подлежало закрытию: 1) если действительными руководителями были иностранные подданные; 2) если его деятельность представляла угрозу для государственных интересов Российской империи. Однако оговаривалось, что работа предприятия не должна приостанавливаться, если она будет признана необходимой с точки зрения оборонных интересов страны. В итоге на 1 июня 1915 г. в Донской области насчитывалось 112 предприятий иностранцев, подлежавших ликвидации, из которых 3 уже было ликвидировано.[319 - Сведения о ликвидации недвижимых имуществ торгово-промышленных предприятий по применению утвержденного положения // РГИА. Ф. 1483. Оп. 1. Д. 16. Л. 50.]

Чтобы контролировать деятельность предприятий, принадлежавших подданным воюющих с Россией государств, правительством было определено 439 должностей[320 - Правительственный надзор за торгово-промышленными предприятиями // Торгово-промышленная газета. 1915. 27 октября.], содержание которых было возложено на средства этих предприятий.[321 - Вестник права. 1915. № 14. С. 425.]

В августе 1915 г. управляющий Донским отделением В.К. Черкасов в отчете управляющему Крестьянским Поземельным банком А.Н. Карцову сообщал о начале проведения осмотра и оценки земель, принадлежащих неприятельским подданным и выходцам. При этом он предлагал немецкие владения оценивать двумя отметками: низшей и высшей. Низшая оценка выводилась на основании средней доходности земли, бывшей до войны и доходности на момент оценки с присоединением оценки стоимости построек на снос. Высшая выводилась на основании существующих продажных цен на землю с присоединением современной стоимости построек, которые представляли значительную ценность.

Низшую оценку В.К. Черкасов предлагал использовать, если владельцы сами предложат банку купить их имение или если у банка будет исключительное право покупки земли с торгов. Высшую оценку использовать только в том случае, если будет оставлено в силе свободное соревнование покупщиков на торгах.[322 - Конфиденциальное письмо В. Черкасова // ГАРО.Ф. 232. Д. 6213. Л. 25 об.] Он указывал на то, что немецкие земли по качеству лучше крестьянских и даже частновладельческих, к тому же большинство из них имеет ценные постройки (обращая особое внимание на промышленные предприятия), что повышает их стоимость.[323 - Там же. Л. 26.]

17 августа 1915 г. было создано четыре Особых совещания: для обсуждения и объединения мероприятий по обороне государства при Военном министерстве; государственных и общественных учреждений и предприятий, работающих для целей государственной обороны при Министерстве торговли и промышленности; по продовольственному вопросу при Министерстве земледелия; по перевозке топлива и продовольственных и военных грузов при Министерстве путей сообщения.[324 - Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1915. № 231. Ст. 1760. В журнале «Вестник права» за 1915 г. № 48 от 29 ноября была опубликована статья М. Вишняка «Юридическое положение уполномоченных Особых Совещаний», в которой автор критиковал деятельность данного органа.] Они носили чрезвычайный и временный характер, были наделены широкими полномочиями.

Особые совещания имели право образовывать собственные рабочие органы – комиссии. Их число и круг вопросов определялся после обсуждения председателем. По положению 17 августа 1915 г. Особое совещание по обороне значительно расширило круг деятельности своего председателя предоставлением ему права приостанавливать распоряжения других ведомств, не отвечающих нуждам обороны, а также руководить, сообразно с потребностями армии, предприятиями, обслуживающими оборону. Всего было образовано девять комиссий.[325 - См.: Букшпан Я.М. Военно-хозяйственная политика. Формы и органы регулирования народного хозяйства в 1914-1918 гг. М.-Л., 1929. С. 318-319.]

Наибольшими правами в области реквизиций, секвестра и отчуждений имела реквизиционная комиссия[326 - Положение о реквизиционной комиссии при особом совещании по обороне // Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1915. № 357. Ст. 2698.], которая давала свое заключение по вопросам принудительного отчуждения.[327 - Предприятию, подлежавшему ликвидации, выдавалась реквизиционная квитанция.] Затем наблюдательная комиссия принимала решение о ликвидации предприятия.

Комиссии Особого совещания, проводившие повседневную работу по руководству мобилизованным хозяйством, были непосредственно связаны с Военным министерством и его органами. В частности, ликвидация германского акционерного общества горнопромышленников «Дейтчер Кайзер» была произведена по прямому указанию военного ведомства. Совет министров 9 июля 1915 г. принял решение отобрать у общества разрешение на производство операций в России. Однако Морское ведомство наложило секвестр на имущество акционерного общества, которое было оценено в 154 925 руб. 5 коп.[328 - Дело о ликвидации дел германского акционерного общества горнопромышленников «Дейчер Кайзер» // РГИА. Ф. 23. Оп. 28. Д. 870. Л. 68.]

Местным аппаратом Особого совещания были заводские совещания, образованные при уполномоченных председателя особого совещания по обороне.[329 - Правила о порядке действий местных уполномоченных, назначаемых председателем Особого совещания для обсуждения и объединения мероприятий по обороне государства, о состоящих при них районных заводских совещаний (ст. 12 Положения об Особом совещании) // Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1915. № 262. Ст. 1954.] Они были созданы для объединения на местах работы промышленных предприятий и для руководства ими в крупных промышленных центрах. Заводские совещания состояли из представителей местных правительственных учреждений, местных организаций земского и городского союзов, а также военно-промышленных комитетов. Всего было создано 12 районных заводских совещаний, которые охватили наиболее крупные промышленные районы страны.[330 - См.: Погребинский А.П. Государственно-монополистический капитализм в России. М. 1959. С. 116.]

На юге Российской империи были определены два таких района: Екатеринославский и Ростовский-на-Дону. Первый район включал губернии: Екатеринославскую, Херсонскую, Бессарабскую и Таврическую. Второй соответственно – Область Войска Донского и Царицынский уезд Саратовской губернии. Районными уполномоченными в Екатеринославском заводском совещании был назначен генерал-майор А.А. Певцов, а в Ростовском-на-Дону – С.Л. Фуфаевский.[331 - Дело о мерах по ограничению деятельности торгово-промышленных предприятий германских и австро-венгерских подданных // РГИА. Ф. 23. Оп. 28. Д. 3097. Лл. 165-166.]

Министром торговли и промышленности В.Н. Шаховским в письме к министру финансов П.Л. Барку 28 августа 1915 г. отмечалось, что иностранцы довольно часто прибегали к фиктивной передаче предприятия, поскольку были тесно связаны с банками и использовали их средства для работы акционерного общества.[332 - Письмо В.Н. Шаховского министру финансов П.Л. Барку // Там же. Д. 3118. Лл. 84-90.] Например, в справке управления делами особого комитета по борьбе с немецким засильем сообщалось, что предполагаемая сделка Г.Я. Гаккеля по приобретению акций у акционерного общества «Беккера» являлась фиктивной сделкой, так как Б.К. Беккер был его родственником. Поэтому «нет необходимости рассматривать прошение» о приостановлении ликвидации предприятия.[333 - Справка управления делами Особого комитета по борьбе с немецким засильем в Совет Министров // РГИА. Ф. 1483. Оп. 1. Д. 35. Л. 42.]

Директор общей канцелярии министерства финансов С. Феодосьев 28 августа 1915 г. направил секретные циркуляры правительственным инспекторам о выявлении сведений «наиболее типичных и характерных для германских и австрийских предприятий явлений их хозяйствования» до 1 ноября.[334 - Секретный циркуляр правительственному инспектору // РГИА. Ф. 23. оп. 28. Д. 3118. Лл. 81-82 об.] Для этого они должны были из личных наблюдений и изучения вверенных их надзору предприятий выяснить: условия возникновения предприятий, их связи с иностранными (германскими) предпринимателями, характер предприятия, историю возникновения и развития, причины успеха, использование кредита, методы хозяйствования внутри предприятия, особенности распределения товаров. Правительственным инспекторам необходимо было проводить обследование самим, а не через подчиненных им предпринимателей, чтобы «не породить среди них тревогу и ложное толкование настоящего обследования». Акцентировалось внимание на соблюдение сохранения конфиденциальности информации, полученной с предприятия.

В.Н. Шаховской 3 сентября 1915 г. отправил на имя Председателя Совета министров И.Л. Горемыкина предложения о предоставлении правительственным инспекторам и другим должностным лицам право аннулировать такие сделки вплоть до введения уголовного наказания. В начале сентября на заседании Государственного Совета данный вопрос был рассмотрен и отклонен. Члены совета посчитали, что положительное постановление может нанести вред русским подданным, а также совладельцам дружественных и нейтральных государств.[335 - Заседание Государственного Совета // Там же. Лл. 91-94.]

В связи с введением на предприятиях правительственных инспекторов и действия ограничительных законов 1915 г. в Особый отдел министерства торговли и промышленности поступали многочисленные письма и телеграммы с просьбами об отмене ликвидационных распоряжений. Еще в конце августа 1915 г. акционерное общество земледельческих машин и орудий И.И. Ген в Одессе направило министру торговли и промышленности телеграмму с просьбой отменить распоряжение о назначении правительственного инспектора, так как из 3 000 акций 2 994 принадлежали русским подданным. Обращалось внимание, что «семья владельца предприятия и директора распорядителя общества И.И. Гена состоит ряд поколений в русском подданстве и является русской по связям и образованию, и что все три сына <…> служат в настоящее время в русской армии».[336 - Прошение владельцев акционерного общества И.И. Гена в министерство торговли и промышленности // РГИА. Ф. 23. Оп. 28. Д. 519. Лл. 37-37 об.]

В начале сентября от генерал-губернатора г. Одессы М.И. Эбелова в Петроградскую особую канцелярию по кредитной части поступила телеграмма с просьбой не назначать правительственного инспектора на завод, так как он выполнял заказы государственной обороны.[337 - Телеграмма генерал-губернатора Эбелова // Там же. Л. 63.] В это же время в министерство торговли и промышленности поступило ходатайство комитета Одесского общества фабрик и заводов об упразднении правительственного надзора за акционерным обществом И.И. Гена.[338 - Ходатайство комитета Одесского общества фабрик и заводов за акционерным общество для производства земледельческих машин и орудий И.И. Ген перед кн. В.Н. Шаховским // Там же. Л. 64.] Несмотря на это, отдел торговли и промышленности ответил на прошения отказом, мотивируя его сведениями департамента полиции: «владелец 2337 акций общества состоял членом попечительного совета южно-русского немецкого общества, являясь, таким образом, распространителем вредного немецкого влияния».[339 - Справка отдела торговли и промышленности // Там же. Л. 69.]

В сентябре в Государственной думе слушался доклад товарища председателя комиссии по борьбе с немецким засильем во всех областях русской жизни С.П. Мансырева. В его основу легли пожелания 74 членов Государственной Думы, которые предлагали внести изменения в законы 1915 г. о ликвидации немецкого землевладения в России.[340 - Доклад по вопросу о желательности законодательного предположения о ликвидации немецкого землевладения в России // РГИА. Ф. 23. оп. 28. Д. 3118. Лл. 102-103.]

Осенью 1915 г. Министерством внутренних дел были направлены секретные циркуляры областным и губернским правлениям, в которых предписывалось собрать точные и полные сведения о количестве немецких колоний, их месторасположении, о площади занятых земель, числе домохозяев. Особое внимание обращалось на взаимоотношения немцев с местным населением и их отношение к войне и «ликвидационным» мероприятиям. В ответ на этот циркуляр столоначальник П. Щекашуров отправил отчет, в котором указывал, что в 168 колониях Области Войска Донского насчитывалось 10 327 человек, которые владели землей в количестве 154 966 дес. 730 к.сажени. При этом он подчеркивал: «колонисты живут с окружающим населением мирно, враждебности к русским не проявляют, в разговорах сдержаны».[341 - Отчет П. Щекашурова министерству внутренних дел // РГИА. Ф. 1291. Оп. 84. Д. 41. Ч. 1. Лл. 300-334.]

О необходимости закрытия торговых и промышленных предприятий, принадлежавших неприятельским подданным воюющих с Россией держав, министерство финансов вновь заговорило в начале октября 1915 года. П.Л. Барк просил И.Л. Горемыкина поставить на обсуждение в Совете Министров вопрос о желательности их закрытия к концу 1915 года.

Его позицию не разделял бывший министр торговли и промышленности С.И. Тимашев, считая, что они затронут интересы русских торгово-промышленных и банковских кругов. К тому же «единовременная ликвидация целого ряда, частью весьма крупных предприятий, не может не отразиться серьезным потрясением на экономической жизни страны, особенно нежелательным в переживаемое время общей стеснительности торгово-промышленных оборотов вследствие мировой войны <…> в отношении чисто промышленных предприятий полагал более осторожным воздерживаться от принудительного их прекращения».[342 - Записка П.Л. Барка И.Л. Горемыкину // РГИА. Ф. 23. оп. 28. Д. 3118. Лл. 134-134 об.]

15 октября 1915 г. в Совет министров поступил проект П.Л. Барка о действиях ограничительных законов в отношении предприятий неприятельских подданных. Он писал, что к этому времени были закрыты или перешли в руки русских, союзников или нейтральных подданных 1 361 торговое предприятие, а 478 предприятий с общим торговым оборотом в 69 706 500 руб. подвергнуты ликвидации по правилам положения 10 мая 1915 года.[343 - Изложение дела и соображения о мерах против уклонения неприятельских подданных от действия ограничительных узаконений 11 января, 29 марта и 10 мая 1915 г. по содержанию торговых и промышленных предприятий // Там же. Лл. 140-141.] Он обращал внимание на фиктивный характер сделок по отчуждению таких предприятий. П.Л. Барк считал: «целью всех этих сделок было или сокрытие торговых предприятий от ликвидации или уклонение от уплаты государственного промыслового налога в двойном размере по промышленным предприятиям».

Ограничительные законы в отношении немцев, как иностранных подданных, так и российских, продолжали находить воплощение в решениях местных властей. Войсковой наказной атаман Донской области В.Н. Покотило[344 - Покотило Василий Иванович (1856- [1919]) – российский военный деятель. Наказной атаман Семиреченского (1904-1908 гг.), Уральского казачьих войск (1908-1910 гг.), Всевеликого Войска Донского (1912-1916 гг.). В годы гражданской войны воевал на стороне Белого движения См.: Садовский В., Маслов О. Орловский кадет – атаман Войска Донского // Орловская правда. 2006. 2 сентября.] 23 октября 1915 г. подписал постановление о запрете «говорить на немецком языке на улицах, в трамваях и во всех публичных и общественных местах». Те же, кто нарушал это постановление, подлежали денежному штрафу до 3 000 руб. или заключению в тюрьме до 3 месяцев.[345 - Постановление Войскового наказного атамана от 23 октября 1915 г. // ГАРО. Ф. 46. Оп. 1. Д. 3777. Л. 1.]

Вопрос об усилении репрессивных мер в отношении промышленных предприятий, принадлежавших подданным воюющих с Россией держав, вновь был поднят В.Н. Шаховским 28 октября 1915 г. в секретной записке на имя И.Л. Горемыкина. По данным министерства торговли и промышленности в стране работало 34 предприятия на основе германского и австрийского капиталов. Из них разрешение на производство действий было ликвидировано и ряд предприятий были закрыты (Акционерное общество «Эккерт», общество «Дейтц», общество «Даймлер» и др.). Некоторые общества лишены права производить операции и подлежали ликвидации по особому постановлению Совета министров или в силу закона 2 февраля 1915 г. о землевладении подданных воюющих держав (Гельзеркирхенское горнопромышленное общество, общество «Дойчер Кайзер», русской горнозаводской промышленности) <…> в настоящее время секвестрованы по распоряжению военной власти (акционерное общество «Пиролюцит», машиностроительное общество бр. Клейн, общество Кале)».[346 - Секретная записка кн. Шаховского И.Л. Горемыкину 28 октября 1915 г. // РГИА. Ф. 23. Оп. 28. Д. 3118. Лл. 152-154.]

В.Н. Шаховской обращал внимание на то, что наиболее крупными и важными по выполнению заказов на оборону и для потребностей железной дороги являлись заводы Екатеринославской и Саратовской губерний (акционерное общество русской железной промышленности (бывшее Гантке), вторая московская анилиновая фабрика). Они производили химические продукты и взрывчатые вещества по заказу и под наблюдением военных властей. Он считал, что закрытие промышленных предприятий, принадлежащих подданным воюющих с Россией держав, и не выдача им надлежащих документов на производство промысла на 1916 г. едва ли может вызвать какое-либо серьезное экономическое потрясение в ходе промышленной жизни.

В ноябре 1915 г. после вступления Болгарии в войну, к ее подданным, владеющим акционерными компаниями и обществами, также стали применяться ограничительные постановления.[347 - Особый журнал совета министров по вопросу об установлении ограничительных мер в отношении болгарских подданных // Там же. Лл. 179-183.] В мае 1916 г. предоставленные им льготы в российском законодательстве были отменены.[348 - Смирнов С.А. Правовое регулирование иностранного предпринимательства… С. 138.]

Канцелярия Совета министров подготовила в ноябре справку о принятых ограничительных законах в 1914-1915 годах.[349 - Справка по вопросу об ограничительных мерах, установленных в отношении неприятельских подданных // РГИА. Ф. 1483. оп. 1. Д. 36. Лл. 1-15.] Проанализировав результаты, Совет министров принял решение о внесении изменений в отдельные законодательные акты, а 13 декабря 1915 г. был утвержден закон «О некоторых изменениях и дополнениях узаконений 2 февраля 1915 года о землевладении и землепользовании подданных воюющих с Россией держав, а также австрийских, венгерских или германских выходцев».[350 - Собрание узаконений и распоряжений правительства 1915 г. Отдел 1. 2-е полуг. Петроград, 1915. № 366. Ст. 2749.] Теперь на основании закона принудительному отчуждению подлежали недвижимые имущества австрийских, венгерских и германских выходцев на пространстве всех губерний, входящих в стоверстный (и 150 верстный) приграничный пояс: в трех прибалтийских, в польских губерниях, Петроградской, Ковенской, Гродненской, Виленской, Минской, Холмской, Киевской, Волынской, Бессарабской, Подольской, Херсонской, Таврической, Екатеринославской, Области Войска Донского и во всех местностях Кавказского края, Великого Княжества Финляндского и Приамурского генерал-губернаторства.

В пределах всего государства им запрещалось приобретать или арендовать недвижимую собственность. Кроме того, в законе говорилось: «Поселянам, состоящим членами сельских обществ, а также владельцам, по быту своему не отличающимся от крестьян, или перешедшим в русское подданство после 1 января 1880 года, воспрещается заведовать в качестве поверенных или управляющих недвижимыми имуществами, находящимися вне городских поселений. Указанное заведование недвижимыми имуществами, основанное как на формальных актах, так и на словесных соглашениях, неформальных сделках или без всяких сделок прекращалось по истечении двух месяцев со дня обнародования настоящего постановления».[351 - Там же. С. 3550.]

Законами 2 февраля и 13 декабря 1915 г. началась ликвидация немецкого землевладения в Российской империи. На территории юга России первыми подверглись экспроприации земли немцев в Таганрогском округе Области Войска Донского.[352 - Журнал общего присутствия // ГАРО. Ф. 301. Оп. 8. Д. 2317. Л. 389. Первое объявление об аукционной продаже земельной собственности было опубликовано 2 июня 1915 г.] В целом по стране так и не была подготовлена статистика имеющихся немецких хозяйств, не выявлены точные размеры земельных наделов. Т.Н. Плохотнюк считает, что в Донской Области в связи с широким распространением фидеикомисса[353 - Фидеикомисс – в германском праве завещательное распоряжение, в силу которого какое-нибудь имущество, преимущественно недвижимое, должно остаться во владении семьи неотчуждаемо и переходит в определенном порядке наследования.] не были установлены даже владельцы собственности.[354 - Плохотнюк Т.Н. Действие «ликвидационных» законов на Северном Кавказе в 1915-1917 гг. // Немцы России в контексте отечественной истории: общие проблемы и региональные особенности: Материалы международной научной конференции. Москва, 17-20 сентября 1998. М., 1999. С. 232.] Однако по нашему мнению трудности в идентификации принадлежности имущества могли возникнуть при наличии совместной собственности немцев российского и иностранного подданства. Подобные явления можно было наблюдать во многих колониях Таганрогского округа Донского края – Новиковка, Любимая, Кнительфельд и других.[355 - Дела о покупке земель Крестьянским Поземельным банком // ГАРО. Ф. 232. Оп. 1. Д. 6336, 6347, 6358.]

Процесс отчуждения земель начинался с составления списков владельцев ликвидируемых землевладений и их публикации в местных губернских и областных «Ведомостях».[356 - В газете «Донские областные ведомости» подобный список был опубликован впервые в № 68 за 1916 г. состоявший из 555 фамилий. Впоследствии он был дополнен 410 фамилиями и издан в № 132 за 1916 г.] Публикация предупреждала владельцев о предстоящем отчуждении. Списки содержали многочисленные неточности, так как составлялись не на основе книг нотариальных архивов, а по сведениям полиции, мировых посредников, волостных правлений. Например, колонист К.Я. Трай обратился к войсковому наказному атаману Донской области с прошением об изъятии его недвижимого имущества от действия ограничительных правил, так как он имел боевые награды, и его просьба была удовлетворена.[357 - Журнал общего присутствия // ГАРО. Ф. 301. Оп. 8. Д. 2317. Лл. 1-2.] Поселянка-собственница Г.К. Тевс с. Хлебного Богдановской волости Бердянского уезда Таврической губернии в ходатайстве в Совет министров писала: «Более ста лет назад мой дед переселился в Россию в числе других менонитов. <…> менонитская молодежь, помимо призванных по мобилизации, целыми сотнями спешила на помощь дорогой Отчизне в качестве добровольцев санитаров. <…> За время войны молочанскими менонитами пожертвовано более 240000 руб, не считая продуктов и содержания 3-х лазаретов».[358 - Прошение Г.К. Тевс // РГИА. Ф. 1483. Оп. 1. Д. 17. Лл. 62-63.] Она просила освободить ее от действия ликвидационных законов.[359 - Нам не удалось найти документов о положительном или отрицательном решении в отношении ее просьбы.]

30 января 1916 г. министру финансов П.Л. Барку поступило прошение присяжного поверенного Русского для внешней торговли банка Э.И. Штемпеля, просившего изъять его из действия закона 13 декабря 1915 года. «… Я с первого дня рождения всегда жил в России, получив воспитание в чисто русском духе. Как среднее, так и высшее образование было мною получено в России. <…> Устранение от работы в банке имело бы для меня чрезвычайно тяжелые последствия, – писал он, – именно для этой работы я оставил государственную службу, на ней основаны мое материальное благосостояние и расчеты на устройство моей дальнейшей судьбы».[360 - Прошение надворного советника, присяжного поверенного Э.И. Штемпеля // РГИА. Ф. 1483. Оп. 1. Д. 17. Лл. 2-3.]

П.Л. Барк направил министру внутренних дел Б.Л. Штюрмеру ходатайство о разрешении продолжить работу в банке Э.И. Штемпелю. Со стороны министра юстиции А.А. Хвостова также не встречалось препятствий к получению льготы. Однако штаб Петроградского военного округа сообщил, что проситель был сыном переехавшего после начала войны из Германии в Голландию австрийского подданного Э. Штемпеля, владельца дюссельдорфской хлеботорговой фирмы, заподозренного в военном шпионаже. К тому же «Элиас Штемпель фиктивно передал Эмилию Штемпель управление фирмой».[361 - Письмо министра внутренних дел И.Н. Лодыженскому // Там же. Лл. 4-5.] В результате было принято решение его просьбу отклонить.

На основании закона от 2 февраля 1915 г. «О прекращении землевладения и землепользования австрийских, венгерских или германских выходцев в приграничных местностях», который распространялся на территорию Донского края, срок добровольной продажи недвижимости назначался до десяти месяцев со дня обнародования списков владений, подлежащих отчуждению.[362 - Собрание узаконений и распоряжений правительства 1915 г. Отдел 1. Петроград, 1915. Ст. 351. С. 566-568.] По окончании этого срока имущество продавалось с публичных торгов.

Крестьянский банк получил право ликвидировать каждую добровольную сделку, используя возможность понижать договоренную цену, чтобы оставлять продаваемое владение за собой. Имея право преимущественной покупки, банк мог отказаться от приобретения имущества, не соответствующего его уставным положениям.

В частности, на заседании Донского отделения Крестьянского Поземельного банка 29 декабря 1916 г. было рассмотрено сообщение старшего нотариуса Новочеркасского окружного суда о продаже товарищества «Братья Петр и Гергард Петровы Фрезе», расположенного в станице Каменской Донецкого округа Донской области в размере 2 275 кв.с. купцу В.И. Щепилову за 50 000 рублей.[363 - Постановление Донского отделения Крестьянского поземельного банка от 29 декабря 1916 г. // ГАРО. Ф. 232. Оп. 1. Д. 6213. Л. 242.] Донское отделение пришло к мнению, что покупка имения банком является нецелесообразной, так как его земля совершенно непригодна для занятия сельским хозяйством. Единственная ценность поселения – вальцовая мукомольная мельница, которая требовала содержания особого штата служащих, а это было накладно для банка.

Нормативные документы, устанавливавшие порядок ликвидации немецких землевладений, не затрагивали вопроса о промышленных предприятиях на них. В то время как в немецких колониях располагались заводы не только по переработке сельскохозяйственной продукции, но и выполнявшие военные заказы.

Банк, являясь основным скупщиком земель, не мог эксплуатировать эти предприятия в силу различных причин. Поэтому совместная продажа земли и предприятия приводила чаще всего к ликвидации последнего или банк отказывался от приоритетного права покупки таких участков. Так, Крестьянский Поземельный банк не стал приобретать земли: Нейфельда в размере 3 дес. 580 саж., расположенные в Таврической губернии из-за находившегося на них кирпичного завода; Шлихта – 1 дес. в Донской области соответственно из-за чугунно-литейного и механического завода; Лишке – 1 800 саж. в Донской области из-за мукомольной вальцевой мельницы.[364 - Справка общественного присутствия совета Крестьянского и Дворянского банков в порядке узаконения 13 декабря 1915 г. по покупке имений, имеющих промышленный характер // РГИА. Ф. 1483. Оп. 1. Д. 34. л. 206 об.]

В положении, утвержденном Советом министров 2 января 1916 г., предлагалось в судебном порядке рассматривать иски правительственных инспекторов в отношении иностранных подданных, заключивших фиктивные иски по продаже своих акционерных обществ. Если суд принимал положительное решение в отношении предъявляемых исков, то предприятия подлежали закрытию на основании положений от 11 января и 10 мая 1915 года.[365 - Изложение дела и соображения против уклонения неприятельских подданных от действия ограничительных узаконений по содержанию торговых и промышленных предприятий // РГИА. Ф. 23. Оп. 28. Д. 3118. Лл. 165об-172.]

10 июля 1916 г. 1916 г. правительство утвердило указ для дальнейшего развития и разъяснения законов 2 февраля и 13 декабря 1915 г. по представлениям «Комитета по борьбе с немецким засильем».[366 - Комитет по борьбе с немецким засильем был утвержден Николаем II 1 июня 1916 г. Он должен был координировать деятельность государственных и общественных учреждений в проведении мероприятий по освобождению страны от немецкого влияния во всех областях народной жизни.] В результате банк получил возможность удерживать 5% покупной цены при покупке сельскохозяйственного живого и мертвого инвентаря (вплоть до посуды), если его не окажется в наличии или в исправности, так как он, конечно, будет подержанный (более или менее изношенный). То же самое относилось и к запасам хлеба, сена и соломы. К тому же банк мог оставлять на приобретенных землях их бывших владельцев для производства посевов и других работ на срок до одного года.[367 - Немцы в истории России. Документы высших органов власти и военного командования 1652-1917 / Сост. В.Ф. Дизендорф. М., 2006. С.589-590.] Поэтому отделения Крестьянского банка спешили использовать этот указ. О численности землевладений иностранных подданных и выходцев, подлежавших ликвидации, свидетельствует отчет Крестьянского Поземельного банка в Особый комитет по немецкому засилью (табл. 1.2).

Число землевладений принадлежавших иностранцам выходцам из других государств было почти в 50 раз больше, чем землевладений иностранных подданных. Следует отметить, что они предпочитали приобретать недвижимость в основном в Таврической и Екатеринославской губерниях. Хотя наибольшей земельной площадью иностранцы владели в Таврической и Херсонской губерниях.