Слева от Азии

Не знаю, есть ли хоть какая-то необходимость в таких подробных воспоминаниях? Просто, в первые минуты пребывания, в первой заграничной поездке, не просто забываются. По крайней мере, у меня.

Погрузив нас в удобный и тёплый микроавтобус, наш встречающий сказал:

– Лёха.

– Кто? – как-то сам по себе вырвался глупый вопрос.

Тот, кто сказал: «Лёха», оглянулся и уставился на меня рыбьими глазами.

– Она!

– Да, я понял. Это шутка.

– Не-а, – сказал Лёха и заржал.

Отсмеявшись положенную минуту, Лёха снова повернулся к нам, и сострил, пародируя кого-то, известного только одному ему.

– Как вас зовут – я знаю. А я – она! Блин! Я, – снова рыбьеглазый смех, – Лёха. Поехали?

– Ну, если только мы не будем ночевать в автобусе.

– Что?

– Поехали.

Ехали мы не очень долго. Точно определить время поездки не было возможности – мы просто прилипли к стёклам и вглядывались во всё, что проплывало мимо нас.

Ловко маневрируя по автодорогам, оказавшимися намного уже, чем на Украине, Лёха подрулил к двухэтажному дому. Аккуратный и немного бутафорский домик, чистый и ухоженный дворик не позволяли надеяться, что это жилой дом. «Так люди не живут», – подумалось мне. Во всём, что я видел, была какая – то искусственность, что ли. От ворот до гаража дорожка была выложена целыми плитками. Именно целыми – не сбитыми и без сколов. Трава, не смотря на середину ноября, была ещё зелёной и пробивалась к солнцу в пространствах между плитками на одинаковую высоту. Шесть хвойных деревьев разных пород стояли в красивом порядке по всему дворику. Небольшой, неправильной формы цветник был усыпан галькой и большими камнями, что делало его похожим на японский сад камней в миниатюре. Немного в глубине двора стояла деревянная беседка с высокой каменной печью, украшенной изразцовой плиткой. Сараев, лопат, банок на заборе и куриного помёта не было. Дом и дворик напоминали мне реквизит, для какого-то полу сказочного фильма, а не жилой дом. Но кино здесь не снимали. Здесь проживал мужчина в очках, которого я встречал у Лесника и которого мне так и не представили. Тот, который после минутного размышления снял с меня все подозрения о моей причастности к взрыву в пансионате.

– Здравствуйте! С приездом! Сначала кофе и пять минут разговора, затем пойдёте отдыхать.

– Извините, но нас не представили и я не совсем….

– Зовите меня Петрович. Устраивает?

– Да. Как доехали?

– В общем хорошо. Правда, сутки в автобусе…. Но терпимо.

– Впечатления о новой стране не спрашиваю – вы слишком мало видели. Но скоро сможете немного попутешествовать по Чехии. Тогда и сложится у вас впечатление, о котором и спрошу. А путешествие начнём прямо завтра. А что? Зачем тянуть? У меня и гид для вас есть. Леонид!

Петрович произнёс имя немного громче, чем разговаривал с нами. Даю честное слово, что когда зазвучала в воздухе буква «о» из произнесённого имени, дверь отворилась, и появился наш встречающий.

– А где Владимир?

– В душе. Он же чистюля, – скривился Лёха.

– Он нормальный человек, Леонид, он просто нормальный. Пришлёшь его ко мне.

Леонид вышел, и комнату наполнила неуютная тишина.

– Вот уж правду говорят: « В семье не без Леонида». Ладно, перевоспитаем…. Расхотелось мне что – то разговаривать. Ступайте наверх, приведите себя в порядок. Через час прошу к столу.

Дешёвой театральностью попахивало от встречи с Петровичем. Что-то, очень ненастоящее и фальшивое, распространяет вокруг себя этот человек. По-хорошему и придраться к нему нельзя – власть, которая у него в руках, позволяет ему быть вежливым и терпеливым с подчинёнными. Но ведь этими качествами обладает и дверца в мышеловке. Хреновато как-то внутри стало от такого сравнения.

Поднявшись на второй, мы нашли приготовленную для нас гостиную, спальню и ванную комнату. Все три помещения были изолированными и скрывались за одинаковыми дверями тёмного дерева.

– Тебе не напоминает это всё какой-то пансионат? – спросила жена, делая попытку раздвинуть шторы. – Планировка странная. Как будто этот этаж специально делался, как гостевой. А может тут у них так принято… какое-то всё не настоящее.

– Ты буквально озвучила мои мысли. Мне тоже, мягко говоря, не всё понятно. Очень на заводскую самодеятельность смахивает. Что здесь не так?

– Не знаю. Что – то случилось у них. И случилось буквально… совсем недавно. Такое впечатление, что Петрович ещё не оправился от чего-то такого… от какого-то события. Тут ещё мы на голову.

– Попробую что – нибудь узнать.

Я позвонил Валере. Он очень долго не брал трубку, а когда ответил, то дружелюбием в его голосе не пахло.

– Чего?

– Рад, что ты ответил, – как можно ласковее проговорил я. Вторую фразу я произнёс его интонацией. – Какого хера орёшь?!

– Ты по делу?

– Нет, блин, кроссворд разгадываю! Конечно по делу. Что произошло? Только не ври! Запашок от вас дотянуло, аж до Чехии. Говори.

– Петровича видел?

– И видел и слышал. Не юли.

– Охоту на нас открыли… гадство! Тут, блин, мотаются все туда – сюда… я в больнице. Короче, такая нездоровая байда…. Дом Лесника помнишь? Ну, так нету его больше. Спецы работали. Дом разлетелся по округе на километр. Воронка, блин, дна не видно…. Закрыла дверь, бл…! Иди на хрен со своим шприцом! Что я говорил? А, да, воронка…. Зеню теперь тоже не видно… его, вместе с домом, по всей округе… Лесник в гараже был… у него сейчас левой руки нету… совсем, нету… ещё четверо пацанов где-то пылью выпадут, после взрыва…. Такой вот праздничный салют из Зени и пацанов… сука!!!

– Что теперь делать?

– Я тебе что, Нострадамус? Я не могу предсказывать. Леснику семьдесят четыре летом было, а когда операцию делали под общим, врач, мудило, говорит, что состояние его стабильно тяжёлое. Понял? Откуда мне знать, что делать? Если Лесник не выберется из комы – нас по одному переловят…. Я, братик, ни хрена не знаю…. Ты, это… сам не попади ни во что… хоть ты не попади….

– Попробую. Валера, а когда это… ну… понимаешь?

– Позавчера. В половине пятого вечера, а что?

– Нет, ничего. Я могу чем-нибудь помочь?

– Ты за полторы тыщи километров отсюда, блин! «Я могу чем-то помочь?» – передразнил меня Валера. – Выступи по радио и скажи, чтобы нас не трогали.

– Ну, всё-всё! Будем теперь жить по обстоятельствам. Береги себя!

– Лады, давай! Ты… это… звони хоть иногда….

– Добро, пока!