у твоего окна из стекла и снега,
и наметать, фонарями остывшими млея,
будто тебе я ветром и со двора
позавчера завьюжила, но не выжила.
Только мела и мела, ведь декабрь, пора.
Метелями за тебя простужена,
выжжена.
Снег
Стыло роняет небо меж окон, зим
Письма, с ладоней – белые мотыльки.
Ветер гудит. Они вальсом кружатся. Им
Только бы дотянуть до твоей руки.
Каждая тает, чуть кожа пропитана маем,
Всю тишину вбирая без слёз и слов,
Чтобы по лицам улиц босым трамваем
Тоска прокатила под музыку вечеров.
Небо роняет письма с ладони. Крышам
Холодно и одиноко. Моя душа
В небо бессмысленно тянется, выше. Мы слышим
Как зима опускается, не дыша.
Морщится простыня. Одеяло – путы.
Хочется только чаю, тепла и сна.
Снег же красив и волен всего минуты,
Пока на руке не останется тишина.
Февраль
Февраль охрип. Повсюду
Его печать. Скрип сосен
Тревожит сон и всю ту
Печаль срывает. Тьма.
Гони мою простуду,
Февраль! Ты груб, не сносен,
Как осень. Бей посуду! -
Меня не пей до дна.
28.02.2017
Апрель
Апрель, как и ныне, скуп на объятия, вроде
Босоногого ветра, поющего до утра.
По твоим рукавам, рубашкам и шее бродит
Он дождем, как осенняя выдержанность пера,
Под биение сердца. Только бы больше солнца..
Вырываясь по слогу, гнутся под тонной звезд
Откровения всех планет на иголке. С волн вся
Нежность окнам, по сути сущности наших гроз.
Что вернее бы нам, как вертится, только пусто
На ладони. Мы бурями возле домов влиты,
Просыпаемся, ждём. А облаком белым густо
Остаются апреля, стати зимы, следы.
По твоим рукавам, рубашкам и шее бродит
Всё апрель, как осенняя выдержанность пера;
На объятия скуп, дождями проводит, вроде