Ворожея королевского отбора

Ворожея королевского отбора
Оксана Северная

Сбежала от навязываемого брака на королевский отбор. Невестой? Как бы не так! Теперь я – распорядительница, нянька для избалованных девиц. Внимание короля – сплошные насмешки. Да еще и дар проснулся… От непонятных видений зависит куда больше, чем я себе представляла. А от того, смогу ли убедить короля в их правдивости – судьба всего королевства. Ведь на отборе творится нечто странное! Что ж… Придется очень постараться, ведь мне есть что терять!

Оксана Северная

Ворожея королевского отбора

Глава 1

Таяна 

– Вижу-у-у! Я все вижу-у-у! – заунывным голосом, копируя древнего призрака нашего родового поместья, протянула я, прикрыв глаза и наблюдая из-под ресниц за сверх меры возбужденной террой Воткер.

– Что?! Что вы видите?! – подпрыгивала от нетерпения сама терра, бросая взгляды то на меня, то на разложенные на столе старые, принадлежавшие еще моей пра-пра-прабабке, карты.

Хотелось сказать – вижу, что этот фасон и цвет платья делает ее похожей на поросенка в рюшах, но я выдержала драматическую паузу и ответила тем же заунывным голосом:

– Вижу, что скоро ваша любовь придет к вам.

– Я так и знала! – воскликнула терра Воткер, хлопнув в ладоши и подпрыгнув на месте. – Он меня любит! Точно любит!

В тот же миг по комнате разнеслась очередная волна выедающего глаза аромата ее парфюма, видимо, предназначенного для того, чтобы привлечь эрра Копера. Но на деле привлекало это амбре исключительно мух, иногда еще и ос.

– Мы же будем с ним вместе? – не унималась клиентка, уставившись на карты так, словно они сейчас сами с ней заговорят.

«Если выбросишь этот парфюм и убьешь своего модиста!» – просилось на язык. А еще парикмахера, так испоганившего шикарные золотые волосы нелепыми локонами и средством, склеившим их навечно.

– Да! – величественно кивнула я, но не успела терра завизжать от переполнявшего ее восторга, спустила с небес на землю: – Но я вижу соперницу. Темноволосую женщину в черных платьях!

О любовном треугольнике Воткер-Копер-Шульц знал весь город. Дело в том, что терра Воткер была безнадежно влюблена в эрра Копера, всячески пыталась обратить его внимание на себя: подливала приворотные зелья, часто своего же производства, отчего бедный эрр страдал, но не любовной горячкой, а несварением; выбрасывала бешеные деньги на парфюмы с тайным ингредиентом и довела до нервного тика всех гадалок, астрологов и нумерологов города. Но крепость под названием «эрр Копер» не сдавалась. В первую очередь потому, что через забор от него жила молодая вдова тарра Шульц. И у нее были более приземленные и действенные способы удержать мужчину подле себя. Общество жутко осуждало ее. Шепталось за ее спиной. Награждало полными презрения взглядами. А как по мне, мужская половина общества ее просто желала, а женская – завидовала. Потому как тарра могла себе позволить все то, что приличной замужней женщине или незамужней терре было категорически непозволительно.

И если честно, в этой ситуации мне действительно было жаль терру Воткер. Потому как тарре Шульц она проигрывала по всем фронтам.

– Ш-ш-швабра! – прошипела терра, явно желавшая наградить соперницу более емким и характеризующим эпитетом, но вовремя вспомнила, что находится отнюдь не одна у себя в комнатах и должна помнить о воспитании. Потому бессильно всхлипнула, повесив нос. – Это никогда не закончится! Он будет вечно волочиться за ее юбкой. А я… а я…

Терра Воткер снова звучно всхлипнула и вытерла выступившие слезы кружевным платком того же конфетно-розового цвета.

М-да… Она и правда никогда так не привлечет внимание ни Копера, ни кого-либо другого.

– Все можно изменить! Я вижу вас в… – открыла один глаз. Точно, глубокий синий цвет прекрасно подчеркнет цвет глаз. – …в синем строгом платье, с аккуратно уложенными волосами… Это… это поместье тарры Сейвон. Да! Именно тогда все изменится.

Если терру Воткер переодеть и причесать, то на еженедельном приеме у тарры Сейвон она однозначно произведет фурор.

– И еще… – я поднялась с места и скользнула в подсобку, вытряхнула из своей дамской сумочки содержимое и отыскала небольшой пузырек с обычным цитрусовым парфюмом собственного изготовления. Ну, была у меня маленькая страсть к парфюмерии и уверенность: ничего подобного она точно не отыщет во всем городе. – Это зелье нужно наносить на себя вместо духов. Оно привлекает внимание мужчин, – пояснила я и вручила ей пузырек. – Голоса предков говорят мне, что все наладится.

Терра Воткер выхватила у меня из рук флакончик, словно волновалась, как бы я не передумала.

– Очень надеюсь, что они не ошибаются! Спасибо вам! – с горящим взглядом затараторила девушка. – Огромное спасибо!

После порылась в сумке и выложила на стол пять золотых полновесных монет. Это было в два раза больше, чем я беру за обычный сеанс, о чем я и поспешила ей сообщить.

– Это доплата за зелье, – прижимая к груди флакончик, сообщила мне терра.

И выскочила вон, пока я не начала ей возражать.

– Недур-р-рно, – заметил говорящий ворон моей бабули, сидевший на карнизе и стойко хранивший молчание все это время.

– Не могу с тобой не согласиться, – кивнула я, смахнув плату в ящик стола. – Правду говорила бабуля: «Самый дорогой в мире товар – надежда!». Правда, мне немного страшновато, как она отреагирует, если я ошиблась.

– Вали все на нее! – со знанием дела велела птица. – Мол, не выполнила условия. Р-радая всегда так делала.

Радая – моя бабуля – действительно слыла лучшей ясновидящей в столице. И хоть, в отличие от меня, диплома не имела – клиентура к ней выстраивалась в очередь за предсказанием или просто советом. Сейчас я понимаю, что она просто имела немалый жизненный опыт и часто просто знала, как поступить в той или иной ситуации. Незаменимые качества для ясновидящей.

Ну, кажется, на сегодня рабочий день окончен. И я даже наскребла полную сумму аренды за прошлый месяц. А за этот…

Проклятье! Снова придется занимать у эрра Кодрека. А у него такие проценты, что иногда возникает ощущение, что я работаю только на его кошелек.

Эх… Но что поделать?! Только верить, что все рано или поздно наладится, и я все же смогу зарабатывать своим ремеслом и не потерять бабушкину лавку предсказаний.

Я накинула темную ткань на хрустальный шар, собрала карты в колоду и уже собиралась задуть свечу на столе, как дверной колокольчик оповестил о прибытии нового посетителя.

– Мы закрыты! – не глядя, заметила я. – Приходите завтра.

– Завтра будет поздно! – отрезала посетительница красивым грудным голосом. – Плачу в пять раз больше обычного. Если изволите задержаться.

Вот так… ого!

– Что вы хотели бы узнать?! – настороженно поинтересовалась я, смерив высокую темноволосую терру в темном дорожном костюме внимательным взглядом.

– Когда умрет король? – спустя несколько ударов сердца, ответила женщина.

А у меня по спине пополз мороз.

– Я прошу прощения… – протянула я медленно, совершенно не понимая, к чему этот разговор. – Но мы не беремся за подобные заказы.

Бросила взгляд на большое окно, выходящее на оживленную улицу, и увидела, что у входа в мою лавку “Гадаю на суженого” замерли двое мужчин в темных костюмах и с выправкой военных. Может, они и не гадать пришли, может, просто решили постоять и поболтать, встретившись по пути домой со службы. Но все же их присутствие спокойствия мне не добавляло совсем.

Еще не хватало быть замешанной в государственной измене или перевороте. За такое как-то не очень жалуют, и даже невинное гадание может обернуться обвинением и приговором. Королевский суд тоже недолго разбирается в таких делах: нет головы – нет проблемы.

– Неудачная шутка! Простите! – заметив замешательство на моем лице, улыбнулась дамочка. – Просто любопытно стало, как вы отреагируете на подобный вопрос, – тарра улыбнулась, но тут же посерьезнела. – Мне вас рекомендовали как хорошего специалиста.

Очень надеюсь, что не эрр Тауп, который так и не дождался предсказанного мной наследства. Хотя весьма странно, все указывало на то, что именно он унаследует все богатства тарры Симпер, а не храмовый хор. Но кто ж знал?

– Дело весьма щекотливое и требует полной конфиденциальности. Вы готовы пойти на подобные условия? – продолжала странная тарра, поглядывая в окошко, словно опасалась слежки. А может, и вправду опасалась. Больно вид у нее был напряженный.

– Я могу вам обещать: что бы вы ни сказали в этих стенах – оно останется здесь, – кивнула я.

– А ворон? – бросила быстрый взгляд на карниз женщина, отчего птица встрепенулась и нахохлилась.