Куклы во время шторма

– Главное, уясни себе, что я здесь ни при чем. Все вертится вокруг тебя и Аллы, ваших взаимоотношений, твоей обиды, вашего недопонимания… я всего лишь глоток свежего воздуха. Как всегда.

Я искренне не хотела, чтобы он запутался окончательно. Но он уже сплел себе сети и стремился попасть в них с завидным упорством.

– На этот раз нет. Да, вчера я пришел к тебе ради себя, как и раньше. Но когда я все это тебе говорил, честное слово, я говорил это именно ТЕБЕ. Такой, какая ты есть.

– Ты был пьян.

– Был. И не был. Я и сейчас… немного…

– Похмелье.

– Да нет же. – Он приобнял меня. – Давай проведем день вместе. Пожалуйста. Если можешь.

– Не могу.

– Ну да… я понимаю… твой парень.

– Скорее уж мои родители. Они будут здесь через пару часов. А потом еще подруга придет.

– А по какому пово… о не-ет! – Стас с убитым видом откинулся на подушку. – Я себя ненавижу. Прости! Прости меня! Господи, я забыл про твой день рождения.

– Это нормально, я сама только что вспомнила. Мне же не пять лет, чтобы считать дни и ждать подарков. Сейчас от праздников одни хлопоты. Но в этот раз мы договорились, что я не буду готовить – родители купят торт, и мы посидим скромненько, по-домашнему. Ну, если только вот Жанна присоединится попозже.

– Можно я тоже, а? Прошу тебя…

– И что мы скажем родителям? Они решат, что мы снова вместе.

– И хорошо.

– А потом мне снова говорить им, что мы расстались? Не люблю я все путать, врать…

– Они знакомы с твоей нынешней любовью? Кстати, он тоже придет?

– Собирается.

– Шикарно. Вот и познакомимся. Что сказать родителям – разберемся. А сейчас я пойду выбирать тебе подарок. – Стас решительно откинул плед и слез с кровати.

– Не утруждайся. У тебя наверняка болит голова. Лучше полежи. Я переживу, – улыбнулась я.

– Я хочу утрудиться, – заявил он. – Когда, ты говоришь, они все соберутся?

– Родители придут часа через два, Жанна – наверное, через четыре.

– А он?

– Не знаю.

– Не терпится с ним познакомиться. Ты ему обо мне ничего не рассказывала?

– Ха, нет. Не хочешь позавтракать?

– Ты не очень-то любишь готовить мне завтраки, перекушу на улице.

– У тебя язва. Лучше обойтись без фастфуда. И, Стас, ты мне совершенно ничего не должен.

– Ты мне тоже. Однако оставила меня у себя, написала моей маме, накормить собираешься, да еще беспокоишься за мое здоровье… и все это… как-то… от души. Я считал тебя более черствой. Я тебя вообще не знал.

– Если на фоне Аллы я кажусь тебе такой святой, представляю, что она вытворяет.

– Да ну. Просто… ты настоящий друг. Правда. А я тебе ничем не отплатил. Я тебя даже на свадьбу пригласить не могу. Черт, что я несу…

Я подумала, что если он еще хоть раз заикнется о свадьбе, о нашей «дружбе» или о том, что он запутался, я взорвусь. Всему же, в конце концов, есть предел.

К счастью, Стас решил не развивать эту тему и ушел в ванную. А я стала застилать постель, размышляя, какую неожиданную хворь мне придумать своему воображаемому бойфренду. Может, пусть внезапно сломает ногу? Или у его двоюродной бабушки случится инсульт? И она даже умрет? Чего мелочиться-то, он же ненастоящий – следовательно, и бабушка у него ненастоящая, так и пусть себе умирает, ничего страшного.

Глава 13

У меня слегка гудела голова, и я делала все в два раза медленнее, чем обычно – в результате к приходу родителей даже не успела надеть праздничное платье, а звонок в дверь различила с трудом из-за шума пылесоса. Перед этим я мыла раковину на кухне и так и не сняла резиновые перчатки. Вдобавок ко всему, уже открывая дверь, я осознала, что на мне медицинская маска, которую я обычно использовала, когда вытирала пыль (иначе начинала чихать). Видок у меня был, наверное, тот еще.

– С днем рождения! – послышалось с порога.

Одной рукой я успела наполовину сдернуть маску (она каким-то образом запуталась в волосах), а другой – принять букет, который «вошел» в квартиру раньше родителей. По размерам он напомнил мне тот, что принес Стас на знакомство с ними. Я удивилась: раньше родители почти не дарили мне цветов.

Когда из-за этого куста роз показалось лицо Гены, я вскрикнула от неожиданности.

– Привет-привет! Не думала, что я приду? Зря! Я не мог забыть такую дату, – заявил он, улыбаясь во весь рот.

Как будто это не он недели две назад уходил от меня понурый и разочарованный во всем на свете. Я что, говорила ему, когда у меня день рождения? Наверное, обмолвилась случайно, а он запомнил. Не то что некоторые.

– Спасибо… действительно не ожидала, – пробормотала я, принимая цветы.

Из-за спины Гены наконец появились мои родители.

– Подумать только – мы с Геной столкнулись прямо у твоей двери, – довольно сообщила мама (на ней было новое парадное платье – должно быть, то самое, которое папа подарил ей на Восьмое марта). – С праздником, дочка!

– С твоим днем, доченька! – вторил ей папа и, переступив порог, крепко обнял меня. – У нас тут скромненький подарочек… эй, где торт?

– У меня, вот!

– Я уж думал, придется возвращаться… Нет, торт – это само собой, у нас другой подарок. Дорогая Ида!..

– А он у тебя?

– Ну конечно же!

Я подождала, пока весь этот гвалт утихнет. Время мне как раз понадобилось, чтобы освободиться от маски и перчаток и пригладить волосы.

– Дорогая Ида! – снова начал папа. – Не будем говорить, что ты у нас самая лучшая – это ты, вероятно, сама знаешь.