Пробуждение от кошмара. Как распознать и преодолеть абьюзивные отношения

Мне бы время, чтобы понять, куда двигаться. Но этого времени у меня нет, ведь дома карающий взрослый. Именно так распределяются наши роли. Он становится моим родителем. А я, как подобает в таком случае ребенку, послушно соглашаюсь на все приказы и боюсь последствий непослушания. И иногда бунтую.

Так он устраивает меня на стажировку в салон связи, где есть много стажеров и только пару из них могут взять начинающим специалистом. Я покорно зубрю учебные материалы, провожу там неделю с утра до вечера, но в день, когда меня отсеивают, я не хочу идти домой.

Хочу прояснить: я не стремлюсь выставить другого человека абсолютным злом. Хотя, учитывая дальнейшие события, это кажется неизбежным. Но историю нашего знакомства и дальнейших отношений точно нельзя назвать здоровыми.

В первый год мы были словно созданы друг для друга – как кусочки пазла, как ключик и замочек. Все его привычные тропы поведения были мне знакомы, а мои реакции, видимо, вызывали отклик в его душе. Он подходил мне, а я ему, словно в идеальной сказке о принце и принцессе. Однако это не сулило ничего хорошего.

Я боюсь его реакции на то, что я не получила работу. С неохотой плетусь домой. Тогда я понимаю, что не должна себя так чувствовать, но знаю, что ситуация такова и этот человек не погладит меня по головке из-за того, что я не справилась. А я обязательно должна была справиться.

Дома меня ждет необычная реакция. Я отворачиваюсь и плачу, когда он спрашивает, что случилось. Я рассказываю, что меня просто не взяли в команду. Но он не злится и не ругается. Говорит, что ничего страшного.

В такие моменты он активирует в моем мозгу программу, что взрослые и мир небезопасны и непредсказуемы. В детстве я это усвоила, потому что мне необходимо было угадывать настроение взрослых дома, чтобы прогнозировать события и понимать, как себя вести.

Его непредсказуемая реакция толкает меня на сцену театра из нас двоих, где он мой карающий родитель, чье настроение необходимо контролировать, а лучше холить и лелеять, стараться подстраиваться и не нарываться. А я маленькая девочка, которая старается поступать «правильно», чтобы заслужить одобрение и любовь. И, возможно, тогда я смогу жить спокойной жизнью, где нет места вспышкам критики и порицаний.

Конечно, я этого тогда не понимаю так, как сейчас об этом пишу. Тогда я просто продолжаю все глубже погружаться в эти отношения и все больше к нему прикипать.

На самом деле там, где есть такие роли, нет места партнерству и равенству. Однако в паре иногда случается кому-то брать больше ответственности. Иногда один из партнеров заболевает, и тогда второй принимается ухаживать и заботиться. Но в моем случае это была смесь из неумения самой брать ответственность за себя изначально, а его поведение продиктовано необходимостью брать меня под контроль.

В случае равных партнерских отношений тому, кто берет ответственность и проявляет заботу, хочется это делать исходя из любви, уважения и договоренностей. В абьюзивных отношениях такое поведение может стать хорошим поводом для критики, шантажа и других манипуляций.

Подруги-не подруги

Я зову в наш дом одну из своих подруг. С. приезжает из другого города с ночевкой. Мне очень важно познакомить его и ее, потому что наша общая дружба входит в мои ценности и представления о семейной жизни.

В этот вечер он ведет себя не гостеприимно. Говорит с ней грубо и спорит. Мнения о разных темах у них расхожие, но никто из них не хочет уступать другому. Я чувствую себя как между молотом и наковальней.

Знакомство проходит скверно. После этого вечера он методично высказывается о подруге плохо: ему не нравится ее внешность, голос, манера общения. Я понимаю, что в нашем доме ее нахождение не желательно.

Так из моего поля постепенно исчезает С. Не насовсем. Но в будущем у нас будут длительные перерывы в общении. В главную очередь из-за него. Для меня, хоть я и сопротивляюсь, он становится законом и порядком. К его поведению нужно подстраиваться и стремиться к ценностям. Он задает тон нашей жизни, а я пляшу под его дудку.

Второе важное знакомство моей второй подруги Д. и моего молодого человека происходит примерно в тот же период. Все заканчивается немного иначе, но по сути – с тем же исходом. В тот вечер он ведет себя снова не гостеприимно. Моя одногодка-подруга, отведя меня в сторону, шепотом сообщает свое мнение о том, что недолго мне с ним осталось встречаться. Со стороны совсем не похоже, что он дорожит мной. Вот такое плохое впечатление он производит на нее.

На следующий день мой парень, как бы между прочим, сказал, что ему даже немного жаль, что он сначала познакомился со мной, потому что ему больше понравилась Д.

С этого момента начинается эпопея его якобы незакрытого гештальта с моей подругой. Но об этом позже.

Я обескуражена. Мне больно и обидно от этих слов. Как и от слов подруги, впрочем. Я не получаю ничего из того, на что надеялась, учиняя эти знакомства.

В первом случае у него появляется критика одной, во втором – романтический интерес ко второй. Ни то ни другое не может стать подспорьем классных отношений с моим парнем. Наоборот, все становится только напряженнее.

Но я не думаю уходить.

Я пытаюсь обсуждать с ним произошедшее при знакомстве с подругами. Но разговоры не разрешали ситуации.

Он всегда находил аргументы, которые бы меня успокаивали. Но если не успокаивали, то он бросал меня с этими эмоциями. Физически или эмоционально отстранялся: уходил в работу или на встречу с друзьями. Если был дома, то обрывал обсуждение и занимался своими делами.

Он уверял меня, что на самом деле я, конечно, все выдумала, и я могу спокойно общаться с моими подругами. Правда то, что он будет препятствовать нашему общению, мне не говорится.

Первая измена, о которой я узнаю только через пять лет

Этой истории я бы хотела уделить особое внимание.

Она о первой измене. Была ли она первой на самом деле, я не знаю и никогда не узнаю. Я считаю ее первой, хотя много лет заставляла себя думать, что ее и вовсе не было.

Это событие, думаю, разделило наши отношения на до и после. И это я пойму много позже. А пока я просто жила свою жизнь как могла.

Вот что я пишу об этом эпизоде в своем блоге.

«Я много лет хранила эти истории в себе. Носила их каждый день с утра и до ночи в своем рюкзачке с опытом. И мне было очень тяжело. Но это важная часть моей истории, и об этом я бы тоже хотела писать. Хотела прежде всего для того, чтобы выпустить случившееся со мною из себя на волю. Чтобы это перестало быть таким неприятным, и чтобы оно больше не казалось чем-то постыдным и тем, что точно надо держать при себе.

Если моя душа – берег, а мое доверие к человеку – песок, усыпанный по берегу, то измены были очень глубокими следами от ног великана, ступающему по моему песку. Море – это слова, которыми я рассказываю эти истории, чтобы смыть следы.

Вот одна из них. И пусть эта история будет рассказана в назидание другим, таким же, как я, которые тоже столкнулись с изменой.

Это было наше первое лето. Я работала. Мы ссорились по телефону. Я сказала, что когда приду, тогда мы договорим.

Когда вечером я вернулась домой, то парня там не было.

На тумбочке стоял открытым мой ноутбук. Шорты парня лежали посреди комнаты. А на столе записка, в которой он говорит, что уехал на дачу с другом.

Первым делом я решаю ему позвонить. Телефон был недоступен.

Я нажала на клавиатуру ноутбука и обнаружила, что в браузере была страница соцсети незнакомой девушки. И это был не результат поиска, а прям личный ее кабинет.

Что делает открытая страница неясно кого в моем ноуте у меня дома?

Спустя пару часов я была уже достаточно раскачена эмоционально. Нашла номер того друга, с которым он, судя по его словам из записки, поехал на дачу. Друг, конечно, пытался помочь моему парню, но путался в показаниях, когда и где последний раз видел его. В помощи он не преуспел, потому как было очевидно, что они и сейчас не вместе и не были.

Я сидела на стуле напротив нашего дивана. Я была уверена на сто процентов, что подушки дивана, которые служат спинками, вдавлены именно так, будто два человека сидели рядом.

Соседки сказали, что видели у нас дома девушку. Также они отметили его поведение странным: он будто украдкой подходил к входной двери и проверял щеколду.

Часы, что я тогда провела в догадках, были тревожными и неприятными. Мои мысли блуждали от фантазии, что он изменил мне с ней прямо у нас дома, до фантазии, что он где-то сейчас попал в беду и я никак не могу ему помочь.

Телефон все еще выключен. Наступала ночь. Единственное связующее с ним звено – открытый браузер.

Страница была не очень информативна.

В личной переписке было ясно, что только одна девчонка была ей близкой подругой. Мне показалось, что, она скорее всего, сможет попробовать прояснить ситуацию.

Уж не помню, был ли указан на странице номер телефона или я написала ей лично, но в итоге мы созвонились. На том конце провода мне посочувствовали, но сказали, что если мой парень был с ее подругой, то, скорее всего, они сейчас у нее дома занимаются тем, чем не должны заниматься люди, если один из них в отношениях.

Я положила трубку. Решила, что дождусь его прихода во чтобы то не стало. С работы отпросилась, потому что еще в тот период у меня заживала десна после удаления зуба мудрости, и это стало понятным поводом остаться дома.

К девяти утра я набрала ту девочку по телефону. Ее подруга дала номер. До сих пор я, конечно, удивляюсь, как легко она это сделала.

И та девочка ответила, как сейчас помню, таким легким, ровным и отвратительно любезным голосом. Сказала, что да, виделась вчера с моим парнем, они давние друзья. Заходили к нам, чтобы он что-то взял из дома, вместе вышли на улицу, а потом разошлись в разные стороны.