Сквозь пелену времени

– Вопи, вопи. Тебе никто не поможет! – на небольшой полянке между тремя сосенками мужчина угрожающе наступал к испуганной девушке.

Я остановилась за кустами, чтобы меня не было видно. Первым делом решила осмотреть обстановку: по обеим сторонам от мужчины стояли два парня. По их виду можно было предположить, что они ждут своей очереди. Не хочу знать, очереди чего… Старший мужчина был маленького роста, но казался главным из всех троих. Одежда у бандитов была сильно потрепана, а некоторые места даже рваные. У каждого на поясе висел ножик.

Девушка была сильно напугана, если не сказать в панике. Ей уже не куда было отступать, дальше росли колючие кусты, и ничего больше не оставалось, как истошно кричать, прося о помощи. Ее голос был очень громкий, больше походил на звуковую атаку.

Таилась я за кустами недолго. Не успев подумать куда лезу против трех вооруженных мужчин, я выпрыгнула из-за своего укрытия. Быстрым и резким движением выхватила из-за пазухи нож у ближайшего парня, с разворота проткнула им ногу другого и оборотом оказалась между девушкой и разбойником. Мужчины остановились в недоумении, не решаясь напасть. На их лицах читалась нерешимость к противостоянию, ведь уже вечер и мало кто гуляет так далеко от своего дома, да и тем более девушка.

Только оказавшись перед злыми, но удивленными бандитами, я осознала какую глупость совершила, ведь они могли со мной сделать все что угодно, и девушку я бы не спасла. Мы с их командиром начали буравить друг друга взглядами. Никто не хотел первым отводить взгляд: это было бы равносильно проигрышу. Наступила давящая тишина, иногда прерываемая плаксивыми всхлипами незнакомки позади меня. Борьба взглядами затягивалась. Начало казаться, что еще вот-вот и я не выдержу…

«Ну уж нет» – подумала я. И чтоб заверить их в своей силе и решимости, пока они не пришли в себя, твердо сказала:

– А ну пошли прочь!

Первым опомнился старший. Он, не отворачивая от меня головы, осмотрел своих спутников: один безоружный, другой ранен. Недолго думая, он бросил озлобленный, кровожадный взгляд на девушку. Я все еще держалась в нападающей стойке с окровавленным ножом в руке.

– Айда! – недовольно буркнул он своим спутникам, до сих пор не до конца осознающим происходящее.

Я так и стояла, не двигаясь, только повернула голову в их сторону, пока бандиты уходили в глубину леса. Безоружный парень поддерживал раненого в ногу товарища, а главный из них шел позади, пару раз обернувшись на нас. Но как только их удаляющиеся шаги перестали слышаться, я развернулась и отправилась обратно на тропинку, не говоря ни слова, даже не взглянув на девушку. В голову опять полезли старые мысли о том, где я буду ночевать и что делать дальше.

Не успела я выйти с полянки, как почувствовала, что рядом что-то упало и окутало мое запястье.

– Не оставляй меня тут одну! – рыдала девушка у моих ног, уткнувшись мне в руку и не пуская идти дальше. Ее била сильная дрожь, а в общем состоянии читалась истерика.

До меня только сейчас начало доходить о всей опасности ситуации.

«Если б я хоть немного показала слабину…».

При этих мыслях у меня началось учащенное сердцебиение, но и тут мне нельзя было показать свою слабость и впасть в панику. Нужно было утешить незнакомку: ей и так сегодня досталось.

Стоило бы ее обнять, утешить, дать выплакаться, но выработавшийся адреналин мешал мне проявить чувства. У меня вышло только:

– Так, встань! – Я придержала ее за плечи и помогла подняться. Поначалу мой голос звучал резко, пришлось приложить немалые усилия, чтобы его смягчить. – Все хорошо. Ничего не случилось. Они тебя больше не тронут. Давай провожу тебя до дома, ты ведь в городе живешь? – неуверенно закончила я.

Все еще рыдая, девушка кивнула. Смысла ждать больше не было, опасность могла вернуться, нужно было идти в город. Я шла чуть впереди, держа единственное оружие наготове. Может, чтобы незнакомке было спокойнее? Нет, скорее мне. Спутница шла чуть позади меня, еще долго не решаясь отпустить мою руку.

Успокоилась она быстро. Мы еще не успели дойти до ворот города, как девушка радостно начала что-то без умолку говорить, иногда позволяя мне вставлять что-то вроде «классно» или «угу».

Она рассказала о себе, своей семье. Звали Маша. Ее отец – богатый человек по меркам города, работал в правительстве. Мама всю жизнь заботилась о детях. У Марии было два старших брата и два младших. Самый старший был женат и имел своего ребенка. У самой Маши был жених. Они были знакомы с детства. Довольно давно встречались. Скоро должна будет состояться свадьба, а тут такой случай.

– Если бы Бог не смилостивился над рабой своей и не подослал бы тебя вовремя, про женитьбу можно было бы забыть! Отец Кости бы вытребовал. Он и так меня недолюбливает, – смущенно закончила она, в который раз говоря мне «спасибо».

Я слушала ее только отчасти, углубившись в свои мысли. Маша это заметила и решила спросить:

– А аки тебя зовут?

Мы уже были в воротах города, когда я оглянулась на девушку. На улице стемнело, поэтому не удивительно, что я не рассмотрела ее раньше. Но тут, при свете факелов, можно было разглядеть ее все еще бледное лицо.

Про Машу можно было сказать: «Типичная славянка». Русые волосы, заплетенные в косу с яркой зеленой лентой, обрамляли круглое лицо. В темноте глаза казались темными, но живыми, блестели в свете факелов. Стан прямой, фигура стройная. Мария была в красочном сарафане с красными и зелеными узорами и белой кофточке.

– Нори, – ответила я и, развернувшись, зашагала дальше. Тут же вспомнив, как коверкали это имя, добавила: – Только запомни: «Нори», а не «Нора». Мое имя не склоняется.

– Интересное имя, необычное, – задумчиво протянула девушка. – А «склоняется» это как?

Я оставила ее вопрос без внимания.

Это было не мое настоящее имя. В паспорте стояло совсем другое. Но как бы вы отреагировали, случайно увидев в летописях прошлого свое имя? Да, с тех пор мало какие документы дожили до наших дней, но перестраховаться стоило.

Войдя в пределы города, Мария почувствовала себя совсем свободно и начала небольшой допрос:

– Ты откуда?

Пришлось рассказать ей часть правды: пришла из Предуралья в более теплые края. Там у меня никого не осталось. Вот, решила попытать счастья на новом месте.

Ну нельзя же ей было рассказывать, что я из будущего! Посчитала бы меня ненормальной, или сожгли бы потом на костре, как ведьму.

Теперь моя новая знакомая уже вела меня по улицам города, чувствуя себя свободно. Надо признать, и мне тут стало легче, но свой трофей я так и держала наготове. Услышав короткую историю о моем прибытии сюда, Маша спросила:

– Получается, тебе ни где водвориться? У тебя ни тут знаемых? Так не пойдет! Будешь жить у нас!

Я себе сейчас же представила эту картину: людей много, места мало, темно, да еще и маленькие дети, все друг другу мешаются. Хорошо, а куда тогда мне пойти? Нужно тихое и спокойное место, у людей которым нужна помощь. Ведь именно у таких людей можно остаться на продолжительное время, а я не знаю, когда за мной вернется сестра. Это должны быть либо дед с бабкой, либо вдова… Двенадцатый век! Тут должны были быть вдовы, нуждающиеся в поддержке и помощи!

«Помощи? Что ты можешь дать? Это тебе нужна помощь хоть какая-нибудь!» – все тот же знакомый ехидный голос снова вставил свою реплику.

«Ну… я дрова могу наколоть» – ответила ему я, сделав усилие, чтоб не продолжать этот диалог.

– Я не хочу вам мешать, – мягко, чтоб не обидеть, но настойчиво сказала я. – Может у тебя есть на примете какая-нибудь вдова, которой нужна помощь?

Немного поразмыслив, девушка кивнула.

– Есть. Но еда тебе ни хочется водворятися в большом жило, где безпристани есть еда, где тепло и тебе всегда рады?

– А еще где много людей, которым я могу мешать, – пришлось мне осторожно раскрыть истинную причину. – Я не знаю, насколько тут задержусь.

Мария еще приводила много доводов, почему я должна остаться в доме ее родителей, но в итоге все же довела меня до жилища вдовы. Это был маленький темный домик, без малейшей полоски света. Честно сказать, не поставь меня Маша прямо перед ним, я б его даже не заметила среди казавшихся большими домами, из окон которых лил манящий теплотой свет.

Девушка прошла к воротам по еле заметной тропинке среди зарослей травы и начала сильно стучать по ним своей маленькой ручкой.

Я не люблю, когда меня жалеют, но сейчас очень нужно было остаться в этом доме, а если пожалеют – больше шансов. Поэтому, пока не подошла хозяйка дома, попыталась привести себя в более жалкий вид, немного разлохматив волосы, спрятав ножик за спину и встав в неуверенную позу. Хорошо, что этого не заметила моя спутница, которая до сих пор барабанила по воротам.

Какое-то время по ту сторону ворот было тихо, но вскоре перед нами предстала молодая женщина лет тридцати, слишком худая, в старенькой одежде. Ее волосы были убраны за спину, а в руках горела свечка.

– Здравия тебе! – ярким и живым голосом поздоровалась Мария.

– И тебе, – тихо ответила женщина.

Ох, как читался контраст между ними! Яркая живая Мария, с прямой осанкой, которая только подчеркивала ее смелость, и вдова, слишком бледная и неуверенная.

– У меня к тебе есть просьба. Эта девушка спасла мене, – Маша указала рукой на меня. – Нори не здешняя, пришла далечи, знаемых ни. Льзя она ныне водворятися к тебе?