Бетельгейзе. Часть 2

Без всякого труда расцепил драчунов и раскидав их в разные стороны.

Сквозь круг офицеров протиснулся Эди Рецлоф, врач экипажа, негромко ворча:

– Да иду я уже…, вот как знал, всё с собой захватил. Не первый раз…. Ну…? – добавил он, осматривая штурмана и инженера, – И с кого же прикажете начать?

Драчунов усадили на стулья и закинули им головы вверх, стараясь сдержать кровотечение из разбитых носов и других ран. Услышав вопрос доктора, ничего не говоря и тяжело дыша Кардес, поднял руку и пальцем указал на Равенау, у которого, ко всему прочему была сильно рассечена бровь.

– Ну что же, – сказал доктор, усмехнувшись, – Благородно…, достойно! Лёд ему на морду положите, – и, засунув два ватных тампона в носовые отверстия штурмана.

И тут, совершенно внезапно схватил за переносицу носа и сжал её. Что-то хрустнуло. Кардес вскрикнул что есть силы и затих, потеряв сознание, – Ну вот так лучше будет и дышать легче…, потом…, не сразу, но будет.

Все присутствующие затихли.

Доктор направился было к Равенау, но вдруг остановился на половине пути, осмотрев своих сослуживцев:

– Нос я ему вправил, хрящи теперь на месте, – и стал, как ни в чём не бывало осматривать инженера, – А тебя, мой друг…, будем шить, подштопаем немножко. Налейте ему чего покрепче и проводите в лазарет! Я скоро буду.

В зале установилась тишина, которую нарушили шаги старпома Лемке, появившегося в окружении трёх стюардов. Столкнувшись с инженером и его сопровождением, он с большим недоумением посмотрел на всё это действо, и в нерешительности, которая мгновенно овладела им, проследовал к столпившимся морякам. Но тут же взял себя в руки и, двигаясь очень медленно, при этом манерно давя ботинками разбитую посуду, пристально всматривался в лицо каждого присутствующего взглядом, не обещавшим ничего хорошего.

– Развлекаетесь…? – не получив ответа он вздохнул и закивал головой, – Ну что же, замечательно…!!! Достойно!

Лемке отставил руку в сторону граммофона и приказал:

– Выключить!

Один из стюардов аккуратно снял иглу с пластинки.

Все молчали.

– А знаете…, вы меня не удивили, и как только ваши мамочки решились отпустить вас в поход? – и, посмотрев на инженера, спросил, – А этот что…?

Смочив ватный тампон и, подойдя к Кардесу, доктор поводил перед его носом, – Сейчас оклемается.

Штурман вздрогнул и застонал, приходя в сознание от действия нашатырного спирта.

– Ну вот, так-то лучше будет. Я пойду, пожалуй, к следующему, – сказал Рецлоф и вышел прочь.

Старпом ещё раз оглядел своё воинство и, помолчав ещё немного, наклонился над Кардесом и вдруг нажал своим пальцем на его переносицу. Штурман вскрикнул от нестерпимой боли.

Лемке удивлённо вскинул брови и сочувственно произнёс:

– Ай- а-а-ай…, больно….

– М-м-м-м…, – промычал пострадавший.

– Больно? – переспросил старпом.

Штурман закивал головой, выставив руки вперёд, опасаясь, что действия Лемке могут повториться.

Старпом криво улыбнулся и продолжил:

– Сколько эмоций, сколько жизни и страданий…. Ну ничего, ничего, это пройдёт…, боевое ранение…. Сейчас всем разойтись, стюарды покажут ваше расположение. Виновные в инциденте будут наказаны и ещё…, покидать территорию базы запрещено, употреблять алкоголь запрещено, общаться с посторонними запрещено, всё что разрешено то запрещено, – опять никто не шевельнулся, оставаясь на своих местах. Терпение Лемке кончалось, и он громко сказал, – Я больше никого не задерживаю. Разойдись!

В полной тишине моряки двинулись на выход. Оставшись в зале, Лемке вновь оглядел царивший беспорядок.

Один из стюардов видя несколько неловкое положение старпома, услужливо произнёс:

– Вам не стоит беспокоиться. Здесь всё будет убрано.

Лемке кивнул головой и тоже вышел из комнаты, думая про себя:

– Ну да…, убирать явно не вы будете. Десять к одному даю на кон, что эти ребята из гестапо или СС. Рядиться в официантов не очень-то у них получается.

***

Зайдя внутрь отдельно стоящего маленького домика, Рейнгхард оказался в пустой приёмной, перед массивной и красивой дверью кабинета, которая тут же открылась, как будто его ждали, следя за ним. На пороге показался полковник Шолл и как радушный хозяин, жестом пригласив войти:

– Проходите, господин капитан и давайте без лишних церемоний, они нам будут только мешать, поверьте. Мы решили не отлучаться с базы, а побеседовать здесь, на месте, даже где-то по-домашнему.

Оглядевшись, Рейнгхард прошёл к столу и сел, разложив свои документы. В глубине кабинета в кресле сидел посол Германии Отт, который приветливо кивнул головой, тем не менее, оставался на своём месте, в тени, давая понять, что разговор будет касаться военной темы, но покидать кабинет он не спешил.

Решив, что паузу затягивать не стоит, полковник Шолл начал:

– Мы поступим следующим образом, сначала скажу я, ну а потом мы выслушаем уже вас. И на это есть веские причины, мы знаем, кто вы такой, но вот кто мы, для вас пока это загадка, считайте это первым шагом к взаимному доверию, к коему лично мы стремимся потому и делаем шаг первыми. Надеюсь, вы не станете возражать? Прошу понять меня правильно, сначала дело, ну а потом уже всё остальное.

Капитан согласно кивнул головой.

Полковник Шолл улыбнулся и произнёс:

– Ну, собственно, я так и думал и сразу у меня первый вопрос, может ли лодка и экипаж дальше выполнять свою работу?

– Да, господин полковник. Экипаж готов…, однако, мне бы хотелось, чтобы инцидент….

– Ну что вы, господин капитан, уверяю вас, нет причин для беспокойства. Ваших слов мне вполне достаточно. Давайте всё же к делу….

– Благодарю вас…. Вот подробный отчёт о выполнении задания, это нужно отправить в Берлин, там же, есть доклад о повреждениях лодки.

– О повреждениях?

– Да, господин полковник, лодка получила повреждения в боевых действиях.

Шолл взял со стола папку Рейнгхарда и положил её в настенный сейф, при этом достал оттуда другую и, вернувшись на своё место, положил её перед капитаном, накрыв сверху ладонью. Улыбка, как и всё остальное добродушие, исчезла с его лица, теперь он внимательно смотрел на Отто.

Помолчав немного, продолжил:

– Так вот, теперь о главном. Экипаж лодки поступает в распоряжение военной миссии Германии, здесь, в Японии, и до начала навигации ГСМП будет действовать в Тихом океане и его морях, уж не сомневайтесь, работы будет предостаточно. Более детально с приказом, вы ознакомитесь самостоятельно.

Атташе поднялся со своего места и, пройдясь по комнате, остановился перед шторами на стене, которые скрывали карту тихоокеанского театра военных действий. Раздвинув плотную материю, он внимательно посмотрел на неё.