Судьбой приказано спастись

Заметив нерешительность парня, весёлый и говорливый водитель-крепыш, чтобы снять с парня неуверенность и неловкость при попытке залезть в машину, решил представиться:

– Меня друзья мои Сан Санычем зовут.

В ответ на это Кузьма широко улыбнулся, но по-прежнему оставался стоять без движения у двери кабины, с подозрением рассматривая её.

– Влезай, чего стоишь и не влезаешь? А, может, ты машины ещё такой никогда не видел и не знаешь ещё, как её седлать? – удивился Сан Саныч. – Если это так, то не беда. Вмиг исправим. Берись давай вот за эту ручку, а потом смело наступай на эту вот ступеньку, – активно стал подсказывать хозяин фуры.

Забравшись, наконец, с помощью Сан Саныча в кабину, Кузьма начал удивлённо оглядываться, дивясь звуковыми восклицаниями интерьеру кабины. Переглянувшись, они улыбнулись друг другу и машина тронулась с места. Сан Саныч сразу заметил, что парень хоть и радостно улыбается, но взгляд у него почему-то отчаянно грустный, да и глаза блестят совсем не от радости, а от еле сдерживаемых слёз.

– Я таких, как ты, интересных и необыкновенных, ещё не встречал в своей жизни «колесной», – признался Сан Саныч, решив создать атмосферу дружеской беседы, – и это, – продолжил он, – может быть, очень хорошо. Потому что, видишь ли, мне приходиться всяких людей в дороге «подбирать». Разные попадаются пассажиры… Весёлые, говорливые, как я, и молчаливые, как ты… А бывают ещё иногда такие пассажиры, что сразу в момент начинаешь тупеть от глупости, которую они без умолку начинают молоть. Ты не подумай, что я болтун. Понимаешь, на моем месте и ты такой стал бы. Знаешь, как иногда нам, дальнобойщикам, хочется с кем-то перекинуться хоть словечком? За тридцать с лишним лет, что сижу я за «баранкой», от дорожной тоски так иногда хочется завыть как волк или, как медведь, зарычать, – пожаловался Сан Саныч.

В ответ Кузьма улыбнулся и, чтобы поддержать такой настрой беседы, неожиданно громко и протяжно по-медвежьи в сторону водителя зарычал. Тот, явно не ожидая такой ответной реакции своего молчаливого пассажира, резко отпрянул от него, потеряв даже на короткое время контроль над машиной. Придя, наконец, в себя, он лишь шёпотом смог вымолвить:

– Эй, парень, ты кто?

В ответ Кузьма продолжал улыбаться, издавая по-прежнему медвежьи звуки –теперь уже не очень громко.

– Ты, это… Человек или этот… Хотя, что я говорю… На тебе ведь шкуры нет ихней… – потрогав потом осторожно Кузьму и убедившись, что тот всего лишь пошутил, Сан Саныч пожал ему руку и после паузы решил признаться ему: – Ты знаешь, я чуть не описался от твоего рычания. А может и описался уже, – сказав это, он резко замолчал, а потом так же резко и неожиданно начал хохотать. Кузьма, подражая ему, с ребяческим азартом тоже начал хохотать. И вот два совсем до недавнего времени незнакомых человека, словно давние друзья, радостно смеялись, прервавшись только однажды, когда Сан Саныч попросил:

– Научишь рычать?

В ответ Кузьма кивнул и опять засмеялся: вначале, как человек, а потом постарался это сделать уже по-медвежьи.

– Тогда все путём, парень. Ты молодец, оказывается! Хотя ты мне вначале показался… Нет, не плохим… А каким-то не от мира сего. Плохих всяких я на ходу сразу узнаю. А что касается же бандитов – я чую их по запаху, – сделав небольшую паузу, он искоса взглянул на парня, продолжая: – Не понимаю я нелюдей, которые убивают просто ради какого-то своего удовольствия. Я, парень, конечно, не Господь Бог, но на его бы месте отсылал всех таких на какой-нибудь пустынный остров, чтобы они медленно и с муками там гнили. Как жаль, что от таких извергов страдают в основном хорошие люди. Кстати, в городе ищут группу маньяков. Пока, конечно, ещё их не нашли, но, надеюсь, их поймают. Фотка их главаря где надо уже висит, – растягивая слова, сказал Сан Саныч, снова незаметно поглядывая на Кузьму. – Кстати, на этом фото он очень чем-то на тебя смахивает, а может, ты на него. Хотя, что я долдоню об этом. Мало ли на свете похожих людей бывает. А может, слушая мою брехню, ты есть захотел? – спохватился Сан Саныч, ругая себя, что не спросил об этом раньше. – Угадал? Тогда, давай остановимся за постом ГАИ и там спокойно поедим. Согласен? Если киваешь, значит согласен. А хотя, знаешь, я думаю, давай пока с остановкой немного повременим. Мало ли какие проверки «гаишники» будут делать. Поэтому предлагаю пока возле них не останавливаться, а лучше на ходу мы с тобой поедим, – вдруг передумал водитель.

– Давай, бери из пакета еду и ешь, не стесняйся, – Сан Саныч протянул Кузьме пакет. – Знаешь, улыбка у тебя задушевная, – задумчиво произнес он. – Бывают песни задушевные, а у тебя – улыбка. Глядя на тебя, хочется радоваться жизни. Но, вот беда, когда ты улыбаешься, у тебя в глазах какая-то грусть заметна. Видимо, ой, как в жизни досталось тебе. Ты не обижайся на меня, что так по косточкам тебя разбираю. Я ведь это говорю, а сам думаю, как тебе помочь. А вот, кстати, и песня про шальную жизнь начинается, – заметил водитель, когда по радио зазвучал «Эскадрон» Олега Газманова. – Ты послушай, как хорошо поёт…

Водитель начал подпевать, но вскоре оборвал себя на полуслове.

– Концерт отменяется, кушанье тоже прекращается – доедим потом. Пока тебя в машине не заметили, залезай назад, ложись, накройся одеялом и притворись спящим. Не дай Бог документы решат проверить, а у тебя, по всей видимости, их нет. Заподозрят неизвестно в чем. Я, как чувствовал, что проверка будет…

Через некоторое время машину остановили, и подошедший сотрудник ГАИ попросил предъявить документы.

– Что, опять кого-то ловим? – полюбопытствовал Сан Саныч, показывая водительское удостоверение.

– Жизнь у нас такая, – устало проговорил гаишник.

– Не завидую.

– А там кто спит? – спросил патрульный, указывая на Кузьму.

– Пашка, мой сменщик, отдыхает, да и зуб у него болит. Боль, слава Богу, немного отошла, вот он и заснул, бедолага.

– Зубная боль – это… – согласился гаишник.

– Мука адская, – подхватил водитель.

– Ну ладно – счастливого пути! – услышал вслед Сан Саныч, поспешивший скорее покинуть пост дорожной инспекции, пока ничего не заподозрили.

Лежавший сзади Кузьма слушал этот разговор и думал о том, как ему повезло, что его подобрал именно этот водитель, и случилось это именно тогда, когда он как никогда нуждался в помощи.

Машина двинулась дальше. Проехав около десяти минут, водитель остановил фуру на обочине трассы, дотронулся до плеча Кузьмы и проговорил:

– Вставай, пехота! Вот теперь давай спокойненько поедим. Опять ты вцепился в эту газету, – незлобно проворчал Сан Саныч. – Это что, «Известия»? Ты эту газету очень обожаешь или кого-то в ней узнал?

В ответ Кузьма радостно улыбнулся и кивнул головой, но водитель, отвлёкшись, этого не заметил. Они молча поели, попили, убрали за собой мусор и тронулись в путь.

– Ну что, едем дальше! Если хочешь поспать, то поспи, а я музыку послушаю. – В ответ Кузьма отрицательно покачал головой. – Знаешь, видать, ты хороший парень, и я хочу тебе помочь, но пока не придумал как. Я только одного не могу понять, что ты мог такого натворить, чтобы тебя искали. Твоя фотография висит на привокзальных стендах – там ещё надпись: «Их разыскивает милиция»… Но я тебя не выдам, – задумчиво сказал водитель.

Искоса поглядывая на Кузьму, он своим опытным взглядом бывалого человека, определил, что этот странный с виду парень – совсем ещё дитя, и для него все эти разговоры о маньяках, видимо, совсем пустой звук, ведь когда Сан Саныч говорил о маньяках и убийцах, парень даже бровью не повел. «Либо он не знает, что это такое, либо ни в чём не виновен», – подумал водитель и посмотрел на Кузьму, соображая, как сможет ему помочь.

– Слушай! – воскликнул Сан Саныч, оживившись от внезапно пришедшей в его голову идеи. – Давай поступим так. Пока мы ехали, ты все время смотрел на фотографию в газете, значит, как я думаю, тебе дорог этот человек. Тот журналист, который написал о нём, вероятно, с ним встречался. Выходит, нам надо встретиться с этим журналистом, поговорить и выяснить, кто на этом фото. Но так как ты немой, то говорить буду я. Идёт? Давай-ка посмотрим, кто написал эту статью, – Сан Саныч прищурил взгляд, всматриваясь в мелкий шрифт, – Суваркина Галина. Значит, будем искать эту симпатичную женщину, потому что все женщины симпатичные. Стало быть, надо отправляться в редакцию «Известий», – подвёл к итогу рассуждений Сан Саныч.

Оставив фуру на стоянке, они сели в маршрутное такси, потом пересели на метро и так добрались до здания, где и должна была находиться редакция. У входа водитель показал Кузьме рукой, чтобы тот ждал его на улице, а сам прошёл внутрь.

Спустя некоторое время Сан Саныч вернулся, но не один, а с какой-то женщиной. Она посмотрела на Кузьму и проговорила:

– Ну что, мужчины, поехали? Раз я вам очень нужна, то поговорим по этому вопросу лучше у меня дома.

Они сели в такси и отправились в гости. Когда входили в квартиру, дверь соседней квартиры приоткрылась, и из-за неё выглянул пожилой мужчина. Увидев соседку с двумя неизвестными, он закрыл дверь и тут же позвонил в милицию.

– Милиция, я только что видел свою соседку. У неё почему-то лицо было взволнованное, а рядом с ней вплотную стояли двое незнакомцев. Они вошли быстро все к ней в квартиру. Один из мужиков – не русский, и он всё время как-то подозрительно кругом оглядывался, – доложил услужливо «неравнодушный» сосед. – Может, это террористы? Мой адрес? Записывайте…

Войдя в квартиру, Галина Михайловна предложила гостям пройти в комнату и присесть.

– Извините, что я говорю вместо него. Я уже рассказывал вам, что он немой или не умеет на русском говорить, тем более, что похож, вроде, на восточного человека, – начал разговор Сан Саныч. – Я его совсем не знаю, но хорошо понял за время, пока мы ехали с ним вместе. Он, мне кажется, порядочный парень и не может совершить всё то, что про него пишут. Понимаете, пока мы ехали, он почти всё время смотрел на фото в вашей газете, чуть не плача. Прочитав, кто написал статью про этого человека мы и направились в вам лично. И вот нашли Вас, – как на духу выпалил всё Сан Саныч.

– А кем он приходится мужчине на фотографии? – спросила Галина Михайловна. – Не знаете?

– Нет, не знаю. Родственных связей вроде не видно. Тот в вашей газете русский, а этот смахивает, вроде, на китайца, поэтому объяснить, кем они друг другу приходятся, может только этот мужчина. Вы сможете нам помочь найти его? – спросил Сан Саныч.

– Да, я виделась с ним.

При этих словах Кузьма встал со стула и радостно посмотрел на женщину. В этот момент из кухни донеслась мелодия «Прощание славянки» – её передавали по радио. Кузьма отправился туда. Проходя мимо другой комнаты, он заметил лежащую на диване гитару. Аккуратно взяв инструмент в руки, он тут же стал пробовать подыгрывать. Через несколько секунд он мог уже наигрывал эту красивую мелодию, удивив этим журналистку и Сан Саныча, но неожиданно раздался звонок в квартиру. Хозяйка приоткрыла дверь и, к своему удивлению, увидела милиционера и своего соседа-старика. С разрешения хозяйки они вошли. Кузьма продолжал играть на гитаре и так увлёкся, что ничего кругом не замечал. Этот красивый марш всегда нравился его отцу, поэтому парень играл с улыбкой.

Закончив игру, Кузьма, не шевелясь, сидел, задумавшись об отце, но его мысли прервал голос милиционера.

– Я понимаю, что после такой красивой игры я встреваю некстати, но поступил сигнал, что в квартире подозрительные лица и я был вынужден принять меры, – сказал милиционер, извиняясь перед хозяйкой.

– Я – журналист, и ни с какими подозрительными людьми дел не имею, – строго ответила ему женщина.

– Должность обязывает меня проверить их документы, – вновь сказал милиционер.

– Товарищ начальник, я вёз его в машине и видел, как он, купаясь в водоёме, утопил случайно документы. Я тоже тогда купался, но документы у меня в тот момент в машине были, – пытался всеми правдами и неправдами защитить парня Сан Саныч.

– Разберёмся, – сухо сказал милиционер. – Молодой человек, пожалуйста, предъявите ваши документы, – обратился милиционер к Кузьме, но, немного погодя, вынужден был недоумённо спросить: – Чего он так уставился на меня и улыбается в ответ?

– Он немой, – объяснила журналистка.