Запах теней

Немного прихрамывая, Анатолий медленно подошёл к Диме и сказал:

– Есть один вариант, правда, он и единственный. Я думаю, он сработает.

В этот момент Диме меньше всего захотелось знать, что из себя представляет этот способ. Он погрузился в глубокие, тупой иглой одолевающие разум, сомнения. Нет сил и желания знать будущие испытания, как и нет жажды цели. Пустота отравляющим моря нефтяным пятном заволакивала всё внутри, которую Знаков попытался побороть, не дать ей полностью и бесповоротно отравить душу и погрузить в бессмысленное равнодушие. Он искал причины, которые хоть как-нибудь смогли бы заставить его действовать по зову внутренних чувств – ложной и чуждой интуиции. И, наряду с наступающими сомнениями, внутри зародилась некая горечь.

– Ты найдёшь Алису и свет внутри неё, – продолжал Анатолий, – а потом…

Он задумался. Лицо выразило некоторое недоумение, но решительность старика взяла вверх и он уверенно произнёс:

– Потом ты почувствуешь, что нужно делать. Только бы успеть.

Вот тут Дмитрий явно ощутил неладное. Такая дерзкая неискренность напрягла до безумия. Все его внутренние сомнения, колебания слились в единый ежовый клубок и в раз заявили о себе. Старик не говорил что-то очень важное. В один миг складывающийся по крупицам портрет-образ собеседника: его странный говор, старинное лицо и серые глубокие бездонные глаза – опротивел Дмитрию. И наряду с кислой горечью, в сердце пробудилось неизбежное разочарование, вперемешку с накипающей яростью.

– Да? – вскочил Дима, – и каким это интересно образом?

– Дима, – несколько непоколебимо и достаточно спокойно вымолвил старик, – есть вопросы, на которые у меня нет ответа, но я, также как и ты, в нужный момент просто чувствую, что необходимо сделать. Ты же понимаешь о чём я?

Слов старика было достаточно – будто гипноз, они поставили пускай ложную, пускай необъяснимую, но всё же ясность. Дмитрий не смог успокоиться, но заставил себя замолчать и сел.

– Как ты нашёл меня? Как ты добрался сюда? Откуда знал дорогу? Как тебе, в конце концов, удалось убежать от монстров, преследующих тебя? И каким образом они не смогли найти тебя вновь? В моей голове все эти вопросы остались без ответа. Я не знаю… но знаю, что некая сила всё же существует, и она помогает тебе. Ты же понимаешь о чём я? В нужный момент она поможет тебе вновь, поможет понять.

– Что вы скрываете от меня? – прошептал Знаков.

Старик ощупал его нервным взглядом, но, старательно сдерживая, нахлынувшие противоречия – рассказать всё или нет – выговорил:

– Поверь мне, Дима, я хочу, чтобы … – его глаза, вдруг, намокли, – … чтобы ты уничтожил… их. Они не заслуживают жизни, они – адское детище, паразиты вселенной, они – ничто …в них нет души. Они должны умереть, понимаешь? Ты … пока что единственный, кто сможет остановить их. Остановить их жестокость, их безумие.

Он снова поднёс платок к лицу, но теперь уже промочил наполнившиеся слезами глаза.

– Только ты, Дима. Ты же чувствуешь в себе силу? Ощущаешь изменения? А ведь совсем недавно этих способностей в тебе не было.

Что верно, то верно: ещё два дня назад Дмитрий не подозревал о существовании такой энергии, которая в один прекрасный момент окажется внутри него. Ощущение силы заполнило правильную нишу в его теле, и зерно новых возможностей уже проросло.

«Сила стала частью меня»

– Она и была частью тебя… – вновь прочитал мысли старик и улыбнулся – … с самого рождения. Она всегда жила в тебе, я уверен в этом. И наступил момент её пробуждения.

– Как мне сделать это? – опустил голову Знаков.

– Да, уж, – тяжело вздохнул Анатолий, – способ есть.

– Я уже слышал это, – холодно проскрипел Дима. Невидимая нить неприязни протянулась между ними – Знаков всей душой чувствовал лицемерие старца, всеми фибрами ощущал ложь, пускай и не значительную, но всё же… Тогда как старик, в силу своих чудеснейших способностей, не мог не ощутить недоброжелательности со стороны Димы.

– Я покажу тебе, – грустно произнёс Анатолий, – покажу.

В этих словах Дима почувствовал боль. Не ту, о которой мы привыкли думать и воспринимать. Боль незыблемой усталости, бесконечного ожидания. Откуда? От чего? Что скрывает ложь?

– Пойдём, – заторопился старик, быстро встал и взял клюку, – скоро стемнеет, а нам идти далеко.

– Анатолий, – впервые обратился к нему Дмитрий, – она жива?

– Ты же знаешь ответ! Не задавай мне вопросы. Задавай их себе!

Конечно, он знал и всегда знал, верил, что когда-нибудь увидит её вновь. Знаков нерешительно спросил:

– Этот свет в Алисе, он был в ней до того самого дня, когда я в последний раз видел её?

Старик нисколько не удивился вопросу, он принял несколько задумчивый вид и кивнул:

– Да. В тот день свет покинул её.

***

«Прозрачный» и звонкий лес, властелин российских земель, приветствовал их согревающей прохладой, а пробирающиеся сквозь густые ряды сосновых деревьев красно-жёлтые вестники заката зачаровывали своей переливающейся игрой.

В это время года умирающие на последнем вздохе кучи сырого снега, представляли из себя горы рисовой крупы. Тёплый воздух и дыхание холодной жизни образовали маленькие похожие на крупу гранулы, и эти зёрнышки, озарённые светом уходящего солнца, причудливо играли, дразнили глаза своей ослепительной красотой.

С каждым шагом преодолевая зыбучую снежную кашу, они пробирались в глубь. Уходил прочь уже второй бесконечно долгий час их пути. Не выпуская из рук клюки, старик плёлся рядом. Удивительно, не смотря на сильную хромоту, ему практически на равных с Димой удавалось преодолевать препятствия весеннего леса. Ноги вязли, проваливались, но Анатолия нисколько не удручало это – старик явно торопился. Временами его спешка, совсем случайно, приводила к неуклюжим выворотам тела: наткнувшись ногами на очередную подлую ветку, он всячески пытался сохранить равновесие и не упасть.

На его лице читалась тревога, подкрепляемая ещё и тем, что всю дорогу старик и слова не вымолвил. Пару раз Дмитрий попробовал завязать разговор, но в ответ старик лишь нехотя что-то бурчал, и тем всё заканчивалось, поэтому на протяжении всего пути Знаков больше не преставал к нему с вопросами. Таковых накопилось не мало, и ему ужасно хотелось спросить, но, вспомнив слова старика, он задавал их себе.

Каково чёрта они тут делают? И как долго будут идти? Тупой иглой накопившихся проблем протыкали грудь грызущие сомнения. В какой-то миг он, может быть, уже всё решил для себя и принял волю судьбы как должное, но старик с его полуответами не только не прибавил ему уверенности, напротив – принудил усомниться во всём. И, всё же, не смотря на внутреннюю борьбу, Дима покорно следовал за стариком и старался не отставать. Откуда у Анатолия столько сил, оставалось загадкой, впрочем, как и всё остальное.

Озабоченность старика выдавала не только его нескладная расторопность, но и внезапно появившееся бормотание. До ушей Знакова донёсся едва уловимый звук, напоминающий скрежет старого потолочного вентилятора. Он следовал за Анатолием, когда возник невнятный шёпот и вселил жути. Словно в эту минуту старик сошёл с ума, хотя, наверняка, он и без того был не здоров на голову. Пациент такого учреждения абсолютно не может быть психически здоровым.

Тревожное состояние набросилось на Диму: он ощутил слепое беспокойство, нарастающее в груди. Неожиданно сложилось некое впечатление, что за ними кто-то наблюдает. Смешно, конечно – кто будет следить за ними в густом лесу? Наверняка, впереди километры необъятного русского леса, и ближайший населённый пункт, не считая оставшегося далеко за спиной посёлка, должно быть в нескольких днях пути, если идти пешком, конечно. Появившийся в затылочной части нестерпимый зуд то и дело вынуждал Диму оборачиваться и искать воображаемого виновника мании преследования. Несколько раз он даже останавливался и прислушивался к звукам погружающегося в темноту леса, но слышал лишь шаги и нашёптывания идущего впереди старика.

Краем глаза Анатолий заметил обеспокоенность попутчика и, прерывая колдовские бормотания, впервые за всю дорогу спросил:

– Ты чувствуешь?

– Что чувствую? – прозвучал ни столько вопросительный, сколько глупый ответ. Поскольку он совершенно ясно понял: о чём спрашивает старик, но слабая надежда в нереальности его чувств выворачивала продемонстрировать непонимающий вид и задать нелепый вопрос.

– Ты знаешь, о чём я! – раздражался старик, и его речь стала более растянутой, по-видимому, от накопившегося напряжения. – Что ты чувствуешь?

– Не знаю, – ответил Дима, продолжая терзать себя сомнениями, – но подобное ощущение приходилось испытывать совсем недавно…

– Когда ты видел их… – перебивая Знакова, подытожил Анатолий.

– Да. Наверное. Тот же сжимающий холодок внутри и …

– Будто кто-то наблюдает, – вновь перебил его старик. Его лицо, вдруг превратилось в мертвенно бледное, а нити густых морщин, казалось, глубоко впились в кожу. Неожиданно, Анатолий вздрогнул и завертел головой по сторонам.

– Что с вами? – испугался Знаков и, невольно подражая, обернулся вокруг. – Вы думаете они…

– Здесь, – утвердительно отрезал старик. – Но каким образом они нашли тебя?

– Да что … – начал было возражать Дмитрий, но Анатолий резким движением руки осёк его, заставляя умолкнуть: