Убийца

– Да вы попробовали бы решительно переговорить с отцом?

– Пробовала! Все пробовала, и ничего не выходит! Он свое говорит, что нужен ему помощник в делах, а я не могу помочь ему и должна дать ему зятя.

– Господи! Вот затмение нашло на человека! Знаете, ведь мы все его ненавидим!

– О! Если бы вы видели, каким зверем смотрит он на меня?! Его глаза говорят: «Погоди, тебе покажу после, каков я муж». И мороз пробирает по коже от этих взглядов! Меня трясет, когда я его вижу!

– Вы говорили об этом папеньке?

– Не смею! Он говорит, что все это ерунда, глупости. Я просила отпустить меня служить, он еще пуще рассердился. Господи! За что мне все это?

Долго думали они вместе и ничего не могли придумать.

Сегодня, после обеда, когда она вышла из столовой, Николай Гаврилович, удивленный, обратился к девушке:

– Неужели это правда: вы сами просили папеньку ускорить вашу свадьбу.

– Ах, Николай Гаврилович. не знаете вы всего!

– Неужели я не заслужил вашего доверия? Почему же вы не хотите сказать мне всего?

– Стыдно мне, Николай Гаврилович, наглупила я как девчонка и теперь приходится вот расхлебывать!

– Вы не хотите рассказать?

– Могу, могу. Слушайте.

Она низко опустила голову и вполголоса рассказала в подробностях весь свой визит к Куликову. Степанов слушал ее напряженно, боясь проронить слово. Когда девушка кончила, он воскликнул:

– Подлец! Вот ужасный подлец! И это ваш будущий муж! С таким негодяем вы обречены жить всегда?!

– Жить?! Не только жить, но находиться в его власти. Когда он стиснул мне тогда руку, я после два дня не могла владеть ею, распухла, покрылась багровыми пятнами! Воображаю, если бы он ударил меня!

– Ах, Агафья Тимофеевна, что вы наделали?! И как можно было так опрометчиво поступать! Знаете ведь, что он негодяй и живьем дались ему в руки! Он хуже еще мог что-нибудь сделать!

– Вы упрекаете вот, а сами думали, думали и ничего не могли придумать!..

– А вот и придумал!..

Ганя вскрикнула от радости и уставилась на него.

– Придумали?! Говорите, говорите скорей что?!

– Вот что! Мы с вами уверены, что он негодяй! Надо доказать это, надо скорее собрать сведения о нем! Вы старайтесь тянуть сколько можно свадьбу, а я займусь расследованием его прошлого, соберу справки, пойду хоть в Сибирь, за границу, все раскопаю, выкопаю! Возьму отпуск и уеду! Не может быть, чтобы мы ошибались! Когда мы привезем вашему папеньке доказательства, тогда разговор будет другой.

– Голубчик, Николай Гаврилович, как мне благодарить вас?!

– Нечего благодарить! Успеете еще поблагодарить, а теперь надо скорее действовать! Мы и так много времени потеряли! Вы продолжайте заниматься в конторе, учитесь на заводе, входите во все… Наши все помогут вам от души, а вы ведь умница. Постарайтесь только затянуть приготовления к свадьбе… Если я должен буду уехать, я буду писать вам все подробно… А теперь пойдемте в контору и сейчас же сделаем первый шаг.

Ганя пошла за Степановым. На лестнице они встретили мальчика, бежавшего с улицы.

– Ты откуда?

– Хозяин посылал к Куликову, справиться о здоровье.

– Ну и?

– Дома их нет… Квартира заперта…

– Иди, скажи…

Они прошли в комнату.

– Смешно ведь сказать… Папенька ваш человек старый, опытный… Выдает дочь и не знает за кого?! Куликов, Куликов… А кто такой этот Куликов? Мещанин, крестьянин, купец или дворянин? А может быть, он женат уж? Может, мазурик какой?! Эх! Ослепление как найдет – ничего мы, грешные, не видим!

– А разве, Николай Гаврилович, это не все равно, из каких он.

– Конечно, не все равно. Но главное-то в том дело, что при справках может истина обнаружиться, истина, которую он скрывает. Может, он судился и лишен прав?!

– Да разве такие могут в купцах состоять и рестораны держать?

– Временными купцами могут быть. А если и не могут, так скрыть ведь могут!

– А вы тогда как же узнаете?

– Кому надо, все узнает! Кому другому нужды нет справки наводить! Пусть себе торгует! А единственную дочь замуж выдавать нельзя без справок! Если бы Тимофей Тимофеевич сызмальства знал Куликова, тогда другое дело!

– Что же вы намерены прежде всего делать? Где узнавать?

– А вот сейчас пошлю справку сделать в полицию – по какому документу он живет и прописан. Тогда обратимся туда, где документ выдан и где он раньше проживал.

– Он говорил – в Орловской губернии.

– В Орловскую поедем! Хоть на край света! Если бы вы знали, как мне тяжело видеть ваше горе, Агафья Тимофеевна!

– Николай Гаврилович, не сказать ли папеньке, что вы хотите собирать сведения? Это не худо ведь?

– Нет, нельзя! Папенька скажет, это лишнее, не нужно, что он и так людей насквозь видит, умеет узнавать, что теперь уж поздно и прочее… А когда он запретит, тогда нельзя уж будет ехать!

– Это верно! Правда! А как же вы уедете? Вы ему каждую минуту нужны.

– Скажу, что по неотложному, семейному делу.

– А Куликов воспользуется этим и заберет дела все в руки.

– Он уж и так почти все забрал! Пусть забирает до поры до времени!

– А что это значит, что его четвертый день нет? Не раздумал ли жениться?