Китан 4: Архипелаг забытых островов

Суета вокруг нарастала, матросы все копошились. Даже корабельный маг покинул свою комнату, удалившись на верхние палубы. С каждой минутой старик становился все мрачнее, вглядываясь в лица пробегающих мимо нас членов экипажа. На его лбу даже выступили капельки пота, и я уж было подумал, план полетел ко всем чертям. Но, наконец, к старику подошел один из офицеров.

– Вставай, Логрим! Пойдешь с командой за покупками. – Велел он.

Тут же к старику подскочил надсмотрщик, снимая цепи и подобострастно глядя на офицера.

– Теперь главное, Китан. Нужно найти матроса, которого я приметил.

Старик стоял на месте, судорожно вглядываясь в лица проходящих мимо.

– Ты уверен, что у него есть перстень?

– Уверен. – Кивнул Логрим. – Он приходил ко мне, узнать, настоящее ли это золото, так как зам ни шиша в этом не разбирается. Пираты собирают всю добычу в одну кучу, а после плаванья делят ее на доли и выдают членам экипажа, согласно должности и заслуги в рейде. Но есть и те, кто считает, будто им мало одной доли и прикарманивают немного, в тайне от остальной команды. Наш как раз из таких.

– Остальные не знают о перстне?

– На наше счастье. Кхе-кхе. Перстень, это шанс для тебя. Не упусти его и сделай все в точности, как я сказал!

– Эй, раб, пошевеливайся! Я не собираюсь таскаться с твоей старческой задницей по рынкам до захода солнца. – Зло рыкнул на старика один из матросов.

Его можно было понять: вместо развлечений, в которые с пристани окунется вся остальная команда, их отправляют бродить по рынку да лавкам, скупая необходимые в походе мелочи. А так как старик был единственным, за исключением офицеров и магов, кто умел считать деньги и товары, матросам еще и предстояло таскать с собой раба, следя не только за ним, но и за его безопасностью.

– Вот он! – Внезапно улыбнулся Логрим. – Было приятно познакомиться с тобой, Китан. Время, проведенное с тобой в беседах, стало самым приятным за последние годы рабства. Не упусти шанс!

С этими словами старик нагнулся, казалось, чтобы поправить сползший кусок ткани, заменявший ему обувь, но на самом деле он извлек из-под лавки давно припрятанный кусок корабельной доски. Небольшая щепка с ладонь размером, за долгое время заточенная до поразительной остроты. Когда черноволосый матрос с оспинами на лице поравнялся с нашей лавкой, старик резко разогнулся и одним точным ударом всадил щепку в глаз пирата.

Можно было не гадать – удар был смертельным и старик набросился на оседающее тело, повалив его на пол. Вокруг поднялся шум: кричали рабы, стараясь отодвинуться подальше от происходящего, свистела плеть, матросы схватились за оружие. И лишь старик прибывал в полном спокойствии. Лишь я заметил, как его пальцы залезли под пояс мертвеца, извлекая золотой перстень.

С дикими криками матросы кинулись рубить старика саблями, нанося безостановочные удары. Во все стороны хлынули брызги крови и пошатнувшийся Логрим с последним усилием шагнул назад, заваливаясь прямо на меня. Почувствовав, как в ладонь мне упирается перстень, я сжал кулак, в последний раз взглянув в лицо улыбающегося старика.

– Проклятье! На кой ляд вы изрубили старика? – Бушевал помощник капитана.

– Этот ебу…й раб убил Йома. Ты хотел, чтобы мы такое спустили?! – Не менее воинственно отвечали матросы.

– Дааа? Плевал я на Йома, он был крысой и видимо успел достать даже рабов. Мы бы повесели старика или скормили акулам, но только после того как он бы закупил все необходимое. Кто теперь на рынок пойдет, я? Или может капитана с магом попросить? Чего замолчали шакалы?

– Может, кто еще из рабов умеет считать? – Несмело предположил матрос.

– Один он у нас такой был. – Рыкнул лысый помощник. – Теперь вы…

– Я умею считать. – Тихо, но уверено сказал я.

В трюме установилась звенящая тишина, все взгляды были обращены ко мне. Рабы смотрели с испугом, надсмотрщик с яростью, матросы с надеждой, а помощник капитана с сомнением.

– Хм. Умеешь, говоришь? Если к пяти прибавить двадцать один, сколько будет?

– Двадцать шесть.

– А к двадцати шести еще восемь?

– Тридцать шесть.

– Хм, действительно умеет. – Протянул лысый, уже обращаясь к матросам. – Повезло вам. Берите этого раба, забирайте деньги у шкипера и бегом на рынок. Если хоть что-то из списка я не увижу к вечеру, портовые шлюхи не получат сегодня вашего внимания. А ты, раб, торгуйся до последнего. Шкипер всегда дает меньше чем нужно, а купить необходимо все.

Я не спорил, лишь склонил голову в низком поклоне, стараясь выглядеть в глазах моих конвоиров как можно более безобидно. Но матросам было по большей части плевать, их разум занимала лишь скорая выпивка да поход по шлюхам. Пока мы выбирались на палубу, да сходили по трапу на берег, они то и дело переговаривались, сетуя на то, что именно их отрядили на это проклятое задание.

Деревянные доски трапа скрипели под нашим весом, немного прогибаясь и расшатываясь. После долгих месяцев морской качки, вестибулярный аппарат был неслабо расшатан, и мне приходилось балансировать, чтобы не свалиться в дурно пахнущую воду. Получая тычки в спину от конвоиров, требовавших поторапливаться, я спустился на пристань, и едва сдержался от желания распластаться на берегу. Наконец, под моими ногами ощущалась твердая почва. Это, казалось бы, простое явление, вернуло мне не только спокойствие, но и некоторую уверенность, как в себе, так и в плане, который предстояло в скором времени реализовать.

Проведя рукой по набедренной повязке, я ощутил спрятанный там перстень. Оставалось лишь надеяться, что он не выпадет за время пути и его не заметят мои конвоиры. Ведь от него действительно зависело очень многое и потеря этого кольца, поставила бы крест на дальнейших планах.

– Живее, раб. Шевели своими клешнями, пока я не высек тебя на ближайшем столбе. – Зло сплюнул один из матросов.

– Да брось ты, Верк. Хорош шпынять раба. Клянусь дохлой рыбой, раньше захода солнца мы в любом случае не управимся. Еще ведь придется мешки обратно на корабль тащить. Будет у нас еще время поразвлечься – раньше чем через двое суток, капитан вусмерть пьяных матросов с берега не соберет.

Усмехнувшись про себя, я скосил глаза на беззаботно болтавших пиратов. Что им еще от жизни нужно? Пограбить, получить солидную добычу, обильно пролитую кровью, да спустить все полученные монеты на шлюх да выпивку! Прекрасная у них жизнь получается: сегодня ты зарезал и кутишь на награбленное, а уже завтра твой пьяный приятель тыкает тебя ножиком под ребра, забирая из твоего кошеля последние монеты, и уже дальше кутит он – сказка, а не жизнь, особенно для таких… пиратов.

Ни грамма развития или стремления к чему-то большему. Да, возможно их интересуют богатства и власть, но прикладывать усилия ради самосовершенствования, они явно не станут. Сколько было разговоров среди гребцов, дескать, подсидит лысый помощник своего капитана, возьмет себе на голосовании капитанскую треуголку, и вот тогда совсем тяжко придется. Подсидит, как же. Помощник капитана, второй человек после него, даже не может провести элементарные расчеты. Тридцать шесть, чёрт возьми, а ведь он офицер. Чего в таком случае ждать от простых матросов.

Город был действительно большим. Конечно же, в сравнении с мегаполисами моего родного мира, он мог бы уместиться как раз в один район современного города. Но в этом мире Мирдам потрясал своими размерами. Логрим как-то упоминал, что этот пиратский анклав входит в тридцатку самых крупных городов мира. Что ж, глядя на него, можно было в подобное поверить.

Город раскинулся в укромной природной бухте, со стороны выглядевшей словно крабья клешня. Крупный порт с десятками пристаней, уходящих на сотни метров от берега, многочисленные закрытые склады, сложенные из толстых досок, бесконечные горы разнообразных коробов и бочек, стоящих вдоль всего причала, скрываясь от солнца под натянутыми тентами. Несколько каменных башенок, на вершинах которых расположились лучники-наблюдатели. И внушительный каменный дом, окруженный крепостной стеной в миниатюре, расположившийся в самом центре этого торгового беспорядка.

– А что это за крепость-дом? – Поинтересовался я у матросов.

– Слышь, раб, ты совсем стра…

– Расслабься, Верк, дикарь видимо впервые настоящий город посетил.

Видно этому матросу хотелось поболтать. Еще бы, с приятелями за время плаваний можно было обсудить уже все существующие на свете темы. А тут нечто новое. Да и всегда приятно побыть умным, «посвящая» невежественного дикаря в прописные истины.

– Перед тобой, дикарь, резиденция управляющего портом. Здесь, в Мальме, считай это вторая должность после алькада – так здесь именуют главу города. Само здание еще является и логовом портовых чиновников, в чьих бумагах отмечаются капитаны прибывших судов. Здесь же выплачивают налог на привезенные товары и заключают договор на аренду причала.

– Ага, а во время осады, домик еще выступает в качестве укрытия для близлежащих портовых районов. Помните как три года назад, когда Мальм осадил Родвалийский флот и высадил в гавани десант? Только в этом форте и спаслись. – Подхватил другой матрос.

– Там ведь две роты наемников расположились. Алькад не скупится на их оплату, так что роль городской стражи исполняют опытные солдаты.

– Дааа. Таким палец в рот не клади – по локоть откусят. А ведь было бы славно пощипать зданьице – говорят, портовую казну вывозят лишь раз в седмицу, там должно много золотишко подсобраться. – Мечтательно закатил глаза Верк.

– Закатай губу! Казну грабить он собрался! А что делать будешь, когда альянс трех звезд прейдет с тебя спросить? У них полтора десятка кораблей под флагом ходит.

Матросы пустились в долгое рассуждение о силах пиратских альянсов и о количестве припасенного ими золота. Мне до их спора дела не было. Не обращают на меня внимание – и слава богу! Пока мы не добрались до нужной цели, меня больше интересовала окружающая архитектура. А посмотреть здесь было на что.

Выйдя за пределы порта, мы попали в жилые районы самого настоящего средневекового города: узкие улочки, выложенные неровным камнем, и извивающиеся по сторонам грунтовые дорожки, больше похожие на одну сплошную лужу, в которой хорошенько так перемешали комья грязи. Небольшие, одно или двухэтажные, домишки, сложенные из известняка с вкраплением каменных осколков, видимо набираемых строителями с окрестных скал. Окна в таких домах напоминали скорее узкие бойницы, перегороженные металлическими решетками и деревянными ставнями, при взгляде на которые было хорошо видно, что сделаны они из добротных и прочнейших досок. Окружены такие жилища были каменными заборами, со все теми же выбитыми в них бойницами, сквозь которые осажденные могли отстреливаться. Можно было только догадываться, как часто здесь происходили городские бои, раз жители столь серьезно подходили к своей безопасности.

Буквально из каждого двора доносился лай, а сквозь прутья ворот, на прохожих оскаливались песьи морды. Да и сами дворы, которые мне удавалось разглядеть сквозь решетки, напоминали скорее не сады с цветами и фруктовыми деревьями, а узкие, пустые подворья, где каждый клочек земли хозяева старались отвести под дополнительные рубежи обороны.

Ситуация изменилась, когда мы миновали нижние городские кварталы, выйдя на огромную рыночную площадь. Нужно сказать, что сам город поднимался от воды, и уходил вверх по склону невысокой горы. И если пристань, доки и портовый район расположились у самого берега, то кварталы поднимались верх и чем выше мы забредали, тем богаче и презентабельнее казался город. Появились даже первые роскошные особняки, чьи стены были инкрустированы мраморными фресками, резными колонами и витражными окнами. Правда и здесь не обошлось без зашитых сооружений, но стоит отдать должное богачам. Они уделяли внимание не только обороне, но и привлекательности своих жилищ. Здесь каменные оборонительные башни соседствовали с прекрасными садами, засаженными разнообразными цветами всех форм и расцветок. Высокие каменные стены были увиты виноградными лозами, а кованные железные ворота покрыты красивой резьбой, выполненной талантливыми художниками.

– Не зевай и смотри по сторонам, раб! Это самый крупный пиратский рынок – здесь оглянуться не успеешь, как тебя обчистят и сопрут даже панталоны. Так что не зевай, ты ведь тоже имущество, и умыкнуть тебя могут, как и кошель с пояса. – Гоготнул один из матросов.