Гидра. Том 1

Гидра. Том 1
Николай Алексеевич Сергеев

Честно о фашизме без лжи и идеологической шелухи. Книга, описывающая фашизм, как универсальную политическую систему управления государством и обществом, в основе которой ложь, ненависть и страх.Книга рассчитана на массового читателя, в ней я попытался кратко и по возможности просто описать объективные признаки фашизма, дать им понятное объяснение, сделать это в форме, доступной любому, независимо от возраста. Надеюсь, что это у меня получилось.

Гидра

Том 1

Николай Алексеевич Сергеев

© Николай Алексеевич Сергеев, 2020

ISBN 978-5-4498-4777-5 (т. 1)

ISBN 978-5-4498-4778-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ТОМ I

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ФАШИЗМА И ЕГО ПРИЗНАКИ

У Гидры, выросшей в болотах Лерны, было огромное туловище змеи и девять голов и была она бессмертна. Геракл стал рубить головы Гидре, но вместо каждой срубленной головы, на этом же самом месте, немедленно вырастали две новые. Геракл позвал на помощь Иолая, чтобы тот стал прижигать горящими головнями основания голов гидры, не давая им вырастать…

Предисловие 1998 года (о чем эта книга)

В пятом пункте, вышедшего весной 1995 года Указа №310 президента Б. Н. Ельцина «О мерах по обеспечению согласованных действий органов государственной власти в борьбе с проявлениями фашизма и иных форм политического экстремизма в Российской Федерации», было предложено Российской академии наук в двухнедельный срок представить в Государственно-правовое управление Президента Российской Федерации научное разъяснение понятия «фашизм», а также связанных с ним понятий и терминов для подготовки предложений по внесению изменений и дополнений в действующее законодательство.

Я сильно сомневаюсь, что такая задача вообще выполнима в рамках какого-либо определённого срока. Предположу, что человечество ещё долго будет осмысливать причины, которые привели его к Аушвицу и Ясеновацу. Этот указ и глупая фраза про двухнедельный срок были в числе причин, побудивших меня написать эту книгу.

Книга не претендует на научный труд и носит исключительно публицистический характер. Именно поэтому в книге нет ссылок на какие-то неизвестные ранее исторические документы. Все приведённые в ней цитаты и исторические примеры общеизвестны. Единственная цель, которую я преследовал, когда писал книгу – обратить внимание российского общества на проблему, пробудить интерес исследователей и заставить задуматься политиков над настоящей природой фашизма, без предрассудков и идеологического налёта.

Книга была задумана ещё два года назад, в преддверии президентских выборов, которые прошли в июне-июле 1996 года. Как среди интеллектуалов, так и просто образованных людей, тогда бродил Страх. Леденящий ужас от мысли о возможности прихода к власти всё ещё могущественных, на тот момент, бандитско-чекистских группировок, почувствовавших себя, после распада СССР, обделёнными властью и деньгами, обойдёнными при дележе бывшей государственной собственности, которая ныне разворована лихими бывшими комсомольцами и вороватыми «красными директорами». Это был Страх того, что экономические и социальные проблемы большинства российских избирателей могут сыграть жестокую шутку с нашей страной, которая в этом столетии и так уже натерпелась.

Говорят, что история учит. Это ложь. История никогда ничему не учила. Грабли – самый подходящий для миллиардов людей инструмент познания окружающего мира, а многократное повторение политических ошибок является основным историческим процессом, протекающим в подавляющем большинстве государств. Бесконечный круговой бег по старым граблям свойственен, в равной степени, всем народам и государствам, без исключения.

Сильным эмоциональным толчком и побудительным мотивом к созданию этой книги стала гнетущая политическая предвыборная атмосфера весны 1996 года, а ещё, в большей степени, вопиющее историческое невежество, непонимание большинством российских избирателей, в руках которых оказалась судьба страны, опасности фашизма. Непонимание многими современными философами, историками и политологами фашизма как универсального явления, которое может исследоваться вне каких-либо определённых исторических или культурных рамок, без привязки к географии, национальным или расовым особенностям народов.

Прошло всего пять лет, как из танковых орудий расстреляли избранный народом парламент и страна подошла к тонкой черте, отделявшей её от гражданской войны. Ещё не ушла в прошлое мечта генералов госбезопасности о «железной руке», правящей страной и концлагерях в Сибири. Не стали прошлым грёзы бывших партийных функционеров о бесконтрольном разграблении страны грандиозными стройками, бездумным освоением Севера или параноидальным укреплением обороноспособности страны, на которую никто не собирается нападать (вряд ли найдутся в мире такие идиоты, которые рискнут проверить на своей шкуре эффективность ядерного щита России). Пугает также «инициатива снизу», вроде создания новой русской фашистской партии или возрождения националистом Штильмарком, на обломках НПФ «Память» черносотенного движения.

Я намеренно не использую, привычные для русскоязычного читателя, советские пропагандистские штампы как в определении фашизма, так и в описании некоторых его свойств, а также любые другие идеологические ярлыки, независимо от их политической окраски и по возможности полностью отстранившись от некорректной политической интерпретации исторических событий.

В своей книге я рассматриваю фашизм лишь сам по себе, как самостоятельно существующее явление, как набор универсальных способов захвата и удержания власти, отдельно от идеологической шелухи политически ангажированных историков и государственных пропагандистов.

Немногочисленные исторические примеры присутствуют в книге лишь для иллюстрации отдельных свойств фашизма. Список признаков фашизма, которые приведены в книге, не является исчерпывающим.

Большинство людей полагают, что на интуитивном уровне ощущают разницу между демократической системой и фашистской диктатурой. Если в результате смены правящего политического режима и прихода к власти некой группы людей отменяется цензура, объявляются выборы, провозглашается примат равенства граждан, плюрализма, провозглашается необходимость политического разнообразия, то большинство людей однозначно воспринимают событие смены власти, как демократическую революцию. А если новая власть закрывает газеты и телеканалы, устанавливает цензуру, запрещает любую политическую и общественную деятельность вне ограниченного перечня разрешённых властью политических организаций, распускает парламент или законодательная власть монополизируется какой-либо партией, отменяет выборы, устанавливает табу на обсуждение отдельных политических, социальных или исторических тем, то эти события трактуются, как установление фашистской диктатуры.

На самом деле, не всегда фашистская суть политического режима столь очевидна. Фашизм может чувствовать себя вполне уютно в стране с многопартийной системой, если остальные партии несут декоративную функцию и не участвуют в управлении государством. В стране может отсутствовать официальная цензура, но при этом большинство СМИ быть подконтрольно правящей фашистской партии. Во многих фашистских странах как в современных, так и существовавших ранее, формально сохранялся демократический статус, регулярно проходили выборы, естественно, с заведомо известным результатом в пользу единственной фашистской партии. В Югославии после переворота 1929 года фашисты распустили парламент, а Германии, Болгарии, Польше, Австрии, Венгрии, Румынии при фашистах парламенты не были распущены. Диктатура отдельных фашистских стран имела монархо-фашистскую форму, так как опиралась на власть монарха (в Греции и Югославии – короля, в Болгарии – царя).

Даже при явном наличии явных фашистских признаков у правящей партии, большинство граждан, одураченных государственной пропагандой, неспособно увидеть фашистские черты у политической элиты, находящейся у власти. Пока человек лично на себе не почувствует пристальный хищный взгляд фашистского зверя, он может и не осознавать античеловечной сути политического режима в своей стране. В этом случае, справедливо классическое марксистское утверждение о том, что бытие человека определяет его сознание.

В нацистской Германии, если гражданин не был евреем, цыганом или коммунистом, то вполне мог не заметить звериной сущности нацистского государства. Наоборот, у добропорядочного, законопослушного и верящего в Бога трудолюбивого немца, при его соприкосновении с государственной машиной Третьего Рейха вызывало патриотическое ликование. Борьба с коррупцией, социальные гарантии, попытки искоренения таких общественных пороков, как проституция, преступность, наркомания и алкоголизм, бродяжничество и тунеядство, и другие меры, проводимые в жизнь фашистским правительством с помощью всеобщей ненависти и чрезмерного насилия, встречают безусловное одобрение большинства граждан.

Чаще всего, фашизм не просто молчаливо одобряется гражданами, а встречается ими с восторгом. Как это было, например, в нацистской Германии и фашистской Италии. Особенно в Италии, где фактор страха перед государственной машиной подавления инакомыслия был менее значим и где не было таких репрессий, какие были в гитлеровской Германии, не было концлагерей, не было ужасов войны. Режим Муссолини в сравнении с гитлеровским был менее кровожадным и менее жестоким. Именно Италию при Муссолини историки и политологи называют классическим фашистским государством, а политический режим, установленный в Италии сторонниками Муссолини, именуют классическим фашизмом в академическом понимании этого термина, в котором наиболее ярко проявлялись все его основные родовые признаки (тоталитаризм, этатизм, популизм, вождизм, традиционализм и прочие).

Лично для меня, война с фашизмом – это та война, в которой нельзя победить, но и не участвовать в ней невозможно. Эдмунд Бёрк когда-то сказал: «Единственное, что нужно для триумфа зла – это чтобы хорошие люди ничего не делали».

Фашизм приходит к власти прежде всего по вине людей, которые понимают его опасность, но бездействуют.

Опасность фашизма в лёгкости понимания морально нечистоплотными политиками его основных принципов, простоте практического применения его методов, а также в его исключительной привлекательности для народных масс.

Непонимание большинством избирателей настоящей природы фашизма, неадекватно низкая оценка его опасности, всеобщая историческая и политическая безграмотность – благодатный питательный субстрат для прорастания фашизма на любой почве, даже казалось бы, не на самой благоприятной для этого.

Часто бывает так, что расти фашизм начинает медленно, постепенно оплетая своими побегами умы людей. От Ницше до Гитлера прошло полвека, от «Rerum novarum» Винченцо Печчи до Джентиле и Муссолини прошло тридцать лет, от Жоржа Буланже до Жака Дорио прошло пятьдесят лет.

Фашизм – абсолютное зло и поэтому его нельзя победить. Можно раздавить военной мощью фашистское государство, но невозможно полностью уничтожить саму идею, в основе которой изуверское стремление насильно сделать всех, без исключения, граждан страны счастливыми, по придуманному кем-то единому образцу. Очень трудно истребить желание людей проводить силой государственного принуждения и подавления то, что либо должно проводиться самой жизнью постепенно, без насилия, либо то, что в естественных условиях свободы выбора плохо приживается или не приживается совсем, либо то, что противно самой человеческой природе и не имеет права на существование.

Фашизм бессмертен, ибо в основе его лежит умелая эксплуатация отдельных низменных сторон человеческой природы и эффективное управление поведением толпы.

Можно смело утверждать, что истоки фашизма изначально заложены в любом человеческом сообществе, в самой природе человека, высшего социального животного. Мы не удивляемся тому, как уживаются в одном человеке хорошие и плохие черты его личности. По той же причине, полагаю, не стоит удивляться присутствию в человеческих сообществах одновременно, как созидательных прогрессивных гуманистических, так и деструктивных человеконенавистнических идей.

Идеалистическая убеждённость в искоренение на планете фашизма равнозначна религиозной вере в окончательную и абсолютную победу добра над злом. Желать этого можно, быть уверенным – глупо.

Фашизм очень привлекателен для рядового обывателя, в особенности для малообразованного, с неразвитым мышлением и склонного, вследствие этого, к упрощениям. Для которого удобно и привычно делить всё существующее в окружающем его мире исключительно на две половины – на хорошее и плохое, чёрное и белое, а граждан в государстве на лучших и худших. Для таких людей не существует цветов и полутонов, мир людей для них всегда чёрно-белый.

Фашизм обещает простыми, до примитивности, способами обеспечить социальное благополучие. В диапазоне от понятных люмпену бандитских призывов «грабь награбленное» и «отнять всё и поделить», до изощрённого, установленного уродливыми правовыми нормами, государственного вмешательства в производственную и финансовую сферу.

Фашизм легко обеспечивает общественные запросы на великодержавие и имперские амбиции титульной нации, на исключительность религиозной группы. Не обходит фашизм своим вниманием запросы общества на сохранение традиционных ценностей и национальную героику, включая искажённую трактовку исторических событий, не соответствующую реальности, но потакающую желанию малообразованных слоёв населения видеть историю своей страны в выгодном, по их мнению, виде.

Фашизм разоблачает недостатки капиталистического общества, такие как гедонизм, потребительство как цель жизни, коррупцию, пороки избирательной системы, ограниченность демократических институтов и невозможность прямого участия граждан в управлении своей страной.

Абсолютно любой человек, благодаря фашистской пропаганде, может почувствовать себя принадлежащим к элите, к лучшей части населения своей страны, причастным к созданию справедливого и сильного государства, искоренению социальных пороков. И неважно, кем он при этом является, аристократом, финансистом, промышленником, простым клерком, фермером, сезонным рабочим или даже самым безнадёжным в социальном отношении, завшивленным и вечно пьяным, живущим под мостом клошаром, отягощённым различными фобиями и мощным комплексом неполноценности. Достаточно, чтобы он считал себя патриотом своей страны и причислял себя к сторонникам фашистской партии.

Тяга фашизма к традиционализму привлекательна для доминирующей в стране религии, особенно если она является официальной государственной. Культ войны выгоден промышленникам и финансистам, зарабатывающих на военных заказах, а создание «социального буфера» между капиталистами и пролетариатом приветствуется профсоюзами. Жёсткость, а нередко излишняя жестокость по отношению к криминальным элементам, радостно приветствуется законопослушными гражданами. Регулируемые цены на продовольствие выгодны домохозяйкам, а увеличение государственных (в особенности оборонных) заказов приветствуется их мужьями. Констатация в массовой культуре доминирующей роли мужчин в общественной жизни страны, нравится сильной половине населения, а «культ матери и хранительницы семейного очага» импонирует слабой половине. У фашизма всегда найдётся что предложить каждому.

Фашистские партии, традиционно опирающиеся на поддержку большинства избирателей, чаще всего приходят к власти двумя основными путями: в результате выборов или вторым по распространённости способом – при передаче власти от предыдущей правящей элиты, напуганной политической обстановкой в стране. Удивительно, но второй способ не был редким в мировой истории. Несмотря на всю кажущуюся политическую несуразность, когда фашистская партия, опирающаяся на народные массы, борющаяся за власть с правящей политической элитой, получает власть не напрямую от народа, а от той самой презираемой элиты.

К примеру, Адольф Гитлер получил власть из рук Рейхспрезидента Германии Пауля фон Гинденбурга, а Бенито Муссолини – из рук итальянского короля Виктора Эммануила III, Анте Павеличу власть и титул поглавника (хорватского фюрера) вручил последний король Независимого государства Хорватия Томислав II.

Список фашистских партий и лидеров, получивших власть в результате её передачи предыдущим правительством во время серьёзного политического кризиса в стране, продолжать можно долго. Именно по этой причине, Каудильо Франко до конца жизни гордился тем, что избран народом и свою власть получил из-за личных заслуг перед испанским народом, в результате выборов военного вождя в тяжёлое для страны время, а не от действующего правительства, к тому же не будучи в тот момент ни левым, ни правым, ни фалангистом, ни монархистом, ни республиканцем.

Фашизм либо заботливо культивируют без лишней спешки и тогда он приходит под радостные крики толпы, либо им правящая элита тушит зарождающийся пожар народных волнений. Фашизм годится как для одного, так и для другого.

В первом случае он гордо берёт власть по воле избирателей, одурманенных фашистской пропагандой, действуя легально через выборы, референдум или путём формирования «народного правительства» усилиями парламентского большинства. Во втором случае власть фашистам приносят на блюдечке, с низким поклоном и просьбой принять её из рук правящей на тот момент властной политической элиты или царствующего монарха.

Фашизм хоть и крайне редко, но всё-таки может прийти непосредственно в результате военного переворота, несмотря на то что это не естественный для него путь. В этом случае, не сам путч непосредственно, а лишь следующие за вооружённым переворотом события, последовательно ведут к фашистской диктатуре.

В Испании в 1936 году и в Чили в 1973 году, когда стала очевидной опасность установления коммунистической диктатуры, военные подняли мятеж. В Чили военной хунте удалось предотвратить установление революционной диктатуры, впоследствии установив свою ультраправую диктатуру. В Испании левые всё-таки получили власть, вследствие чего мятежникам, которые не успели задушить революцию сразу, понадобилось три года кровопролитной Гражданской войны, чтобы прийти к власти и установить собственную диктатуру.