Ну хочешь, я с тобой. Давай.
Апофеоз минует ратный.
Мы только корм для хищных стай.
Но не сейчас. Не здесь. Ах, старче,
Что я могу, что можешь ты?
Мы страждем все, и снова алчем
Обмана этой красоты…
Ты понял. Я не о Елене.
Елена маска, шутка, блажь.
Поплачь со мной. Нетленно тело.
Теперь не твой, не мой, не наш,
Он охраняем кем-то свыше.
И утихает злость во мне.
Дыши со мной, раз он не дышит.
Нас кто-то слышит в тишине.
И будет утро. Сила хлынет
И позовет нас убивать…
Но не сейчас. И чую, ныне
Ты отче мне, а ночь мне – мать».
Струится мутно «Илиада»,
Впадая в совесть наконец.
Тебе, друг, славы – или ада?
Ты сам – любовник иль отец?
Пускай любовь, любовь до гроба –
Здесь нет гробов и нет могил!
Раз бог свирепый, низколобый
Уже на всех нас затаил.
И пламя, вставши гостем светлым,
Откроет нам, как Одиссей,
Что здесь оно – хозяин. Этим
И завершится эпос сей.
Витгенштейн
Ты зайдешь в минимаркет на обратном пути
И прорвешься, запальчив, к вечно занятым кассам,
Декламируя ценники, точно стихи
Высочайшего термоядреного кваса.
Ты жесток в рассужденьях о господстве сырков
В этом базово неподкрепленном сегменте.
Ты продукт проверяешь: а вдруг он браков-,
Твой фольксваген гниет на бесплатной парков-,
Твой любимый поэт не А. С., а Барков,
И ублюдки в френд-ленте.
Проревись, бедный мальчик, на милашки груди.
Что еще унесет от нас шквалистым ветром
Перемен, что нас ждет, что нас ждет впереди,
И где это?
Твой пассат невиновен – он попал под муссон.
Апокалипсис явствен. Клипичен музон.
Анемон занемог. Цикламен утомлен.
Этим летом нас радует нон-стоп циклон.