Восемь пуль людоеду

Ее работа в качестве секретаря на этом была закончена.

– Не буду больше работать на таких уродов! – заявила она Натке Крайновой. – Ерунда какая-то получается – мой младший братишка открывает собственный ресторан, а я должна терпеть поползновения потного придурка! Да я лучше к Тошке в официантки пойду!

– Уже поздно, – сообщила Натка. – Они набрали студенточек, так проще. Никаких обязательств и можно платить гроши. Но даже на таких условиях у них был большой конкурс.

– Я пошутила, – Ирина махнула рукой. – Я не собираюсь быть в работницах у собственного младшего брата.

– Гордость, – кивая, сказала Натка. – Понимаю. Но где ты теперь собираешься брать деньги? Ведь ты хотела снять квартиру и уйти от родителей… А без работы это будет сделать не просто.

– Что-нибудь придумаю.

– Когда?

– Чуть позже. Сейчас у меня голова забита тем, как отомстить этому лысому ублюдку.

– А ты хочешь ему отомстить? – удивилась Натка.

– Еще как! Я уснуть спокойно не смогу, если не сделаю ему какую-нибудь гадость! Тебе легко говорить спокойно – он тебе не лазил под юбку, а я как вспомню об этом, так орать хочется.

– Вечно у тебя какие-то проблемы с мужиками… – проворчала Натка недовольно. – И почему ко мне никто не пристает? Я бы не стала строить из себя недотрогу.

– А что-нибудь умное ты можешь сказать? – спросила Ирина холодным тоном. – Или ты уже забыла, как это делается?

– Ну почему же? – Натка покачала головой. – А что – ты так сильно хочешь отомстить своему лысому?

– Еще как!

Тут Натка хитро прищурилась.

– У меня есть кое-какие мысли. Ты не знаешь – он женат?..

– Как там, в «каюте»? – спросил Антон. – Порядок?

– Все отлично, – сказал Костя.

Он сидел перед монитором камеры внутреннего наблюдения, сложив ноги на стол, и лениво жевал зубочистку.

– Клиенты пьют и танцуют, и никто из них даже не подозревает, что в соседнем помещении сейчас начнется турнир по кулачному бою…

Антон скинул с себя «олимпийку», брюки и остался в одних спортивных трусах. Сделал несколько упражнений для разминки суставов, семьдесят раз отжался от пола и принялся наматывать на кулаки эластичные бинты.

– В последний раз предлагаю: возьми свинчатку, – сказал Костя. – Спрячь ее под бинты, никто и не заметит.

– Это будет нечестно, – возразил Антон. – Я не хочу, чтобы из-за какого-то турнира у нашей «Кают– компании» возникли проблемы. Ты бы еще кастет предложил надеть.

– Кастет не надо, кастет заметят сразу же. А свинчатка не повредит… Ты видел, с кем тебе предстоит драться? Это же не человек, это глыба! У него кличка – Бизон! Он в два раза тяжелее тебя и выше на целый кочан! Я же о тебе забочусь, дурак! Возьми свинчатку!

– Обойдусь бинтами…

Антон побил себя кулаками по скулам и провел короткий бой с тенью.

– Бизон идет, – объявил Костя, единственным своим глазом глядя па монитор камеры слежения за турнирным залом. – Мамочка, мне уже сейчас страшно. У него кулаки больше, чем моя голова!

– Не пугай – пуганый. Лучше спроси меня, написал ли я завещание.

– Ты написал завещание?

– Нет. А теперь спроси почему?

– Почему?

– Потому что я не собираюсь помирать. Я не боюсь этого Бизона. Я уделаю его на пятой минуте. Спорим?

– Пожалуй, я поставлю на тебя пару баксов, братан… Пошли, нас ждут.

Они вышли через запасной выход, проследовали через влажную бойлерную и оказались в турнирном зале. Зрителей здесь было человек двадцать, глаза резало от малиновых пиджаков. С появлением Антона в зале возникло заметное оживление; когда он шел к рингу через толпу, его подбадривали криками: «Давай, Тоха, покажи, что ты умеешь! Не подведи, братан, я на тебя штуку баксов поставил! Давай, братан, врежь, покажи, на что мы в Овражьем способны!»

Антон перелез через канаты. Бизон уже был на ринге. Неприятно скаля мелкие с никотинным налетом зубы, он оценивающе осмотрел своего противника. Потом тихо хмыкнул и покачал головой. По нему было заметно, что в своей победе он не сомневается ни на йоту. «Мелочь пузатая, – должно быть, думал он. – Положу первым же ударом… Щенок…»

«Здоровый парень, – уважительно подумал Антон, тоже приглядываясь к сопернику. – Я-то думал, Костян преувеличивает, когда сказал, что он в два раза тяжелее и выше на целую голову… Но, кажется, наоборот – он преуменьшил…»

Бизон действительно был огромен. Одет он был в узкие плавки, под которыми не было заметно ни малейшего намека на первичные половые признаки; зато мышцы у него так и выпирали во все стороны, бугрились и блестели, словно намазанные маслом. Лицо у Бизона было узкое, угловатое, а щетина коротких черных волос торчала вверх, как проволока. Кулаки его тоже были плотно обмотаны эластичными бинтами, и можно было только подивиться, какие они огромные и тяжелые, эти кулаки, какой мощью от них веет… Впрочем, мощью веяло не только от кулаков – она чувствовалась во всем его теле.

Антон услышал раскатистый гул, но не сразу сообразил, что это сигнал гонга – это он понял только тогда, когда увидел, что Бизон стремительно приближается к нему, поднимая руки для атаки.

«Бокс!» – сам себе скомандовал Антон, машинально уходя в защиту. Он отбил летящий в лицо кулак и сразу же понял, насколько это отличается от обычного бокса. Не было привычного шлепка перчаток, не было упругого давления, которому можно было бы противопоставить свои тренированные мышцы – был резкий хлесткий удар, от которого в подставленном под удар предплечье тут же вспыхнула пронзительная боль. Впрочем, ничего необычного. Это знакомая боль, и он знает, что делать дальше…

Антон поднырнул под поднятую руку Бизона и нанес ему сокрушительный хук в корпус. Бизона отбросило. Открыв на выдохе рот, он пытался привести в порядок дыхание, но это ему удавалось с трудом. Будь Антон в перчатках, удар, возможно, и не возымел бы такого эффекта, но обмотанный бинтами кулак насквозь пробил защиту и достиг болевой точки… Сейчас главное не останавливаться. Добавь ему, Тошка! Левой в корпус. Правой в голову. Левой в голову. Правой…

Завершить серию он не успел. Бизон пришел в себя значительно быстрее, чем можно было ожидать, и его ответный удар в переносицу был страшен. Антона бросило на канаты, они самортизировали и швырнули его в обратном направлении, а второй удар в лицо свалил его на пол.

В зале заорали, засвистели, Антон услышал собственное имя, выкрикиваемое чьим-то обозленным хриплым голосом. А потом он перестал что-либо слышать, только увидел летящий в лицо кулак и успел отвернуться, а последовавший вслед за этим удар в ухо почти лишил его сознания. И он знал, что еще легко отделался, потому что такой удар мог бы и убить, придись он на пять сантиметров повыше, в висок…

Очень хотелось лежать и не двигаться, и чтобы никто не трогал, но он заставил себя открыть глаза, однако ничего не увидел – все лицо было залито кровью. Он не видел ее, но чувствовал, что на лицо у него словно надета липкая маска… Рядом чувствуется движение воздуха… Ну, нет, Бизон, я не доставлю тебе такого удовольствия – этой мой ресторан и Кости Жмыхова, здесь командуем мы!

Он заставил свое тело сжаться, как пружина, а затем, резко распрямившись, отбросил себя в сторону, как раз в тот момент, когда Бизон нанес удар ногой в то место, где только что была его голова.

А Антон был уже на ногах. Он смахнул с глаз кровь и немедленно сгруппировался. Бизон стоит к нему вполоборота – он все еще не может поверить, что удар ногой пришелся в пустоту; он не верит, что этот мальчишка, щенок, смог так стремительно выйти из-под удара. И не понимает, куда подевался его противник. На лице даже появилось какое-то отупелое выражение, словно только что на его глазах свершилось чудо… Впрочем, почти так оно и было…

Вот – огромная бугристая спина открыта для удара. Это как для быка красная тряпка. Злость просто захлестывает.

Антон ударил. Бизон даже подпрыгнул – так силен был удар, и пролетел вперед почти метр, пока не уткнулся в канаты. Антон снова ударил. Кажется, Бизон вскрикнул. Правильно, это и должно быть больно.

Антон коротко саданул в открытый затылок, потом еще раз – и замер с отведенным кулаком, ожидая, что же будет дальше.

Бизон вдруг странно задрожал всем телом, потом, держась за канаты, медленно опустился на колени и уронил голову на грудь, приняв позу приговоренного перед гильотиной.

– А теперь на пол! – злобно скомандовал Антон, продолжая помахивать кулаком у Бизона перед затылком. – На пол, я сказал! Раз, два, три!