Охотники на героев. Цена свободы

Петух помотал головой и осуждающе посмотрел. Но, кажется, он был в порядке. Имва привстал, ощущая боль в каждой частичке тела. Сэя спустилась легко и непринужденно, будто это было издевкой. Нет, определённо это было издевкой.

– Всегда знала, что у гоблинов плоховато с ловкостью.

– Я амеван.

– Только наполовину.

Имва не стал спорить. Он отряхнулся и огляделся по сторонам, будто это и собирался делать, а не просто таращился на заросли. После смерти папы он изучал лес, но эта часть была малознакома.

– Ты не похож на того, кто умеет охотиться.

– Потому что я не умею.

– Зачем согласился? Оргот растерзает твое тело и оставит ошметки.

– Тебе было бы приятнее, если бы меня растерзали амеваны? – помрачнел Имва.

– С тобой поступили бесчестно, малыш. Признаю. Не надо было возвращаться.

Сэя подошла ближе, и мерзкая ящерица на ее плече зашипела на Имву. Он отошел на шаг. Перед его лицом были отметины на ее теле, одна из которых показалась смутно знакомой.

– Почему я не могу вернуться на родину? Я хочу помочь.

– Уже помог?

– Чего ты от меня хочешь? – зашипел Имва, стараясь не задирать голову слишком высоко, но в то же время и не отходя в сторону, чтобы охотница не посчитала его слабаком. – Это что, часть испытания? Мучить того, кто должен встретиться с орготом?

Сэя пожала плечами и побежала дальше, с легкостью перепрыгивая с ветки на ветку. Небольшие повязки из кожи и листьев развивались на ее бедрах и груди, и Имва смотрел ей вслед чуть дольше, чем собирался.

– Ей просто говорить, Навнат. Носится среди деревьев каждый день и каждую ночь. Шлепает этих орготов каждую луну, небось. Вон косу короткую себе заплела, чтобы волосы не мешали. И посмотри на нас.

Петух посмотрел на Имву, но ничего не ответил.

– Наверное, мне не стоит с ней ссориться, да? Я мог бы узнать важные новости.

Имва взглянул на костяные кинжалы и короткие дротики, которые ему выдали для охоты. Он специально настоял на кинжалах. Те, с тюльпанами ему, конечно, не дали – никто не будет проходить испытание с людским оружием, но зато с кинжалами он натренировался лучше. Точнее, ничем другим он и не владел. Ну как владел, почти не ронял и не резал сам себя, что уже можно было считать успехом. В конце концов, он одолел кинжалами Феликса, командира человеческих войск.

– Я одолел Феликса, – повторил он вслух, но зелени вокруг было все равно.

Злость и обида слегка отступили, и Имва побежал дальше, стараясь нагнать амеванку. Только на этот раз он старался не спешить, чтобы случайно не поскользнуться и не свалиться прямо в пасть злобному хищнику.

Сэя ждала его на довольно хлипкой ветке, которая ходила ходуном при каждом движении. Наверняка специально. Хвост поджался.

– Нам здесь что-то надо? – спросил Имва, стараясь слегка согнуть ноги в коленях.

– Решила, что ты вымотался. И не помешает привал.

Имва постарался задавить мрачное желание скинуть ее прямо с ветки. Или сказать что-то колкое. Надо было помнить о деле.

– Я не устал. Но раз ты остановилась, то почему бы не поговорить? Меня не было в лесу… ох, не меньше семи лун. Что случилось за это время?

Сэя слегка повернула голову и прищурилась.

– Слова не нужны. Зачем отвечать тому, кого обвиняют в предательстве?

– И что вы все хотите сказать? Что я отравил своего папу, потом остальных, начал вывозить ценности, а потом сбежал благодаря своим родичам-гоблинам? А потом вернулся, чтобы что? Чтобы меня сожрал оргот? Я совсем тупой по-вашему, что ли?

– Мы не знакомы. Но если то, что о тебе говорят правда, то на твоем месте я бы не вернулась.

– На моем месте больше никого и нет, – сказал Имва, рассматривая гладкую, бледную кожу Сэи.

Амеванка ничем не отличалась от остальных – белокожая, высокая, с большими янтарными глазами, сквозь которые шептал лес. Разве что она была покрепче прочих со своими узловатыми мышцами и шрамами. Не удивительно, она ведь главная охотница своего племени. Имва перевел взгляд на свою руку, куда более темную и волосатую. Амеваны были плотью и соком своей земли, и кожа у них была под стать – сама серебрилась будто сок. А его похожа на кору дерева.

«Зачем я всех обманывал? Я не могу помочь Виктории и Рантару. Я даже себе помочь не могу».

Имва захотел сжаться, а потом еще сильнее. Так, чтобы слиться с веткой и уже никуда не идти, просто раскачиваться под порывами ветра. Сэя повернулась и молча рассматривала его. Хмурая ящерица на ее плече тоже.

– Так почему ты вернулся на самом деле?

– Я уже сказал.

– Да, сказал. Но, когда я иду на охоту, чтобы добыть зверя, я не говорю, что иду за смертью. Я кормлю племя и поддерживаю порядок в лесу.

Имва дернул плечами, стараясь не смотреть на нее. Он не хотел говорить об этом. Но потом решил, что будет глупо, если он станет обижаться. Наставники вот не спрашивали, зачем он вернулся на самом деле.

– Я не чужой, – с трудом проговорил Имва. – Это моя земля. Мой народ. Я хочу, чтобы остальные это поняли.

– Гоблинам ты сказал то же самое?

Имва хотел крикнуть «Я не гоблин!», но проглотил слова. В конце концов, наполовину им и был. Хотя он и знал эту свою часть очень плохо. Папа много говорил про гоблинов, но понятнее не становилось.

Имва отвернулся, прижимая к себе Навната и медленно гладил белые перья. Все-таки стоило посидеть в тишине, а не говорить.

– Это что за птица? Жертва корням?

– Нет, это Навнат! – Имва прижал петуха к себе сильнее.

– И какой от него прок? Вот Кевар, – Сэя ткнула пальцем в ящера на своем плече. – У этих существ лучшее чутье в лесу, а Кевар – лучший из них. Он может предупредить об опасности, помочь выследить добычу. Он и загнать ее поможет. А этот что?

– Он мой друг.

– Друзья только путаются под ногами на охоте, – цокнула языком Сэя. – Скажи, малыш, у тебя есть план, как справиться с орготом?

Имва взялся за кулон, перебирая острый зуб пальцами. У Сэи была целая россыпь таких же, самых разных размеров, в большом ожерелье.

«Интересно, если спросить совета – будет ли это считаться за нарушение испытания?»

– Я не малыш, – вместо этого ответил он.