Хроники Транквила: Порабощение

– Все мы же не хотим быть повешенными, верно?

– Вик, считай это моим приказом, – добавил Адриан.

– Хорошо, – согласился он, – как закончите, позовите меня, я всё оттащу. Только дайте ключ. Ключ и.. эту снотворную штуку, о которой говорил мастер Адриан.

– Необязательно делать это сегодня. Мой господин уверен, что царь проверяет то место не ежедневно, и потому мы сможем сделать это завтра после экспериментов. Как раз, когда резервуар освободится.

Обречённый в эту ночь на роль грузчика, молодой гвардеец побрёл прочь.

Когда задумчивость Адриана прошла, а Инженер начал кружить вокруг закрытого контейнера, Паупер начал:

– Так называемый «вирус контроля» – это существо с нашей родной планеты, где под гнётом Тёмных жили предки Двухсот. Неизвестно, обитали ли они там всегда, или их своей извращённой силой создали рабовладельцы, но их цель – порабощение и контроль. Так как «вирус» – жидкость, сам по себе он не может считаться существом в нашем понимании, к тому же, способным выполнять функцию пастуха. Инженер выдвигал некоторые теории, как он должен функционировать по задумке, но достоверно мы не знаем, как его пробудить, активировать. Поэтому, мы считаем, что его можно влить в животное или человека вместо жидкости его организма. Вероятнее всего, крови, ведь так много их технологий завязаны именно на ней.

– А зачем это, собственно, вообще делать? Властелин, – Адриан сам удивился, что обратился к Прискасу именно таким несвойственным для него словом, – неужели вы ностальгируете по тем временам вечного рабства и хотите развернуть их на нашем Транквиле?

Инженер закатил бы глаза, если б знал, что нынче у молодёжи модно так делать в подобных ситуациях.

– Адриан, прошу, сначала дослушай.

– Прошу извинить.

– Итак, допустим, каким-то образом «вирус» стал функционирующим. От первоисточника известно, что единственный инстинкт, которым он будет руководствоваться – инстинкт вожака. Он будет стремиться стать главным во всём и всюду. В ход пойдёт всё – насилие, шантаж, взятки. В конце концов, этот монстр приберёт к рукам всех людей планеты. А все, кто родятся при нём, уже не будут знать жизни без его власти. И так придёт конец свободе земли, на которую он ступит. Теперь понимаешь, почему на «Ковчеге» он был так тщательно заперт и спрятан?

– Да. Почему его ПРЯТАЛИ, я понимаю, – намекнул Адриан.

– А теперь ты поймёшь, почему теперь Мастер хочет высвободить его. По его воспоминаниям, когда Первые люди обнаружили его на корабле, они сразу узнали его и осознали опасность, которая может исходить от него. Обладая уже свободной волей и чистым рассудком, они смогли обезвредить жидкость, добавив в него некое вещество. По описанию, это похоже на наш марганец. Точнее, марганцевая пыль. Когда я принёс её Мастеру, он подтвердил, что это она. Благодаря марганцу воля и сила этого существа каким-то образом подавляется. На борту были лишь образцы веществ, которые должны быть на пригодной для жизни планете, и потому их хватило только чтобы ослабить его и крепко закрыть и запечатать дверь. Теперь же мы сможем завершить дело Первых людей!

– Теперь можно говорить? Спасибо. То есть, вы хотите полностью уничтожить «вирус контроля»?

– Практически так. Пока он существует, есть возможность, что он попадёт не в те руки, и все опасения осуществятся. Уничтожив, а не ослабив его агрессию, мы полностью исключим это.

– Ну, слушай, в этих словах и правда есть рациональное зерно, – Адриан обратился к Прискасу, – какова вероятность успеха, и, если что-то пойдёт не так, что с нами случится?

Старик протянул листочек с подробным описанием эксперимента. Видимо, приготовил его заранее.

«Для пробного эксперимента нам понадобится половина от общего количества вируса, разделённая на пять частей. Мы добавим в образец №1 порцию, равную той, что добавлялась в Легендарную эпоху. В №2 – две порции и так далее. Это необходимо, чтобы узнать, какое минимальное количество пыли необходимо, чтобы побороть тягу существа к повсеместному завоеванию, но сохранить его жизнеспособность».

Адриан сразу оторвался от листка:

– А зачем? Мы же только что обсудили, что его необходимо уничтожить для спасения нашего народа!

– Никто так не говорил. Уничтожить его злобу, но никак не сам «вирус». Для моего Учителя и нашего божества он представляет огромный научный интерес. Без воли к разрушению существо с этим вирусом вместо крови должно будет обладать некими особыми знаниями или навыками, которые могут пригодиться в том числе и на службе Короне.

– Так, что ещё за существо с вирусом?

– Ты прервал чтение. Дочитай – и узнаешь.

«Наиболее успешный образец с оптимальным соотношением непосредственно вируса и марганцевой пыли мы поместим в тело заранее обескровленного подопытного. После оживления его вирусом необходимо установить срок наблюдения за ним: если в течение месяца образец не подаст ни одного признака стремления к контролю, эксперимент можно считать успешно завершённым. В случае осложнений или непослушания объект должен быть физически уничтожен, а вирус выведен из организма».

– Так вот оно! То оружие, что вы мне обещали?

Прискас довольно кивнул, отойдя в сторонку.

Принц ещё раз перечитал текст. Последние строки возбудили интерес в нём.

– Итак, вам нужен труп для опытов?

– Да.

– Завтра он у вас будет. Первоклассный и согласный на всё труп.

Глава VI. Образец №4

Утро. Довольно коренастый для своего возраста мужчина с хищным взглядом, густой бородой в две стороны и драгоценным медальоном на шее сидел в окружении сотни стоящих людей. И он имел на это право. Ведь он – Карниф Юдус, и за его словами следило много человек, жадно поглощая каждое с возрастающим нетерпением. Советник по судебному делу говорил только в том случае, когда нельзя молчать, и никогда не сотрясал воздух попусту.

Вокруг на площади собрались зеваки, в самом центре стоял постамент. На нём были двое – уставший охотник и загнанная жертва.

«Советник по судебному делу Совета при Короне и Высший судья от имени Суда Картрадского царства в лице Карнифа из рода Юдусов ознакомился с материалами по обвинению в убийстве члена Совета при Короне и признал их…»

Обвиняемый смотрел на судью. После нескольких дней пыток в камере его недовольство уже утихло, тело было измучено, а душа разбита. Теперь он просто выслушивал фатальные слова приговора и ждал последних из них:

«…убедительными и неопровержимыми. На основании всей суммы доказательств и свидетельских показаний, обвиняемый, имя которого следствием узнать не удалось, признаётся виновным и приговаривается к смертной казни через отрубание головы…»

Убийца вздохнул. Хотя бы без долгих мучений.

«…Однако, согласно заявленному ходатайству Совета при Короне от сегодняшнего числа, данный и подобные виды наказания являются излишне благодушными по отношению к преступнику, посягнувшему на человека Короны. В качестве рекомендации Главный советник предложил обескровливание обвиняемого…»

Глаза человека в клетке округлились. Изменение приговора будто окатило его ледяной водой. Хотя, подобное сравнение вряд ли можно считать уместным в данном случае – за всё время пыток его поили лишь единожды, и потому сейчас даже капле воды он был бы рад как монах беседе с Двумястами.

«…Я принимаю рекомендацию Совета и подтверждаю изменение приговора…»

По толпе прокатилось две волны – ужаса и одобрительного ликования.

«…Приговор является обязательным и немедленным для исполнения. Уведите подсудимого».

Да, казнь была ожидаема для такого дела, но вид её стал для зевак шоком. Для многих это стало знамением новых порядков в стране.

– Кровь за кровь!

– Поделом ему!

– Каторжное отродье!

Юноша, которому на момент совершения преступления только стукнуло всего двадцать два года, безучастно выслушивал все оскорбления в свой адрес, ни разу даже не взглянув в сторону обидчиков. Все его мысли были о том, что с ним будет на казни.

Человека раздевали догола, привязывали к столбу где-то в болотах и оставляли на съедение комарам, слепням и другим насекомым. Сочувствующих почти не прогоняли от преступника: отмахивая насытившихся и ленивых насекомых, они давали место новым, голодным и злым, отчего мучения человека лишь усиливались. Безусловно, действие дикое. Впрочем, оно и было заимствовано из обычаев варваров Анспранда, у которых так поступали с любовниками неверных жён ярлов. Но, с другой стороны, чего ещё ждал убийца одного из самых влиятельных людей Картрада?

Человек выглядел довольно молодо для того, кто за свою жизнь успел попасть на каторгу, сбежать оттуда в столицу и убить важнейшего для государства советника. У него были широкие скулы и впалые щёки, а от мучений сосуды в его глазах повсеместно полопались.