Парадокс Лапьера

– Да, кодовое название проекта, – андроид кивнул. – Так вот она убивала простейшие бактерии, справлялась с грибками, но как только дело дошло до вирусов, я обнаружила, что «Элиза» совершенно никаким образом не работает на двухцепочечных ДНК-вирусах и вирофагах. Я уже который месяц ищу разные комбинации формулы, но не могу понять, что не так.

– Для чего тебе нужна «Элиза»? – спросил Эд, аккуратно ставя пробирку обратно.

– Мы победили рак, коронавирус, вирус гепатита и герпеса, даже ВИЧ смогли взять под контроль, но все это было создано в условиях нашего мира и жило с человеком бок о бок миллионы лет. Но мы открываем новые планеты и не известно, что мы там встретим, – она придвинулась ближе к столу и взглянула в зеленые глаза своего товарища.

– Да, это очень важный вопрос, и он широко освещается в современной науке. Ученые не первый год решают эту проблему.

– Современная наука и ученые со всех сторон обложены бумажками и бюрократией, Эдинсон. Настоящий прогресс стопорится об протоколы и регламенты Корпорации, которая и заведует абсолютно всем, что происходит в науке. А решение вопроса нужно сейчас.

– Но ты должна понимать, что это может быть опасно с точки зрения закона, что если кто-то узнает?..

– Об «Элизе» знаем только ты и я, – девушка вскинула бровь, – и по протоколу ты, конечно же, можешь и должен доложить о нарушении старшему офицеру, – Сэм скрестила руки на груди, с вызовом смотря на андроида.

Тут же индикатор на лбу робота стал оранжевым, свидетельствуя о том, что в очередной раз предписанные программой действия не отвечали реальности. Он действительно был обязан сейчас же сообщить о своенравных исследованиях в запрещенной области, но… не мог? Будто бы какая-то часть кода противоречила тому, что он должен был сделать, будто бы в самом программном коде была ошибка, которая упорно не хотела следовать протоколу. Глаза синтетика лихорадочно бегали по комнате примерно с минуту, мучительно долгую минуту, в попытках найти решение… решение для фундаментального системного противоречия. Как вдруг он замер и взглянул на своего оператора. Лоб озарился зеленым цветом. Эд не стал сообщать об этом вышестоящему руководству, но все же принял во внимание сложившуюся ситуацию, отмечая ее для себя в программном цифровом протоколе.

– Покажи формулу, возможно, стоит провести репликацию генов, – совершенно спокойно, но с ноткой первобытного исследовательского интереса, произнес он и четким движением взял соседний стул, ставя его рядом с офицером Беккер и присаживаясь перед виртуальным монитором.

Биолог ликовала внутри. Она, хорошо сдерживая хитрую усмешку и незаметно выдыхая, начала вводить какие-то данные на голографической клавиатуре.

Это был блеф и самодурный фарс чистой воды. Девушка сейчас поступила безрассудно, буквально поставила на кон всю свою карьеру, решив довериться андроиду. Она до последнего не знала, что сделает ее компаньон, прекрасно понимая, что робот вполне мог тут же вызвать старшего офицера Уотсона и попросту выложить ему обо всем, что узнал десятью минутами ранее. На что она вообще рассчитывала? Что бы она делала в случае, если бы ее протеже действительно последовал бы системным предписаниям? Это было не просто смело, это было чересчур смело. Но более интересно было то, что Эдинсон все же не стал следовать системному протоколу. Возможно, благодаря бесчисленным модификациям у него были более расширенные программные рамки для принятия решений, исходя из ситуации, чем у его собратьев. Да и то количество вопросов, которые он начал задавать в последнее время было очень необычным. Изменения в его поведении были едва заметными, однако Саманта проводила слишком много времени рядом с андроидом, чтобы их заметить. Или она просто не обращала особого внимания на это раньше? Девушка задумчиво глядела на робота, сидящего по левую руку от себя, уже несколько минут.

– Если будешь продолжать так смотреть на платформу, то решение проблемы «Элизы» вряд ли найдется, – как бы невзначай сказал он, даже не поворачиваясь к офицеру.

Сэм тут же отвела взгляд, вновь надевая маску самоуверенного ученого-биолога, и начала объяснять своему товарищу все нюансы уже их, по-видимому, совместного проекта.

Через несколько часов активной мозговой деятельности Беккер ясно поняла, почему же за андроидами стояло будущее. Ее голова уже раскалывалась, а мышцы спины затекли, в то время пока Эдинсон продолжал скрупулезно перепроверять данные в базе, не обращая никакого внимания ни на позднее время и не ведая потребности во сне. Однако он обратил внимание на другой факт:

– Саманта, твой имплант показывает повышенный уровень кортизола. Продуктивность работы в таких условиях минимальна, – раздался голос робота сбоку.

– Да, думаю, что на сегодня закончим, – потягиваясь и зевая, девушка согласилась со своим протеже.

– Пока ты будешь спать можно провести дополнительный анализ компонента… – однако закончить ему не дали.

– Эд, тебе тоже стоит отдохнуть, – она положила руку на крепкое механическое плечо.

– Платформа не нуждается в отдыхе, – произнес он, бросая взгляд на руку биолога на своем плече.

– Эдинсон, – девушка многозначительно на него взглянула.

– Да, Саманта, – подчинился он, не в силах противиться приказу оператора.

Офицер, недолго думая, пошла в свою каюту, приняв душ, она переоделась в более подходящий для сна комплект одежды, состоящий из серой хлопковой майки и черных штанов с логотипами флота. Мерное гудение ядра палубой ниже отлично убаюкивало, поэтому всего через несколько минут девушка уснула.

Ей снился выпускной, тот по-настоящему счастливый день, когда она закончила Международную Академию Биохимических Исследований при правлении Спейс Юнайтед. Одетая в черный костюм из дорогой ткани, украшенный на рукавах и лацканах блестящим камнями, девушка улыбалась своим сокурсникам, которые в таком же приподнятом настроении поздравляли друг друга. Позади осталась диссертация и выпускные экзамены, а впереди ее ждало прекрасное далеко, в котором у нее успешная служба и карьера. Сделав с десяток фотографий с самыми разными людьми, от друзей по академии до преподавателей, Сэм решила ненадолго удалиться в уборную. Она быстрым шагом преодолела украшенный двор академии и вошла в небольшое техническое помещение, пройдя несколько коридоров с задорным цоканьем каблуков, Беккер легко отворила металлическую дверь. Подойдя к одному из умывальников, она критично оглядела свое лицо в зеркале, чуть подтерев слегка осыпавшуюся тушь, девушка заметила черную шпильку, которая так некстати вылезла из аккуратно уложенного пучка. Поддев ее пальцем, Саманта хотела вправить ее обратно, но лишь ухудшила положение и шпилька, слегка покачнувшись, вылетела из ее руки, с тихим звяканьем падая в алюминиевую раковину. Цокнув языком и пробубнив про себя парочку ругательств, выпускница склонилась над рукомойником, чтобы достать надоедливую заколку. Вдруг за спиной послышался скрип дверцы одной из кабинок. Сэм по началу не обратила на это никакого внимания, однако тут же заметила тень за собой. Наконец-то взяв двумя пальцами аксессуар, она резко выпрямилась. В зеркале позади себя она четко заметила силуэт. Моментально обернувшись, девушка никого не увидела. «Какого черта?» – пронеслось в ее голове. Еще раз оглянувшись по сторонам, юная исследовательница точно убедилась, что никого в помещение, кроме нее, не было. Решив, что это была лишь игра воображения от нервного перевозбуждения на фоне праздника, она медленно повернулась к зеркалу. И вдруг в отражении из-за ее спины показался окровавленный мужчина, широко раскрывая обезображенный порванный рот с вываливающими зубами. Вскрикнув, девушка моментально юркнула в сторону и побежала к двери, но та, как назло, оказалась заблокирована. Голографическая панель горела красным и выдавала ошибку при панических нажатиях Беккер. Сэм начала с силой стучать кулаками по металлической поверхности, зовя на помощь. За спиной слышались шаркающие шаги и невнятное хриплое бормотание вперемешку со стонами боли. Поняв, что она заперта здесь, Саманта обернулась, встречаясь лицом к лицу с этим страшным незнакомцем, рефлекторно закрываясь руками.

И вдруг она проснулась.

– Саманта! – резко послышался до боли знакомый голос рядом.

Она машинально дернулась, комкая и без того сбитые простыни под собой и готовясь к нападению, как-то неловко выставляя руки перед собой. Проморгавшись, ученая начала лихорадочно осматриваться. Мозг с опозданием, но все же дал команду телу успокоиться, поняв, что девушка находится в своей каюте, в безопасности, а все то, что произошло ранее – было лишь кошмарным сном.

– Глубокий вдох и выдох, дыши, – вновь послышался голос сбоку.

Сэм уже поняла, что это был Эдинсон. Он стоял возле большой кровати, выставив руки перед собой, видимо решив, что офицер спросонья на исключительных боевых рефлексах могла бы и зарядить ему в лицо от неожиданности. Беккер взглянула на себя, руки потряхивало, на майке красовались несколько больших пятен пота. Да и потрогав свой лоб, она поняла, что вспотела так, словно пробежала несколько километров.

– Снова приснился кошмар?

– «Снова»? – устало прохрипела Саманта, смотря на андроида.

– В системе Дэвида были записи о том, что с некоторой периодичностью ты очень плохо спишь. Платформа предположила, что тебе снятся кошмары, – спокойно объяснил он и медленно подошел ближе.

Офицер, заметив настороженность робота, поняла, что тот, видимо, все еще сомневался в психологическом состоянии своего оператора, поэтому боялся сделать лишнее движение. Махнув ему рукой, приглашая присесть на кровать, она прикусила губу, раздумывая, рассказать ли синтетику о том, что с ней происходило уже несколько недель. Эдинсон аккуратно присел на край и не стал торопить своего оператора, терпеливо дожидаясь ее решения. И именно сейчас Сэм осознала, что ей было очень необходимо наконец-то хоть с кем-то поделиться тем, что ей снилось, ведь казалось, что сил держать все внутри больше не осталось.

– Где-то пару недель уже мне снятся сны. Разные. В одном я была в экспедиции, в другом на учебном полете, в этот раз на выпускном. Это все реальные сцены из моей жизни. Но… – она сделала глубокий вдох. – Во всех этих снах я вижу его. Бена. Он был моим близким другом, мы учились вместе в академии.

– Был? – тихо уточнил андроид.

– Он погиб много лет назад при обвале пещеры на Сирена Альфа. Несчастный случай в экспедиции. Долгие месяцы мы искали одно определенное место, где разведывательный дрон обнаружил следы протобактерий, но при этом из-за сильных магнитных бурь на планете дрон растерял половину данных, да и вернулся таким, будто в турбине крейсера побывал. Поэтому пришлось вручную восстанавливать весь его путь, чтобы понять, где были обнаружены бактерии. Когда мы прибыли на планету, то пришлось еще несколько часов добираться до точки пешком по горам. И мы все же нашли нужную нам пещеру. Бен сиял от счастья, он сказал мне тогда, что мы стоим на пороге величайшего открытия нашего столетия. И всего через полтора часа он умер. В страшных муках, Эд. Из-за нестабильности вулканической породы, из которой состояла вся пещера произошел обвал из-за тектонического толчка. То есть это произошло бы в любом случае, мы просто оказались в ненужном месте, в ненужное время. Его заваливало камнями, и я слышала его предсмертные стоны и крики, видела, как он тянул руку ко мне. Я чудом выжила, успев выбежать в последний момент. Послала сигнал о помощи кораблю на орбите. Спасательный шаттл прибыл через полчаса, но было уже поздно. Когда его тело вытащили оттуда, он был именно таким, каким является мне во снах. Весь в крови, с пробитым черепом и переломанными костями. Он что-то говорит каждый раз во снах, но я… я не помню, что именно. Но как будто это было важно, будто бы это было предупреждением, – закончив свой монолог тяжелым прерывистым выдохом, Саманта потерла виски и опустошенно взглянула перед собой.

Как вдруг она почувствовала теплое прикосновение к руке. Эдинсон, видимо, решив так поддержать своего оператора, накрыл ее руку своей. Но должного эффекта это не вызвало. Сэм лишь удивленно приподняла бровь и с вопросом посмотрела на андроида. Тот, судя по всему, поняв, что сделал что-то не то, неловко убрал руку. Но все же синтетику было невдомек, почему такой вид взаимодействия не понравился девушке, ведь в системе, да и в юнете была информация о том, что именно такими невербальными жестами люди поддерживают друг друга в подобных ситуациях.

– Ты кричала во сне. Платформа находилась в кабине пилота, когда послышались крики, сначала негромкие, а потом ты начала звать на помощь. Данные импланта показывали зашкаливавший пульс и первичный выброс адреналина. Придя сюда, платформа увидела, как ты мечешься во сне, зрелище было довольно… неоднозначное, – он посмотрел на Сэм, которая поджав губы кивнула, подтверждая, что вполне могла повторять свои действия из сна в реальном мире.

Девушка тяжело вздохнула, сглатывая ком в горле. В этот момент Эдинсон встал и вышел из капитанской каюты. Саманта, смотря ему вслед подумала, что, похоже, даже робота с его титановыми нервами смогла достать своими проблемами. Однако уже через пару минут андроид вернулся, неся в руке пластиковый стакан с водой. Он протянул его своему оператору. Этот жест, в отличии от предыдущего, возымел свой эффект. Офицер приняла из руки своего товарища стакан и с жадностью сделала пару глотков. Синтетик, видимо, решив, что Беккер не грозит ничего, кроме дальнейшего душа и переодевания в сухую одежду, решил оставить ее одну, больше не намереваясь докучать расспросами. Но сделав всего шаг, он остановился, почувствовав, как его несильно схватили за руку.

– Спасибо тебе, Эд, – сказала девушка, смотря ему в глаза.

Всего на мгновение индикатор на лбу Эдинсона мигнул красным. Но Сэм, скорее всего, этого даже не заметила, отпуская руку товарища и решив привести постель, да и себя саму, в порядок после безумного сна.

Робот вернулся в соседний отсек, дабы заполнить полетный отчет для М.А.М.ы и отправить еще одно сообщение по защищенному приватному каналу. Он взглянул на время: с того момента, как они покинули Землю, прошло девятнадцать часов. Заполнив соответствующие поля на планшете, он начал шаблонно указывать, что «полет идет в соответствии с планом», «никаких отклонений в курсе нет», «ядро работает в штатном режиме», «состояние команды корабля стабильное». На последней фразе синтетик все же немного остановился. Нет, психологическое состояние капитана было стабильным, однако участившиеся кошмары вызывали некоторое опасение. Это могло бы сказать на концентрации Саманты в критических ситуациях, однако Эдинсон знал офицера Беккер как никто другой, и прекрасно понимал, что профессионализму его оператора нет равных, поэтому решил, что докладывать М.А.М.е об этом пока что все же не стоит.

Всего через час в левый отсек зашел и сам капитан Фалькона. Судя по влажным волосам Сэм только вышла из душа. Она, одетая в повседневную корабельную форму, прошла к небольшой тумбе в столовой зоне, на которой стояла кофемашина. Поставив в нее кружку и нажав пару кнопок, девушка вдумчиво посмотрела в большой иллюминатор перед собой, за которым мелькали звезды. Этот вид так ее завораживал, что она не сразу услышала, как характерный негромкий писк аппарата, свидетельствующий о том, что приготовление напитка завершено, так и не заметила, как пристально за ней наблюдает андроид, спокойно восседающий в паре метров от нее, ровно держа спину.

– Только не думай, что я медленно схожу с ума, – вдруг сказала она, не поворачивая голову.

Все-таки заметила. Трудно было что-то скрыть от внимательного офицера.

– Платформа лишь анализирует показатели импланта, – попытался оправдаться робот, отводя взгляд.

– Вранье – не твоя фишка, – подметила девушка, беря чашку с кофе и проходя ближе к роботу, присаживаясь напротив него за металлический стол.

– Платформа не умеет врать, Саманта, – тут же парировал он с хитринкой в глазах.

– Зато платформа умеет быть нудной и дотошной, – скрывая улыбку за чашкой, спародировала Сэм своего товарища.

– Это архитектурные особенности программы, – в тон ей ответил Эдинсон, смотря куда-то в планшет и отправляя отчет для материнской системы.

Прыснув от смеха, офицер продолжила монотонно пить свой напиток, читая новости на планшете, который по обыкновению лежал на столе в столовой зоне.