Когда проснётся ангел

Отбежав от дома на безопасное расстояние, ребята с ужасом смотрели, как строительный кран размахивал чугунным шаром, превращая в кучу обломков их пристанище. Угрюмые и удручённые пошли они по привычке на паперть. Данька был рад, что деньги, отложенные для детектива, ему удалось сохранить, ведь спал он прямо в одежде.

На обед Тим принёс мороженое в вафельных стаканчиках, для себя и для Даньки. Он был в приподнятом настроении и радостно сообщил, что ночевать они сегодня будут в тепле.

–Ты помнишь Костю, такого белобрысого коротышку, он машины моет, которые к храму приезжают? – спросил Тим.

–Да.

–Так вот, я его у ларька встретил, он нас позвал ночевать на теплотрассу.

–Ты знаешь, где это? – спросил Данька.

–Он сейчас сюда направляется, вместе с ним и пойдём, – Тим махнул рукой.

К ним приближался крепко сложенный светловолосый мальчуган. Шёл он враскачку, прямо по газону, спрятав руки в карманы грязных коротковатых штанов, разбивая по пути жёлто-красные кучи опавшей листвы, собранной дворниками накануне. По мере приближения становился ярче контраст между его светлой, почти белой шевелюрой и очень грязным лицом.

Данька посмотрел на Тима, сравнивая его чистое лицо с чумазой физиономией Кости. Тим каждое утро, следуя своей традиции, умывался холодной водой из пластиковой бутылки, Данька во всём подражал старшему товарищу. Воду они набирали каждый вечер из колонки недалеко от барака. Пары пластиковых бутылок хватало, и чтобы напиться, и чтобы умыться.

Поравнявшись с ребятами, Костик по-взрослому пожал руку Даньке, (с Тимом они уже виделись), и спросил:

–Ну что, готовы переехать на новую квартиру?

–Веди, – сказал Тим.

И они пошли вслед за своим новоиспечённым соседом. Идти оказалось не очень далеко, через переулок к привокзальной площади, а там сквозь дыру в бетонном заборе. Наверное, дети воспринимают перемену мест с меньшими переживаниями, чем взрослые. Ребят нисколько не испугал тот факт, что жить теперь они будут в подземелье.

Данька закончил свой рассказ словами:

–Всё, что в этой банке, я накопил раньше, когда мы с Тимом жили в бараке.

Паук выслушал разволновавшегося Даньку и захохотал:

–Ну, уморил ты меня. Значит, мамку решил найти?

–Решил, – вздохнул Данька.

–Ну и дурак, – Паук отхлебнул пива из бутылки и продолжил, – ты меня послушай, дружок. Если бы ты был ей нужен, она бы тебя не бросила. Бабы, они все такие. Вот родила она тебя где-то под забором, там и оставила, а ты её искать собрался. Нужен ты ей, как собаке пятая нога. Может, твоя мамаша с десяток таких, как ты беспризорников наплодила, да государству на воспитание оставила.

У Даньки от злости сжались кулачки.

–Нет! Моя мама хорошая, просто я потерялся! Я помню её, помню! – закричал он во весь голос.

–Я смотрю, ты, парень, совсем страх потерял. На кого орёшь-то? – оскалился Паук, – Мал ещё, чтобы со мной спорить. Говорю тебе, мамаша твоя – та ещё тварь. Ты не слишком-то рассчитывай, что нужен ей, а то давно уже сама бы тебя нашла.

Данька больше не мог сдержаться, в горле от обиды встал ком, в глазах предательски заблестели слёзы, и когда паук снова противно захохотал, обзывая маму Даньки самыми плохими словами, бросился на него, как котёнок на злую лохматую собаку. Паук никак не ожидал от ребёнка такой прыти, и от неожиданности даже выронил и бутылку, и банку с Данькиным сокровищем. Данька успел стукнуть подвыпившего «хозяина подземелья» в грудь кулачком, но в следующее мгновение уже летел к стене, отброшенный сильным ударом. Затылком он больно приложился о бетон, на миг провалился в липкое и густое, как кисель забытьё.

–Ах ты, щенок! – заорал Паук, – сейчас я тебя учить буду, как старших уважать!

Он поднялся с грязного матраса и двинулся к жертве, разминая кулаки, чтобы продолжить начатое. Ногой Паук зацепил банку из-под чая, и та покатилась по полу, прямо к законному владельцу. От крика Данька очнулся, схватил честно заработанное, и спрятал за пазуху, чем ещё больше разозлил Паука. Тот взревел и схватил мальчонку за грудки. Данька зажмурился, зачем-то полез рукой в карман, нащупал там гальку и сгрёб в пястку.

Паук поднял его в воздух, как пёрышко, и тряхнул так, что у Даньки зубы застучали. Чем мог защититься ребёнок от пьяного безумного громилы? Скорее инстинктивно, чем осознано, метнул Данька горсть мелких камешков вперемежку с пылью в лицо своему обидчику. Тот заревел, разжал хватку, согнулся пополам, пытаясь протереть глаза, а Данька грохнулся на пол.

В этот момент тусклая лампочка, скудно освещавшая помещение, лопнула и разлетелась вдребезги. В темноте Паук споткнулся обо что-то и упал, гремя и матерясь. Данька выпорхнул из-за занавески, столкнулся с Тимом, и стрелой понёсся к выходу. Тим спрятал рогатку в карман, это он разбил лампочку. Поднимаясь по ржавой лестнице, Данька слышал рёв взбешённого Паука, который уже выбрался из своего логова и, шатаясь от стены к стене, спешил за ним. Вынырнув из подземелья на свет, Данька пролетел сквозь дыру в заборе и помчался что было духу туда, где больше всего людей бывает в это время – к автопавильону. Там, как назло, грелись на весеннем солнышке только старушки, да молодёжь, но у них помощи не попросишь – Паук сметёт их со своего пути, как осеннюю листву. Данька бросился к мусорным бачкам, в надежде спрятаться за ними, но это было призрачным спасением, Паук нашёл бы его рано или поздно.

Нужно было убираться отсюда как можно дальше. И тут Данька заметил у одного из автобусов высокого широкоплечего мужчину, а рядом с ним женщину с очень добрым лицом. Паук вышел из-за угла, рыская глазами в поисках дерзкого пацанёнка, но он был ещё далеко от мусорных бачков, и у Даньки оставался последний шанс, чтобы добежать до автобуса незамеченным. Не раздумывая больше ни секунды, он бросился к высокому мужчине, и, проскользнув между ним и его спутницей, запыхавшийся, выдохнул:

–Помогите! Он убьёт меня.

Вид грязного мальчугана с окровавленным лицом, с разбитой губой и содранной щекой, с такой мольбой в глазах, что даже каменное сердце разорвалось бы от боли, привёл Настю в шоковое остолбенение. Но на Игоря это повлияло иначе – что-то переключилось в его голове, и сработал основной инстинкт, выработанный годами службы в отряде: защитить, спасти, вывести из-под удара. Все шестерёнки в его голове, которые, казалось, заржавели за ненадобностью, снова стали работать, как швейцарские часы.

Одним движением он сбросил с себя кожаную куртку, закутал ею мальчугана так, что видны остались только пятки, поднял его и отдал в руки жене.

–Быстро в автобус, – скомандовал он.

Настя опомнилась, прижала к себе этот живой свёрток и пробралась на дальнее место в салоне, с тревогой поглядывая в окно. В их сторону, озираясь, шёл громила в майке и с татуировкой на плече в виде паука. Всем своим существом он давал понять окружающим, что очень опрометчиво поступит тот, кто встанет на его пути. Молнии так и сыпались из его глаз.

Заглянув в здание автопавильона, и не обнаружив там искомое, верзила с татуировкой направился к автобусам. Поставив ногу на ступеньку и покуривая сигарету, Игорь преградил ему путь в автобус, где находились Настя с мальчиком.

Паук попытался, было, отстранить Игоря, но встретив уверенный взгляд, сбавил обороты, достал сигарету и закурил.

–Мальца тут не видел? Грязного такого, деньги спёр, гадёныш, – процедил сквозь зубы Паук.

–Сын, что ли? – поинтересовался Игорь.

–Да какой сын! Беспризорник, давить таких надо, – Паук выругался многоэтажным матом, чем вызвал недовольство бабушек, находящихся в автобусе.

–Много украл?

–Да сколько бы ни было, поймаю – прибью.

–Нет, не видел, – Игорь невозмутимо смотрел на разъярённого Паука, и тот понял, что в автобус ему без боя не попасть, ещё раз выругался, развернулся и пошёл на дальнейшие поиски.

Игорь прошёл в самый конец салона и сел рядом с Настей. Она склонила голову над ребёнком, прижимая его к груди и что-то тихонько напевая.

–Он беспризорник, его нельзя здесь оставлять, пока у нас поживёт, – шепнул Игорь жене.

Настя улыбнулась ему в ответ.

Данька, завёрнутый в куртку с головой, старался не дышать, чтобы ничем себя не выдать. Его била дрожь, он боялся, что Паук найдёт его, вырвет из тёплых рук, и тогда всё пропало.

Игорь осторожно развернул куртку и встретил испуганный взгляд Даньки.

–Ты как? – спросил он мальчугана.

Данька облизнул разбитую губу и сморщился от боли, разодранная щека саднила, но он мужественно ответил:

–В порядке.

Игорь улыбнулся: