Близкие враги

Хлопнула дверь, ведущая к цокольному этажу, и мы с Виктором Олеговичем, не сговариваясь, притихли.

– Оксана, – шепнула я Иванову и прижала к губам палец в знак того, что нам лучше не издавать лишних звуков.

В ушах девушки были наушники, шла она достаточно далеко, в нашу сторону даже не смотрела. Я, конечно, в такое сказочное везение верю с трудом, но существовал реальный шанс, что наша парочка останется незамеченной.

– Ушла, – с облегчением произнесла я, и Виктор Олегович тут же поднялся с дивана, откланялся и от греха подальше уехал.

Абсолютно ничего не опасаясь, вечером я отправилась в столовую ужинать. Видимо, мой ангел-хранитель отработал сегодня как надо. Оксана несколько раз мне на пути попадалась после визита Иванова, но ничего не сказала, значит, жить можно спокойно.

– Марат, вот ты все время Настьку защищаешь, хозяйкой дома ее называешь, – спускаясь по лестнице, услышала внизу голос Оксаны и замерла, – а к ней сегодня мужик приходил. Голубки прямо здесь ворковали на диване, а как меня увидели, сразу притихли, и потом мужик этот сразу убрался.

Правильно Нина Васильевна Оксану выдергой называет. Она и есть выдерга. Сдала-таки меня с потрохами, да еще таким тоном сладким, словно мы с Ивановым разговаривали не в метре друг от друга, а я у него на коленях сидела с расстегнутой блузкой.

– Что за мужчина приезжал к Насте?! – рявкнул Воронцов на подружку, словно на ней тоже лежала часть вины.

– Откуда мне знать? Я к ним тактично не подходила, но, если судить по машине, кавалер у нашей вдовушки что надо, при деньгах.

Вот дрянь! Если Оксана видела Иванова, значит, стопроцентно его узнала. Как пить дать, специально соврала, чтобы Марат навыдумывал себе черт-те что, и мне больше досталось.

– Сука! – Марат то ли меня обозвал, то ли в принципе выразил свое отношение к ситуации, но после возгласа послышались быстрые шаги. Мужчина уже поднимался по лестнице.

Не раздумывая я развернулась и бесшумно на цыпочках помчалась обратно к себе. Да, скандала и выяснения отношений не избежать, зато можно немного это отсрочить. Марат поостынет, а я придумаю складную речь.

Заскочив в спальню, я заперлась и затаилась. Воронцов три раза ударил кулаком по двери, и ровно столько раз я вздрогнула. Затем наступила тишина. Она пугала куда сильнее, чем стук в дверь: воображение рисовало, как мужчина отходит назад, разгоняется и плечом вышибает преграду между нами.

– Настя, открой! – Чуть до потолка не подпрыгнула, когда услышала голос Марата. – Настя!

Решив схитрить, зашла в ванную и полным напором воду включила. Отчетливо помню, когда Руслан принимал душ, шум воды доносился в коридор. Если Марат подумает, что я моюсь, по идее он должен уйти.

– Настя! – После очередного возгласа Воронцова я выглянула из ванной и увидела, что язычок замка дергается, то есть Марат с помощью какого-то приспособления пытается открыть дверь.

Блин, если Воронцов задался целью замок одолеть, он это сделает. Я и сама как-то раз, еще дома у родителей, точно такой же замок монеткой открыла, максимум за пятнадцать секунд.

Черт побери, и зачем я теперь в ванной закрылась? Ноги без приказа от головы сами внутрь зашли, а руки замок закрыли. Считай, загнала себя в угол. Хотя с другой стороны, что, у Марата совсем совести нет, ломиться в душ к вдове брата?

Нет у Марата совести, совсем, об этом мне сказал стук в дверь, на этот раз уже дверь ванной.

– Кто там? – для правдоподобности подойдя ближе к душевой кабине, крикнула я.

– Марат! Открой!

– Пожар?! Землетрясение?! Конец света?!

– Нам надо поговорить.

– Ты обалдел, что ли? Я моюсь вообще-то! – Да, нагло вру, но у меня есть оправдание: я боюсь.

– Как закончишь, сразу спускайся в кабинет. Жду тебя десять минут. Не придешь – вернусь и будем разговаривать там, где получится, – рявкнул Марат и, судя по всему, убрался из спальни. По крайней мере, шаги я его слышала, и дверь вроде хлопнула.

На всякий случай припав ухом к двери, подождала минуты две и вышла из ванной.

– Так и знал, что ни хрена ты не мылась, а попросту пряталась. – В который раз за день я подпрыгнула на месте от голоса Воронцова.

Все, отходных путей больше нет, надо готовиться к битве.

– Да, пряталась! – Я развернулась лицом к Воронцову, который сидел на пуфе возле двери. – А что еще мне оставалось? Бежать к тебе под горячую руку?! Слышала я, как твоя подруж…

Резко замолчала на полуслове, потому что разъяренный Марат встал и очень быстро ко мне приближался. Выражение лица мужчины мне до боли было знакомо, я его часто видела у Руслана, когда тот выходил из себя. В последний раз, когда у мужа, точно так же, как у Воронцова, сошлись брови на лбу, он ударил меня, да так, что я кубарем полетела и после синяк две недели толстым слоем тонального крема замазывала.

Я невольно согнулась и, прикрыв руками голову, окаменела. Хотела выпрямиться и смело Марату в глаза посмотреть, но тело не слушалось, словно чужое.

Глава 9

– Настя? – позвал Марат, и больше агрессии в его голосе не было, зато удивления хоть отбавляй. Затем он очень осторожно взял меня за запястья и заставил убрать руки от головы. – Посмотри на меня, – попросил Воронцов, причем именно попросил, а не потребовал, как обычно.

Я открыла глаза, и пришло время мне удивляться. Передо мной стоял совершенно другой человек. Вроде бы нос его, каким прямым был, таким и остался, губы не изменились, все те же темно-зеленые глаза, которые издалека можно было спутать с карими… Но почему-то Марат смотрелся по-иному.

Конечно, причина нашлась. Дело было во взгляде. Привычный Воронцов на всех смотрел свысока, как высшая сущность на тараканов, а сейчас на его лице отражалось сострадание и даже забота.

Вот уж не думала, что упыри умеют так смотреть.

– Настя, выпрямись и расслабься, я не хотел ударить тебя. Да у меня бы на девушку и рука не поднялась.

Может, курс успокоительных таблеток пропить, чтобы больше не попадать в такое унизительное положение? Повела себя, как насмерть запуганная жертва насилия.

– Я и не думала, что ударишь, – сказала я, когда наконец смогла говорить. – Я думала, ты меня слуха лишишь своим криком. Орать-то ведь точно собирался?

– Нет, – мотнул головой Воронцов, и опять его голос прозвучал мягко. – Люди, защищаясь от крика, такую позу, как у тебя была, не принимают. Судя по реакции, тебя кто-то колотил, причем сильно, жестоко и, скорее всего, регулярно. Настя, от кого тебе доставалось? – Вот теперь у Марата привычная интонация – требовательная и с нажимом. – Отец? Брат? Может, бывший любовник практиковал мордобой?

– Что?! Да как у тебя мозгов хватило на папу и Сашку подумать?! Нет конечно! Это полная чушь!

Воронцов и есть Воронцов, ему куда проще семью мою в грязи вывалять, чем очевидное предположить. Если кто-то бьет замужнюю женщину, то с вероятностью девяносто девять целых и девять десятых процента этот кто-то – ее муж.

– Значит, любовник, – сквозь зубы рыкнул Марат. – Имя его назови.

«Руслан Воронцов, твой родной брат, три недели назад зарядил мне так, что звездочки перед глазами хороводы водили. Было это один-единственный раз, но мне, видимо, хватило, чтобы теперь в экстремальной ситуации вести себя неадекватно».

Если повторить Марату то, что в голове прокрутила, его добренькое настроение мигом улетучится. Воронцов скажет, что, если Руслан ударил, значит, было за что, или обвинит, что я перед ним комедию разыграла, чтобы он меня пожалел и не поднимал крик из-за визита чужого мужчины.

Поэтому я держала язык за зубами. Молчание – золото. Тем более Руслана в живых уже нет. Даже если расскажу, это ни на что не повлияет, только может мне навредить.

– Марат, ты на меня наступал как бык на красную тряпку! Даже пар из ноздрей валил. Само собой я испугалась. Не выдумывай. Не было у меня любовников, распускающих руки. Так что забудь и проехали.

– Понятно, – скрипя зубами, выдохнул он. – Значит, не скажешь. Ладно. – Это «ладно» могло бы означать: «Не говоришь и не надо, мне, собственно, все равно», но прозвучало по-иному, а именно: «Не говоришь и не надо, сам все узнаю». После минуты молчания Марат вспомнил, зачем ко мне приходил: – Кто к тебе приезжал?

– Иванов, – ответила я и тут же уточнила: – Этот тот, что Виктор Олегович.

– А о договоре ты нашем, случаем, не забыла? Это тот, что мы совсем недавно заключили, – передразнил меня Воронцов. – Между прочим…