Близкие враги

– Слушай, ты, – тихо прошипела я мужчине в лицо. – Либо бросай девушку, либо относись к ней по-человечески. Противно смотреть, как ты по-свински с ней обращаешься. Много ума не надо орать на того, кто преданно заглядывает тебе в рот.

– Не за того человека переживаешь, Настена, – так же тихо и недоступно для слуха Оксаны произнес Воронцов, но горло мое отпустил, а после обратился к подруге уже более мягко: – Иди спать, я скоро приду.

Не мешкая и не задумываясь ни на секунду, я направилась к лестнице. Когда проходила мимо Оксаны, остановилась, чтобы хоть как-то сгладить в ее глазах то, что она видела.

– Твой мужчина нажрался, как последняя сволочь. Меня чуть не придушил. Рекомендую в одной спальне с ним не ночевать, для жизни опасно. Бери подушку и топай спать куда угодно, хоть ко мне приходи, но с ним не ложись.

– Да что ты, – ухмыльнулась Оксана. – Сама как-нибудь разберусь. Поняла? А еще раз увижу, что ты перед Маратом хвостом крутишь, пожалеешь, что родилась.

Я мило улыбнулась Оксане в ответ и пошла дальше. Все, она свои выводы сделала, теперь надо с ней держать ухо востро. Ведь на любую пакость пойдет, лишь бы удержать при себе свой неадекватный «мешок с деньгами».

Глава 14

Несмотря на опасность, что нагрянет Марат, ночь я провела в своей спальне. Искала для себя альтернативный ночлег, но, когда ходила по дому в поисках подходящего места, стало так невыносимо противно, что я решила не прятаться, а в случае чего дать Воронцову отпор. С этой целью я наведалась в хозяйственную комнату, где взяла молоток, который ночевал рядом со мной под подушкой.

Молоток не пригодился, утро настало без происшествий. Застилая кровать и доставая из-под подушки орудие самообороны, в глубине души – дикость конечно – даже пожалела, что родственник не пришел выяснять отношения. С каким удовольствием я бы ему по голове треснула, словами не передать, хотя раньше никогда человека не била. Говорят, не так-то просто кого-то ударить, кто знает, может быть, и не смогла бы как следует замахнуться и огреть Марата по темени, а потом еще раз и еще…

Ой, что-то меня не туда понесло.… Откуда взялась кровожадность? Хотя известно откуда. Поживешь с упырем под одной крышей, тоже немножко упырем станешь.

В отличие от других дней, сегодня на первый этаж спускалась чуть ли не вприпрыжку. Еще бы, ведь когда завтрак будет готов, явится Воронцов – трезвый, и вот тогда-то я и посмотрю на его бесстыжую рожу. Интересно, у него хватит смелости извиниться? Или он трусливо сделает вид, что вчера ничего из рода вон выходящего не произошло? В этом случае не поленюсь и напомню, что он вытворял. Да, отметин на шее не осталось, Воронцов, как ни странно, держал меня, можно сказать, нежно, но суть от этого не меняется. Насилие и есть насилие, даже без синяков.

На завтрак я приготовила овсяную кашу: однажды Марат упоминал, что терпеть овсянку не может, вот я и решила «угодить» ему.

Сначала в столовую прибыла Оксана. Невооруженным взглядом видно было, что девушка взвинчена и недовольна. Обычно с утра она выглядит так, словно через пятнадцать минут у нее съемка для глянцевого журнала. Может, Воронцов после обильного возлияния всю ночь храпел и спать ей мешал?

Следом за любовницей явился Марат. Судя по хмурому выражению лица, у него утро тоже не задалось, а еще заметно было, что голова у мужчины раскалывается, и его мучает жажда. Упырь, после того как со мной и Ниной Васильевной поздоровался, одним глотком жадно осушил стакан сока и попросил ему еще принести, только не стакан, а целый графин.

Сидим, завтракаем, Воронцов как рыба молчит, извиняться, похоже, не планирует. Более того, предположу, если я тему вчерашней ночи сама не подниму, то она канет в лету.

Ну уж нет, обязательно выскажусь. Только не при Нине Васильевне. Не знаю за что, видимо, за старые заслуги, она Марата как родного любит, постоянно рассказывает, как он в школе все подряд олимпиады выигрывал или дневник его с одними пятерками принесет и каждую страничку подолгу рассматривает. А еще Нина Васильевна любит упоминать, что у Воронцова два высших образования и оба с отличием.

– Марат, я знаю отличное средство против похмелья. Просветить? – сказала я, заметив, как мужчина, морщась, в очередной раз виски себе помассировал.

Воронцов на меня посмотрел не только вопросительно, но и с надеждой. Видимо, ему так плохо, что он готов принять помощь даже из моих рук.

– Не перебарщивай с алкоголем, а лучше и вовсе не пей, – съязвила я и губы кусаю, чтобы не расплыться в улыбке. Не уверена, но мне показалось, что после моей реплики у него правый глаз пару раз дернулся.

– И ты ей позволишь так с собой разговаривать? – уставившись на любовника, возмутилась Оксана, но ее голос мигом затух, когда заговорила Нина Васильевна:

– Марат, ты что, вчера перебрал?

– Не перебрал, а в зюзю напился, – не удержалась я, но Нина Васильевна и меня заглушила:

– Марат, я сейчас мигом тебе здоровье поправлю. Есть у меня несколько чудо-рецептов, на ноги сразу поставят, – заверила Нина Васильевна, торопливо встала и помчалась в сторону кухни. Но проходя мимо меня, остановилась и, чего я совсем не ожидала, бросила мне упрек: – Настасья, ты почему мне, когда завтрак готовили, не сказала, что у Марата, возможно, будет болеть голова?

– В воспитательных целях, – ни капли не обидевшись на нее, заявила я. – Если нет наказания, то преступление будет повторяться вновь и вновь…

– Молодежь… На все у вас найдется ответ, – фыркнула Нина Васильевна и скрылась за дверью.

– Я бы на твоем месте, Марат, сейчас от стыда провалилась сквозь землю. Нина Васильевна так из-за твоей головной боли переживает, что даже меня отругала. Знала бы она, как ты совсем недавно собирался с ней поступить…

– Настя, – предупреждающе рыкнул Марат, – а до завтра претензии не подождут? Мне и без них тошно.

– Нет, конечно, не подождут. Ты, когда шантажом меня в этом доме заставил остаться, не говорил, что по ночам в пьяном угаре будешь меня душить. Да, Оксана, не надо так пучить глаза, – отвлеклась я на девушку, которая от услышанного ртом воздух глотала. – Я здесь живу не потому, что мне так сильно нравится ваша компания, – меня твой алкаш вынуждает. Боится, что я мужика себе заведу раньше, чем траур закончится. На досуге поговори с ним на эту тему. Марат, моим родителям гораздо проще будет пережить увольнение, чем увечье или смерть дочери, так что либо ты даешь мне гарантию, что такого больше не повторится, либо я собираю вещи и уезжаю.

Пришлось резко умолкнуть: со стороны кухни сначала послышались шаги, а затем и ворчание Нины Васильевны.

– Вот, Маратик, я тебе квашеной капусты с брусникой принесла, рассол огуречный и еще теплое молоко с корицей и медом.