Прелестник

– Ну вот что, – поднимаясь, обычным решительным тоном заявил он, – в этом доме пока я хозяин. Вы все живете за мой счет: я вас кормлю, одеваю, на мои деньги вы покупаете побрякушки, а Леонора еще и в карты играет. Но все дела приходится вести мне. Вас даже летом в Куломье не затащишь, – деревня, видите ли. А не будь Сен-Шели да Куломье, вы бы нос не задирали.

– Нечего нас попрекать, – попыталась она возразить, но Луи продолжал:

– И учтите, мадам, слуги здесь тоже за мой счет живут, так что у меня на Сесиль не меньше прав, чем у вас.

– Тебе что, других девок мало?

– Я, между прочим, никого не заставляю.

Луи спокойно налил себе еще вина.

– Значит, надо полагать, что девчонку ты мне испортишь.

– Полагайте, как хотите, мадам, только оставьте меня в покое, мне ночью дежурить.

– Ах, дежурить. И поэтому ты напиваешься, – презрительно заметила Элен, уже собираясь уйти.

– Я не напиваюсь. К вечеру буду как стеклышко.

– Да, если учесть, что глаза у тебя уже стеклянные, то к вечеру ты остекленеешь совсем, – и она пошла по своим делам, но через минуту услышала выстрел, звон разбившегося вдребезги стекла и была принуждена вернуться. Луи сидел на диване, держа в руке пистолет, а разбитая рюмка валялась в нескольких шагах.

– Сударь, вы спятили? – возмутилась Элен.

– Вы опять тут? А я думал, вам некогда. Решил пистолет проверить. Стреляет… пока.

– Ни минуты покоя: то одно, то другое, когда же это кончится? – рассуждая сама с собой, Элен все же покинула залу, а Луи забрался на диван и моментально уснул.

* * *

Через пару дней, ближе к вечеру, в дом герцога пожаловал гость. Им оказался Люсьен. Он был возбужден и, видимо, торопился поделиться с другом приятной новостью. Его встретили женщины. Анна тут же устроила гостя в удобных креслах и принялась задавать множество вопросов. Элен, не участвуя в разговоре, мирно сидела чуть в сторонке и несколько равнодушно смотрела на молодого человека; похоже, она была погружена в свои мысли, не дававшие ей покоя. Леонора, улыбчивая и кокетливая, так и красовалась перед Люсьеном, что временами его смущало. К ее разочарованию, Люсьен за прошедшие шесть лет так и не удостоил ее особым вниманием, как ей того хотелось. Сейчас ее откровенный наряд, изящные позы, как и всегда, не оказали должного влияния на сдержанного в своих чувствах виконта. Люсьен, наконец, осведомился о Луи, ведь пришел он, собственно, к другу. При имени Луи Элен заинтересованно поглядела на молодого человека, а на лице Леоноры появилась недовольная гримаса. Не успела герцогиня Анна сказать что-либо, как Леонора заявила:

– Не понимаю, виконт, что общего между вами, человеком разумным и порядочным во всех отношениях, и моим муженьком, – последнее слово она выделила особо, так что Анна, бросив на невестку укоризненный взгляд, поторопилась загладить ее бестактность:

– Не обращайте внимания, сударь, вы же их знаете, вечно что-нибудь не поделят.

– Ну да, – иронично согласилась Леонора, которая и не собиралась молчать, – если вы так жаждете увидеть его, пожалуйста, только не смущайтесь, потому что он пьян, как…

– Леонора, неужели трудно догадаться и позвать Луи, – вмешалась Элен, – или хоть проводи гостя к нему.

– Да, с вашего разрешения, я сам к нему пойду, – поспешил Люсьен.

Слуга проводил его в оранжерею, где виконт увидел друга, мирно сидящего на кушетке и распивающего в одиночестве вино.

Луи любил, как сам выражался, «спасаться» от своих женщин среди зелени. И тут у него были свои «любимцы» – несколько цветков, за которыми он сам ухаживал, а в свое отсутствие доверял их только Жанне. Луи даже тюльпаны сажал, по настроению, а потом дарил их матери.

Вот и сейчас герцог полил своих «любимцев» и, совершенно довольный, неторопливо потягивал бордо.

Заметив виконта, он с радостной улыбкой поднялся навстречу и, крепко обняв его, тут же налил вина в принесенную предусмотрительным слугой рюмку. Люсьен знал, что отказываться напрасно, и поэтому безропотно выпил за здоровье друга.

– Я, видно, не вовремя? – устраиваясь на стуле, спросил виконт.

– Вот еще, вы всегда вовремя, Люсьен. Давно не заходили.

– Дел много.

– И у меня тоже. Как там, эти «феи» вас не уморили?

– Нет, а с чего это вы тут один? Опять с Леонорой поссорились?

Луи был навеселе, но еще соображал, поэтому серьезно ответил:

– Зачем ссориться, когда у нас боевые действия идут без перемирий.

– А Франсуа? Как он?

– Франсуа и я – единственные мужчины в семье, нас надо беречь. Эти женщины… не могу, ну лезут, лезут со своим воспитанием, не дают мне ребенком заниматься. Мать балует его, Элен туда же, а этой вертихвостке наплевать на все. Я без конца с ними воюю, хочу, чтобы Франсуа вырос мужчиной… Вы ведь хотите что-то сказать, а? Выпейте еще.

– Благодарю, мне довольно, – вежливо отказался Люсьен, – я действительно хотел кое-что сказать. Меня посылают встречать итальянцев.

– Куда посылают? – не понял Луи.

– Ну, на границу, куда еще? Разумеется, буду сопровождать своего начальника.

– Поздравляю.

– Благодарю, но это не все. При мне говорили, что командиром сопроводительного отряда назначат вас.

– Меня? – переспросил герцог.

– Ну да, король одобрил вашу кандидатуру, так что завтра, видимо, вам скажут. Я так рад, что мы вместе поедем.

– Я, признаться, тоже рад. Наконец-то хоть какое-то дело. Можно неплохо проветриться, правда?

Люсьен скромно согласился, потому что выражение «проветриться» означало у Луи большую гамму значений от легкой прогулки до самой рискованной авантюры, причем эти приключения не обходились без женщин. Люсьен не то чтобы боялся выходок друга: безрассудный риск его привлекал мало.

– Помните, я говорил, что хочу купить полк? – печально спросил герцог.

– Да, – просиял виконт, – как скоро?

Луи тяжко вздохнул:

– Нет, друг мой, видно, нескоро. Король не разрешает. Говорит, я здесь ему нужен.

– Он прав, если подумать, – решив поддержать друга, заметил Люсьен.

Луи непонимающе взглянул.

– Нужно ли вам звание «полковника в слюнявчике»?[4 - «Полковниками в слюнявчиках» называли очень молодых, но состоятельных дворян, покупавших старшие офицерские чины. Таким полковникам было по восемнадцать лет, а то и меньше.] – прямо пояснил виконт.