Истории из жизни петербургских гидов. Правдивые и не очень

Раиса

В любой работе есть определенные рамки, что можно делать и что нельзя. Соблюдать эти рамки, работая с людьми, а тем более с группой людей, которая целый день с тобой вместе, очень трудно.

В советское время, наверное, было легче, так как почти все было нельзя. Пришел на работу, провел экскурсии и домой, никаких разговоров, никаких кофе, не дай бог личных отношений, все только официально. Мне лично в «Спутнике» однажды дали совет: чтобы не попасть в какую-либо неприятную историю, лучше полностью отказаться от обсуждения с гостями «неприятных» тем, если же гости будут настаивать, то сам отказ мотивировать незнанием темы или отсутствием личного интереса к ней. Так, наверное, многие и поступали и у меня такие случаи были. В «Спутнике» мы были сверстниками наших туристов и, конечно, хотелось поговорить, познакомиться, а иногда вспыхивали и чувства, что тоже было категорически запрещено. При расставании клялись в вечной дружбе, что было возможно тогда только через переписку. Давать свои домашние адреса тоже не разрешалось и поэтому приходилось выкручиваться, что-то придумывать, то есть врать. Я пару раз давала свой адрес и однажды меня предупредили, что у меня активная переписка. После этого случая я прекратила переписываться, так как боялась потерять работу, а она мне нравилась и нравится еще и сейчас. О чаевых и подарках, кроме социалистической символики из ГДР, не шло и речи. Нежелательные подарки мы должны были приносить в бюро. Иногда мне дарили книги, а в них я находила деньги. От страха и ужаса я чуть не умирала, прятала их так далеко, что некоторые находила годами позже. Многие ограничения и запреты того времени уже забыты, да и не очень хочется вспоминать всю глупость и нелепость, которых было тогда много.

Сейчас, конечно, все по-другому. Однако, работая с группой, нужно самому четко понимать и знать, что можно, а что нельзя. Гид, как артист на сцене, лицом всегда перед группой. Случается, видишь коллегу в неопрятной одежде, в абсолютно неухоженном виде, с сигаретой в зубах, разговаривающей при этом с гостями. Писать об этом очень неприятно и не хочется, но такое бывает.

Все гости, откуда бы не приехали, приехали ради отдыха и достопримечательностей нашего прекрасного города и загружать их своими проблемами тоже не стоит, а тем более обсуждать коллег и работодателей. Я с таким встречалась и всегда, мягко говоря, удивлялась. Объяснение этому найти трудно и ни в коем случае нельзя назвать это конкуренцией или еще чем-то другим. Не хочу больше писать об этом, но этика отношений с туристами, коллегами и со всеми теми, с кем мы общаемся по работе, должна присутствовать строго обязательно.

Я не раз видела такие омерзительные сцены, что до сих пор стыдно за увиденное и услышанное. Как-то раз я вежливо попросила свою коллегу пропустить меня с индивидуалами (пожилой парой) в Эрмитаж в обход очереди. Это обычная ситуация в нашей работе, когда мы идем друг другу на встречу, стараемся помочь… В данном случае она завела всех, кричала, оскорбляла меня, и даже в самом музее еще долго была в неадекватном состоянии. Такое бескультурье в очагах культуры наблюдается часто и, что особенно неприятно, на глазах гостей и всех людей вокруг и около. Некоторые коллеги любят делать замечания или даже исправлять и чаще всего это происходит в грубой форме. В нашей работе улыбка на лице, доброжелательность и хорошее настроение, как я считаю, обязательны. Хочу рассказать еще об одном неприятном случае. Я работала с индивидуалами (два человека) и по ошибке мне и моей коллеге дали номер одной и той же машины. Я и мои гости оказались в ней раньше, чем коллега. Увидев это, она открыла двери, с криком и оскорблениями в буквальном смысле вытащила нас из машины. По сути проблемы-то не было, вторую машину мы нашли через минуту. К сожалению, подобные случаи являются не редкостью.

Я считаю, что гостей не следует заваливать информацией. Этим грешат многие. Однажды моя коллега во время поездки из города на экскурсию в Пушкин всю дорогу рассказывала историю этого города. Причем с малейшими подробностями и с таким количеством старых и сложных для восприятия названий, имен и т д, что я в какой-то момент получила записку от туриста с просьбой попросить ее немного помолчать. Что было совсем плохо, рассказывая этот труднодоступный для иностранцев материал, она время от времени говорила «мы только что проехали» и называла объект. Люди крутили головой, смотрели в окно и не понимали о чем идет речь, где этот объект.

Наверное, при обслуживании нам всем нужно больше прислушиваться и присматриваться к гостям, пытаясь выяснить и понять, чего они хотят, а не выливать на них весь поток своих знаний со всеми сложными русскими именами и терминами.

Есть среди нас и коллеги, которые любят рассказывать о себе, и особенно о своих трудовых «подвигах», встречала я и любительниц рассказывать анекдоты, содержание которых удивили не только меня, но не побоюсь сказать, и всю группу.

Мне кажется, что во время длительных переездов, лучше спросить группу, о чем бы они хотели поговорить с гидом или просто отвечать на вопросы гостей, а можно предложить и немного отдохнуть. Одной из групп я предложила поехать в свободный день в Новгород. Не успела я закрыть рот, как руководитель сказал, что группа поедет, но при условии, если я не буду по дороге учить варить борщ. Я была очень удивлена, но оказалось, что несколько раз, – а он постоянно приезжает к нам с группами, – гид, по его словам, всю дорогу учила готовить русские блюда и при этом строго следила, чтобы все записывали ее рецепты.

Еще я хочу упомянуть об обещаниях, которые с большой легкостью раздаются туристам. Зная, что гости находятся в городе чаще всего от трех до семи дней, обещается иногда очень много. В результате приходится эту кашу расхлебывать всем. Не хочу никого обидеть, но особенно грешат этим молодые коллеги. Одна моя юная коллега встретила группу в Выборге и по дороге в город очень много чего наобещала. В городе мы работали вдвоем, причем мне ни слова о своих обещаниях не сказала и в результате в последний день руководитель на меня накинулся чуть ли не с кулаками и угрозами. Обратно в Выборг она везла группу одна и, как она вывернулась из этой ситуации, я так и не поняла. Работа гида предполагает богатый багаж знаний, тактичность, умение слышать и слушать, уважение и терпение, а не выпячивание личного »Я». Одна коллега, как-то за обедом, где за столом сидели только гиды, сказала, на мой взгляд, очень правильные слова: «Девочки, как нам повезло, мы живем в прекрасном городе, постоянно бываем в красивейших местах и общаемся с приятными людьми, а нам еще за это и деньги платят». Действительно, нам очень повезло.

Сделать, предусмотреть, организовать, исправить, помочь, найти, заказать…

Наталия

Что нужно гиду кроме знания языка и материалов экскурсий, чтобы быть хорошим специалистом в своей области? Это не риторический вопрос. Он требует ответа. Однако дать этот ответ не так просто, как кажется, потому что он нуждается не в теоретических выкладках, а в знании конкретных условий нашей работы и проблем, возникающих в ее ходе применительно к нашему городу. Конечно, есть вопросы общего характера, но преломляются они в каждом городе по-разному.

Вот, например, коммуникабельность, нахождение контакта с туристами. За годы туристической деятельности перед нами проходят тысячи и тысячи лиц. Общение, если оно является необходимой частью профессии, это нелегкий труд. Иногда оно приводит даже к срывам. Вспоминаю, как один турист так долго выяснял что-то у измученной вопросами гидессы, что она, не выдержав, произнесла на родном языке совсем уж неприличное слово. К счастью, мужчина, с которым она говорила, точнее, не хотела говорить, не знал русского языка и понял все иначе. «Nachher, nachher (потом)» – согласно закивал он головой и пошел фотографировать достопримечательности.

В советские времена мы работали с голландцами, ведя экскурсии по-немецки. Это было еще до того, как некоторые мои коллеги выучили голландский язык. Сегодня ситуация коренным образом изменилась, а тогда это было в порядке вещей. Правда, голландцы часто прямо объясняют, что они не любят немцев и поэтому, хоть и понимают, но терпеть не могут немецкий язык. Пару раз и я работала с группами голландцев. В одной из групп ко мне подошел молодой человек и сказал, что некоторое время назад в Ленинград приезжала его сестра, и я работала также и с ее группой. В доказательство этого он протянул мне фотографию. Мельком взглянув на нее, я заявила, что он ошибается и это не я. Через три дня он снова подошел ко мне с том же фото. Вот тут я себя к стыду своему и узнала. Объяснить ему что-либо толком я не смогла. Единственным моим оправданием служило то, что на фото я была блондинкой, а к тому времени уже поменяла цвет волос и прическу. Теперь, по прошествии многих лет, понимаю, как это получилось. Дело было в моей усталости, в том «выгорании», которое случается у представителей различных профессий, имеющих дело с большим количеством людей и вынужденных постоянно общаться с ними. В том числе и в стрессовых ситуациях (врачи, учителя).

Мы знакомимся и вскоре после этого прощаемся, а потом снова знакомимся и снова прощаемся… Этот хоровод продолжается годами, особенно, когда речь идет о так называемом «высоком сезоне». Тогда у нас нет выходных, часто нет и свободных от работы вечеров (то балет или фольклор, то катание туристов по рекам и каналам) нет времени и сил на домашние дела. Посмотрев «Лебединое озеро» 24 раза, на 25-й ты засыпаешь прямо в зале или в укромном уголке фойе, и тебе явно не до Чайковского.

Работа гида в Санкт-Петербурге разительным образом отличается от работы в небольших городах. Там турист находится чаще всего один день, от силы два, так что и к гиду предъявляются несколько меньшие требования, и вопросов задается поменьше.

Что означает понятие «коммуникабельность» применительно к профессии гида? Это не только умение слушать и слышать, но и умение говорить и разговаривать. Умение время от времени «включать» искусство «легкой болтовни», чтобы снять напряжение у туристов, создать непринужденную атмосферу с помощью доброй шутки. Умение, рассказывая о чем-то, улавливать реакцию своих подопечных и соответствующим образом корректировать свое повествование, а в случае необходимости и быстро «сворачивать» его, пусть даже и наступая на горло собственной песне. Ведь важным является в сущности этот почти незримый диалог, который на протяжении всей твоей работы ведется с людьми, связавшими с тобой свои ожидания. Ты открываешь им новый для них мир, а не занимаешься самолюбованием, не закрываешь глаза, выдавая свои трели, как это делает соловей. Ты посредник между прекрасным Санкт-Петербургом, между своей Родиной и приехавшими сюда гостями. Оказавшимися здесь, потому что они уже заочно познакомились с нашим городом по путеводителям, фильмам и интернету, а теперь хотят увидеть эту красоту воочию. Все они очень разные и ты должен, передавая им информацию, увлечь их своими эмоциями, своим позитивом. Знание психологии в этой профессии является неизбежным. Но речь идет не о теории, а о практике.

К сожалению, нас всех учили в привязке к тексту и эта практика, за небольшим исключением, продолжается и сейчас. Мы читаем тексты, пересказываем их или заучиваем наизусть, если у нас хорошая память. Мы отвечаем на вопросы к текстам, делая выборку из них. На основе готовых текстов мы пишем сочинения и создаем рефераты, а позже курсовые и дипломные работы. Мы много, даже слишком много занимаемся теорией и слишком мало практикой. Научиться монологической и диалогической речи таким образом очень сложно.

Когда я четыре месяца была на учебе в Гете-институте в Германии, то очень наглядно увидела разницу в обучении между нашими странами. Совсем не хочу этим сказать, что наше обучение было хуже, напротив советская школа и советский вуз вполне могли дать фору многим западным учебным заведениям. Но говорить так, как это нужно для работы гида, нас не учили. Уезжая из Германии, я с разрешения преподавателя взяла с собой несколько старых немецких учебников для школы. Взяла потому, что меня поразили там задания для развития монологической и диалогической речи. Собственно говоря, там учили не только речи, но и навыкам общения, учили в форме произнесения монологов и диалогов, нацеленных на определенную аудиторию. Необходимо было убедить ее в чем-то, важном для говорящего. Игровые ситуации, создававшиеся на занятиях, были важным элементом обучения.

Внешне кажется, что в наших школах и вузах перенимается опыт западных методик, развивающих речевые навыки. При обучении иностранному языку используются в основном учебники, написанные за рубежом. Не собираюсь развивать дальше тему методики преподавания, здесь специалистом является моя коллега и соавтор, Раиса, занимавшаяся в свое время темой индивидуального подхода к обучению. Хочу лишь заметить, что, по моему мнению, стремление включить в обучение гидов-переводчиков и их аттестацию большое количество теории пагубно сказывается и скажется в дальнейшем на их работе. Нельзя научиться плавать, не заходя в воду. Чтобы стать хорошим гидом, нужны нацеленное на практику обучение и практический опыт.

В Санкт-Петербурге очень много объектов показа и число их от года к году постепенно растет. К тому же меняется и структура иностранного туризма, что создает дополнительные трудности при коммуникации с туристами.

Раньше мы часто встречали наши группы в аэропорту. Реже – на вокзале, еще реже – на границе или почти на границе – в Выборге (если наши подопечные прибывали к нам на собственном автобусе). Иногда мы ожидали таких «путешественников на собственных колесах» в гостиницах. Речь шла тогда именно о группах (в среднем около 30 человек) и это определяло специфику работы с ними.

Когда туристы прилетали на 5 – 7 дней только в Ленинград (Санкт-Петербург), то с ними все время работал один и тот же гид. Первое, краткое знакомство происходило уже в аэропорту, по дороге в гостиницу и при расселении в ней группы. Здесь были важны казалось бы совсем неприметные организационные мелочи: собрать своих подопечных в одном месте в зале аэропорта, ответить на их первые вопросы, проследить, чтобы никто не оставил свой багаж, благополучно довести всех до автобуса и посадить в него. Бывало, что багаж терялся в пути. Это означало длительную задержку из-за заполнения различных бумаг и изначально расстроенных туристов.

Если же все проходило благополучно, то первое знакомство с туристами проходило уже в автобусе. Многое зависело, да и сегодня зависит от того, как ты поприветствуешь группу, как представишься, какую информацию о предстоящих днях пребывания туристов в Санкт-Петербурге сообщишь.

Особенно важно было точно обозначить название гостиницы, в которую вы едете. Конечно, туристы должны знать его и часто имеют на руках соответствующие бумаги. Однако находясь однажды в Москве и проходя мимо еще существовавшей тогда гостиницы «Интурист» я была буквально шокирована вопросом на чистейшем немецком: «Простите, вы не знаете, где я живу?» Вопрос с отчаянным выражением лица задавал иностранец, стоявший на углу. Это был мужчина, всецело полагавшийся на свою жену и поэтому даже не поинтересовавшийся названием гостиницы, куда их поселили. После завтрака группа выехала на экскурсию по городу. На Красной площади турист так увлекся фотографированием, что потерял и жену, и автобус. Так он оказался один в чужом городе в очень сложном положении. То были советские времена и найти гостиницу, где проживал этот недотепа, удалось довольно быстро. В постперестроечные времена сделать это было бы гораздо сложнее.

Да, туристы довольно часто теряются, может быть, не всегда таким радикальным образом, но это всегда осложнения в работе гида. Поэтому наше общение с подопечными мы начинаем с четкой и понятной информации. Говорить пять раз «Нева – самая большая водная артерия Санкт-Петербурга» ни к чему, а повторять информацию организационного характера следует неоднократно.

Первые ответы на вопросы туристов тоже происходили и происходят обычно в автобусе. Можно и самому задать пару вопросов, чтобы предварительно понять с кем мы имеем дело: с людьми, приехавшими из одного города или области и уже знающими друг друга, с представителями одной профессии или различных профессий… Все вопросы нужно задавать, разумеется, в очень деликатной форме.

Если в группе имелся руководитель, а это в советские времена было нормой, то вопросы адресовались ему. Налаживание контакта именно с ним был очень важной частью работы гида. Уже после перестройки, работая вместе со своими коллегами и близкими друзьями в фирме «Аэроэкспресс», я часто имела дело со специализированными группами (представителями определенных профессий от кулинаров до стоматологов, от инженеров до ветеринаров). Бывали также и группы протестантов и католиков. Во главе таких групп тоже всегда стоял руководитель (чаще всего священник). Имелись руководители и у групп, интересовавшихся искусством. Зачастую эти группы формировались руководителем – искусствоведом, директором какого-нибудь немецкого музея, который старался показать им нечто необычное, то, что отсутствовало в стандартных туристических программах. Кроме того, фирма «Штудиозус» и подобные ей присылали туристов с руководителями, обязанными по договору с фирмой читать туристам лекции, дополнять во время экскурсий гида и т.д.

Обижаться на это было бессмысленно, стоило договариваться, иначе противостояние могло вылиться в серьезный конфликт.

Вообще-то работа с группами, долго находившимися в городе, была с точки зрения налаживания коммуникации относительно простой: группа привыкала к тебе, а ты к группе. Если речь шла о группах специалистов, то специфика программы требовала соответствующей подготовки, при стандартной же программе жизнь гида была почти или совсем безоблачной.

Более напряженной была работа с группами, которые не ограничивались только Санкт-Петербургом. Наиболее популярным был маршрут Санкт-Петербург – Москва или Москва – Санкт-Петербург. В первом случае программа в нашем городе была более напряженной, контакт с туристами приходилось налаживать за более короткое время, но в целом все проходило так же, как в группах, прибывавших только в Санкт-Петербург. Если же Москва была первым городом по маршруту, то все осложнялось бессонной или почти бессонной ночью в поезде. Граждане Германии, не привыкшие к нашим поездам, удивлялись наличию мужчин и женщин в одном купе, а также отсутствию пристяжных ремней, особенно если речь шла о верхней полке. Боязнь свалиться с полки играла не последнюю роль в отсутствии спокойного сна. При встрече на Московском вокзале настроение туристов бывало зачастую далеко не радужным. А уж если в Москве попадался не очень добросовестный гид, происходили какие-нибудь ЧП или по приезду просто шел дождь, то приведение туристов в чувство требовало от гида гораздо большего напряжения.

Бывали и более длинные маршруты, но там почти всегда имелся сопровождающий, что могло значительно облегчить работу гида. Нужно было только найти общий язык с коллегой.

Самой сложной с точки зрения коммуникации и ведения экскурсий было сопровождение иностранных автобусов. Кроме туристов и руководителя (иногда владельца небольшой туристической фирмы) нужно было еще налаживать общение с водителем, показывать ему дорогу, а параллельно еще и экскурсию вести.

Однако настоящие проблемы создавал туризм «круизный», представленный поначалу только морскими судами, на которых прибывали «безвизовые» иностранцы. Их надо было старательно пересчитывать во время обзорной экскурсии по городу после остановок, а в Эрмитаже часто напоминать, чтобы никто не отставал от группы. Это очень мешало ведению экскурсий. Исчезала та легкость, эмоциональность, даже изящество, которое отличает хорошего гида-переводчика от посредственного.

Бывали и забавные случаи. Во время пребывания в Санкт-Петербурге большого морского лайнера после экскурсии в Эрмитаж в автобус не вернулся один турист. Его жена разволновалась. Поиски не дали, да и не могли дать никакого результата. Подождав минут 20, группа решила ехать в порт. У корабля туристы начали выходить из автобуса. И тут муж вылез из имевшегося в автобусе, но не использовавшегося туалета, и сообщил жене, что хотел просто проверить, как она будет реагировать на его отсутствие. Он был очень доволен своей шуткой. Такой звонкой и сильной оплеухи, которую залепила ему супруга, я не видела никогда. Она отомстила таким образом и за меня, потратившую массу сил и времени на поиски этого господина.

Да, нам, гидам, как и всем тем, кто много работает с людьми, требуется недюжинное терпение, умение сдерживать свои эмоции, когда этого требуют обстоятельства. Любой сбой настроения в группе сказывается на гиде. Наши подопечные не понимают, да и не хотят понимать, что гид может далеко не все, что есть вещи, от него не зависящие. Сервис у нас как был, так и остается зачастую очень «ненавязчивым». Турист не знает, да и не хочет знать, что программу составляете не вы, места питания определяете не вы, время входа в музей зависит не от вас. Не говоря уже о таких неприятных вещах, как карманники на улицах и в общественном транспорте, очереди в музейных туалетах и многое другое. Раз вы попали под раздачу, то окажетесь виноваты во всех смертных грехах. И тут вам действительно не обойтись без терпения. Положим, вы действительно виноваты (такое случается), тогда вы начинаете с извинений. Если же не виноваты, то начать все равно придется с извинений, чтобы погасить чужую агрессивность. Обидно конечно, когда приходится отвечать за чужие ошибки, но такова уж ваша судьба!

Вот, например, история, которая произошла много лет тому назад с одним членом бундестага. Тогда в СССР компьютеры были еще чем-то малопонятным и только входили в нашу повседневную жизнь. Внедрение компьютерной системы в туризм создало поначалу некоторые осложнения. В частности, однажды летом при предварительном планировании не было учтено проживание в московских гостиницах участников конференций и симпозиумов. Компьютерная техника здесь была, конечно, ни при чём, речь шла о человеческом факторе, но свалить все на нововведение было гораздо удобнее. Так по крайней мере утверждали сведущие люди.

В Ленинград ринулись толпы туристов, которых невозможно было разместить в Москве. Они летели, ехали на поездах и в автобусах и даже плыли на кораблях в наш город. Однако и здесь гостиничных мест не хватало. Гостей размещали в пригородах, даже увозили на ночь в Великий Новгород. Но это все равно полностью проблемы не решало. Мне предстояло работать с группой, которая, прибыв в Ленинград на корабле, должна была за 3 дня пребывания осмотреть основные достопримечательности города и отправиться в тур по стране на автобусе. Маршрут заканчивался в Москве. По приезде туристам сообщили, что после экскурсии по городу и обеда они отправятся в Новгород. Возможно они уже знали об этом, потому что возражали довольно вяло. Выяснилось, однако, что водители автобуса (тогда по маршруту всегда ездили два водителя из соображений безопасности туристов) не знают о том, что им предстоит уже сегодня отправиться в дальний путь. У них не было с собой не только необходимых вещей, но и документов. Так что после обеда мы, прежде чем выехать из города, катались по адресам водителей. На ужин, запланированный в Великом Новгороде, мы естественно опоздали. Нас попросили подождать около часа, пока перекроют столы после съевшей наш ужин группы. За это время наши подопечные отправились в Новгородский кремль, благо он находился недалеко от гостиницы, и это несколько скрасило их ожидание. Когда мы наконец поужинали, то поехали дальше, поскольку в Новгороде все гостиницы были уже забиты «ленинградскими» туристами. Путь нам предстоял неблизкий: в город Калинин (сегодня Тверь). После ужина мы выехали. Вскоре стемнело. Многие туристы начали дремать. В окна автобуса был виден протянувшийся на много километров лес. Время от времени кто-нибудь просыпался и спрашивал: «Скоро мы приедем?». Я отвечала: «Скоро». А что еще я могла сказать? Мы все ехали и ехали. Часам к двум ночи доехали наконец до мотеля в Калинине. Ошеломленные первым днем пребывания в СССР наши путешественники отправились в свои номера. На следующий день мы поехали на обзорную экскурсию по городу. Город Тверь совсем не плох, в нем есть, что посмотреть, если ты находишься в нем дня два. На второй день мы посетили музей тверского быта и еще какую-то местную достопримечательность. Тогда-то и выяснилось, что программа практически завершена, смотреть нам здесь больше нечего, а живем мы на самом краю города, практически в лесу. В группе начались волнения. Предполагалось, что на третий день мы поедем обратно в Великий Новгород, чтобы познакомиться с ним поближе. Туристы категорически отказались делать это, заявив, что все, что им нужно, они там уже увидели. Ехать снова так долго, чтобы затем опять вернуться в Калинин, они не хотят. Таким образом, мы остались в Калинине, проведя там в общей сложности 5 (пять!) дней. С большим трудом я дозвонилась по телефону до референта в Москве и «выбила» для группы дополнительно посещение картинной галереи и детского сада в Калинине, а также остановку в Ясной Поляне с посещением могилы Толстого (договориться о посещении дома-музея Толстого не удалось). Дорогой Лев Николаевич, я полюбила вас еще в детстве и с упоением читала «Войну и мир». В этой поездке знание жизни и произведений Толстого мне очень пригодилось.

Моя «самодеятельность» лишь немного смягчила общее впечатление от нашего «маршрута». К тому же выяснилось, что одна из дам в нашей группе является членом бундестага. Она вела себя вполне лояльно, но ее муж очень нервничал и суетился. Он утверждал, что его жене нужно срочно позвонить в Германию. Скоро предстоит заседание, и мнение дамы должно быть незамедлительно сообщено в ее фракцию. Тут уж я была бессильна. Даже с Москвой связаться из этой глуши стоило немалого труда, а уж о Германии и говорить тогда не приходилось.

Все, что происходило, от меня практически не зависело, но туристам казалось, что если они еще немного поднажмут, то чего-нибудь добьются. Вопрос только, чего? Он устроили собрание, чтобы принять решение. Какое?

Потребовали 15 бутылок воды и стаканы для проведения прений. Прямо как бундестаге. Я попросила гостиницу выделить им помещение и воду и покинула их на часок, чтобы они посовещались. Слава Богу, они не приняли решения начать голодовку, может быть, потому, что кормили в мотеле на совесть. Согласились на картинную галерею и детский сад. Как мы доехали до Москвы, рассказывать не буду. По моей инициативе завернули еще к дому-усадьбе Чайковского в Клину. Это несколько примирило со мной наших путешественников. Прощаясь в Москве, они даже поблагодарили меня за терпение, правда, очень своеобразно. Одна из туристок заявила, что очень хотела «достать» меня, но я оказалась чрезвычайно «толстокожей». То, что я вечерами рыдала в подушку, осталось за кадром.

Число «наземных» туристов, то есть таких, которые проживали и питались в гостиницах, преобладало в советские времена и в постперестроечный период. Однако постепенно их число стало уменьшаться в пользу так называемых «круизников».

В свое время я участвовала в речных круизах, плавая по Волге с туристами из ГДР от Казани до Ростова и обратно. Круизы осуществлялись под эгидой Москвы, но своих сопровождающих для круизов в Москве не хватало, поэтому приглашали иногородних гидов. Помню, что один из теплоходов назывался «Козьма Минин». Туристы нежно любили его и даже сочинили о нем песню: ««Козьма Минин» – корабль дружбы». У каждого гида были там свои обязанности. В один из рейсов я описывала берега. Большие города мы проплывали в основном ночью, поэтому на мою долю оставались поселения городского типа, небольшие поселки и деревни. Еще одной моей нагрузкой было разучивание с туристами русских народных песен и другие развлекательные мероприятия. Текст песен я предварительно писала на большом куске ватмана латинскими буквами. Общее содержание я туристам сообщала, а смысла отдельных слов они не понимали. Поэтому самозабвенно пели «…только ночь с ней провожжался, а на утро баушталь…». Следует добавить, что музыкальных школ я не кончала, петь особенно не умела, да и слон на ухо наступил. Но «если партия прикажет, комсомол ответит «есть!»».

Одна поездка из Казани в Ростов запомнилась особенно. Руководитель круиза со стороны немцев крайне всерьез воспринял рекомендацию, данную ему на Родине, одарить команду теплохода чем-то патриотическим, поэтому привез с собой не книгу о ГДР, не картину с изображением Берлинской телебашни, а довольно увесистый бюст Эрнста Тельмана. В конце поездки он торжественно вручил его капитану. Тот ответил еще более весомым подарком – бронзовой статуей Владимира Ильича Ленина из матросского кубрика. Незаметно оставить подарок на причале руководителю не удалось. Пришлось лететь с ним в Берлин. Страшно себе даже представить, сколько пришлось заплатить за лишний багаж.

В общем, разных историй было немало. Но это все – дела давно минувших дней. А после перестройки наметился большой прогресс: теплоходы стали прибывать прямо в речной порт Санкт-Петербурга. Для туристов это было большим плюсом, так как они путешествовали по маршруту, посещали различные города, не меняя место дисклокации, проводя все время за исключением экскурсий и своих вылазок в город на борту корабля. Там имелось масса возможностей для того, чтобы отдохнуть и потратить свои деньги. Да и питание туристов на борту было отменным. Поэтому с каждым годом речных круизных судов, как впрочем и морских, становилось все больше.

Не буду сейчас говорить об экономической выгоде круизов для Санкт-Петербурга. Хочу продолжить тему коммуникации гида с туристами и вспомнить об особых сложностях, связанных с круизами. Чаще всего туристы рассаживаются в автобусах, как Бог на душу положит. Кто-то приходит пораньше, чтобы занять передние места. Кое-кто не торопится, зная, что автобусов хватит на всех. Поскольку многие экскурсии не включены в программу, а оплачиваются прямо на борту, то состав туристов в автобусах практически всегда меняется. Гиду приходится всего за одну экскурсию наладить контакт с разношерстной группой, завоевать ее интерес и доверие к себе. Поездка от порта до центра города, если речь идет об обзорной экскурсии по городу или Эрмитаже, занимает много времени. Особенно из речного порта. Ведь ехать предстоит около часа, а иногда и больше по относительно малоинтересным местам. Приходится много рассказывать об истории города и современной ситуации в Санкт-Петербурге. Или об Эрмитаже, которого туристы пока не видят и не увидят довольно долго, потому что перед входом будет стоять длинная очередь. Даже опытному гиду-переводчику возбудить интерес к своему рассказу и сохранить его в таких условиях удается не всегда. А молодым, начинающим коллегам делать это значительно труднее. Бывали случаи, когда дождавшись первой фотопаузы, туристы звонили представителям своей турфирмы на борту теплохода. Они жаловались и требовали сменить гида, потому что он почти всю дорогу молчал или рассказывал о том, что им было не интересно. Во время поездок в пригороды или другие городские музеи тоже нужно всегда быть начеку. В автобусе могут оказаться подопечные, которые у вас уже были на других экскурсиях или предыдущий гид уже успел до вас «осветить» заветную тему. Так что повторяться нельзя. Поэтому желательно время от времени спрашивать у группы, рассказывали ли ей уже о том, как варят борщ и солянку, какой царь упразднил крепостное право или почему в Санкт-Петербурге были построены защитные сооружения от наводнений.

Конечно, наличие речного порта поблизости от центра города было бы достойным решением наших проблем. Но с началом пандемии «круизники» исчезли, а с ними, кажется, растворились во времени и пространстве и планы относительно нового речного порта.

Работая с туристами, надо конечно учитывать и их возраст.