Окно с видом на счастье. II том

– Ну не знаю, – снова заканючил он. – Что-то аж мокрый весь, еле операцию закончил.

– А ну ляжь на кушетку! – скомандовала хирург Гулькина.

Саша снова передразнил:

– Ляжь! Тьху, дер-р-р-евня!

– Ложись давай, деревня! – рявкнула Света. – И штаны спускай!

– Ой, Вась! Прям щас, что ли? – веселился Саша. – Увидю-ю-ют…

Однако на кушетку улегся, кряхтя, словно старый дед. Света с тревогой посмотрела на него:

– Чего стонешь? Больно где-то?

– Да вроде не больно, а ломает всего… – Саша приспустил штаны синей хирургической пижамы, а подол рубахи задрал вверх, открыв мускулистый живот.

– Ниже спускай, – ругнулась Света. – Чего как девочка?

– На, на тебе ниже, – обреченно простонал Корольков. – Мегера!

– Ой, Санек! – всплеснула руками Гулькина. – А ты что, без трусов, что ли, ходишь?

– Щас прям, без трусов, – отмахнулся Саша. – Размечталась! Вон они, на мне, трусишки-то мои…

Света села рядом на стул и потрогала его лоб:

– Ого! Так у тебя температура!

Другой рукой она уже трясла термометр:

– На-ка вот, мерий!

Он снова передразнил ее:

– Мерий…

– Саня, иди в жопу, а? – вызверилась Света. – Мерь, говорю, и не мыркай мне тут! Колени согни!

Она стала ощупывать его живот и снова с тревогой взглянула ему в лицо:

– Так больно? А так? – Света резко отпустила прижатую руку, от чего Саша снова покрылся холодным потом:

– Больно…

– А так?

– И так больно…

– А ну повернись маленько на бок! – голос ее стал совсем обеспокоенным. – А так?

– Да… – сквозь стиснутые зубы простонал Корольков.

Света же озабоченно протянула:

– А живот-то у тебя острый, Сашенька… О-хо-хо-хо…

– Пальцы у тебя, Светочка, острые! – возмутился он. – Ты случайно на досуге подковы не гнешь?

– Ладно, не крякай мне. Нашелся нежный! – ответила Света и без перехода крикнула проходившей по коридору пожилой сестре: – Людмила Пална! Людмила Пална! Зайди, а?

– Чего такое, Света? – появилась на пороге Пална и, увидев лежащего на кушетке Королькова, всплеснула руками: – Саша? Что случилось?

– Пална, давай в лабораторию, а? Пусть Нинка срочно сюда идет и все для забора с собой! И контейнер для мочи давай. Общие на цито.

– А что такое-то?

– Пална, давай быстрее, а? Не видишь, плохо ему! – поторопила ее Света.

– Давление? – все не успокаивалась Пална.

– Если бы! – воскликнула Света. – Аппендицит.

Саша попытался сесть и завопил:

– Что?! Какой аппендицит? Ты что, Светлана, чокнулась?

– Острый, Сашенька! – зловеще проговорила в ответ Гулькина. – Острый! Куда?! – заорала она на него. – Лежать! Лежать, я сказала! Сейчас кровь возьмем, сам увидишь.

Тем временем вернулась Людмила Павловна, и Света, взяв у нее контейнер для анализов, сказала:

– Все, быстро Нинку сюда! Давай, Пална, будь ласкова, одна нога здесь, другая там. А я пока готовиться начну.

– Побежала я уже, Свет, побежала! – вскинулась Людмила Павловна.

– И лед! – крикнула ей вслед Света.

Она повернулась к Королькову, который лежал с вытаращенными от ужаса глазами:

– Штаны-то надень! Грипп! На вот, – протянула она ему пластмассовую баночку. – Иди давай, писай.

Потом она снова заставила Сашу лечь на кушетку, положила принесенную сестрой грелку со льдом на низ живота, на что Корольков еще попытался пошутить: мол, не в том он сейчас состоянии, чтобы исполнять ее эротические фантазии.

В ответ Гулькина от души обматерила его, велела лежать и вышла в коридор.

Постовая сестра Люба, явно уже оповещенная Людмилой Павловной о состоянии заведующего, спросила:

– Ну что там, Светлана Николаевна?