Волшебная подруга пирата

– Стойте, в роме извивается ядовитый змей, – хотел крикнуть Рион, но Ясмин обвила его влажными руками сзади.

– Пусть впустят морага в свои желудки. А мы посмеемся над тем, к чему приводит жадность, – шепнула она ему на ухо, сама скользкая и хищная, как змей.

– Что-то слишком солено, – пробурчал один из бунтарей.

– Чувствую соль на языке, будто не ром, а вода из моря, – подтвердил кто-то еще. Глаза у него закатились. На ногах он начал держаться нетвердо, будто у него от выпитого закружилась голова. Бунтарский дух всей команды куда-то улетучился. Ребятам стало дурно. Кто-то хватался за живот, как от коликов, кого-то тошнило, один пират, у которого возникла пелена перед глазами, начал слепо размахивать саблей и задел своих же товарищей, что чуть не спровоцировала драку между мятежниками.

– Ты нас опоил! – главарь догадался, что дело было в роме, но слишком поздно.

Он замахнулся саблей, но рука уже видоизменялась, покрывалась тиной и влагой, обращаясь в щупалец. По коже пиратов пошли чешуйки. Они упали на ковер. И вот это уже ничтожные извивающиеся змеи синего цвета. Ползучие монстры, а не люди.

– Выкинь их за борт, мои слуги их там сожрут, – посоветовала Ясмин. Голос у нее звенел смешинками, а тон был пугающе равнодушным. Похоже, та жуть, что произошла сегодня, для нее обыденность.

– Сожрут? Такую мерзость? – Риону самому стало дурно, хотя отравленного слюной русалки рома он не пил.

– Или посади их в клетку. Они заслужили. Нечего бунтовать!

Вмиг русалка стала их госпожой, запустила в них когти. Она проворно собрала синих червей и засунула их в пустую табакерку на столе.

– Как-то раз я уже видел такое, – Рион вспомнил про рыбаков и диво в сетях, обратившее их в монстров. С ним самим тогда ничего не случилось. А сейчас?

Это рискованно! Но едва Ясмин уплыла в ночь (ее снова окликнули голоса из воды), он откупорил остатки рома. Нечто извивалось в них до сих пор. И он допил. И ничего. Прошла минута, другая, третья. А его кожа не покрылась слизью и чешуйками. Монстром он не стал. Значит, его первоначальная догадка верна. Он и впрямь зачарованный.

Храм на дне

Оставшаяся в человеческом облике часть команды упорно делала вид, что не замечает недочета. Никто не заикнулся об исчезнувших мятежниках. И никто больше не помышлял нападать на Риона. Он победил, значит, он герой.

Все знали о ночном бунте, хоть и помалкивали. От капитана старательно отводили глаза. Даже Лойд ощущал себя виноватым, что его заранее не предупредил. Хотя он вроде на что-то намекал во время высадки в Пионе, но Рион к нему не прислушался. Мало ли что болтают суеверные ребята о магических задатках капитана и страхе команды перед ним.

Свиток, небрежно брошенный, у края борта так никто и не подобрал. Со вчерашнего дня он оброс ракушечником еще сильнее. Скоро он станет жестким, как пресс для колки орехов, и его можно будет поставить на столе, как украшение. Вероятно, магической силы в нем хватало лишь на один раз, и Рион использовал ее зря, но он все равно поднял свиток, вытянул руку с ним над головой, чтобы все видели и беспечным тоном осведомился:

– Кто-нибудь хочет попасть в такую бурю, из которой «Наяде» уже будет не выплыть? Я могу это устроить.

На этот раз ропота не послышалось. Все понимали: если грянет шторм, зачарованный капитан выживет, а все остальные пойдут ко дну.

Страх подогревало то, что трупов тех, кого не досчитались в матросском кубрике, на борту никто не обнаружил, и того, что Рион сбросил их в море, дозорные тоже не усмотрели. А значит, он умеет делать с людьми что-то настолько жуткое, что они просто исчезают. Рион мог это подтвердить, показав табакерку, из которой слышались стоны, но не стал. Еще рано пугать всех настолько сильно, чтобы они стали вялыми и не смогли работать дальше.

– Тебе стоит мне побольше доверять, – бросил он Лойду. – Если в следующий раз захочешь мне что-то сказать – говори напрямую. Намеки это для кисейных барышень или ученых мужей, а я хочу слышать правду, какой бы неприятной она не была.

Лойд, молча, снял перед ним треуголку и мял в руках. Кажется, эту самую треуголку он выиграл у кого-то, с кем успел сыграть в кости в Пионе.

«Наяда» ненадолго попала в штиль, но затем ветер снова надул паруса. Когда Ясмин пропадает, есть риск, что судно сядет на мель или напорется на подводные рифы. Вероятно, самому пора осваивать магию, чтобы этого не произошло. Даже опытные мореплаватели не всесильны. Когда оказываешься на воде, требуется помощь волшебства.

– Что это? – Рион обратил внимание на то, что драившие палубу матросы, оставляют швабрами разводы алой краски. Похоже на кровь! – Кто подрался ночью?

Лойд не посмел ничего ответить, но Рион и сам уже заметил, что красные пятна образовались в том месте, где зависал призрак.

– Ототрите их, а тряпки выкиньте в море или сожгите! – велел он.

– Не оттирается, капитан, – пожаловался кто-то, уже с полчаса гнувший спину за уборкой.

Пятна лишь размазывались, но не исчезали. Какой черт дернул того красного духа зависнуть именно над его кораблем? Виной всему та русалка, которую он отпустил. Ведь дух благодарил его за освобождение морской царевны.

Морские царевны?! Рион в их существование не верил, но Ясмин что-то о них говорила. Он тогда прослушал, а сейчас ее не было рядом, чтобы уточнить, что она знает о них.

– Кок жалуется, что у нас иссякли все запасы провизии, будто кто-то все продукты за борт выкинул.

– Я не верю в такую чертовщину, – Рион чуть не сказал «не верю в магию», но вовремя осекся. Команда, конечно, не посмеет над ним смеяться, но ему самому будет стыдно такое произнести. Кому, как ни ему, знать, что морская магия это очень могущественная сила.

– Высадимся в первом порту и купим еды. Только спрячьте пиратский флаг.

Небольшой добычи с затопленных суден вполне хватит на провиант. Запасы съестного вполне мог сожрать кто-то из зверушек Ясмин. Хоть тот же Мораг, выползший из бутылки. Вроде бы она была крепко закупорена, но где гарантия, что змей не может сам вытолкать пробку и проползти ночью на камбуз.

Раз это питомцы Ясмин такие обжоры, то не за чем поднимать шум. Проказы ее любимцев можно стерпеть. Вот кровавые разводы на палубе неприятно режут глаз. Рион отвернулся.

– Причалим в Аркаде, – предложил помощник.

– Где? – название показалось смутно знакомым. Нужно бы получше изучить карту, чтобы не показаться никому чудаком, который не знает ничего о большинстве прибрежных стран. Но с другой стороны его ведь ценят не за знания географии, а за способность получать добычу.

– Это такая страна в тропиках. Там невыносимо жарко и… – Лойд неприязненно поежился, – много волшебства. Поговаривают, страной правит совет магов, поэтому пиратское судно в гавани никто и не заприметит. В Аркаде нет разницы, что пират, что честный человек. Магия не даст никому и ничего украсть.

– Поэтому вы в Аркаду никогда не заплывали, – сделал резонный вывод Рион.

– Я как-то раз там был. Хотел угнать баржу, стоявшую без надзора, и не вышло. Руки и ноги будто одеревенели. С тех пор я знаю, что мне там ничего не обломиться. Да и жара там страшная. Солнце палит, как жар из глотки дракона.

– Плывем туда! – Риону тоже особо не хотелось снова связываться с магией, но выхода не было. До ближайшего порта от Аркады сотни и сотни лиг. По прямому курсу расположена только она.

Страна оказалась красивой и необычной. Издали она была похожа на хаотичный лабиринт из арок самых разных форм и размеров. Рион взял подзорную трубу. Арки были и белыми, и коричневыми, но сделаны не из мрамора или камня, а из какого-то незнакомого материала. Впечатление было таким, что они растут прямо из земли, а не построены руками мастеров. По фризе каждой арки шли причудливые надписи из символов, которые Рион не смог бы прочесть.

Портовой рынок пестрел разнообразными товарами. Ткани, предметы интерьера, оружие, домашний скарб, деликатесы и грубая повседневная пища – на прилавках под навесами было выложено все. Пока другие торговались за выбранные продукты, Рион пошел на главную площадь. Там готовилось какое-то торжество. В толпу летели пестрые ленты и лепестки разноцветных цветов. Караван верблюдов из пустынь вез тюки с подарками для какой-то именитой особы. Среди группы боевых слонов особо выделялся один, на спине которого разложили что-то возле шатра или паланкина. Наверняка, это место для царевны.

Риону не понравились охранники у парапетов большого дворца. Они все были в белом и наконечники копий у них почему-то не из железа, а из слоновой кости.

– Свита принцессы Иоланты, – с первого взгляда определил Лойд. – Она всегда приезжает в гости с целым зверинцем.

– Ты ее знаешь? – поразился Рион. – Настоящую принцессу?

– Видел издалека пару раз. Она много путешествует. Гостит то при одном царском дворе, то при другом. Ходят сплетни, что она разыскивает кого-то или что-то.

– Неприемлемо для особы царский кровей. Обычно женщины из королевских династий сидят взаперти.

– Только не эта? Она самостоятельна.

– И с чего она такая особенная?

– С того, что владеет сказочными телохранителями, которые из-за нее раздерут что целую армию, что ее же королевскую семью. Им-то все равно. Они делают все по ее воле, а она благодаря ним имеет право на независимость.

Рион не очень в такое верил, пока не увидел красавицу в легких шелковых одеяниях, спускающуюся по парадной лестнице из дворца. Народ рукоплескал при виде нее. С чего бы это? Девушка самая обычная. Лицом и станом хороша, но не чета Ясмин. Вот только у нее есть стройные ноги, которых у Ясмин нет. Под полупрозрачным шелком отлично просвечивали ступни в роскошных туфельках с загнутыми к верху носками. Обруч на лбу принцессы Иоланты был испещрен такими же витиеватыми символами, как все арки в городе. Черные косы, перевитые серебряными нитями, свешивались чуть ли не до колен. А за принцессой летели два сверкающих крылатых существа. Это же драконы! Самые настоящие огнедышащие драконы, из пасти которых несется жар. Вот почему кругом душно, как в печи. Иоланте их присутствие не доставляло дискомфорта. Она даже ласково погладила одного дракона по чешуйчатой морде.