Русские народные сказки

Русские народные сказки
Народное творчество (Фольклор)

Русские народные сказки, оформленные Иваном Яковлевичем Билибиным, – единственные в своём роде. Они создают неповторимо трогательную атмосферу волшебства, которая сопровождает нас с самого детства до глубокой зрелости. Для многих поколений читателей имя художника неразрывно связано с миром сказок, былин, с образами Древней Руси.

Русские народные сказки

илл. И. Я. Билибина

* * *

Сказка об Иване-царевиче, Жар-птице и о Сером Волке

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь по имени Выслав Андронович. У него было три сына-царевича: первый – Димитрий-царевич, другой – Василий-царевич, а третий – Иван-царевич. У того царя Выслава Андроновича был сад такой богатый, что ни в котором государстве лучше того не было. В том саду росли разные дорогие деревья с плодами и без плодов; и была у царя одна яблоня любимая, и на той яблоне росли яблочки все золотые.

Повадилась к царю Выславу в сад летать Жар-птица; на ней перья золотые, а глаза восточному хрусталю подобны. Летала она в тот сад каждую ночь и садилась на любимую Выслава-царя яблоню, срывала с неё золотые яблочки и опять улетала.

Царь Выслав Андронович весьма крушился о той яблоне, поэтому призвал к себе трёх своих сыновей и сказал им:

– Дети мои любезные! Кто из вас может поймать в моём саду Жар-птицу? Кто изловит её живую, тому ещё при жизни моей отдам половину царства, а по смерти и всё.

Тогда дети его царевичи возопили единогласно:

– Милостивый государь-батюшка, ваше царское величество! Мы с великой радостью будем стараться поймать Жар-птицу живую.

На первую ночь пошёл караулить в сад Димитрий-царевич и, усевшись под ту яблоню, с которой Жар-птица яблочки срывала, заснул и не слыхал, как та прилетала и яблок весьма много ощипала.

Поутру царь Выслав Андронович призвал к себе своего сына Димитрия-царевича и спросил:

– Что, сын мой любезный, видел ли ты Жар-птицу или нет?

Он родителю своему отвечал:

– Нет, милостивый государь-батюшка! Она в эту ночь не прилетала.

На другую ночь пошёл в сад караулить Жар-птицу Василий-царевич. Он сел под ту же яблоню и, сидя час и другой ночи, заснул так крепко, что не слыхал, как Жар-птица прилетала и яблочки щипала.

Поутру царь Выслав призвал его к себе и спросил:

– Что, сын мой любезный, видел ли ты Жар-птицу или нет?

– Милостивый государь-батюшка! Она в эту ночь не прилетала.

На третью ночь пошёл в сад караулить Иван-царевич и сел под ту же яблоню. Сидит он час, другой и третий – вдруг осветило весь сад так, как бы он многими огнями освещён был: прилетела Жар-птица, села на яблоню и начала щипать яблочки. Иван-царевич подкрался к ней так искусно, что ухватил её за хвост, однако не мог её удержать: Жар-птица вырвалась и полетела. Осталось у Ивана-царевича в руке только одно перо из хвоста, за которое он весьма крепко держался.

Поутру, лишь только царь Выслав ото сна пробудился, Иван-царевич пошёл к нему и отдал ему пёрышко Жар-птицы. Царь Выслав весьма был обрадован, что меньшому его сыну удалось хоть одно перо достать. Он положил то пёрышко в свой кабинет как такую вещь, которая должна вечно храниться. С тех пор Жар-птица не летала уже в сад. Царь Выслав опять призвал к себе детей своих и говорил им:

– Дети мои любезные! Поезжайте, отыщите Жар-птицу и привезите ко мне живую; а что прежде я обещал, то получит тот, кто Жар-птицу ко мне привезёт.

Осталось у Ивана-царевича в руке только одно перо из хвоста

Старшие сыновья поехали отыскивать Жар-птицу, а Ивана-царевича царь по младости его не хотел отпускать. Однако сколько царь Выслав ни старался удержать Ивана-царевича, но никак не смог не отпустить его, по его неотступной просьбе. Иван-царевич взял у родителя своего благословение, выбрал коня и отправился в путь. Едучи путём-дорогою, близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, наконец приехал он в чистое поле, в зелёные луга. А в чистом поле стоит столб, а на столбе написаны слова: «Кто поедет от столба сего прямо, тот будет голоден и холоден; кто поедет в правую сторону, тот будет здрав и жив, а конь его будет мёртв; а кто поедет в левую сторону, тот сам будет убит, а конь его жив и здрав останется».

Иван-царевич прочёл эту надпись и поехал в правую сторону, держа на уме: хотя конь его и убит будет, зато сам жив останется и со временем может достать себе другого коня. Он ехал день, другой и третий – вдруг вышел ему навстречу пребольшой Серый Волк, разорвал коня Ивана-царевича надвое и пошёл прочь в сторону.

«Кто поедет в правую сторону, тот будет здрав и жив, а конь его будет мёртв»

Иван-царевич очень сокрушался по своему коню, заплакал горько и пошёл пеший. Он шёл целый день, устал несказанно и только хотел присесть отдохнуть, вдруг нагнал его Серый Волк и сказал ему:

– Жаль мне тебя, Иван-царевич, что ты пеш изнурился; жаль мне и того, что я заел твоего доброго коня. Добро! Садись на меня, на Серого Волка, и скажи, куда тебя везти и зачем?

Иван-царевич сказал Серому Волку, куда ему ехать надобно. Серый Волк помчался с ним пуще коня и через некоторое время, как раз ночью, привёз Ивана-царевича к каменной стене, остановился и сказал:

– Ну, Иван-царевич, слезай с меня и полезай через эту каменную стену. Тут за стеной сад, а в том саду Жар-птица сидит в золотой клетке. Ты Жар-птицу возьми, а золотую клетку не трогай; ежели клетку возьмёшь, то тебе оттуда не уйти будет: тебя тотчас поймают!

Иван-царевич перелез через каменную стену в сад, увидел Жар-птицу в золотой клетке. Вынул птицу из клетки и пошёл назад, да потом одумался и сказал сам себе: «Что я взял Жар-птицу без клетки, куда я её посажу?» Воротился и лишь только снял золотую клетку – то вдруг пошёл стук и гром по всему саду, ибо к той золотой клетке были струны приведены.

Караульные тотчас проснулись, прибежали в сад, поймали Ивана-царевича с Жар-птицею и привели к своему царю, которого звали Долматом. Царь Долмат весьма разгневался на Ивана-царевича и вскричал на него громким и сердитым голосом:

– Как не стыдно тебе, младой юноша, воровать! Да кто ты таков, из которой земли? Какого отца сын и как тебя по имени зовут?

Иван-царевич ему молвил:

– Я сын царя Выслава Андроновича, а зовут меня Иван-царевич. Твоя Жар-птица повадилась к нам летать в сад по всякую ночь, и срывала с любимой отца моего яблони золотые яблочки, и почти всё дерево испортила. Для того послал меня мой родитель, чтобы сыскать Жар-птицу и к нему привезти.

– Ох ты, младой юноша, Иван-царевич, – молвил царь Долмат, – пригоже ли так делать, как ты сделал? Ты бы пришёл ко мне, я бы тебе Жар-птицу честию отдал; а теперь хорошо ли будет, когда я разошлю во все государства о тебе объявить, как ты в моём государстве нечестно поступил? Однако слушай, Иван-царевич! Ежели ты сослужишь мне службу – съездишь за тридевять земель, в тридесятое государство и достанешь мне от царя Афрона коня златогривого, то я тебя в твоей вине прощу и Жар-птицу тебе с великой честию отдам.

Иван-царевич в великой печали пришёл к Серому Волку и рассказал обо всём, что ему царь Долмат говорил.

– Ох ты гой еси, младой юноша, Иван-царевич! – молвил ему Серый Волк. – Для чего ты слова моего не слушался и взял золотую клетку?

– Виноват я перед тобой, – сказал Волку Иван-царевич.

– Добро, быть так! – молвил Серый Волк. – Садись на меня, на Серого Волка; я тебя свезу, куда тебе надобно.

Иван-царевич сел Серому Волку на спину, а Волк побежал так скоро, аки стрела. Бежал он долго ли, коротко ли, наконец прибежал в государство царя Афрона ночью. И, пришедши к белокаменным царским конюшням, Серый Волк Ивану-царевичу сказал:

– Ступай, Иван-царевич, в эти белокаменные конюшни и бери коня златогривого. Только тут на стене висит золотая узда, ты её не бери, а то худо тебе будет.

Иван-царевич, вступив в белокаменные конюшни, взял коня и пошёл было назад; но увидел на стене золотую узду и так на неё прельстился, что снял её с гвоздя. И только снял – как вдруг пошёл гром и шум по всем конюшням, потому что к той узде были струны приведены.

Караульные конюхи тотчас проснулись, прибежали, Ивана-царевича поймали и повели к царю Афрону. Царь Афрон начал его спрашивать:

– Ох ты гой еси, младой юноша! Скажи мне, из которого ты государства, какого отца сын и как тебя по имени зовут?

На то отвечал ему Иван-царевич:

– Я сын царя Выслава Андроновича, а зовут меня Иваном-царевичем.

– Ох ты, младой юноша, Иван-царевич! – сказал ему царь Афрон. – Честного ли рыцаря это дело, которое ты сделал? Ты бы пришёл ко мне, я бы тебе коня златогривого с честию отдал. А теперь хорошо ли тебе будет, когда я разошлю во все государства объявить, как ты нечестно в моём государстве поступил? Однако слушай, Иван-царевич! Ежели ты сослужишь мне службу и съездишь за тридевять земель, в тридесятое государство и достанешь мне королевну Елену Прекрасную, то я тебе эту вину прощу и коня златогривого с золотой уздой честно отдам.