– Не пей, братец, а то жеребёночком станешь.
Иванушка и на этот раз послушался, и пошли они дальше. Солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Шли они, шли, видят – озеро, а около него гуляет стадо коз.
– Ах, сестрица, мне страшно пить хочется, напьюсь я водицы из озера!
– Не пей, братец, козлёночком станешь.
Не вытерпел Иванушка, не послушался сестры, напился водицы из озера и стал козлёночком. Алёнушка обвязала его шёлковым поясом и повела с собою, а сама идёт, горько плачет, слезами заливается.
«Ах, сестрица, если б ты знала, как мне пить хочется!»
Козлёночек бегал, бегал да забежал к царю в сад. Люди увидали и тотчас доложили царю, что у него в саду козлёночек, и держит его на поясе девица, такая красавица, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Царь приказал спросить, кто она такая.
– Так и так, – говорит Алёнушка, – были у нас батюшка и матушка, да умерли; остались мы, дети: я да вот братец мой – Иванушка. Он не утерпел, напился водицы и стал козлёночком.
Люди доложили всё это царю. Царь позвал Алёнушку, расспросил обо всём; она ему приглянулась, и царь захотел на ней жениться. Скоро сыграли свадьбу и стали жить-поживать. И козлёночек с ними – гуляет себе по саду, а пьёт и ест вместе с царём и царицей.
Вот поехал царь на охоту. Тем временем пришла колдунья и навела на царицу порчу: сделалась Алёнушка больная, худая да бледная. На царском дворе всё приуныло; цветы в саду стали вянуть, деревья сохнуть, трава блёкнуть. На другой день царь снова уехал, а колдунья опять пришла и пообещала вылечить царицу. Она отвела Алёнушку на берег моря, навязала ей на шею камень и толкнула в воду, а сама оборотилась царицею и возвратилась во дворец. Царь приехал и обрадовался, что царица опять стала здорова.
Собрали на стол и сели обедать.
– А где же козлёночек? – спрашивает царь.
– Я не велела его пускать, – говорит колдунья. – От него так и несёт козлятиной!
Когда царь снова уехал, колдунья начала козлёночка бить-колотить и грозить ему:
– Вот воротится царь, я попрошу тебя зарезать.
Приехал царь. Колдунья так и пристаёт к нему:
– Прикажи да прикажи зарезать козлёночка; он мне надоел, опротивел совсем!
Царю жалко было козлёночка, да делать нечего – так она упрашивала, что царь наконец согласился и позволил его зарезать.
Видит козлёночек: уж начали точить на него ножи булатные. Заплакал он, побежал к царю и просится:
– Царь! Пусти меня на море сходить, водицы испить, кишочки прополоскать.
Царь пустил его.
Козлёночек прибежал к морю, стал на берегу и жалобно закричал:
Алёнушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бe?режек.
Огни горят горючие,
Котлы кипят кипучие,
Ножи точат булатные,
Хотят меня зарезати!
Она ему отвечает:
Иванушка-братец!
Тяжёл камень ко дну тянет,
Шелкова
трава ноги спутала,
Люта
змея сердце высосала!
Козлёночек заплакал и воротился назад. Посередь дня опять просится он у царя:
– Царь! Пусти меня на море сходить, водицы испить, кишочки прополоскать.
Царь пустил его.
Вот козлёночек прибежал к морю и жалобно закричал:
Алёнушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бе
режек.
Огни горят горючие,
Котлы кипят кипучие,
Ножи точат булатные,
Хотят меня зарезати!
Она ему отвечает:
Иванушка-братец!
Тяжёл камень ко дну тянет,
Шелкова
трава ноги спутала,
Люта
змея сердце высосала!
Козлёночек заплакал и воротился домой. Вот попросился козлёночек в третий раз:
– Царь! Пусти меня на море сходить, водицы испить, кишочки прополоскать.
Царь отпустил его, а сам думает: «Что бы это значило, козлёночек всё бегает на море?» Пошёл он за козлёночком следом. Приходит к морю и слышит – козлёночек вызывает сестрицу:
Алёнушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бе