Темный лорд и княгиня ночи

Внутри замок производил такое же мрачное помещение, как и снаружи, и был таким же древним, как и его нынешний владелец. Старинные факелы на стенах, которые мало кто сейчас использовал, потемневшие от времени гобелены, тускло мерцавшие рыцарские доспехи, стоящие в темных нишах. А еще здесь было ужасно холодно, так что я, в своем тоненьком платье и легком плаще, наброшенном сверху, моментально продрогла.

Состояние было… странным. Наверное, больше всего на свете я сейчас должна была страшиться своей первой брачной ночи. Но, как это ни парадоксально, я не боялась, напротив, спеша за слугой, уводившим меня все глубже в недра замка, во мне вновь просыпалась надежда спастись.

«Нужно осмотреться в покоях, – подумалось мне. – Возможно, там есть засов, и я смогу запереться. А, быть может, граф и вовсе не придет. Ведь он ни разу за всю дорогу не намекнул на свой интерес ко мне».

Эта мысль придала мне немного уверенности, и я стала с любопытством осматриваться по сторонам. Впрочем, любопытству здесь было нечем поживиться. Только темно-серые стены, да тусклый свет, озаряющий угрюмые, мрачные коридоры и залы, сквозь которые мы проходили. Старинная массивная мебель из темного дерева, огромные чернеющие зевы каминов, тяжелые кованые люстры, спускающиеся с потолка на цепях.

«Как вообще можно жить в таком жутком месте? – подумала я, ни на мгновение не допуская мысли о том, что мне предстоит стать его хозяйкой. – Тут даже картин нет, как будто у замка нет владельцев».

Наконец, мы дошли до двери, находившейся в торце коридора.

– Прошу вас, миледи. Ваши вещи скоро доставят, и служанки помогут вам переодеться, – слуга откланялся, наконец-то оставив меня одну.

Первым делом я осмотрела покои, в которых мне предстояло жить. Увы, ничего общего с моими прежними они не имели. Несмотря на солидные размеры, они были слишком темными, и едва ли могли принадлежать женщине. Стены, обитые темно-вишневыми деревянными панелями, что перемежались с каменной кладкой. В гостиной стояли диван, пара кресел, столик. Поодаль, у окна, я заметила небольшой рабочий уголок. Примыкавшая к гостиной спальня состояла из огромной кровати с резным изголовьем, тумбы с массивным серебряным подсвечником на ней, старинного туалетного столика и пуфика.

«А где зеркало?» – я с удивлением осмотрелась. Комнату освещало лишь пламя камина да свечи в тяжелых напольных канделябрах, окна были плотно зашторены тяжелыми бархатными портьерами, создающими ощущение склепа. Подойдя к ним, я с силой дернула их в разные стороны, и красный закат, пугающий и мрачный, раскрасил спальню в пурпурные тона.

Невольно передернув плечами, я продолжила исследование. Рядом со спальней обнаружилась дверь в гардеробную, встретившую меня пустыми вешалками, а за неприметной дверью, ведшей из гостиной, обнаружилась купальня и уборная.

Усевшись на одно из кресел в гостиной и глядя на догорающий закат, я мрачно раздумывала о том, что узнала. Итак, мои покои не являются смежными с покоями графа – это плюс. На двери изнутри нет засова – это минус. Гардеробная, купальня абсолютно пусты – кажется, к приезду молодой жены граф особенно не готовился – это… Я задумалась, плюс это, или минус? Мои размышления прервал вежливый стук в дверь – вошедшие лакеи внесли мои сундуки с вещами, а следом за ними служанка внесла поднос, уставленный блюдами под крышками, и на мой вопросительный взгляд, ответила:

– Господин граф решил, что вам будет удобнее поужинать сегодня в своих покоях.

Что ж, такой расклад меня вполне устраивал. Думаю, в присутствии графа мне бы кусок в горло не полез. Служанка – женщина средних лет с угрюмым лицом, ловко расставила блюда на столике и, пока я ужинала, удалилась в гардеробную, разбирать мои вещи. Я лишь вздохнула, смахнув слезинки в уголке глаз – я привыкла к болтовне своей горничной Летти, и сейчас мне очень ее не хватало. Как и Энии, моей младшей сестренки, с которой мы часто коротали вечера то за чтением, то за рукоделием, а то и вовсе за девичьей болтовней и прогулками по саду.

После ужина служанка, представившаяся Бертой, приготовила мне ванну и помогла переодеться ко сну. Хотя… то, во что обрядила меня Берта, едва ли годилось для сна – тончайшая полупрозрачная кружевная сорочка не скрывала, а лишь подчеркивала каждый изгиб моего тела, а вырез на груди был такой, что мне хотелось чем-то закрыть его. И в этом вырезе ярко горела «голубиная кровь» – подарок моего жениха, который Берта зачем-то оставила на мне.

«Если она одела меня в это, значит, граф сказал, что придет ко мне сегодня», – я стояла у камина в спальне, до крови кусая губы и трясясь, как осиновый лист. Все страхи, отступившие за последние часы, будто хлынули на меня огромной волной, грозящей погрузить в пучину первобытного ужаса. «Надо что-то делать!» – я отмерла и бросилась было в гостиную, чтобы попробовать забаррикадировать входную дверь креслом, но не успела…

Входная дверь бесшумно отворилась и в гостиную шагнул он. Вот только это был не граф Магнус Корнуай…

Глава 4

– Виконт, что вы здесь делаете? – шок сменился возмущением и страхом, который, как бы я ни гнала от себя, захлестнул меня колючей ледяной плетью. Руки взметнулись наверх, в попытке прикрыть грудь, но, кажется, я сделала только хуже. Медленным, оценивающим взглядом виконт прошелся по моей фигуре, заставив щеки заалеть от смущения. Мне вдруг показалось, что оголенной кожи плеча коснулось что-то легкое, похожее на крылья бабочки.

– Я требую, чтобы вы немедленно покинули мои покои!

– Алиана… Я же могу теперь называть вас так, на правах близкого родственника? – протянул Доминик Корнуай, как будто не слыша меня, и только дурак не заметил бы в его тоне издевки. – Я никак не могу уйти… – Словно бы в подтверждении этих мыслей, мужчина закрыл за собой дверь, отсекая нас от коридора и оставляя наедине. – Ведь я пришел исполнить свой супружеский долг.

– Ч..что? – мне показалось, что я ослышалась, и я в ужасе отшатнулась. – Что происходит?

– Позвольте представиться, – шутовски поклонился мужчина, изгибая губы в чудовищной улыбке, – граф Магнус Корнуай, к вашим услугам. – Глаза его странно вспыхнули, и он жадно прошелся взглядом по моему телу, уже не таясь.

– Я… я не понимаю, – я схватилась рукой за горло, в ужасе глядя на него. Что он сказал только что? Почему называет себя чужим именем?

– Видите ли, в чем дело… Вы, Алиана, никогда не выходила замуж за графа Корнуая, а вышли всего лишь за полоумного старика, который последние годы играл эту роль.

Я буквально почувствовала, что краски схлынули с моего лица, сделав его мертвенно-бледным.

– Ну-ну, моя дорогая, не стоит так переживать. Ваш обморок совсем не входит в мои планы, – виконт, или тот, кто им себя называл, сделал несколько шагов в мою сторону, порочно улыбаясь, и я сделала столько же шагов назад, не желая, чтобы он приближался ко мне.

– И не льстите себе, что стали графиней. Вы стали никем, мой милый цветочек, и лишь от меня теперь зависит ваше дальнейшее будущее.

– Что Вы такое говорите… – мой голос помимо воли задрожал.

– Вы будете делать все, что я вам велю. Будете послушной и ласковой. И тогда… если будете стараться, конечно, не будете ни в чем нуждаться.

*****

Я задохнулась от ужаса, услышав это. Сердце стучало быстро-быстро, набатом отдаваясь в ушах. Подозреваю, у меня начиналась истерика, и лишь усилием воли я удерживала себя от нее, понимая, что она мне сейчас ни к чему.

– Вы лжете, – выдохнула я, с ненавистью глядя на виконта, который, улыбаясь и смотря на меня, медленно расстегивал ворот рубашки, но больше не делал попыток приблизиться. – Вы не можете быть графом Магнусом Корнуаем. Граф – достойный человек, друг Его Величества. Это все знают.

– Конечно, – Доминик кивнул, вдруг оказываясь у кресла и сбрасывая на него свой камзол. Я пораженно моргнула: как он…?

– Вот только вы, Алиана, забыли, что Магнус Корнуай много десятков лет не был в стране, и вернулся лишь недавно, узнав, что его друг и соратник при смерти и уже никого не узнает. Вы понимаете меня?

Нет! Я решительно ничего не понимала. Не хотела понимать! Не хотела верить! Не могло быть такого, чтобы какой-то самозванец обманул всех, включая моих родителей, только для того, чтобы жениться на мне.

– К сожалению, – спокойно продолжал Доминик, по-хозяйски усевшись в кресле, положив нога на ногу и наливая себе красного вина в хрустальный бокал, – после кончины моего дорогого дядюшки, которая состоится буквально на днях, мне придется взять его титул. А через десяток-другой лет граф вновь исчезнет из страны на долгие годы – иначе на меня будут косо смотреть и шептаться. Но не переживайте, моя дорогая. Когда те, кто знал меня когда-то, превратятся в дряхлых старцев, граф Магнус Корнуай вернется. Впрочем, – издевательски произнес он, лениво прикрывая глаза и откидывая голову на спинку кресла, – он будет не один. Его немощность будет поддерживать молодой племянник, виконт Доминик Корнуай. Забавно, не правда ли, что порода не исчезает, а передается следующим поколениям, как капля воды похожим на своих предков?

Я молчала, не в силах поверить в услышанное. Оно просто не укладывалось в моей голове. «Ты же сама обратила внимание на отсутствие семейных портретов», – шепнул мне внутренний голос. И все же… Это не могло быть правдой. Это было… чудовищно! Граф… виконт… Это один и тот же человек? Всегда? Я с силой сжала руками виски и затрясла головой, желая сбросить странное наваждение. Шум в ушах, так похожий на шепот, мешал сосредоточиться.

– Это бред… Это какой-то бред… Этого просто не может быть, – тихо проговорила я. Но понимала, что его рассказ – не плод моего воображения, а жестокая реальность. А это значит, что передо мной явно сидел не человек. Но… кто тогда? Маг?

О магах в нашей стране ходили легенды. Когда-то они населяли ее наравне с остальными жителями, но это было очень… очень давно. Из уроков истории я знала, что несколько тысяч лет назад магия постепенно начала уходить из нашего мира, и к настоящему времени от нее остались лишь жалкие крохи, владели которыми единицы. И все они были наперечет, купаясь в богатстве и роскоши и служа на благо своих государств. Кое-какую магию еще сохраняли эльфы – древний народ, испокон веков держащийся обособленно и не приветствующий смешения чистой крови с простыми людьми. Но и у них, насколько я знала, с каждым поколением рождалось все меньше одаренных, а наследие их предков сохранялось, разве что, в более долгой, по сравнению с обычными людьми, жизни. Вот только лжевиконт эльфом явно не был.

Доминик по-прежнему сидел в кресле, лениво наблюдая за мной из-под полуприкрытых век. Но я чувствовала, что он следит за мной. Как хищник, играющий со своей жертвой, и знающий, что ей не уйти. Легкий ветерок, взявшийся из ниоткуда, приподнял прядь моих волос на груди, откинув ее назад, на спину.

– Кто вы такой? – я вскинула на него взгляд, полный горечи.

– Это неправильный вопрос, Алиана, – мужчина мгновенно оказался рядом со мной. – Гораздо важнее для тебя спросить, что будет дальше с тобой.

– Что же? – я храбрилась из последних сил, понимая, что просто тяну время. Кто мне может помочь в этом замке? Тот старик? Точно нет, кажется, его участь уже предрешена этим чудовищем. Слуги? Очень в этом сомневаюсь. Я могла рассчитывать здесь исключительно на собственные силы. Но что я могу? Против него?

– Как я уже говорил, я предлагаю тебе на время стать моей. Во всех смыслах. Насколько надолго – не знаю, врать не буду, – мужчина равнодушно пожал плечами и растянул губы в многозначительной улыбке. – Все зависит от тебя.

– Вы… предлагаете стать мне вашей любовницей? Игрушкой в ваших руках? – я сжала кулаки, почувствовав, как ногти впиваются в кожу. – Этому не бывать, слышите! Никогда! Да я лучше… Я… Я вернусь домой, к родителям, скажу, что поссорилась с мужем, или…

– И ты думаешь, они примут тебя? Поверят твоим словам? – Доминик перебил меня, неприятно расхохотавшись. – Очнись, глупышка, они продали тебя с потрохами, лишь бы покрыть долги, и вернут мужу обратно, как только ты появишься на пороге их дома. Даже если он будет самим дьяволом… К тому же, у тебя просто не получится этого сделать. По завещанию графа, его молодая жена после его кончины будет жить в этом замке скромно и уединенно, не принимая гостей и сама никуда не выезжая. Оплакивая своего усопшего мужа. Смирись, Алиана. И лучше не зли меня, тебе не понравится, – а в голосе его прорезались опасные металлические нотки, и я внутренне сжалась. Вот оно! Кажется, ему надоело уговаривать меня.

Но что-то внутри противилось той участи, что он мне уготовил. Что-то поднималось из глубины души и истошно кричало – не смей! Не слушай его! Перед мысленным взором за короткие секунды пронеслась вся моя жизнь – беззаботная, счастливая, наивная. О, как бы я хотела сейчас вернуть ее обратно! Я бы и слова поперек не сказала матушке. Я была бы самая лучшая, самая послушная и смиренная дочь для отца. Я бы…

– Так что ты решила? – ворвался в мои мысли ледяной требовательный голос.

– Ни за что! Я никогда не стану вашей! Лучше умру!

– Что ж… Ты сама сделала свой выбор, цветочек.