Лунитана – лунная фея

– Но ты же такая сильная, такая могучая фея, – сподхалимничал Нилка. – У тебя всё получится, я уверен!

– Мне бы твою уверенность.

– В любом случае нечего тут сидеть, немедленно отправляемся в путь! – воскликнул Митя.

– И куда это вы опять собрались?

В дверях комнаты, сонно позёвывая и протирая глаза, стояла Василиса Наркисовна.

Пришлось ей про всё рассказывать. И про то, что Тата оживила плюшевого мишку, подарок Гошеньки. И про то, что этот Гошенька оказался совсем не тем, за кого себя выдаёт. И, главное, про то, что игрушечный Мишутка – это ни кто иной, как сам бесследно пропавший Михайло Потапыч!

Василиса Наркисовна заохала, заахала. И, само собой, решила идти к Гошеньке вместе со всеми (как же она отпустит куда-то своего любимого внука без присмотра, да ещё ночью!)

Странный дурачок

– Идти далеко и долго, поэтому мы все поедем верхом на единороге, – сказала лунная фея.

– У тебя есть единорог? – Нилка аж подпрыгнул. – А где он?

– Пасётся на лужайке, где же ему ещё быть! – Лунитана небрежно дёрнула плечиком. – Как ты думаешь, на чём я сюда приехала?

Тут только Нилка заметил, что сегодня у Таты нет её волшебного зонтика.

– Он так и не нашёлся, да? – сочувственно спросил мальчик.

– Кто не нашёлся?

– Твой зонтик.

– Ах, это…

– Значит, он потерялся насовсем?

– Пустяки! – отмахнулась девочка. – Найдётся, никуда не денется. А пока я катаюсь на единороге. Всем известно, что феи обожают кататься на единорогах. Или ты совсем не читаешь книжек?

– Ну, не то чтобы… – смутился Нилка.

– Итак, мы поедем верхом на единороге.

***

Единорог оказался очень красивым. Его ослепительно белая шкура мерцала и искрилась в лунном свете. А глаза у него были большие-большие, и очень добрые.

Трудно без тренировки залезть на такую высокую лошадь. Особенно – бабе Васе. Но доброе животное опустилось на землю, так что и Василиса Наркисовна, и Тата, и Нилка, а также зайчонок Митя без особого труда вскарабкались единорогу на спину. И поехали.

Полная луна светила ярко. Летняя ночь была тёплой и ласковой. Волшебный конь мчался по лесной дороге быстро и почти бесшумно.

А вот уже и домик дурачка Гошеньки. Странно, но всем вначале показалось, что внутри домика, несмотря на поздний час, горит свет. Не яркий такой, скорей всего от свечки. Однако, как только Василиса Наркисовна громко постучала в окошко и крикнула: «Гошенька, ты не спишь?» – моментально стало темно. И ни звука в ответ.

– Как-то это всё подозрительно, – сказал Нилка.

– Подозрительно, – согласилась баба Вася. – Даже очень!

И стала тарабанить по стеклу ещё сильнее.

– Ой, мне что-то попало в глаз! – пожаловалась Тата. Она села на завалинку, достала из кармана зеркальце, чтобы вытащить из левого глаза соринку.

В доме, наконец, послышалось шевеление, зажегся огонёк и недовольный голос прокричал:

– Кто там пришёл? Гошенька уже с-спит!

– Солнце моё, открой, пожалуйста, нам с тобой поговорить надо. Срочно! Не бойся, это бабушка Василиса и мальчик Данилка. Помнишь, мы днём сегодня уже приходили. Мы тебе ничего плохого не сделаем.

– Л-ладно, – нехотя согласился голос, и послышалось лязганье дверного затвора.

– Я пока спрячусь, – прошептал плюшевый медвежонок. – Так будет лучше.

– Я тоже пока спрячусь. Так будет лучше, – зачем-то собезьянничал лунный зайчик.

И они вместе нырнули под крыльцо.

Дверь открылась, Гошенька вышел из дома, остановился на пороге.

– Я спать хочу! – капризно заявил он. – Г-гошенька хочет спать!

– Сейчас ты пойдёшь в свою кроватку, – пообещала баба Вася. – Вот только ответишь мне на один вопрос и сразу пойдёшь!

– Но только на один! – загундосил Гошенька. – Только на один!

– Хорошо. Ответь мне: где Михайло Потапыч? Но честно! Потому что я точно знаю: днём ты нас обманул!

Дурачок, так же как и тогда, закрыл лицо руками, закричал пискляво:

– Не буду отвечать! Не буду! Не буду!

Тата отложила зеркальце и сказала твёрдо:

– Тогда тебе придётся сказать нам вот что: зачем ты превратил живого доброго медведя в игрушку?

– А ты кто? – испугался Гошенька. – Я т-тебя не знаю! Гошенька тебя не знает! Уйди, уйди…

– Ты меня не знаешь? – возмутилась девочка. – Я Лунитана, лунная фея, и мы с тобой прекрасно знакомы! Итак, я в последний раз спрашиваю: что тебе сделал наш Михайло Потапыч?

– Н-ничего, – заплакал дурачок. – Ничего не знаю! Я спать хочу! Не кричите на Гошеньку!

Василиса Наркисовна и Тата переглянулись:

– Может быть, он и вправду – не причём?