Визави французского агента

Все это было не очень понятно, но у него был советский паспорт, и, соответственно, гражданство.

– Понимаешь, я всю жизнь мечтал стать строителем… коммунизма. Вот, теперь я один из вас. Каменщик. Будем строить вместе. Социализм или коммунизм? Терема или глазки?

Я старалась поменьше спрашивать, а он рассказывал всякие истории, забавные случаи, мне было всегда интересно.

Эти редкие встречи с ним и Ольгой помогали мне примириться с работой в школе.

Как «молодому специалисту» мне поручили еще и классное руководство. На самом деле все было ужасно. Я искренно хотела научить детей, но чтобы это сделать, надо было сначала привлечь их внимание. Но как, если отношение урокам рисования у всех, и у детей, и у взрослых, было как к забаве?

Для начала, я пошла в театральную студию. Там я поставила голос по методу Стрельниковой и научилась управлять эмоциями. Работа в школе отнимала у меня уйму времени, ведь кроме уроков была еще проверка дневников, родительские собрания, да еще надо было писать эти программы, поурочное планирование… А еще рисование иллюстраций для журнала «Коневодство и конный спорт», а еще тренировки в манеже…

Так что я даже не задумывалась о личной жизни. Марсель был где-то на дне души, заботливо скрытый делами, заботами, ежедневными хлопотами.

Как-то вечером, когда Ольга ушла мыть посуду, Бернар, отложив гитару, сказал:

– Почему бы тебе не выйти замуж?

– Сейчас, только шнурки поглажу! – возмущенно ответила я. – И где я себе жениха найду? Хоть бы познакомил с кем-нибудь! В кино сходить, и то не с кем!

– Понимаешь, мои друзья знакомятся с девушками, не для того, чтобы сходить в кино!

– Какие у тебя друзья…

– Скажи мне кто твой друг, и я скажу кто ты? Надежда, хватит уже невинности! Она у меня в печенках. Марсель глупо себя вел, не хотел, чтобы ты засветилась в КГБ, но зато было бы хоть что вспомнить!

– Но я хочу выйти замуж девушкой!

– Какая дикость! Еще раз спасибо этому эгоисту… Ну что хорошего в девственности? Не отворачивайся! Вот расскажи, для чего ты ее бережешь?

– Ну… Тебе было бы приятно, если бы ты у меня был бы первым?

– Вот уж нет! Тебя же надо всему учить, гораздо приятнее опытная девушка! Я ее чему-нибудь научу и она меня. Клер, между прочим, тоже не была девицей. И жена изменяет мужу независимо оттого, вышла она замуж девственницей или нет!

– Ну, не знаю… Вот ты говоришь, что твои друзья знакомятся с девушками только для ЭТОГО.

– Для чего?

– Ну, ты понимаешь!

– Боже мой! Ты даже произнести не можешь! Есть такое интеллигентное выражение: «интимные отношения», которое не употребляется в нормальной речи, но, хотя бы так можешь сказать? Или заниматься любовью, или, совсем просто – бросать палки, хотя и грубо.

– Перестань! Почему так? Почему мужчины хотят только этого? Я думаю, что он сначала должен понять, какой я человек. Как это можно, любить только как женщину?!

Тут Бернар расхохотался, долго не мог успокоиться, и вытирая слезы от смеха, подошел к бару, налил в две рюмочки коньяк.

– Да, такое без пол-литра не разберешь! Выпей, Надежда, будем серьезно беседовать. Не думал я, что все так запущено!

– Что запущено? Что я честная девушка? Что я не хочу интимных отношений без брака?

– Надежда! Ты же не на комсомольском собрании! Какой еще брак, зачем!

– Но ты же сам сказал…

– Я пошутил! Какая замечательная была бы пара! Две зануды! Послушай, на самом деле мужчина сначала видит в тебе женщину, хочет ее, а потом, может быть, разглядит в тебе человека!

– Так нечестно!

– Но так и есть! И почему это тебя так расстраивает? Так было и будет на белом свете! И твоя неприступность – просто глупость, ты уж прости. Когда мужчина касается твоей груди, ты так шарахаешься, как будто он тебе страшно неприятен.

– Нет, просто я стесняюсь…

– Я знаю, я уже привык к твоим причудам, но ведь другие не знают. Мужчина думает, что противен тебе и теряет к тебе интерес.

– Но мне, правда, противно! Я говорю об искусстве, а он «как бы случайно» кладет руку мне на грудь! Ужас!

– Ханжа! Чего ужасного? Ему же приятно!

– А мне – нет!

– Эгоистка! Потерпеть не можешь! «Гордая и неприступная дочь саванны!»

– Почему это я должна терпеть?

– Ну, если ты такая Диана-охотница, и тебя простые радости не интересуют, то ты всегда будешь одна.

– Что же делать? – этот неожиданный разговор расстроил меня.

Я и правда, закрывала глаза на «грязную» сторону жизни. А Бернар никогда не считал «интимные отношения» грязью. У него было много женщин, он говорил о них всегда с восхищением, превознося достоинства каждой, как будто у них не было недостатков.

– Просто вспомнить, что ты – женщина. Не спортсменка, не комсомолка, не училка, не художник, а просто женщина. Бог тебя сотворил женщиной не просто так, не забывай об этом!

В дверях стояла Ольга и удивленно смотрела на нас.

– Нет, ты что, правда – девушка? Только не обижайся! Я слышала про твою историю с Марселем и была уверена, что француз своего не упустит!

– Ха! Они друг друга стоили! – воскликнул Бернар. – Этот кретин вбил себе в голову, что секс его не интересует! Нет, конечно, он может доставить удовольствие женщине, если она захочет. Так ведь весь юмор в том, что Надежде не хотелось. И эти бесполые голубки даром теряли время!

– Но ведь ты говорил, что он женился… – робко возразила я, подавленная свалившейся на меня информацией.

– Точно! Женился, на разведенной аристократке, старше его на семь лет, с готовой дочерью! Да они и не живут вместе!

– Зачем же он женился? – спросила Ольга.

– Девочки, он стал начальником отдела, работает теперь какой-то шишкой в Китае, жена ему нужна для солидности.

– Все вы извращенцы! – сказала Ольга. – Каждый по-своему!

Она села Бернару на колени и обняла его за шею. Его рука скользнула ей под юбку. Я быстренько ретировалась.