Правовые режимы в современном российском публичном праве

Экономические и социальные отношения тесно связаны, развитие экономики обеспечивает возможность проведения социальной политики; распределение социальных благ должно осуществляться на основе принципа социальной справедливости для достижения достойной жизни всех граждан, гарантированной ст. 7 Конституции Российской Федерации, с учетом общественного мнения; при этом необходимо сочетать поддержку и малозащищенных категорий граждан, и наиболее активной части общества для создания инновационной экономики; развитие экономических отношений должно быть направлено на формирование конкурентоспособной экономики; пробелом Конституции Российской Федерации является отсутствие ответственности государства за развитие экономики с целью обеспечения достойной жизни граждан.

Н. В. Бутусова при характеристике функции государства в условиях перехода к устойчивому развитию приводит следующие «рекомендации для определения того, какие экономические отношения должны составлять предмет конституционно-правового регулирования:

– с учетом российского и зарубежного опыта уяснить роль экономической сферы в развитии общества, ее связи с другими сферами общественной жизни, что позволит определить меру и характер государственного вмешательства в экономику и основное содержание экономической функции государства, а также потребность в ее государственно-правовом регулировании;

– с этих позиций проанализировать действующее конституционное законодательство России и зарубежных стран;

– с учетом особенностей и состояния экономического развития и геополитических интересов России выявить факторы, способные оказывать позитивное и негативное влияние на развитие российской экономики, а также стимулирующие возможности норм конституционного права, призванных закрепить соответствующие исходные принципы экономического развития, создать юридическую базу для более детального правового регулирования нормами иных отраслей российского права[87 - Бутусова Н. В. Конституционно-правовой статус российского государства: монография / Н. В. Бутусова. М.: Изд-во Моск. гос. ун-та; Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2006. С. 204–205.].

Вышеуказанные рекомендации целесообразно использовать при проведении конституционно-правового прогнозирования».

Организация публичной власти в России строится на принципах федерализма, разделения властей, самостоятельности местного самоуправления. В данных сферах требуются дополнительных гарантии прав субъектов Российской Федерации при уточнении полномочий федеральных и региональных органов государственной власти по предметам совместного ведения, а также по обеспечению возможности самостоятельно регулировать предметы исключительного ведения субъектов Российской Федерации, для чего необходимо уточнить их перечень; требуется формирование реального разделения власти, системы «сдержек и противовесов», для чего следует расширять полномочия парламента и судов по контролю за Президентом Российской Федерации и Правительством Российской Федерации, не использовать практику расширения полномочий главы государства в законах; создавать дополнительные гарантии независимости судов; изменить распределение доходов, поступающих во все уровни бюджетов, для обеспечения большей финансовой самостоятельности региональных и местных бюджетов; детализировать законодательно и применять на практике меры конституционно-правовой ответственности органов публичной власти, должностных лиц.

При выявлении тенденций развития вышеуказанных конституционно-правовых отношений всегда необходимо учитывать общественное мнение. По мнению разработчиков требований к прогнозам законодательства, «одним из них может быть изучение общественного мнения в тех случаях, когда объект прогнозирования затрагивает интересы широких слоев населения либо касается жизненно важных областей экономики и политики»[88 - Практические аспекты прогнозирования законодательства и эффективности применения прогнозируемых норм / В. И. Радченко, О. А. Иванюк, И. В. Плюгина, А. М. Цирин, Г. Т. Чернобель // Журнал российского права. 2008. № 8.]. Для конституционно-правового прогнозирования оно должно быть обязательным, так как все объекты прогнозирования касаются жизненно важных для каждого человека вопросов.

Ю. А. Тихомиров указывает на «зависимость форм правового регулирования от объективных процессов экономического, социального, политического и международного развития, от состояния окружающей среды. Поиск правового опосредования общественных отношений весьма труден и его облегчению может служить многофакторный анализ. Значения экономического фактора (уровень производств, баланс доходов и расходов и т. п.), социального фактора (уровень обеспеченности граждан социальными услугами и т. п.), политического фактора (подвижность федеративных отношений, властных институтов и т.п.), международного фактора (степень влияния международных норм и участия в международных объединениях) могут быть как положительными, так и отрицательными. Добавим к ним инвариантный субъектный фактор и форс-мажорные факторы (кризисы, катастрофы, конфликты, войны). «Наложения» и «пересечения» этих факторов в их разных значениях требуют тщательных расчетов. Вместе с тем они могут служить «материальным» доказательством результативности деятельности государственных и муниципальных органов по выполнению установленных для них показателей»[89 - Тихомиров Ю. А. Правовое регулирование: теория и практика. С. 161.].

Г. Т. Чернобель и О. А. Иванюк подразделяют «факторы развития законодательства на постоянные и временные, позитивные и негативные. Постоянными могут быть менталитет народа, традиция отношения общества к власти и праву, особенности географического положения территории государства; временными – обстоятельства, присущие переходному периоду в истории государства и общества, природные катаклизмы и др. Негативные факторы: экономический – мировой финансово-экономический кризис; политические – частая смена власти в стране, политическая нестабильность, волюнтаристские и конъюнктурные политические решения; социальные – нищета, безработица, сложная демографическая обстановка, низкий уровень медицинского обслуживания, жилищная проблема и др.; национальные – межнациональные и межрелигиозные конфликты; экологические – природные и техногенные катастрофы, эпидемии, эпизоотии. Субъективный фактор в правовой сфере выражается в форме общественного мнения, деятельности субъектов права законодательной инициативы, участии в законотворческом процессе научных учреждений и экспертных групп, лоббизм, интересы бизнес-структур и др. Правовой прогноз призван найти такие пути развития правовой сферы в будущем, которые сводят к минимуму действие негативных факторов, способствуют повышению качества и эффективности правового регулирования в целом»[90 - Чернобель Г. Т., Иванюк О. А. Указ. соч. С. 64–65.].

Н. Н. Черногор в наиболее общем виде «к факторам, воздействующим на прогнозную модель, относит: политический фактор (политические процессы, явления, факты различного уровня, которые оказывают воздействие на изменения правовой системы); экономический фактор (процессы в экономике, влекущие изменения правовой регуляции); социальный фактор (динамика социальных отношений, влияющая на изменение правового регулирования); культурный фактор (воздействие ценностей, нравов, верований); психологический фактор (психологическое состояние людей, влияющее на восприятие права)»[91 - Правовой мониторинг: актуальные проблемы теории и практики: монография / под ред. Н. Н. Черногора. М.: Изд-во Междунар. юрид. ин-та, 2010. С. 92.].

Для выявления тенденций конституционно-правового развития законодательства очень важно использовать сравнительно-правовые прогнозы. В. Е. Чиркин справедливо определяет «главную цель науки сравнительного конституционного права: путем сравнения конституционного права различных стран найти или сконструировать такие конституционно-правовые институты, которые наиболее полно будут выражать общечеловеческие ценности и способствовать экономическому, социальному, духовному прогрессу данной страны, достойной жизни и развитию человека[92 - Чиркин В.Е. Указ. соч. С. 16.]. Он отмечает, что прогностический элемент сравнения позволяет предвидеть возможное развитие и результаты событий. В связи с этим сравнение может (а в целях практической эффективности исследования – должно) содержать предложения, рекомендации»[93 - Там же. С. 28.].

По мнению исследователей, «компаративистский подход в деятельности по прогнозированию развития законодательства и эффективности его применения может быть применен в следующей последовательности:

– сбор и анализ информации о состоянии и развитии законодательства зарубежных стран, практики его применения;

– оценка объективности отражения общественных потребностей в законодательстве зарубежных стран;

– согласование общепризнанных принципов и норм международного права с национальным законодательством и практикой его применения;

– изучение и сопоставление зарубежного и национального опыта по применению приемов юридической техники в законодательстве и практике его применения;

– анализ и оценка сравнительно-правовых данных о развитии законодательства и практики его применения, составление прогнозных рекомендаций и прогнозной модели»[94 - Практические аспекты прогнозирования законодательства и эффективности применения прогнозируемых норм. С. 3–14.].

При использовании сравнительно-правового метода для совершенствования российского законодательства, по нашему мнению, необходимо учитывать следующие аспекты:

а) конституции зарубежных стран, принимаемые c конца XX в., более детально регулируют многие группы общественных отношений: основы экономической и социальной систем, государственной политики в различных сферах, деятельность парламента, квалификационные требования для главы государства и министров, ответственность правительства и отдельных министров, деятельность омбудсменов, финансово-контрольных органов, государственная собственность, государственная служба и др.;

б) выявление отличий конституционных норм позволяет вывить пробелы в конституционно-правовом регулировании в России;

в) взаимосвязь между конституционными нормами и уровнем жизни населения как важнейшим показателем эффективности правового регулирования.

Отсутствие таких прогнозов и учета положительного опыта зарубежных стран ярко демонстрирует «судьба» Федерального закона «О временном запрете на клонирование человека»[95 - Федеральный закон «О временном запрете на клонирование человека» от 20 мая 2002 г. № 54-ФЗ (в ред. от 29 марта 2010 г.) // СЗ РФ. 2002. № 21. Ст. 1917.], который с 2002 г. вводил на пять лет (до 2007 г.) запрет на клонирование человека. С 2007 по 2010 г. закон не действовал. 29 марта 2010 г. были внесены изменения и введен «временный запрет на клонирование человека впредь до дня вступления в силу федерального закона, устанавливающего порядок использования технологий клонирования организмов в целях клонирования человека». В отличие от России, в Швейцарии запрет клонирования предусмотрен на конституционном уровне, так же, как и регулирование иных вопросов, связанных с развитием медицинских технологий и защитой жизни и здоровья человека (отдел 8 Конституции Швейцарской Конфедерации), что может быть использовано для прогнозов развития российского законодательства.

При проведении конституционно-правового прогнозирования особое внимание необходимо уделять учету в прогнозах решений Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека. Конституционного Суда Российской Федерации – по всем направлениям конституционно-правового развития, Европейского суда по правам человека – в части прав и свобод личности.

Недостаток конституционно-правового прогнозирования с учетом практики Европейского Суда по правам человека и его практическую значимость можно показать на примере Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»[96 - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21 нояб. 2011 г. № 323-ФЗ // СЗ РФ. 2011. № 48. Ст. 6724.], при разработке которого решения Европейского Суда по правам человека против России недостаточно учтены. Указанный закон регулирует вопросы принятия решений об оказании медицинской помощи или отказе от нее, или отдельных видов медицинского вмешательства (ст. 20). При этом возможны три ситуации: а) лицо в состоянии выразить свое волеизъявление об оказании медицинской помощи или отказе от нее; б) лицо не в состоянии выразить свое волеизъявление в момент необходимости оказания ему медицинской помощи и заранее это не сделало письменно; в) лицо не в состоянии выразить свое волеизъявление в момент необходимости оказания ему медицинской помощи, но выразило его ранее письменно (например, письменное несогласие на переливание крови носят с собой члены религиозной организации «Свидетели Иеговы»). «Если лицо не в состоянии выразить свое волеизъявление и медицинское вмешательство необходимо по экстренным показаниям для устранения угрозы жизни, то допускается медицинское вмешательство без согласия гражданина, одного из родителей или иного законного представителя. Решение об этом принимает консилиумом врачей, а в случае если собрать консилиум невозможно, – непосредственно лечащий (дежурный) врач»[97 - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21 нояб. 2011 г. № 323-ФЗ // СЗ РФ. 2011. № 48. Ст. 6724.]. Пробел закона – отсутствие учета письменного выражения волеизъявления гражданина, хотя это надо было сделать с учетом решений Европейского суда по правам человека. Европейский суд по правам человека, рассматривая жалобу «Свидетели Иеговы в Москве (Jehovah's Witnesses of Moscow) против России» (жалоба № 302/02) об отказе в перерегистрации общины в качестве религиозной организации в отсутствие законных оснований[98 - Постановление Европейского суда по правам человека от 10 июня 2010 г. по делу «Свидетели Иеговы в Москве (Jehovah's Witnesses of Moscow) против России» (жалоба № 302/02). Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».], в которой указывалось одно из оснований для отказа в регистрации «подстрекательство своих членов отказываться от переливаний крови», отметил, что «свобода принятия или отказа от конкретной медицинской процедуры или выбора альтернативного метода лечения имеет важнейшее значение для самоопределения и личной автономии. Во многих странах рассматривались дела свидетелей Иеговы, которые отказывались от переливания крови, и было установлено, что, хотя публичный интерес в сохранении жизни или здоровья пациента был, несомненно, законным и весьма настоятельным, он должен уступить приоритет более важному интересу пациента в распоряжении собственной жизнью. Само российское законодательство прямо предусматривает право на отказ от лечения или на требование о его прекращении при условии, что пациент владеет всей доступной информацией о возможных последствиях. Не имеется данных о том, что община-заявитель применяла ненадлежащее давление или влияние в отношении своих членов. Если пациентом является ребенок, национальное законодательство позволяет обжаловать решение родителя об отказе от лечения в судах. В итоге отсутствуют неотложная общественная необходимость или относимые и достаточные основания, способные оправдать ограничение прав лица на личную автономию в сфере религиозных убеждений и физической неприкосновенности»[99 - Постановление Европейского суда по правам человека от 10 июня 2010 г. по делу «Свидетели Иеговы в Москве (Jehovah's Witnesses of Moscow) против России» (жалоба № 302/02). Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».]. В результате рассмотрения жалобы Европейский суд признал нарушение ст. 9 и 11 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Прогнозирование соответствия Конституции Российской Федерации законодательства, регулирующего конституционно-правовые отношения, должно осуществляться для выявления одного из следующих направлений его развития: позитивного – соответствие Конституции Российской Федерации; негативного – несоответствие Конституции Российской Федерации, возможность возникновения конституционно-правовых коллизий в правовой системе. Данные коллизии могут быть между нормами права и другими элементами правовой системы: опосредуемыми общественными отношениями (материальные), правосознанием граждан, а также между нормативными актами (формальные): Конституцией Российской Федерации и иными актами.

При проведении прогнозирования на данном этапе необходимо предвидеть соответствие Конституции Российской Федерации законодательства по следующим критериям:

1) развитие конституционных принципов;

2) обоснованность ограничение прав и свобод человека и гражданина;

3) направленность социально-экономического развития на достижение достойной жизни всех граждан;

4) гарантирование прав субъектов Российской Федерации и муниципальных образований.

По каждому показателю следует определить позитивное или негативное направление его развития, и обобщенный прогноз в целом.

В настоящее время пробелом в развитии законодательства является отсутствие его соотношения с конституционными принципами, направленности на их развитие. На основе конституционных принципов должно развиваться не только конституционное право, но и все другие отрасли права (административное, гражданское, уголовное, финансовое, процессуальные отрасли). Для этого следует проводить комплексные межотраслевые исследования и уже действующего законодательства, и прогнозов его развития. В конституционном праве данный процесс должен быть обязательным и носить системный характер для обеспечения верховенства Конституции Российской Федерации.

Для выявления обоснованности и соразмерности ограничений конституционных прав и свобод личности угрозе причинения ущерба тем ценностям, для защиты которых допускается ограничение, предлагается использовать следующие показатели: а) цель ограничения и точное определение конституционных ценностей, указанных в ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации, для защиты которых устанавливается ограничение; б) вероятность возникновения негативных последствий при неустановлении ограничения конкретного права; в) реальность угрозы причинения вреда подлежащим защите конституционным ценностям; г) степень ограничения права; д) обоснованность ограничения с определением того, в какой мере цель, ради которой были ограничены права, могла быть достигнута при меньшей степени ограничения.

Прогнозирование направленности социально-экономического развития на достижение достойной жизни всех граждан возможно только с использованием методов и расчетов, применяемых в исследованиях экономической сферы, на базе основных показателей развития экономики. Прогнозы социально-экономического развития Российской Федерации разрабатываются Министерством экономического развития Российской Федерации[100 - См.: Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на 2012 г. и на плановый период 2013 и 2014 гг. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».] на основе Правил разработки прогноза социально-экономического развития Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации[101 - Постановление Правительства Российской Федерации «О порядке разработки прогноза социально-экономического развития Российской Федерации» от 22 июля 2009 г. № 596 // СЗ РФ. 2009. № 30. Ст. 3833.]. Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на 2012 г. и на плановый период 2013 и 2014 гг. разработан на основе сценарных условий, основных параметров прогноза социально-экономического развития Российской Федерации, одобренных Правительством Российской Федерации, с учетом задач, обозначенных в Послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации от 30 ноября 2010 г. и Бюджетном послании о бюджетной политике в 2012–2014 гг., а также ориентиров и приоритетов социально-экономического развития, предусматриваемых Основными направлениями деятельности Правительства Российской Федерации и Концепцией долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 г. В прогнозе учтены итоги социально-экономического развития Российской Федерации в январе – июле 2011 г., а также прогнозные показатели федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и Банка России. При разработке конституционно-правовых прогнозов в части направленности социально-экономического развития на достижение достойной жизни всех граждан полезным будет использование анализа регулирующего воздействия, подготовленного в рамках Организации экономического сотрудничества и развития[102 - См.: Тихомиров Ю.А. Указ. соч. С. 165–179.], а также в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации «О порядке проведения федеральными органами исполнительной власти оценки регулирующего воздействия проектов нормативных правовых актов, проектов поправок к проектам федеральных законов и проектов решений Совета Евразийской экономической комиссии, а также о внесении изменений в некоторые акты Правительства Российской Федерации»[103 - Постановление Правительства Российской Федерации «О порядке проведения федеральными органами исполнительной власти оценки регулирующего воздействия проектов нормативных правовых актов, проектов поправок к проектам федеральных законов и проектов решений Совета Евразийской экономической комиссии, а также о внесении изменений в некоторые акты Правительства Российской Федерации» от 17 дек. 2012 г. № 1318 // СЗ РФ. 2012. № 52. Ст. 7491.].

Выделение гарантирования прав субъектов Российской Федерации и муниципальных образований как критерия соответствия законодательства Конституции Российской Федерации обусловлено тем, что в настоящее время тенденции развития законодательства таковы, что возникает сомнение в их соответствии конституционным нормам, о всей полноте государственной власти субъектов Российской Федерации вне пределов ведения Российской Федерации и ее полномочий по предметам совместного ведения (ст. 73) и самостоятельности местного самоуправления (ст. 12). Развитие федеративных отношений в России в последнее десятилетие характеризуется активной реализацией Российской Федерацией своих полномочий в сфере совместного ведения, даже вторжением в предметы ведения субъектов Федерации. При этом не принимается никаких мер, гарантирующих возможность субъектов Российской Федерации осуществлять всю полноту государственной власти вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения в соответствии со ст. 73 Конституции Российской Федерации. Именно это необходимо сделать, чтобы Россия не превратилась окончательно в унитарное государство. Поэтому при проведении прогнозов в сфере организации публичной власти на соответствие Конституции следует исходить из необходимости гарантирования прав субъектов Российской Федерации и муниципальных образований и недопустимости произвольного расширения полномочий федеральных органов государственной власти и сосредоточения основной массы доходов в федеральном бюджете.

Результатом конституционно-правового прогнозирования является составление прогнозных рекомендаций (прогнозной модели) и определение вероятности возникновения противоречий в правовой системе, несоответствия Конституции Российской Федерации законодательства, регулирующего конституционно-правовые отношения, его правоприменения и разработка вариантов их предотвращения. В ходе прогнозирования необходимо учитывать максимально возможное количество возможных вариантов развития объекта прогнозирования с учетом позитивных и негативных факторов для разработки оптимальной модели. Результаты прогнозирования могут использоваться в ежегодных посланиях Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации, при планировании нормотворческой деятельности органов государственной власти, разработке концепций развития законодательства, проектов законов и иных нормативных правовых актов на федеральном и региональном уровнях.

Глава 4

Избирательно-правовой режим: проблемы оптимизации правового регулирования в рамках российской правотворческой политики

(А. А. Макарцев)

Активное развитие современного российского избирательного права пришлось на конец ХХ – начало ХХI вв., когда многие его институты претерпели существенное изменение и были сформированы нормативные основы, определяющие дальнейшее их уточнение. Этот процесс, проходивший в последнее десятилетие, рассматривается многими отечественными учеными как модернизация[104 - Юсубов Э. С. Организационно-правовые основы технической модернизации избирательной системы Российской Федерации // Конституционное развитие России: межвуз. сб. науч. статей. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права». 2011. Вып. 12. С. 130–136.]. В настоящее время избирательное право составляет органичную часть современного конституционного права Российской Федерации, связанную с осуществлением народовластия. Активное законотворчество в сфере избирательного права определяет необходимость существования устойчивых правовых конструкций, обеспечивающих стабильность нормативно-правовых основ электоральной политики российского государства. Избирательно-правовой режим является одной из таких конструкций, направленной на обеспечение эффективности избирательного права, которая, по мнению американских правоведов, «является индексом демократии, существующей в стране, критерием определения влияния рядовых граждан на властные структуры»[105 - См.: Heather K. Gerken.The democracy index: why our election system is failing and how to fix it / K. Gerken Heather. PrincetonUniversityPress. 2009. Р. 4.].

Необходимо отметить, что категория «избирательно-правовой режим» является менее разработанной в науке конституционного права по сравнению с такими терминами, как «выборы», «избирательное право», «избирательная система». При этом, по мнению С. С. Алексеева, «само существование явлений, обозначаемых термином «правовой режим», и их значение в правовой действительности свидетельствует о многомерности, многогранности, «объемности» права»[106 - Алексеев С. С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. М.: Юрид. лит., 1989. С. 184.].

Актуальность изучения элементов правового режима повышается в периоды, когда происходит переход к более высокому уровню организации правовых норм. В отечественной правовой науке постепенно отходят от понимания объективного избирательного права как комплексного института права и отмечают тенденцию его перерастания в правовое образование более высокого уровня организации – подотрасли конституционного права[107 - Авакьян С.А. Конституционное право России. Т. 2. М.: Юристъ, 2006. С. 162.]. В связи с этим в нормотворческой деятельности особое значение приобретает проблема оптимального использования избирательно-правового режима, закрепления средств его обеспечения. Исследуемая категория позволяет сформировать четкие представления об особенностях правового регулирования избирательных отношений, выявить тенденции дальнейшего развития российского избирательного права. По мнению А. В Малько и О. С. Родионова, только детальная передача всех элементов правого режима в нормативном акте способна придать ему устойчивость, эффективность, обеспечить бесперебойную работу механизма правового регулирования[108 - Малько А. В., Родионов О. С. Правовые режимы в российском законодательстве // Журнал российского права. 2001. № 9. С. 19–25.].

Трудности определения места правового режима в системе категорий правовой науки во многом обусловлены тем, что это связано с проблемами, которые еще не нашли должного разрешения в правовой науке. К ним можно отнести вопросы критериев деления права на отрасли, понятия механизма правового регулирования, правопорядка, принципов права и др.

Под избирательно-правовым режимом можно понимать определенный специальный порядок регулирования, направленный на реализацию активного и пассивного избирательного права, обеспечиваемый совокупностью правовых средств и закрепленный юридическими нормами. Понятие и характеристика избирательно-правового режима позволяют выявить его признаки.

Во-первых, избирательно-правовой режим является составным элементом режима конституционного права и используется при регулировании избирательных отношений. Межотраслевой характер источников избирательного права определяет комплексный характер избирательного режима, в котором находит отражение нормативный инструментарий различных отраслей российского права (конституционное, административное, муниципальное право, информационное и др.).

Во-вторых, специфическим признаком является сфера применения избирательно-правового режима, связанная с реализацией активного и пассивного избирательного права.

В-третьих, существование нормативных правовых источников, закрепляющих предписания, образующие режимные правила. Определяющее значение среди них имеет Конституция Российской Федерации и Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации».

В-четвертых, закрепление в нормативных правовых актах санкций за нарушение правил, установленных режимом.

Основой, «скелетом» любого правового режима является механизм правового регулирования[109 - Беляева Г. С. Правовой режим в общетеоретическом измерении. М.: Юрлитинформ, 2013. С. 55.], в зависимости от которого происходит дифференциации правовой системы на автономные части. Анализируя концептуальные основы метода правового регулирования, С. Д. Князев делает вывод, что метод, как и предмет регулирования, является своеобразной «лакмусовой бумажкой» любой отрасли (подотрасли) права, указывающей на специфический, оригинальный характер воздействия ее норм на регулируемый круг общественных отношений и позволяющей идентифицировать используемые ею приемы и способы регуляции в общем арсенале средств, присущих механизму правового регулирования[110 - Князев С. Д. Метод избирательного права: понятие, содержание, значение// Академический юридический журнал. 2010. № 2. С. 11–12.]. Именно концепция правового регулирования электоральных отношений, наряду с другими обстоятельствами, свидетельствует о выходе избирательного права за традиционные рамки института права и обретении статуса комплексной подотрасли конституционного права, характеризующейся внутренне согласованной горизонтальной и вертикальной структурой[111 - Князев С. Д. Избирательное право в правовой системе Российской Федерации: Проблемы теории и практики: автореф. дисс. … д-ра юрид. наук. СПб., 1999. С. 5.].