Геворг Марзпетуни

Ашот Дереник вместе с членами семьи арцрунского рода и князьями Васпуракана встретил Абаса еще на границе Тоспа и торжественно препроводил знатных гостей в престольный город своего отца – Ван. У городских ворот престолонаследника встретил сам царь Гагик. С ним была его свита, приглашенные нахарары и князья, которые торжественно проводили Абаса до великолепного дворца Гагика.

Город был украшен флагами, пестрыми тканями и коврами. Царский дворец ослепительно сиял. Его колонны были перевиты гирляндами зелени и цветов, арки и своды убраны пурпурными тканями с золотыми кистями. Пол в залах был устлан коврами, бархатом и шелком, а мебель, изготовленная большей частью из слоновой кости и перламутра, щедро инкрустирована золотом и серебром. Все сверкало здесь царской роскошью.

Царь Васпуракана был бесконечно тщеславен. Он убрал свой дворец не только в честь араратского царя, но и для того, чтобы похвалиться перед высокими гостями своим богатством. Многих из гостей царь Гагик действительно поразил. Но князь Марзпетуни и сюнийские родственники царя знали, какой ценой приобрел Гагик все это и сколько горя стоило народу его царское величие. Только обстоятельства заставили их прибегнуть к помощи старого предателя и в его столице венчать Абаса на царство.

Когда сюнийский князь напомнил об этом Марзпетуни, тот ответил:

– Мы выбрали меньшее из зол…

Через несколько дней католикос Теодорос в великолепном ванском храме св. Иоанна в присутствии царя Гагика, придворных и всей приглашенной знати венчал на царство Абаса и его супругу княгиню Гургендухт.

Итак, верховным правителем Армении и царем царей стал Абас. Гагик Арцруни и все армянские князья сердечно приветствовали его и поклялись в верности и нерушимой дружбе. Царь Абас одарил князей, присутствовавших на коронации, ценными подарками. Но самую высокую награду получил Геворг Марзпетуни: царь назначил его спарапетом над всеми войсками, даруя его роду право пользоваться этой честью из поколения в поколение.

6. Взятие Двина

Гагик Арцруни оставил на несколько недель у себя в гостях царя Абаса и всех приглашенных. Все это время он развлекал их загородными прогулками, показывая чудеса природы и творения человеческих рук. Гости осматривали созданные царем Гагиком укрепления, пещеры с тайными ходами, каменные часовни и водоемы. Любовались видами, сидя на каменных скамьях, высеченных амфитеатром на горном склоне со стороны озера. Отсюда был виден город с многочисленными строениями, озеро, чуть вздыбленное волнами, и скалистые острова. Вдали простирались прибрежные сады и рощи, зеленые поля и цепи гор, окружающие озеро со всех сторон: Сипан – с севера, Артос – с юга, Вараг – с востока и Гргур с Индзакисаром[29 - Индзакисар – в переводе означает Барсова гора; находится на берегу Ванского озера.] – с запада.

Гагик возил гостей по прекрасным лесам, тянувшимся по южному берегу озера, где были разбросаны селения и княжеские дачи. Во всех примечательных местах, у журчащих родников, под тенистыми деревьями царь устраивал веселые пиршества с обильным угощением, плясками и песнями гусанов, которыми славился его двор.

Он сопровождал своих гостей на каменистые склоны Варага, развлекая их охотой на зверей. Гости посетили монастыри Васпуракана, славившиеся своими школами и просвещенной братией: царю хотелось показать, как процветают наука и религия в его стране. Он устраивал прогулки на лодках, во время которых гости осматривали прибрежные укрепления и острова Лим, Ктуц, Артер, а также прекрасный Ахтамар. Здесь жил католикос всех армян. Царь Гагик выстроил на Ахтамаре чудесный храм, великолепный дворец, крепость и замок, в котором проводил летние месяцы. Все это Гагик показывал знатным гостям и радовался, слыша похвалы своему зодчеству.

Во время этих прогулок внимание царя Абаса особенно привлекали военные укрепления Гагика Арцруни, благодаря которым страна не подверглась разорению, хотя через нее прошли и востикан Юсуф, и его преемники. К тому же Васпуракан был защищен и прекрасными природными укреплениями; даже не такой опытный воин, как Гагик, мог положиться на них. Царь каждое васпураканское ущелье, каждый холм и горный склон, обитель и пустырь превратил в бастионы, а крепости и замки сделал неприступными. Вот почему народу в Васпуракане жилось лучше, монастыри были богаче, духовенство просвещеннее, чем в Араратском царстве. И Абас мечтал по возвращении приложить все усилия, чтобы так же укрепить свое царство.

Геворг Марзпетуни был занят иными мыслями. Он думал об укреплении союза между Араратским и южными царствами и о том, чтобы убедить собравшихся здесь князей объединенными силами двинуться на Двин. Заняв столицу, князья раз и навсегда изгнали бы чужеземцев из родной страны. В этом он постоянно убеждал и владетелей Агдзни и Могса, и князей сюнийских, а чаще Гагика Арцруни и наследника Ашота – Дереника.

Его труды увенчались успехом: все армянские князья приняли решение пойти походом на Двин.

Востикан был озабочен. Он знал, что Абас в Васпуракане венчался на царство и что большинство армянских князей на стороне нового царя. Приняв участие в заговоре Ашота Деспота и изменив своей клятве, востикан тем самым нарушил условия мирного соглашения с Абасом и мог в любое время ждать нападения. Ему сообщили об угрозе Абаса. Надо было готовиться к защите.

Прежде всего он вступил в союз с Ашотом Деспотом и взял с него обещание прийти на помощь в случае нападения Абаса. Затем он попросил войска у халифа, заявив, что арабские области находятся в опасности. Но халиф, занятый смутами в своей стране, оставил без внимания просьбу Нсыра. Тогда Нсыр вступил в союз с месопотамским и курдистанским независимыми эмирами и, получив от них войска, стал укреплять Двин и его окрестности.

Он обеспечил сильными сторожевыми отрядами крепости Двин и Арташат, которые сообщались между собой подземным ходом, – чтобы в случае опасности укрепиться в одной из крепостей. Затем, разбив свои войска на несколько больших отрядов, он поручил одним защиту внутренних городских стен и башен, другим – охрану внешних бастионов, третьим – городской ров и управление передвижными мостами, четвертым – защиту знаменитого арташатского моста Таперакан, по которому противник должен был идти на Двин. Кроме того, разделив свою конницу на четыре части, он послал ее охранять дороги, ведущие к городу. Одна из них начиналась в юго-западной стороне Хлата; вторая, Нахиджеванская, шла с юго-востока; третья, в восточной стороне, тянулась от Бердка, а четвертая, Когбапора, с севера. Что касается дороги в Карин, востикан оставил ее без охраны. Отсюда он ждал прибытия войска своего союзника Ашота Деспота. По его предположению, по Хлатской или Нахиджеванской дорогам должен был пройти Абас, по дороге Бердка – сюнийцы, а со стороны Когбапора – сепух Ваграм, который все еще находился в Гугарке.

Но, несмотря на все эти приготовления, востикан, зная миролюбивый характер армян, все же надеялся уладить дело мирным путем. Ему казалось, что он сможет снова задобрить царя и возобновить с ним дружбу. Поэтому он отправил посланцев с дарами в Васпуракан поздравить царя Абаса с восшествием на престол. Кроме того, Нсыр предлагал ему заключить союз.

– Скажите эмиру, что армянский царь примет в Двине его поздравления, – ответил Абас и, не приняв даров, отослал обратно арабских посланцев.

Этого было достаточно. Востикан понял, что царь не верит ему. Нсыр начал деятельно готовиться к войне.

Армия царя Абаса, состоявшая из араратских полков и войск Арцруни, продвигалась медленно. По заранее принятому решению владетель могцев и князь агдзинцев должны были присоединиться к царю в долине Шарура. Сюнийские князья после вступления в Мазаз должны были вместе с гарнийскими и гехскими отрядами спуститься в Урцадзор. А сепух Ваграм, который больше не сталкивался с абхазцами, запугав их, намеревался со своими войсками вступить в Ширак и, соединившись с полками, находящимися в Еразгаворсе, направиться к Двинской долине. Союзные князья решили общими силами осадить Двин и взять его приступом.

В Двине шли лихорадочные приготовления. Арабы собирали у городских стен боеприпасы, наполняли хранилища легко воспламеняющимися веществами. На случай подкопов готовились материалы для их засыпки. Бастионы окружили железными крюками и стенобитными машинами. В башнях собирали гранитные обломы, чтобы разбивать ими лестницы и катапульты.

Окончив приготовления, Нсыр приказал наполнить ров водою. Сотни арабских воинов направились к Арташатскому каналу, чтобы разрушить плотины и направить воду в Двин.

Канал этот был построен за двести лет до нашей эры, в дни владычества Арташеса[30 - Арташес I (царь Великой Армении, 189–100 гг. до н. э.) – основатель армянского государства, объединивший отдельные области Армении.], по плану знаменитого карфагенского полководца Ганнибала. Когда Ганнибал, изгнанный из родной страны, скитался по Армении, Арташес охотно приютил его и, воспользовавшись пребыванием в своей стране многоопытного полководца, по его совету основал город и крепость Арташат над Ерасхом. А так как место, где был заложен город, с трех сторон было окружено реками Ерасх и Мецамор, то с четвертой стороны вырыли канал, и, окружив таким образом город со всех сторон водой, сделали его неприступным.

Но знаменитый Арташат давно уже перестал быть столицей. Его славу и пышность унаследовал Двин, и старинный канал Арташата снабжал водой двинский ров. После падения Арташата армянские цари, начиная с Хосрова Второго, выстроившего Двин и перенесшего туда свой престол, и вплоть до преемников Багратуни, все свои заботы отдали Двину и сильно укрепили его. С этого времени канал служил только Двину.

Шли дни, а войска царя Абаса не показывались. Конница, охранявшая Нахиджеванскую дорогу, сообщила, что Абас еще стоит в Шаруре. Поэтому арабы беспечно предавались пиршествам, и даже воинов, работающих на канале, охватила лень. В течение нескольких дней они разрыли лишь небольшую часть плотины.

А между тем войско царя Абаса, к которому присоединились уже агдзинцы и могцы, давно покинуло Шарур.

В Шаруре были оставлены пустые шатры с несколькими отрядами, которым приказано было для обмана арабской конницы, охраняющей дорогу, создавать впечатление, что армяне не снялись с места. Армянские же полки, разбившись на части, малоизвестными дорогами направились к Двину.

Союзные войска уже встретились друг с другом, когда Марзпетуни донесли, что арабы разрушают плотину, чтобы отвести воду в ров. Наполненный водою ров являлся серьезным препятствием. Прежде всего войска не смогли бы подойти к стенам крепости, и, следовательно, задуманный приступ не удался бы. Понадобилось бы много усилий и труда, чтобы закрыть выход из канала и хотя бы я нескольких местах засыпать ров щебнем. Кроме того, во время этих работ от вражеских стрел могло погибнуть множество армян.

Имея в виду все это, спарапет сообщил царю, что необходимо послать несколько отрядов к Арташату, чтобы воспрепятствовать разрушению канала. Предложение Марзпетуни нашли разумным и союзные князья.

По приказанию царя для этого дела были выделены ванандские и сюнийские отряды под начальством князя Бабкена, хорошо знакомого с окрестностями Арташата.

Был вечер, когда князь Бабкен со своими воинами вступил в долину реки Азат и стал продвигаться к Двину. Дорога, по которой они ехали, проходила через лес Хосрова, и продвижение войска осталось незамеченным для арабских отрядов, стоявших в долине Двина.

С наступлением темноты армяне перешли Мецамор и по ее течению направились к Арташату. Несмотря на усталость воинов, князь не хотел терять времени на отдых: каждый потерянный час грозил опасностью. За несколько парасангов до Арташата он вынужден был остановиться в ожидании разведчиков, отправленных заранее для обследования канала. Если арабы уже успели разрыть канал и наполнить ров водой, продвижение в Арташат было бессмысленно. Князь мог только подвергнуть опасности свое малочисленное войско и дать знать врагу о приближении царя.

Разведчики вернулись с сообщением, что плотина еще не прорвана, но там работают сотни рук.

– Медлить нельзя! – воскликнул князь Бабкен и помчался вперед. Воины стремглав понеслись за ним.

И действительно, до разрушения плотины оставалось несколько часов. Работами распоряжался Бешир, к ночи должны были спустить воду в ров. Несмотря на наступившую темноту, Бешир верхом на коне бросался то в одну, то в другую сторону, подгоняя людей.

Вдруг со стороны Арташата с громкими криками налетели на арабов армянские воины и стали направо-налево нещадно разить мечами и копьями. Нападение было так неожиданно и стремительно, что арабы, побросав свои лопаты и мотыги, в ужасе кинулись бежать по направлению к Двину. Бешир, обнажив саблю, принялся ободрять их, но его никто не слушал. Несколько десятков людей, пытавшихся лопатами и саблями обороняться от армян, остались на месте. Увидя это, Бешир ударил лошадь и поскакал в Двин. Армяне с криками бросились за арабами и преследовали их до границ города, а затем вернулись и заняли канал.

Бешир требовал войск от востикана. Но более дальновидный и осмотрительный Нсыр не разрешил ему выводить войска из города.

– Силы армян нам неизвестны, и мы не знаем, где они сосредоточены. Лучше не подвергать войско опасности. Утром мы увидим силы противника и тогда примем решение, – сказал он Беширу. Тот вынужден был признать разумным совет востикана.

Однако арабы, проснувшись поутру, были поражены, увидев, что войско, занявшее канал, состоит всего из нескольких отрядов. Стыд и гнев овладели Беширом, как только он убедился, что бежал от такого малочисленного противника.

– Немедленно уничтожу всех до единого, ни один армянин не уйдет от меня! – крикнул он и, вызвав отряды самых свирепых воинов, собрался выступить с ними за стены Двина.

Востикан, стоявший в это время на минарете своего дворца и следивший за тем, что происходит вокруг, заметил, что по Каринской дороге, где не было сторожевой охраны, движется конница.

– Идут войска нашего союзника! – крикнул он Беширу, который перед дворцом еще отдавал распоряжения.

– Обойдемся и без них! – высокомерно ответил военачальник и, приведя в порядок свои отряды, выехал из Двина.

Положение князя Бабкена было не легким. Его отряд состоял только из пятисот человек. И хотя это были отборные армянские храбрецы, все же противостоять долго большому войску они бы не могли. Кроме того, они находились на открытом поле между Двином и Арташатом. Арабы могли окружить их и перебить на месте. Единственным спасением было бегство. Но тогда канал опять перешел бы в руки врага.

Царь Абас, посылая сюда князя, обнадежил его обещанием прислать на следующее утро союзные войска. Но вот уже солнце взошло, и не только армии, но даже передовых отрядов не было видно… Разведчики князя Бабкена, наблюдавшие с арташатских холмов за окрестностями, вернулись и сказали, что по Каринской дороге движется конница, которая скоро будет у стен Двина. На остальных же дорогах, кроме арабских сторожевых отрядов, не видно никого.

– По Каринской дороге может двигаться только войско Ашота Деспота, – сказал Бабкен. – Мы должны ждать подмогу из Двинской долины.

– И спасение с неба, – заметил один из его соратников.

– Если богу будет угодно, – добавил князь и умолк.

В это время открылись южные ворота Двина, и арабские отряды под звуки труб стали выходить, направляясь к Арташатскому каналу.