Расследования Арсена Люпена

В эту минуту девушка вдруг почувствовала себя такой сильной, что начала действовать крайне неосторожно, подчиняясь только голосу инстинкта.

Пока мужчина отворял дверь вестибюля, его сообщница поскользнулась на плиточном полу и на одно мгновение выпустила плечо Арлетт.

Девушка, не раздумывая, сорвала с головы покрывало, кинулась вперед, взбежала по лестнице и ворвалась в салон – у нее даже хватило присутствия духа, чтобы тщательно запереть за собою дверь.

Электрическая лампа под плотным абажуром бросала круглое пятно света, слабо озарявшего комнату. Что делать? Куда бежать? Арлетт попыталась открыть одно из двух высоких окон в глубине салона, но ей это не удалось. Теперь девушка не на шутку испугалась: она понимала, что пара злодеев вот-вот окажется здесь, если начнет осмотр особняка с гостиной, – с минуты на минуту они могли накинуться на нее.

И в самом деле, она услышала, как хлопнула дверь. Спрятаться… непременно спрятаться! Встав на спинку кресла у стены, она легко перебралась на широкую каминную полку с зеркалом и прошла по ней из одного конца в другой. Там, рядом с камином, высился огромный книжный шкаф. Девушка храбро оперлась ногой о бронзовую вазу, и ей удалось взобраться на верх шкафа, ухватившись за его карниз. Когда двое сообщников ворвались в комнату, Арлетт уже лежала на шкафу, наполовину скрытая этим широким карнизом.

Похитителям стоило лишь поднять глаза, чтобы заметить ее, но они этого не сделали. Они обследовали нижнюю часть салона, заглядывая под диваны и кресла и отдергивая портьеры. Арлетт видела их силуэты в большом зеркале, стоявшем напротив шкафа. Но лица ее похитителей оставались неразличимыми, а слова – едва разборчивыми, так как они переговаривались шепотом, почти неслышно.

– Ее здесь нет, – сказал наконец мужчина.

– Может, она спрыгнула отсюда в сад? – предположила женщина.

– Это невозможно. Окна закрыты наглухо.

– А в алькове?

Слева, между камином и одним из окон, находилось тесное помещение, выполнявшее роль алькова, отгороженного от комнаты раздвижной ширмой.

Мужчина заглянул туда:

– Нет, никого.

– Ну и что мы предпримем?

– Не знаю, но дело серьезное.

– Почему?

– Что, если она сбежит?

– Но как она может сбежать?

– Да, действительно! Вот ведь мерзавка! Если я ее поймаю, пускай пеняет на себя!

И они вышли, погасив свет.

Каминные часы пробили семь – тоненько, пронзительно, словно кто-то ударял палочкой по металлу.

Арлетт слышала их звон в восемь часов, потом в девять и в десять… она по-прежнему лежала не двигаясь, не осмеливаясь слезть вниз. Страх перед похитителями сковывал ее, повергал в дрожь.

И только после полуночи, когда девушка слегка успокоилась и поняла, что пора действовать, она покинула свое убежище. Но тут одна из бронзовых ваз на камине пошатнулась и упала на пол с таким грохотом, что девушка застыла от ужаса. Однако в гостиную никто не вошел. Она вернула вазу на место. В комнату лился яркий лунный свет. Подойдя к окну, Арлетт увидела сад и длинный газон, обсаженный кустами. На сей раз ей удалось приоткрыть оконную створку.

Выглянув наружу, девушка заметила, что в этом месте земля была выше, чем в других, примерно на пол-этажа. Не колеблясь, она перебралась через оконную раму и спрыгнула на гравий, даже не ушибившись.

Дождавшись момента, когда луну затмило облако, Арлетт пересекла лужайку и подбежала к темной череде кустов. Пригнувшись, девушка пробралась за ними к садовой стене – увы, ярко освещенной луной и слишком высокой, чтобы через нее можно было незаметно перелезть. Зато справа за кустами стоял небольшой павильон, с виду необитаемый. Его ставни были плотно закрыты. Арлетт подкралась к нему и увидела рядом, в стене, дверь, запертую на замок. Однако в замке торчал ключ.

Отодвинув засов, девушка повернула ключ и потянула дверь на себя. Бросив взгляд через плечо, она увидела тень бежавшего к ней человека, но все-таки успела отворить дверь и выскочить на улицу.

Там было безлюдно. Пробежав с полсотни метров, Арлетт обернулась и заметила своего преследователя. Испуг подстегнул девушку; несмотря на то что ее сердце колотилось как сумасшедшее, а ноги подгибались от усталости, она мчалась вперед с ощущением, что никто не сможет ее догнать. Увы, это было не так: силы внезапно покинули ее и она чуть не упала. На ее счастье, по соседней очень оживленной улице, до которой она как раз добралась, проходили люди. Затем рядом с ней остановилось такси. Дав водителю адрес, она захлопнула дверцу машины и увидела в окне, при свете фонаря, своего врага, который садился в другой таксомотор, тотчас помчавшийся следом.

Улицы… снова улицы… Гнался ли за ней похититель? Арлетт не знала, да и не хотела этого знать. На какой-то маленькой площади, куда внезапно выехало такси, стояли машины. Девушка постучала в стекло, отделявшее ее от шофера:

– Остановитесь здесь. Вот вам двадцать франков и поезжайте вперед как можно быстрее, чтобы сбить со следа человека, который гонится за мной.

Выскочив из такси, Арлетт села в другую машину и дала шоферу свой адрес:

– Монмартр, улица Вердрель, пятьдесят пять.

Теперь девушка была вне опасности, но до того измучена, что лишилась чувств.

Очнулась она на диване в своей маленькой спальне; рядом с ней стоял на коленях какой-то незнакомый господин. Мать девушки неотрывно, с тревогой смотрела на нее. Арлетт попыталась ей улыбнуться, но этот человек сказал:

– Не расспрашивайте ее, мадам, еще не время. Нет, мадемуазель, не говорите ничего. Сначала выслушайте меня. Ваш патрон господин Черниц сообщил Регине Обри, что вы были похищены при таких же обстоятельствах, как и она сама. Полиция тотчас начала расследование. Я узнал от Регины Обри, которая числит меня своим близким другом среди нескольких других, об этом происшествии и тотчас приехал сюда. Ваша матушка и я целый вечер ждали на улице, возле дома. Я очень надеялся, что похитители отпустят вас, как отпустили Регину. Я спросил вашего шофера, где вы сели к нему в машину. Он сказал: «На площади Победы». Но никаких других сведений у нас не было. Нет-нет, не вставайте, вы всё расскажете нам завтра.

Девушка застонала, взволнованная воспоминаниями, мучившими ее как страшный сон. Закрыв глаза, она прошептала:

– Там идут по лестнице…

И в самом деле, кто-то позвонил в дверь. Мать вышла в прихожую, и оттуда донеслись два мужских голоса. Один из них объявил:

– Ван Хубен, мадам. Я Ван Хубен, тот самый, связанный с делом о бриллиантовой тунике. Я узнал про похищение вашей дочери и тотчас отправился на охоту вместе с бригадиром Бешу, который только что вернулся из поездки. Нам пришлось обойти несколько комиссариатов – и вот мы здесь. От вашей консьержки нам стало известно, что Арлетт Мазаль вернулась домой, и мы с Бешу пришли расспросить ее обо всем случившемся.

– Но, месье…

– Это чрезвычайно важно, мадам. Дело вашей дочери совпадает с делом о похищении бриллиантов. Орудовали одни и те же бандиты… нельзя терять ни минуты…

С этими словами богач, не дожидаясь разрешения, вошел в комнатку вместе с бригадиром Бешу. Зрелище, которое он там увидел, поразило его до глубины души. Его друг Жан д’Эннери стоял на коленях у диванчика, на котором лежала девушка, и деликатно, осторожно целовал ее лоб, веки и щеки.

Ван Хубен пробормотал:

– Это вы, д’Эннери?.. Вы!.. Что вы здесь делаете?

Д’Эннери вскинул руку, призывая его к молчанию:

– Тише! Не шумите… я успокаиваю это юное создание… Это самый эффективный способ. Вы видите, как она успокаивается?

– Но…

– Завтра… всё завтра… Мы соберемся у Регины Обри. А до тех пор пускай больная отдыхает… Не будем терзать ее нервы… Итак, завтра днем…

Ван Хубен остолбенел от изумления. Да и мать Арлетт Мазаль ничего не понимала. Однако самым пораженным и озадаченным выглядел бригадир Бешу.

Бригадир Бешу, низкорослый, бледный и худой человечек с мощными руками, претендующий на элегантность, стоял, изумленно пялясь на Жана д’Эннери так, словно ему привиделся жуткий призрак. Непонятно было, знает он д’Эннери или нет: судя по его виду, он пытался определить, не кроется ли под этой улыбчивой личиной кто-то другой, напоминавший ему, Бешу, самого дьявола.

Ван Хубен представил их друг другу: