Звери Стикса. Часть 3. Кто тут монстр?

– Вы говорите о зомби? – перебил пес.

– Не совсем. Поймите пожалуйста, наши штаты закрыты для информации и посещения иными расами, но в приграничных зонах, таких как эта, мы всецело принимаем научные знания и терминологию, принятую в остальном мире. Мы в курсе, что такое зомбизм, и как он лечится. Но это… это другое.

Старший помощник посла пощелкал клавишами на пульте. Свет в комнате погас и на стену проецировалось изображение. Фотографии полуразложившихся фигур разного возраста и целостности сменяли друг друга и их было довольно много. Погода и время года на фото тоже отличалась.

– Когда все началось?

– Примерно полгода назад.

– Полгода? – пес оскалился и с недоумением посмотрел на чиновника. – А какого лешего вы молчали?!

Арчер гуд вжался в свои огромные подплечники как черепаха, но ответил спокойно. Видимо по долгу службы он привык быть той стеной, которая отбивает вопросы.

– Мы являемся приграничной зоной, господин Судья. Наши защитники правопорядка – умелые и достойные люди, многие уже не в первом поколении – имеют дело с самыми разными всплесками сверхъестественного. И мы обычно справляемся сами. Если бы мы каждый раз жаловались на все, что сносит к нашей стене с вашей, так сказать, стороны…

– Я понял, – пес устало потер глаза лапищей. – Это вопрос чести. Не развивайте, а то до конфликта доведем, господин Гуд. Хорошо, в общем еще, что сейчас обратились, наконец. Проехали. Давайте подробности.

– Мертвецы просто встают из своих могил, – яркое фото на стене в подтверждение. – Они никуда не идут, ничего не хотят. Они оживляются и движутся целенаправленно, только при появлении живых в малом радиусе от себя. Некоторые мертвецы свежие, а некоторые, так сказать, не очень.

– А какого рода оживление при контакте с живыми? – встряла Кира.

– Разное, – Арчер пожал сухими плечами, спрятанными под поролоновыми вкладками пиджака. – В основном агрессия. Попытки приблизиться. Но вот был случай поедания и даже сексуального насилия.

– А. Я понял, почему вы только сейчас обратились. Кого-то сожрали.

Арчер немного помялся, но кивнул.

– Да, господин Судья. Так сказать, прецедент.

– Значит могли вставать и раньше, но пока никто не пострадал, вы ничего и не делали?

– Вы должны понимать господин Судья, что наши охранные силы очень опытны и умелы, но ограничены. Мы не можем дежурить еще и на кладбищах… У нас все-таки и обычных, гражданских дел полно.

– Сколько кладбищ в городе? На каких зафиксированы подъемы? Группами или по одиночке? Сколько раз за эти ваши полгода? Когда именно произошло это нападение с поеданием?

Чиновник явно растерялся от такого обилия вопросов. Фауст нетерпеливо вздохнул.

– Ну нападение это произошло недели две назад. И я сразу после него подал заявление в наше отделение КС! Там сказали, что были уже жалобы от полиции за последние полгода. Вот они, все тут сейчас, – человек указал на стену. – И что нужно вызвать кого-то из офицеров со Стикса. Велели ожидать. Встают, наверное, группами… Ну тут лучше в полицейских отчетах будет описано. Кладбищ, так сказать, наверное несколько… Я должен признаться, никогда не думал об этом… Господин Судья, это ведь дело такое… неприятное, вы поймите. Кладбища, мертвые… Мы о смерти стараемся думать только когда она вот она, стучится в дверь. А пока все живы, то и не это самое. Так сказать.

– Ну вот я и постучался, господин Гуд, – Фауст гаденько улыбнулся, чуть оголяя клыки. – Начинайте думать о неприятном.

Арчер Гуд не нашелся, что ответить. Он растерянно потеребил бумаги на столе. Выровнял тонкую стопку полицейских заявок в желтых папочках. Пересчитал их и пододвинул к Судье.

– Тут семь. Видимо семь.

Пес снова вздохнул, поняв, что ничего полезного из чиновника им не выведать. Надо будет трясти служителей церкви и своих, похоронников. Забрал папки. И кивком указал на стену. Хоть фотоотчет посмотреть.

– Есть идеи? – Фауст внимательно рассматривал сменяющие друг друга фото разномастных ходячих трупов преимущественно издалека.

– Ну… У нас есть на территории зоны несколько заводов… Так сказать засекреченных…. Возможно выбросы имеют какое-то отношение… Но это не точно.

Пес с презрением перевел на чиновника тяжелый взгляд, и тот тут же замолчал.

– Я не тебя спрашивал, чучело. Кира, у тебя есть идеи?

– Господин помощник посла, верните первые фото на экран пожалуйста, – сразу включилась кошка и на контрасте с псом прозвучала весьма уважительно.

Проектор по мановению волшебной кнопки прокрутил фото назад, пока кошка не сказала стоп. На экране появилась фотография из полицейского архива, запечатлевшая погибшую молодую пару. Девушка была растерзана и изрядно подъедена, молодой человек распластался рядом с ней в неестественной позе.

– Здесь было сексуальное нападение, вы сказали?

– Да, вы совершенно правы, леди. Только странно, что изнасилование было произведено в отношении, так сказать, юноши… А вот девушку съели заживо. Парень выжил в итоге.

– Ну так себе повезло, на самом деле, – не удержался Фауст от едкого замечания, – Кошка хмыкнула в кулак, но сохранила серьезный вид. – В чем идея, Кира?

– Я думаю о проявлении лобного синдрома. Зомби, классические зомби, встают из могил, когда их собственные нереализованные желания оказываются сильнее смерти. И идут исполнять их. Они знают куда идти, их ведет их собственная воля, хоть и искаженная зачастую. А ваши просто встают, но зато на уровне эмпатии ловят желания живых, оказавшихся рядом. И идут реализовывать их, как свои собственные. Девушка на фото в расстегнутом платье. И парень в строгой тройке, но без галстука. Парочка, по всей видимости, уединилась на кладбище для интимного свидания. Скорее всего, лобные доли мозга юноши были настроены на реализацию сексуальной потребности. Мертвячина поблизости словила эту волну как радиосигнал и выполнила желание в отношении того, кто его транслировал.

– Но девушку съели. Вы полагаете… Что она не хотела близости, но была… голодна?

– Этого мы уже не узнаем, так? – пожала плечами кошка. – Как мертвецам удалось подкрасться к паре незамеченными? Они затаились? Подстерегли?

– Мертвецы обычно медлительны и неповоротливы. В данном кейсе описано значительное численное превосходство, и покойники были, так сказать, свежими. Сильными. Молодых людей, видимо, застали врасплох, им просто не повезло. Думаю, да, вы правы, и парочка была, так сказать, сильно увлечена друг другом, чтобы не заметить опасности.

Пес и кошка переглянулись. Кира вспомнила их «контакт» с реальными зомби в Дродорфе. Тогда мертвецы были одержимы желаниями, и назвать их нерасторопными или неповоротливыми язык бы не повернулся.

– Ну, не знаю, как вы, джентльмены, но я себе такой сценарий представляю легко. Посмотрите, девушка одета красиво, но бедно, не то, что молодой человек. Возможно это запретная связь, мезальянс… проституция или она содержанка.

– Это проституция, – подтвердил Арчер.

«Как легко он согласился с обвинением в проституции. Интересно, это написано в документах, или просто потому что на его взгляд все логично?» подумала Кира.

– Думаете, если секс не по любви, женщина не может думать о гамбургере?

Мужчины многозначительно закатили глаза кверху, явно припоминая что-то.

– Да, в этом есть смысл, – первым признался безкомплексный Фауст. – Что это нам дает?

– Лобная кора отвечает за волевые процессы, а в больших полушариях в целом за интеллект. Это самое сложное и самое эволюционно новое образование в мозгу людей. Раз мертвецы встают, не имея собственной воли, но легко улавливая чужую, то мы имеем дело с энергиями базового, а не личностного порядка. Воздействие происходит или на более древние мозговые участки – продолговатый мозг, средний, промежуточный возможно. Мозжечок. Как бы «снизу», а не «сверху». К тому же на фото видно, что некоторые мертвые сильно истлели, там просто нет никакой коры и, скорее всего, никакого мозга. Так что источник надо искать в энергетическом измерении, а не в материальном. Есть ли свидетельства речи мертвецов или сложной деятельности?

– Нет, мэм. Они тупы, как бревна, и запертые на простой засов кладбищенские ворота оказываются достаточной мерой для спасения.

– Отлично. Значит мы точно не ищем психа с копией некромантиона. Это может быть нарушением баланса в одной из базисных мировых энергий. Я бы обратилась к картам известных биоэнергетических жил, проходящих по вашим землям. Ну и, конечно, взяла бы на анализ пробы почвы на кладбищах и возможно образцы выбросов с этих заводов, о которых вы говорите.

– Это исключено, мисс Форестер. Ваш ранг доступа слишком низок…

– Она не с тобой говорит, чучело, – оборвал его на полуслове пес и, демонстративно игнорируя представительское лицо, обратился к кошке с таким видом, будто они были тут одни. Степень багроватости Арчера Гуда достигла максимума и перешла в фиолетовый спектр, приближаясь к опасному для здоровья уровню «королевский пурпур».

– Карты возьмем у Линды. Для анализов направим официальный запрос в КС, пусть сами договариваются. Версия рабочая, проверить стоит. Но может быть и иначе. Осквернить кладбище на самом деле плевое дело. Достаточно одной паршивой овцы в стаде священнослужителей, занимающихся отпеванием. У вас приняты отпевания?