Погрешности против хорошего вкуса

– Что ты думаешь обо всем этом, Даля? – спросила сестру Александра.

– Я знаю только то, что еще не поздно отказаться, – ответила Магдалина.

– Почему? Ты с превеликим энтузиазмом ухватилась за эту идею… Что такое ты говоришь?

– Моя милая тезка шепнула мне на обратном пути то, о чем умолчал Ганимед: поиски неизбежно повлекут за собой потери. За каждый фрагмент нам придется чем-то пожертвовать. И чем ближе к победному концу, тем значительнее будут наши утраты.

6

На сонной карте голубело небо, на нем паслись коровы, буднично пощипывая облака.

– Пусть хоть грозовые тучи съедят, что ли, – закончив уборку в спальне Александры, пробормотала себе под нос горничная и направилась в столовую, чтоб узнать у барышень, не нужно ли чего.

– Откуда это наша синяя птица возвратилась? – спросил у нее Лотар, увидев в окно Магду в подъехавшем экипаже. Он несколько суток провел на меховой ярмарке в Е-йске и немного выпал из событийного ряда семейства Гадаловых.

– Да вот, третьего дня уехали в К. неизвестно зачем, нам не пожелали ничего объяснить, – только и успела сказать горничная: дверь стремительно распахнулась, и на пороге появилась сияющая Магдалина в щегольских сапогах. Резким движением развязав синюю ленту на бирюзовой шляпе, она бросила головной убор на стул перед зеркалом и прошествовала в столовую.

Там ее кивком головы поприветствовали двоюродные сестры, с сонным выражением на лицах доканчивающие завтрак.

– Во сколько же ты встала, чтобы приехать в такую рань? – осведомилась Александра, с удивлением прищурив на сестру свои подслеповатые глаза. – Ты такая бодрая и свежая – уж не хочешь ли заменить меня в гимназии? У нас сегодня первая лекция по амра… амартологии.

– Что это за петрушка? – хриплым спросонья голосом спросила Павлина, хотя ей, в общем-то, это было безралично.

– Учение о грехе, – почему-то сердито ответила ей Магда прежде, чем Александра успела открыть рот.

Младшие сестры посмотрели на нее с интересом, но ничего не сказали.

– Ну, что нового в городе? – Бергман пристально разглядывал элегантную обувь старшей сестры.

– Там гораздо холоднее, чем у нас, – ответила она, усаживаясь за стол. – Листья давно облетели, и ветер такой пронзительный – я пожалела, что не взяла с собой беличью накидку. Знаешь, я уже начинаю верить в эту историю о суде над Зимой.

– До первого декабря она и носа сюда не посмеет сунуть, – заверил ее Лотар.

– А мы тут с Павлиной тоже времени не теряли: ходили, представь себе, на фотографическую выставку, – похвасталась вдруг Александра.

– Что за выставка? – отозвалась Магда довольно равнодушно и нетерпеливо позвонила в колокольчик, чтобы и ее оделили завтраком – омлетом с ананасовым соусом и горячим луковым супом с гренками.

– Адамс представил свои работы широкой публике, – пояснила Александра.

– Чу?дные фотографии! – поддержала ее Павлина. – Полгорода побывало на этой выставке, и тебе, дорогая, туда нужно сходить обязательно. И тебе, Лотар.

Видя, что Магдалина, равно как и Бергман, не особо заинтересовалась, Александра попросила горничную принести из спальни небольшую коробку.

– Мы тут разжились парой образцов, – пояснила она сестре и торжественно продемонстрировала фотографический снимок, изображающий уголок сада с розовыми кустами.

– Кто-то не поскупился вылить на него полбутылька цветочной эссенции, – сказала Магда, разглядывая изображение и невольно принюхиваясь: от снимка исходил приятный аромат.

– Да нет же, – чуть ли не хором воскликнули Александра с Павлиной и принялись наперебой объяснять: фотография сама источает этот запах, никто не прыскал ее духами. Три года Адамс ставил опыты по изготовлению дагерротипов, способных фиксировать запахи, и примерно семь месяцев назад ему наконец это удалось.

– Адамс большой чудак, – добавила Павлина, – представляешь, он носит на пальце вместо перстня согнутый кольцом черенок от серебряной ложки! Да и вообще в нем хватает странностей.

– Как бы то ни было, выставка всех впечатлила, – продолжила Александра. – Мы морщились у фотографии рыбной лавки, наслаждались ароматами хвои и тамариска на пейзажах. От портретов дам веяло лавандовой водой, от извозчиков несло потом.

– Адамс фотографирует извозчиков? – удивилась Магда.

– Он фотографирует все и всех, – ответила младшая Гадалова, – но только то, что сам захочет.

Из дневника Магдалины

Моя поездка в К. принесла богатый улов – и деньги, и интересные догадки о первом фрагменте витража. Начнем с денег – именно они моя головная боль последнего времени. Матушка снова влезла в долги, пишет мне бесконечные письма – чтобы я помогла рассчитаться с кредиторами. Пристрастие к алкоголю, а теперь, как сообщили ее новоявленные друзья, и к игре, отшатнули от нее Гадаловых, и никто уже давно и слышать про нее не хочет, ибо Эмма Полозова стала маргинальной язвой на здоровом теле респектабельного семейства. Она снимала слишком роскошные апартаменты в столице, но на данный момент вынуждена съехать, поскольку нет средств заплатить.

Требует немедленно выслать денег, да еще и грозится обнародовать некий неизвестный людям факт моей биографии. Никогда не предполагала, что маменька опустится до столь малодушного шантажа; однако пришлось сыскать ей финансы – деваться некуда.

Очень надеюсь, что домашние не сразу заметят отсутствие на моей полке старинной чайной пары наполеоновской эпохи и одного из вазонов с розами невиданной расцветки, которые я продала в К.

Покинув родственников, я заперла дверь на щеколду, села на диван и тут же подскочила от неожиданного кошачьего вопля: Тереза, толстая кошка госпожи Патронессы, пробралась в мою комнату и расположилась за диванной подушкой. Я выбросила ее на лестницу (она шмякнулась об пол ленивым куском теста), снова заперев дверь, – мне не нужны были никакие свидетели, – расстелила кружевную салфетку и пересчитала на ней вырученные деньги.

Из-за угроз Эммы было не по себе, но я отогнала страхи и отправилась в ванную отмывать ноги: под шикарной обувью скрывались чумазые подошвы – Осип, который один меня понимает до конца, разрешил побегать босиком по саду.

Ну а теперь стоит подготовить кое-какие материалы для следующей сходки о (рдена) О (сени). Я на славу покопалась в архиве в К.! Необходимо все это собрать воедино и тщательно проанализировать.

(через три пустые строчки)

Позвольте, господа будущие читатели дневника, а куда делся список с подсказками?..

Две недели назад произошло событие, необыкновенно важное для семейства Гадаловых, пусть и совершенно незаметное, поскольку случилось оно, можно сказать, на столь любимом в Ялуторовске метафизическом уровне: ушла в отставку преданная домовиха Марта Крысобойца, почти полвека заправлявшая делами их резиденции. Как известно, период смены домовых чреват для жилища разными последствиями, ибо оно становится очень уязвимо – могут нагрянуть воры или произойти пожар.

Марта осознавала, что ее уход делает дом беззащитным, однако возраст – домовихе перевалило за сотню – не позволял ей так же хорошо, как раньше, справляться со своими обязанностями. Помимо охраны здания от грызунов и насекомых, она боролась с сыростью, вытаскивала на видное место потерянные домочадцами предметы, принимала кошачьи роды. Пока особняк пустовал, Марта добросовестно приглядывала за хозяйством; благодаря ее неусыпному оку в доме ничто не пропало и не испортилось.

Ей на смену пришел Памфилий Скалозуб, личность не с самой лучшей репутацией – говорят, он водил дружбу с крысами и был нечист на руку. В этот дом его приняли то ли по протекции, то ли из-за взятки.

Одним не слишком счастливым для Гадаловых вечером, когда все семейство уже изволило почивать, на пороге гостиной появился не вполне трезвый Скалозуб с маленьким саквояжем. Свою берлогу он устроил внутри фортепьяно – в отличие от Марты, ютившейся на чердаке, Памфилий предпочитал вариться в гуще событий. После того как он разложил свои вещички, пришла Тереза, почуявшая смену власти. Домовой умилостивил кошку куском колбасы, украденным на местной кухне.

– Ничего так квартирка, – пренебрежительным тоном сказал он, осматривая китайские иероглифы на стене. – Ну да ладно, и здесь устроимся.

Скалозуб пришел в дом Гадаловых с недобрыми целями, которые проявились уже через пару дней: именно он выкрал из ящика стола Магдалины список подсказок, полученный сестрами на лесной поляне. Девушка перевернула все вверх дном, но документ как в воду канул. Лотар успокоил ее, сказав, что невелика потеря, это всего лишь копия страницы из книги Перемен – такие есть у всех членов древесного братства.

Памфилий этого не знал и с чувством исполненного долга закопал бумагу на конюшне.

– Не понимаю, почему хозяин заинтересовался этой вещицей. «Один фрагмент у всех на виду. Второй найдете в собственном кармане. Елена Прекрасная укажет на третий…» Что за бред написан на этой бумажонке?..

Когда лукавый карлик собрался идти обратно, неожиданно путь ему преградил Изумруд. Домовой попытался проскользнуть между ног коня, но тот угостил его мощным ударом копыта.

– Ах ты ничтожная тварь, да я тебе покажу! – возопил лиходей, поднимаясь с земли и отряхивая одежду. Изумруд угрожающе заржал.

– Ты, грязный проходимец, не смей ничего красть у хозяек, иначе растопчу, – тихо и внятно на лошадином наречии произнес конь.

Скалозуб, учившийся в школе более чем посредственно, смысл фразы уловил лишь исходя из контекста.