Тропа тунеядцев. В августе 34-го. Из жизни контрразведчиков

Камера показала черноволосого и черноглазого, мужичонку, в новенькой спецодежде. За его спиной, безмятежно, смотрел в камеру, другой, более интеллигентного вида, в такой, же новенькой спецодежде.

– Этот человек отказался назвать свою фамилию и представился, просто, Валерием. Причина, по которой, он отказался представиться полностью, довольно банальна. Пусть, он сам расскажет об этом.

– Скажите, Валерий, вы, ведь, не сотрудник комбината?

– Нет. – Помотал головой, брюнет, известный в определенных слоях общества, под погонялом «Румын».

– Расскажите телезрителям, как вы здесь оказались и чем занимаетесь!

– Ну, как, вам, сказать… – Румын стал, смущенно царапать носком ботинка землю.

– Дело в том, что Валерий, в данный момент, отбывает наказание за административное правонарушение. Искупает честным трудом, совершенный по неосторожности проступок. Так, ведь, Валерий?

– Совершенно, верно. – Воспрял, духом, Румын. – Вот именно – по неосторожности. Сейчас, искупаю трудом… Все, что могу…

– Вы были свидетелем испытаний?

– А, то – как же! Видел все своими глазами! Нас, ведь, близко не подпускали. Мы издалека, все видели, как оно там стреляет. Но крыс мертвых осталась тьма-тьмущая. Пусть, вон, Серега скажет. Скажи, Серега?!

– Совершенно верно. Ничего не могу прибавить к сказанному. – Подтвердил второй.

После интервью, со свидетелями и участниками событий, корреспондент, еще минут пять, говорила о человеческом факторе и, возможно, допущенной халатности, что, в итоге, привело к аварийной ситуации на предприятии.

Впрочем, концовку репортажа, она провела, на мажорной ноте, сделав вывод: что ни делается, все – к лучшему. Мол, из допущенных ошибок, будут сделаны правильные выводы и подобная ситуация больше никогда не повториться.

– Ну, что же, – сказал генерал Пчелкин, – давайте, Александр, вашу бумагу. Я подпишу.

Когда телевизионщик покинул кабинет, генерал задумчиво сказал:

– А, этот, твой, Злыдник – ничего. Справился. Судя, по тому, что мне, докладывали… Да. Титаническую работу проделал. Прямо Геракл, какой-то! Теперь, давай, разбираться с остальным. Что, у тебя – по Рахметову?

– Рахметов, на комбинате был. Но скрылся, под шумок. Ищем. Теперь уже двоих. Рахметова и некого Леоновича. Они, по всей видимости, ушли на пару. На квартиру Леоновича, отправлена группа. Возможно, они появятся там. Сейчас, пробиваем родных и знакомых. К утру, установим наблюдение, за всеми возможными местами их появления.

– Ладно. Что еще?

– Наш связной встретился с человеком из ФСБ.

– Так.

– Русские дали нам разъяснения, по поводу Белой.

– Так.

– Оказывается – никакая она не Белая. Она – Чернышевская. Дочь известного российского олигарха Чернышевского.

– Да, что, же это такое, в самом деле?! – Пробормотал Пчелкин, чувствуя онемение во всем теле.

– Чего, они раньше молчали? – Спросил он

– Они, сами, узнали совсем недавно. От сопровождающего.

– Этот, Ломако – сопровождающий, при дочери олигарха?! Вы разберитесь, с ним. Все-таки интересно, он в самом деле – алкаш или только прикидывается. А, эта, Туманова, кто – такая? Что мне, теперь, докладывать Самому? Да, дела.

– Чернышевский, сейчас, ближе всех к телу. – Задумчиво сказал Бурый, в подробностях, вспоминая рапорт Скрипака.

– Да, знаю я! – Вспыхнул генерал. – Ты, куда смотрел?

– Мое дело задерживать и пресекать, а выяснять обстоятельства – дело следствия. – Парировал Бурый.

Сейчас он был на сто процентов уверен, что, докладывая утром высокому руководству, генерал, от себя, совершенно неприлично приукрасил рапорт Скрипака. Хотя тот и так, без всяких прикрас, тянул на международный заговор.

– Дело следствия, дело следствия… – Побарабанил пальцами по столу Пчелкин. – Ладно!

Он снял трубку телефона:

– Дежурный! Терещенко, завтра, сразу, как появится, ко мне!

Положив трубку, генерал встал со стула. Бурый последовал его примеру.

Пчелкин ходил по кабинету. Бурый переживал, стоя у стола.

Наконец, генерал начал притормаживать и, в конце концов, стал на месте. Остановившись, тяжело вздохнул и сказал:

– Расходимся. Все равно, сейчас, мы, здесь, ничего не решим. Нужно докладывать, на самый верх. А, там будет видно…

Глава восьмая

– Ой, смотрите, девчонки – лес кругом! – Дрожащим голосом, сказала Нина Григорьевна, глядя в окно.

Ее робкий голос, прервал дискуссию о том, кто вчера пострадал сильнее всего.

Девчонки, каждой из которых было в районе пятидесяти, дружно поглядели на окна.

Какое-то время, в палате, было тихо.

– Ох! – Простонала Фаина Геннадьевна. – А мне, вчера, укол в вену кололи!

– Ой, Фаина, что, тут – такого? – Сказала Алла Михайловна. – Мне, вчера, тоже кололи! И, не один, а – три. а, то и четыре. Я уже не помню. И Нинке кололи. И Анюте…

– У вас, может, организм – другой, а, как я всего боюся… Смотрите, Ганна спит – хоть бы хны!

– Ее, вчера, как привезли, укол дали – она сразу и заснула. – Сказала Нина Григорьевна. – Вот, мне бы так! Вы все спите, а я заснуть не могла полночи!

– Храпела, будь-будь! – Сказала Фаина Геннадьевна.

– А, мне так казалось, что я не спала… – Удивилась Нина Григорьевна.

– Может, это тебе приснилось, что ты не спала. – Сказала Алла Михайловна.