Сын Петра. Том 6. Треск штанов

Сын Петра. Том 6. Треск штанов
Михаил Алексеевич Ланцов

Сын Петра #6
Мир менялся. Россия развивалась. Бурно. Стремительно. Неудержимо. Шагая так широко, что аж треск от штанов стоял.

Внутренние проблемы и внешние навалились разом и скопом. Враги сделали правильные выводы. У друзей «закружилась голова» от былых успехов. Да и царь расслабился.

Отчетливо запахло бедой.

А тут еще и свадьба приключилась…

Михаил Ланцов

Сын Петра. Том 6. Треск штанов

* * *

Интерлюдия

1711 год, январь, 1. Москва

Светало.

Было тихо после праздничной ночи.

Новый год прошел. Что предваряло наступление будней. Сегодня был последний общий для всей страны выходной день. Рождество-то еще 25 декабря отметили[1 - В России в 1700 году было введено не только летоисчисление от Рождества Христова, но и Новоюлианский календарь, который сохранил Рождество там, где ему и место, – 25 декабря.].

Алексей отхлебнул горячего кофе и улыбнулся, глядя за окно. Там лежал снег, но он смотрел куда-то сквозь него, погруженный в свои мысли.

Уже пятнадцать лет он тут кошмарил реальность.

Уже пятнадцать лет пытался изменить естественный ход истории.

И, черт возьми, ему нравилось то, что получалось!

Получалось!

А ведь он боялся все эти годы. Постоянно боялся. Не за себя. Нет. За дело. Того, что не справится, и история вернется в привычную колею. Но теперь он четко осознавал: все… история изменилась. Он свернул Россию со старого пути.

Сначала он пытался как можно скорее набрать веса, чтобы превратиться в политика, способного хоть что-то менять. Даже несмотря на малолетство, так как позволить себе ждать и смотреть, как его отец наломает дров, не хотелось. Совесть не позволяла.

Пришлось прыгать выше головы.

Получилось.

Чудом, не иначе.

Хотя до сих пор нет-нет, а проскакивали шепотки о колдуне, одержимом или бесенке, выросшем в натурального черта. И то ли еще будет. Он даже не пытался себе вообразить, какие сказки и легенды о нем станут ходить после смерти. Да это и неважно…

Потом, выйдя на оперативный простор, он постарался помочь отцу модернизировать страну и порешать основные насущные проблемы государства. Тут и военно-политические конфликты с соседями, и торговля, и кадровая политика, и безопасность, и армия, и много чего другого. И у них получился очень неплохой тандем. Петр давил, как паровой каток, за счет своей неуемной энергии, а сын корректировал маршрут, чтобы отец не начал укладку дороги прямо в болотную жижу. А он порывался. Порой даже больше, чем нужно.

Алексей справился.

Россия бурно, просто взрывным образом развивалась. Раскидала своих врагов, создав современную армию, провела первичную индустриализацию, строила флот, получив выход к Балтике и Черному морям. Торговлю и союзы развивала по всему миру. Внутренние коренные преобразования проводила, превратившись к 1710 году в настоящего трофического хищника, войдя в клуб Великих держав. Весьма немногочисленный…

Алексей вновь отхлебнул кофе, несколько погрустнев.

Мироустройство явно поменялось. Сильно. И это все было бы неплохо как-то стабилизировать, не доводя до откровенного хаоса и лобового столкновения Великих держав. Так-то славная драка выйдет. Натурально мировая война. Только в таких выигрывают те, кто стоит в сторонке.

Поймут ли это «партнеры»? Своевременно. Получится ли хотя бы на век стабилизировать мир через систему союзов и договоренностей?

Бог весть.

Наступал новый год, полный новых надежд и вызовов. Россия ворвалась в высшую лигу, распихивая всех старожилов локтями. Теперь готовилась там удержаться…

Пролог

1711 год, январь, 28. Москва

– Мат… – тихо произнес царевич, констатируя свое печальное положение.

– Снова! – радостно воскликнул царь.

Алексей скосился на отца. Тот откровенно веселился. Давненько он не видел, чтобы его сын проигрывал в шахматы несколько раз подряд. Его проигрыш в шахматы вообще не частое явление. А тут такое…

Алексей поиграл желваками, но промолчал.

Детский мат.

Глупо.

Смешно.

Обидно.

Напротив него за шахматным столиком сидела Серафима с самым самодовольным видом. Сумела отвлечь мужа откровенно провокационным поведением, дразня его и привлекая внимание. Совсем не то, что нужно в шахматах. После бурных ночей молодой мужской организм реагировал на ее намеки слишком буквально.

И вот – итог.

Все-таки, несмотря на зрелое сознание, его тело было юным, слишком юным, натурально кипящим от гормонов, а супруга – привлекательной. Чем она беззастенчиво пользовалась.

Алексей с укоризной посмотрел на нее.

Серафима многообещающе улыбнулась. Даже в чем-то пошло. Но так, чтобы окружающие этого не видели. Да им и не до того было. Они обсуждали это глупое и смешное поражение.

Вон как судачили.

Царевич же поблагодарил супругу за партию. Встал и, подойдя к небольшому сервисному столику, налил себе сока. На такие посиделки он не любил, чтобы приходили слуги. Разговоры шли разные, не для всяких ушей. И понимая, как он сам сведения выуживает из аристократии, старался себя оградить от аналогичных ошибок.