Улеум

Мир плывёт у Андрея перед глазами. Мысли перестают заканчиваться точкой, обрываются на середине, в ушах, как раскаты грома, проскакивают сказанные Лерой слова: «реалист», «плаха», «жертва»… и каждое из этих заклинаний вызывает в голове укол острой, почти нестерпимой боли.

Подобно сомнамбуле Андрей встаёт из кресла, идёт по коридору, снимает с вешалки мокрый дождевик и надевает его. И далее, как в калейдоскопе: Лифт. Велосипед. Улица. Подъезд. Комната. Кровать. Сон.

Где-то вдали, в другой галактике, звонит телефон. Звонит часто. Отключить его нет сил – слишком далеко. Звенят эсэмэски. Затем всё стихает. Видимо, села батарея. Спасение.

В комнате темно. Андрей нашаривает телефон, пытается его включить, но тот мёртв. Сколько времени? Что произошло? Андрей действительно просто взял и ушёл? Или ему приснилось? Где же зарядка? Вот она. Включайся же. Пол первого ночи? Господи, какой кошмар. Двадцать два пропущенных вызова. Двенадцать сообщений и ещё сорок три в «Вайбере». Читать их у Андрея нет ни желания, ни смелости. И так понятно содержание этого сонма посланий. Его искали и не нашли.

В желудке пусто. Андрей вспоминает, что сегодня ничего не ел. Надо идти в ларёк. Еда. Что-то ещё неприятное, связанное с едой, беспокоит его разум. Лера, кафе, свидание. Он всё проспал. А она, наверное, ждала. Выходит, и на этом фронте также невосполнимые потери. Да что же это за день-то такой?

Андрей тащится на кухню, без особой надежды открывает холодильник и видит на своей полке сэндвич в пластиковой коробке и записку: «Извини, братан, вчера случайно съели твою еду. Были бухие. Прими это в качестве компенсации». Ларёк отменяется. И чайник вернулся на своё место. Жить можно. Андрей с каким-то странным, гипнотическим удовольствием ужинает, возвращается в комнату и видит, что Улеум стоит на паузе.

Консул и Гейммастер поймали Бага. Здорово. Андрей сыт и относительно бодр. Самое время заняться чем-то действительно важным. Он надевает Галлею Один.

Глава четвёртая

Каменных домов в пригороде поубавилось, зато деревянные стали выше и неопрятнее; скульптуры, некогда служившие верстовыми камнями, разбиты и валяются без всякого порядка и присмотра, заросшие бурьяном. Народ тоже зачуханный. Нет белых тог и золотых пряжек. Нет атласных плащей и кожаных сандалий. Все, даже знатные, облачены в нечто мешкообразное, перевязанное веревками, обшитое разноцветными не то карманами, не то заплатками.

Рынок. Почему Андрей на рынке?

– Где твой меч, воин? – слышит он за спиной знакомый позывной.

– Я пришёл как друг и добрый вестник, – откликается Андрей и оборачивается.

Гейммастер, приподняв подол рясы, стоит по щиколотку в грязи. Рядом с ним, виновато улыбаясь, тяжело дышит на удивление прилично одетый Консул. На нём элегантный приталенный камзол, из-под которого выглядывает вышитый золотыми галунами жилет, на кривых косолапых ногах – высокие чёрные сапоги. Всё это изрядно перепачкано в грязи. В таком виде он выглядит ещё комичнее. Вокруг вооружённая охрана удерживает любопытствующую происходящим публику. «Архитектор явился», – догадывается кто-то. И тут начинается. Народ кричит, в воздух летят шапки. «Архитектор, создатель!» Всеобщее ликование рискует перерасти в давку.

– Нам лучше уйти, – советует Консул. Он берёт Андрея под руку и в компании Гейммастера уводит в припаркованную поблизости карету. Карета тут же трогается и покидает рыночную площадь в сопровождении всадников, закованных в тяжёлое боевое облачение. Консул задёргивает шторки и щебечет:

– Прошу простить мой внешний вид. На улицах нынче такая грязь. Неудобно в рукопашную бороться с… Багами. Так, кажется, Вы велели их именовать?

– Так, – подтверждает Андрей. – Но теперь мне это название кажется глупым.

– Прекрасное название, очень им подходит, – уверяет Консул. – «Баг», звучит как «А-бог», «Антибог». Не «аберрациями» же их именовать, как предлагает Наимудрейший? У меня от таких слов интеллект растёт, а мне оно без надобности. От ума сплошные беды… В общем, их было трое. Мы как обычно прогуливались по пригороду, раздавали милостыню. Привлекали к себе внимание, так сказать. И вдруг, откуда ни возьмись, они. Я-то их до этого в глаза не видел, не понял, но господин библиотекарь узнал. «Аберрации, – кричит, – Баги!» Я бросаюсь на одного, мы с ним падаем, а дальше ничего не помню. Бахрома. Господин Гейммастер вызвал Вас, и вот Вы здесь, о Наиблагороднейший. Надеюсь, созданный Вами Ангел сумел запечатлеть всё произошедшее в своей памяти получше нас.

Карета останавливается. Слышно, как солдаты пытаются расчистить путь, отгоняя народ, скандирующий: «Слава Архитектору!»

– Как же они Вас любят, – заискивающе улыбается Консул. – Прохода не дают.

– Не любят, а молят, – угрюмо замечает Гейммастер. – Королевство в упадке: неурожаи, нашествия кочевников и разложение властной верхушки довели эти земли до нищеты. Народу остаётся уповать лишь на божественное вмешательство.

Опять он ноет. Переписывай не переписывай, старик всё равно будет видеть вокруг сплошное разложение и негатив. Богатство – плохо, бедность – тоже плохо. Ему не угодишь, да и цели такой у Андрея нет – кому-то угождать.

– Поворачивайся, – приказывает он Консулу. Тот покорно оголяет спину и подставляет экран под длань своего господина.

– Так, – водит пальцами по сенсору Андрей, – вот Вы идёте среди толпы…

– Да, – поясняет Консул, – по дням Троесолнца, повинуясь Вашему высочайшему приказу, мы, как и положено приманке, ходим в самое людное место, то есть на центральный городской рынок, якобы с целью подавать бедным милостыню. Народ привык и стекается на раздачу сотнями. Приходится задействовать военных, чтобы поддерживать порядок.

Ангел сделал своё дело – на этот раз вместо бахромы на экране чёткая картинка. Андрей молча прокручивает запись. Вот из толпы, сквозь строй солдат оцепления, появляются три человека в чёрной монашеской одежде. Они бросаются на Гейммастера и пытаются накинуть на него какую-то белую простыню. Тот уворачивается и бьёт посохом сразу двоих. Вспышка света. Нападающих отбрасывает назад метра на три. Консул уже кувыркается в грязи, пытаясь одолеть третьего, сражается, как лев, демонстрируя нечеловеческую силу и сноровку. Странно, но и солдаты в оцеплении, и народ вокруг никак не реагируют на происходящее – они просто застыли в статичных позах, словно бы их поставили на паузу, и лишь время от времени рефлекторно моргают.

Двое из нападающих вскакивают и начинают по кругу гоняться за Гейммастером со своей простынёй. Он бегает от них, выстреливая в их сторону электрические сферы из посоха, впрочем, тщетно. Нападающие изловчаются раз за разом избежать встречи с искрящимися болидами и настойчиво продолжают атаку. Третий нападающий скидывает с себя Консула, но тот снова умудряется его схватить и повалить в грязь. Лицо у Консула красное, озверевшее от азарта. Видно, что он получает искреннее удовольствие от процесса.

Возня длится всего несколько минут и заканчивается тем, что Гейммастер попадает очередным электрическим шаром в простыню и прожигает в ней огромную дыру. Похоже, это делает продолжение эпизода бессмысленным. Баги выдирают своего третьего друга из объятий Консула и исчезают за спинами стражи, растворяясь в толпе. Народ тут же просыпается, приходит в движение, словно бы ничего и не было.

– Стоять, – кричит Консул. – Стража, схватить их!

Но охранники лишь непонимающе хлопают глазами. Кого схватить? Зачем схватить?

Андрей отматывает запись назад и внимательно рассматривает лица Багов. Два парня и девушка. Все молоды, красивы, проворны. Отличные игровые персонажи. Жаль, что придётся их стереть. Он ищет нити их тел, но – что за странность – не находит их. Даже Ангел не смог сохранить идентификационные данные «невидимок». Как такое возможно? Словно бы на рыночной площади никогда и не было этой троицы. Словно бы Консул развлекался сам с собой, кувыркаясь в грязи, а Гейммастер бегал вокруг и стрелял из посоха по воробьям. Но ведь визуально нападавшие присутствовали тут, в наличии, как говорится. И физически они тут были. Картинка есть, а нитей нет. Андрей даже приблизительно не представляет себе, посредством какого механизма можно обмануть Ангела. Обмануть саму структуру Улеума. Это всё равно что в реальном мире присутствовать где-то, взаимодействовать с физическими объектами, не используя при этом ни одной молекулы, ни одного атома. Или стереть каким-то образом информацию о данном событии. Чертовщина.

Андрей вновь и вновь прокручивает запись в поисках зацепок, но не находит их. Карета тем временем еле тащится, пытаясь прорваться сквозь осаждающую её толпу.

– Там один из них, – сообщает Гейммастер, всё это время задумчиво смотрящий в окно сквозь щёлку в шторках. – Вон, на крыше. Наблюдает за нами.

Андрей с Консулом тут же переваливаются на его сторону салона и пытаются проследить взглядом, куда направлен палец старика. Действительно, на одной из соседних крыш виднеется фигура в чёрной мантии. Это, несомненно, один из нападавших. Какой же наглостью нужно обладать, чтобы после столь дерзкой атаки не только не покинуть город, но ещё и в открытую следить за процессией?

– Консул, дай мне суперсилу! – приказывает Андрей. – План такой: ты заходишь слева, Гейммастер, ты… ты сиди тут. Консул, давай. Надо его схватить. – И он тут же молнией выскакивает из кареты, подпрыгивает высоко в воздух, перелетает через толпу и несётся по узкой улице в направлении дома, на крыше которого был замечен Баг.

Консул бежит по соседней улице, но голос его Андрей слышит у себя прямо у уха:

– Он спрыгнул с крыши, кажется, на ту же улицу, где находитесь Вы.

– Вижу его, – отвечает Андрей. – Преследую. Беги на канал, я буду гнать его туда.

– Принял, – отвечает Консул. – Даю Вам ещё и сверхбыстроту.

Ноги Андрея ускоряются, дома вокруг начинают лететь в бешеном темпе, благо улица прямая, словно вычерченная по линейке, и нестись по ней не составляет труда. Фигура в чёрном стремительно приближается, вот-вот Андрей уже схватит беглеца, но тут с последним происходит некая странная метаморфоза: он сворачивается в клубок, некоторое время мячиком катится по дороге, а разворачивается уже в виде пятнистой кошки, наподобие леопарда-гиганта, и продолжает бег уже в таком виде, по скорости теперь сравнявшись с преследователем. Андрей мчится во всю прыть, сносит на своём пути какие-то ларьки, корзины с фруктами, прохожих, леопард же ловко лавирует между препятствиями и начинает уходить в отрыв, а вскоре и вовсе сворачивает в проулок надеясь затеряться в лабиринте узких средневековых улочек.

– Консул, полёт, – кричит Андрей, и тут же ноги его отрываются от земли. Взмыв над крышами, он продолжает гонку уже по воздуху. Как орел за жертвой следит он за мелькающей в игре света и тени пятнистой спиной кошки, виляющей между стен. Беглец не видит преследователя и не ожидает атаки сверху. Андрей пикирует и с разгону хватает его обеими руками за шею. Вместе они по инерции, прямо сквозь деревянную стену влетают в какой-то сарай, распугав обитающих там кур и подняв пылевую тучу. Кошка бьётся в цепких объятиях Андрея, демонстрируя невероятную силу и волю к свободе, мечется по сараю, круша и ломая скромное убранство этой импровизированной боевой арены, но Андрей вцепился смертельной хваткой в её горло и не собирается отпускать. Он душит мощную, состоящую, кажется, лишь из одних только мышц шею. Леопард хрипит, силы, наконец, покидают его.

– Тихо, тихо, – успокаивает его Андрей. – Не сопротивляйся, хуже будет.

Но едва Андрею начинает казаться, что победа близка, в сарай врывается ещё одна кошка – такая же огромная, но чёрная, как ночь. Она с размаху бьёт Андрея когтистой лапой в лицо, и тот от неожиданности на миг ослабляет объятья. Леопард, воспользовавшись моментом, высвобождается, прыгает вон из сарая и исчезает в пронизанной солнцем пыли.

Пантера тоже пытается сбежать, но не тут-то было: Андрей набрасывается на неё и тем же манером, что и давеча, начинает душить. Сцена с беганьем и окончательным разрушением сарая повторяется с тем лишь отличием, что в концовке на поле брани появляется городская стража под предводительством запыхавшегося Консула. Первый поспешивший на подмогу Андрею стражник получает от пантеры сокрушительный удар в грудь и улетает назад на улицу, сбив по пути ещё пару своих товарищей. Следующего стражника кошка тем же манером отправляет в стену сарая, но силы покидают её. Она хрипит, из клыкастой пасти течёт пена. Наконец она начинает уменьшаться в размерах и превращается в обычную девушку, облачённую в чёрный монашеский балахон. Девушка лежит без сознания, а Андрей, как маньяк-душитель, оказывается сверху с руками на её шее и ногами, обвивающими талию. Стража с осторожностью приближается к оборотню, неся в руках стальные кандалы.

– Вяжите эту тварь, – командует Консул.

С величайшими мерами предосторожности, опасаясь нападения двух других оборотней, пленную доставляют в подвал Великой библиотеки, где препровождают в самую дальнюю, лишённую окон темницу. Здесь пленницу приводят в чувство, и Андрей начинает допрос:

– Итак, наконец-то мы можем поближе познакомиться, Баг. У меня к тебе и твоим друзьям накопилось много вопросов. Во-первых, кто вы такие и зачем вам сдался Хранитель библиотеки? Что за маниакальная страсть раз в несколько лет атаковать его всё новыми и новыми способами?

Девушка, звеня кандалами, поправляет чёрные длинные волосы.

– Кто мы? – отвечает она. – Мы – коренные обитатели этого Мира. А вот кто такой ты? Откуда приходишь и куда уходишь, так называемый Архитектор? Почему не оставишь нас в покое?

– Хочу тебе напомнить, что вопросы здесь задаю я, – стандартной фразой из полицейских боевиков отвечает Андрей. – Повторяю: кто вы и зачем вам убивать Хранителя? Почему вы не охотитесь, например, на Консула или на меня?

– А зачем на меня охотиться? – улыбается в углу Консул. – Я личность скромная, никудышная. Я ничего не решаю.