Включи моё солнце

Было слышно, что еще немного – и Анжела просто сорвется, и тогда жалеть придется ее. А уж если у той начнется истерика, то это будет долго и громко. Лена, представив эту картину, даже скривилась так, будто это уже произошло. Нет, пора выбрасывать белый флаг. Да и прохладно на улице ночью, даже летом.

– Ладно, не кричи. Приезжай лучше. И захвати мою кофту синюю.

– Адрес диктуй. – Удивительная способность моментально заводиться и так же быстро отходить…

Лену всегда это качество подруги поражало. Сама она так не умела.

Подруга приехала на такси спустя почти полчаса. Лена успела замерзнуть, и телефон разрядился. Подруга вышла из машины и, попросив водителя пока не уезжать, подошла к ней. Протягивая кофту, она всем видом показывала, КАК сильно обижена. Не заметить невозможно.

– Ну, прости, – Лена развела руками, – мне нужно было побыть одной. Не каждый день такие новости узнаешь. Как бы ты отреагировала?

– Не знаю. – Анжела поджала губы.

Она не любила разговоры на тему «дочки-матери». Даже со своими, детдомовскими. Когда озвучивались иллюзии на тему «а если бы», Анжела, как сейчас, поджимала губы и старалась уйти. Как по ней, так в казенных стенах уютнее и сытнее, чем дома, на обоссанных не единожды простынях.

Но еще больше ее злили сочувственные взгляды. Особенно когда приходили очередные спонсоры и, делая жалостливые лица, на камеру доставали из пакетов яркие игрушки. Анжелка всегда обозленно цедила сквозь зубы: «Почему они без спроса в нашу комнату заходят? Как в цирке или зоопарке. Пришли на бесплатных зверушек посмотреть да пофоткаться. Я им не зверушка».

Возможно, именно поэтому она и сама не часто испытывала к кому-то жалость. Несмотря на свою эмоциональность. Во всяком случае, сейчас единственное, чего ей хотелось, так это стукнуть подругу.

Пока Лена надевала кофту, подруга достала сигарету и закурила.

– Не поняла. Ты же бросила?! – удивилась Алёна.

– С тобой бросишь, – буркнула в ответ Анжела, чиркая зажигалкой. – Ты же знаешь мою больную фантазию! Тебя уже дважды похитили, трижды изнасиловали!

Ленка улыбнулась и обняла подругу.

– Ну да, глупо было, согласна.

– А ты в курсе, что с Татьяной Петровной?

– О боже!..

– Нет, но, – Анжела выпустила сигаретный дым, – она, бедная, теперь себя во всем винит, переживает. Плакала. Ты совесть-то имей!

– Я?! – Ленка вскрикнула от негодования. Ее лицо вновь побагровело от злости. – Это я молчала столько лет?

– Ты реально дура? – Анжелка сделала шаг назад и смотрела на подругу, как на умалишенную. – Да она вообще не имела права тебе этого рассказывать! Ты это понимаешь? А она тебе шанс дала!

Анжела говорила громко и таким обвинительным тоном, что казалось, даже сверчки притихли. Даже им стало стыдно. Но Лена никак не могла смириться с произошедшим. Ей было все равно, кто и на что имел право. Она тоже его имела! Право хотя бы мельком увидеть ту, которая ее родила. Может, успеть задать тот самый вопрос. Тот, которым задавались многие оказавшиеся вдруг государственными детьми. Как же Анжелка может этого не понимать? Хотя…

– Конечно, ты-то свою мать знаешь. – Это звучало как обвинение. Анжела недоуменно смотрела на внезапную истерику. Но Лену уже было не остановить. – Тебе не нужно было никогда ее фантазировать! Откуда тебе знать, каково это? Не знать даже, на кого ты похожа вообще? На маму или на папу? А главное – и спросить-то у не у кого! За что?! – Лена сорвалась на крик. – За что она меня вот так?! Что со мной не так? Я не больная, не кривая! Почему?

Лена перешла на шепот. Анжела смотрела ей в глаза не перебивая.

– Почему она не захотела меня? – Лена села на лавочку и посмотрела в сторону дороги. Там все еще стояла машина, которая привезла Анжелу.

Подруга выбросила окурок и села рядом. Несколько секунд они сидели молча. Тишину нарушали только сверчки и далекие сигналы автомобилей. Девушки сидели, глядя себе под ноги. А вопросы словно кружили в воздухе, не находя ответов.

– Погнали домой, – не поднимая головы, сонно пробормотала Анжела, – спать охота до чертиков.

– Не хочу домой, – и, повернув голову с подруге, предложила: – А поехали на гору!

– Нашла время.

– Ну, поехали, – она легонько толкнула подругу плечом, – успеем отоспаться.

– Фиг же отстанешь. – Анжелка посмотрела на кивающую Лену и констатировала: – Но ты все равно дура.

– Я знаю. Поехали?

Усевшись в такси, они попросили водителя отвезти их к горе. Она была единственная на ближайшие пару сотен километров и находилась практически в черте города. Стоило выехать за военный городок, и – вуаля! Да и горой это сложно назвать. Нечто среднее между холмом и полноценной горой. Городские туда часто катались: летом – на квадроциклах и велосипедах, зимой – на санках и ватрушках. Некоторые и на машине проезжали, любители бездорожья. Но таксист сразу сказал, что его «ласточка» туда не поднимется, придется добираться самим. Не в первый раз! Поэтому подруги, не сговариваясь, в один голос согласились.

Машина ехала по городу, который сиял неоновыми вывесками, как барышня дорогими украшениями. Девушки молча смотрели, каждая в свое окно, как вдруг Лена напугала и водителя, и Анжелу своим внезапным криком:

– Стойте! Стойте, нам нужно туда!

Она стучала пальцем по стеклу, показывая в сторону отдельно стоящего продуктового магазина с вывеской «24 часа».

– Ночной жор напал? – съехидничала Анжелка, пока водитель послушно поворачивал к магазину.

– Нет, кое-что другое хочу. – Девушка хитро глянула на подругу: – Кажется, у нас есть что отметить. Не так ли?

И открыла дверь машины.

– Ты о чем? – Анжела вышла следом, недоумевая. – Ты бухать собралась? Ты время видела?

– Ой, не нуди. Доверься мастеру разговорного жанра.

Лена уверенно шла к магазину, возле которого стояла продавщица с сигаретой в одной руке и телефоном возле уха. Заметив быстро идущих девушек, она потушила окурок и заторопилась внутрь, чтобы оказаться за прилавком до того, как эти две странные девицы, которым что-то понадобилось в третьем часу ночи, заявятся в магазин.

Даже колокольчик на входной двери отказался звенеть, издав какой-то непонятный хриплый звук вместо бодрого «дзынь».

Девушки вошли внутрь, где их уже ждала, расплывшись в улыбке, сонная продавщица.

Анжела отвернулась и стыдливо прикрыла глаза рукой, увидев, что подруга рассматривает полки с алкоголем. Работница магазина тоже заметила, какой ассортимент интересует приличную с виду девушку, и недовольно буркнула:

– Девушка, алкоголь до десяти не продаем.

– Девушка, милая, – Лена пошла в наступление, изо всех сил демонстрируя доброжелательность, – вы не представляете просто, как сильно нам надо. До утра, к сожалению, вообще ждать не можем.

– Ты себя слышишь? – не выдержала Анжела. – Звучит так, будто ты из запоя выйти не можешь. Профессионал.

Продавщица ехидно хмыкнула. Но Лена не сдавалась:

– Вы поймите, у меня сегодня, можно сказать, второй день рождения. У меня мама нашлась.

На этой фразе глаза у женщины немного округлились, и она перевела вопросительный взгляд на вторую девушку, которая выглядела чуть адекватнее. Анжела пожала плечами.