– Ты вправду так думаешь? Ты не смеешься?
– Ариша, я всегда говорю правду … Ну, почти всегда. Как ее зовут?
– Катерина … Как бабушку … Это она мне эту куколку сделала. Никто больше так не умеет …
Гриша посадил куклу около книжек, расправил ей подол платья.
И вот этот простой жест окончательно успокоил Аришу, и она уже спокойно достала следующее свое богатство.
Когда Мария Богдановна заглянула к ним в комнату, Гриша и Ариша с упоением создавали наряды для картонной куклы – Гриша рисовал цветными карандашами сказочные платья, а Ариша вырезала их ножницами, и оба с удовольствием наряжали картонную красавицу.
– Анатолий Иванович, поздно уже. Оставайтесь у нас, переночуйте. Места хватит.
– Иваныч, остался бы? Мы бы с тобой еще …
– Ишь, разошелся … Оставайтесь, правда, Анатолий Иванович.
– Тонечка, оставайтесь с Гришей? А я утром за вами заеду. Извините, Мария Богдановна, не смогу остаться.
– Ты, Мария, его не уговаривай – он сейчас пойдет ночной дозор устраивать. Чего днем не успел – там ночью будет страх нагонять.
– На тебя нагонишь страху – как же, держи карман … А дела есть, Мария Богдановна, уж извините. Спасибо вам за удовольствие, за угощенье …
ЛЕВУШКА и ДИАНА ДОМА
– Тебе не кажется, что сегодня здесь скучновато?
– Это потому, что нет Свиридова.
– Да, наверное. Может, пойдем, погуляем?
– Пойдем. Но не погуляем, а …
– Ле-ва, ты меня интригуешь!
Левушка провел Дину какими-то переходами, и в конце концов они попали в длинный коридор, по одну сторону которого темнели редкие двери, а другая сторона выходила окнами на улицу. И еще эта левая стена коридора была не прямая, а ломанная, и в расширенной части коридора вдруг открывалась дверь в какую-то комнату.
– Добрый вечер. – приветливо улыбнулась им девушка в белом халатике.
– Добрый вечер!
– Добрый вечер, – ответила Дина, а Левушка уверенно открыл дверь справа, щелкнул выключателем и пропустил Дину.
– Входи, пожалуйста. Добро пожаловать!
Дина вошла в небольшую прихожую, из которой двойная стеклянная дверь вела в большую комнату.
Левушка зажег свет. Дина огляделась. Просторная комната была аскетически пуста – диван у стены, кресло у холодного камина, низенький столик да пара стульев. Оглянувшись, она увидела высокий узкий стол, напоминающий стойку, микроволновую печь, шкафчики с посудой.
– Лео …
– Да?
– Ты привел меня … к себе? Это твой … настоящий дом, да?
– Да, милая моя … Это мой настоящий дом. Это твой дом …
– Я могу посмотреть?
– Разумеется!
Левушка сел в кресло, а Дина положила сумочку на столик и стала осматриваться. Она прошла в соседнюю комнату, где на письменном столе темнел экран монитора, лежали книги и вороха бумаг, где у стены пристроилась застеленная мохнатым одеялом широкая тахта с одинокой подушкой, а на стуле лежали небрежно брошенные брюки.
Она открыла дверь на лоджию и впустила морозный воздух.
Она потрогала кухонную посуду и убедилась, что она чиста.
Она открыла холодильник и обнаружила там кусок сыра и две бутылки «Боржоми».
Она подошла в сидящему в кресле Левушке, опустилась перед ним на колени, обняла его за ноги.
– Ле-ва, когда мы сможем переселиться сюда? Это твой дом и я хочу жить здесь.
– Тебе не понравилось в избушке?
– Понравилось … Но там чувствуется временность … я не знаю, как сказать. Здесь – постоянство. Здесь очаг … очаг, правильно? Здесь домашний очаг, где я смогу поддерживать огонь и ждать тебя. И любить тебя.
– Я тоже хочу …
– Наверное, мы можем остаться здесь.
– Прямо сейчас? Это будет чудесно! Но надо принести …
– Пойдем.
– Вместе?
– Конечно. Ты хозяйка, и должна знать, где … где добывают пищу!
Они прошли по коридору назад к лифту, спустились вниз, прошли коротким коридором и оказались в зале, где кругом было много всего съедобного и соблазнительного. Но Дина была очень сдержанна – она не стала перегружать тележку, и только перед бутылками она не устояла и набрала их столько, что Левушка даже крякнул.
С тележкой он направились назад, и Дина стала оглядываться.
– Ле-ва, надо заплатить? Где касса?
– Пошли, за все заплачено.
– Как это?