Гастролерша

– Ну, и что. Муж объелся груш.

– Мой муж груши не ест. Только мясо. Сырое

Человеческое, чуть не добавила я.

– Да? Ну и хрен с ним, с мужем, – Гога придвинулся ближе и стал дышать на меня, горячим сигаретным дымом, – Ты куришь? Анашу будешь?

– Ана.. что? – я резко уворачиваюсь и вскакиваю с дивана, – Знаешь что, ты не в моем вкусе, извини, пока.

Вихрем вылетаю из ресторана, чтобы он не успел меня удержать. Похотливое чудовище, а не ласковый зверь! Прав был мальчик с десктопа. Не стоило тратить время. Последний раз встречаюсь вслепую. Первый и последний.

В маршрутке мне приходится выслушать тошнотворный хит Валерии про часики. «Снова своей девочкой меня назови, а потом обними, а потом обмани» визжала по радио многодетная мать. Почему-то стоило мне сесть в маршрутку, а непременно слышу этот шедевр современной музыки. Может быть, по этому меня иногда тошнит во время подобных поездок. Маршрутка несется по трамвайным путям, обгоняя машины. Водитель с явной неохотой тормозит у светофора. «По чем лес?» кричит он в трубку, не обращая внимание на возмущенные сигналы автомобилистов. «Да, будем брать. Бери, я сказал, это недорого!» Старушка с заднего сидения робко просит остановить у магазина. «Как сколько? Ты что сам не знаешь?» орет шофер. Старушка, очевидно, совсем его не интересует. «Вам же сказали, остановите!» вступается громоздкий тип с огромной спортивной сумкой. Водитель нехотя отрывается от важных переговоров и, презрительно смерив взглядом навязчивых пассажиров, тормозит у обочины. Старушка едва успевает переместить обе ноги в лужу, около которой остановилась маршрутка, как нахальный делец тут же срывается с места, окатив ее фонтаном брызг. «Да, мы берем лес» переговоры продолжаются. Надо кричать погромче, думаю я, а то завезет меня черт знает куда, со своим лесом. Однако мне везет больше, чем старушке. К тому моменту, когда мне надо выходить, лесоторговец уже выяснил все свои проблемы и, кажется, даже вспомнил, что он в некотором роде еще и водитель маршрутного такси. Передо мной выходит грузная женщина с авоськами. Я протискиваю в дверцу голову вслед за ней. Мать семейства явно не предполагает, что в мире кроме нее еще кто-то существует. Более того, что этот кто-то будет вылезать из маршрутки после нее. Потому она с полной уверенностью и не дюжей силой шандарахает дверцей. Удар оказывается для меня совершенной неожиданностью. На короткий момент я очень ясно представляю себе, как чувствуют себя Том и Джери во время своих мультяшных баталий. Откуда-то из глубин мозга всплывает пафосная фраза из аннотации к какой-то современной нетленке: «ТАК МЫ ЖИВЕМ! ПО-ДРУГОМУ НАМ НЕ ВЫЖИТЬ!» Я выползаю таки из злополучной маршрутки. Ощупываю пострадавший лоб. Похоже, будет шишка. Очень кстати. Достойное завершение этого замечательного дня.

Дома мама мне говорит, что я бездельница, и на уме у меня одни мужчины. Она права, и я не возражаю. Повинно опустив голову, отправляюсь в свою комнату. Ну, вот, закончился еще один бездарный день. В сумке дергается телефон. Сообщение от длинного незнакомого номера. «Я сейчас в Москве. Скоро буду в Риге. Встретимся?» Даже отдаленно не представляю себе, кто это может быть. Судя по количеству ошибок, его родной язык не английский. Ну, и черт с ним, отвечать я не собираюсь. Перед сном мне вспоминается стишок, который мне читали когда-то в детстве. Там было про разные профессии, от которых по-разному пахнет. Ну, типа руки пекаря пахнут хлебом, руки сантехника сами понимаете чем, только от лентяя не пахнет ничем. Я вздыхаю и думаю – ну почему же ничем? Christian Dior, Forever and Ever.

Четверг

Когда бывает нужен кандидат наук

С чего начинается утро среднестатистического работающего человека? Со звонка будильника, который вероломно прерывает сон на самом сладком месте. С чистки зубов и душа, который не бодрит, а только раздражает. С завтрака, который приходится есть впопыхах, а, следовательно, без наслаждения. Все это время – постоянное поглядывание на часы, ни одной потерянной минуты, все рассчитано по секундам. Весь процесс автоматизирован, точно как у героев романа Замятина «Мы».

Утро лентяя начинается совсем по-другому. Я просыпаюсь около девяти. Если снится что-то ну очень интересное, я позволяя себе досмотреть сновидения. Они в любом случае гораздо интереснее того, что происходит в жизни. Итак, я встаю, когда хочу. В этом уже огромное преимущество – я всегда высыпаюсь и отлично себя чувствую. Умываюсь, чищу зубы, отправляюсь на кухню завтракать. О завтраке я начинаю мечтать еще с вечера, потому что не ужинаю. Если бы у меня не было возможности позавтракать в свое удовольствие, я наверно сошла бы с ума. Итак, завтрак. Овсянка, сэр! Точнее, мэм. Что может быть лучше, чем овсяная каша на молоке без сахара. Моя сестра корчит гримасы и считает, что это жуткая гадость. Но мне нравится. Возможно, потому, что я не ужинаю. Пока я уплетаю за обе щеки, с телеэкрана доносятся до боли знакомые рекламные ролики. Магнитные ленты доктора Левина по обыкновению начинают парад. На экране высохший неприятного вида старикашка с вещностью доктора Зло. Затем следует замечательная Паста Про, которая позволяет сливать макароны, и вообще, с ней вы можете сливать все, что угодно и куда угодно. «Слишком хорошо, чтобы быть правдой?» спрашивает ошарашенного телезрителя голос-энтузиаст. За дырявой кастрюлей дефилирует мини-тренажер бабочка. «Я сбросил 20 кг за неделю» хвастается чемпион бодибилдинга, «И все благодаря бабочке». Следом за ним толстопузая дамочка вопрошает: «Вам надоело это выпирающее пузо? Избавьтесь от него!» Легкий взмах топора, думаю я, и ошибаюсь. Оказывается, весь секрет в волшебном корсете. Натянула, и никакого пуза. Потом надела волшебный лифчик и – о, неужели, грудь! Колени обмотала магнитными лентами, боль в спине победил космодиск, и вот вы самая обаятельная и привлекательная! Я представила себе, что будет, если такая упакованная мадам решит раздеться перед кем-то. Что должен испытать несчастный при виде подобной экипировки?

После завтрака я отдыхаю, растянувшись на диване, в то время, как перед глазами проносятся сцены из сериалов. Мне нравится один французский. Не по смыслу, конечно, иногда я смотрю его с выключенным звуком. Мне нравится природа Сан-Тропэ и симпатичные мальчики. С утра пальмы и красивые лица настраивают на веселый лад. Я, как могу, оттягиваю момент включения компьютера. И все-таки он неотступно настает. На экране появляется мой любимый симпотяга, на сей раз вполне одетый. «Ты был прав насчет вчерашнего» уведомляю его я. Он отвечает мне гордым, самоуверенным взглядом. Ну, вот, поехали. Вылезает первый юзер, здоровается, говорит, что я отлично выгляжу. Первый комплимент за этот день. Вообще, я считаю, комплименты необходимы женскому организму, как витамины. Не все комплименты, конечно, одинаково полезны. Хороши только те, которые действительно радуют, а, следовательно, приносят положительные эмоции. Большинство комплиментов, мне лично, совершенно безразличны. Может, потому что они исходят от людей, которые мне неинтересны. Может, потому что они все дословно похожи друг на друга, словно братья близнецы. «Ты красивая». «Ты симпатичная». «Ты очень милая». «О, шикарная женщина». «Реально выглядишь, молодец». К чему тут молодец, я так и не поняла. Конечно, в том, как я выгляжу, есть и моя заслуга, но по большому счету мы просто эксплуатируем материал, данный нам природой. Итак, утренняя доза комплиментов-витаминов. Я бросаю взгляд в зеркало на свое лицо в питательной оранжевой маске и хихикаю, представляя себе, как вытянулись бы физиономии всех этих почитателей, увидь они истинное личико Гюльчатай.

Сейчас стали модными так называемые веб-камеры, при помощи которых, юзеры могут видеть изображение собеседника на экране своего монитора. Этот скачек технологической революции напоминает мне один фантастический рассказ, герои которого проживали всю жизнь за экранами. Они знакомились, через экраны, женились через экраны, детей рожали тоже каким-то там неестественным способом. Рассказ был написан, кажется, в восьмидесятых годах. Его автор наверняка не подозревал, что когда-то придуманный им абсурд станет реальностью. Я естественно выступаю против этих извращенных веб-кэмз. Подумать только, что каждый раз, перед тем, как сесть за компьютер, мне приходилось бы краситься, причесываться, одеваться. Полный маразм.

«Почему ты не улыбаешься на фотографиях? У тебя наверно в жизни что-то не в порядке». Так, все, задолбали меня с этой улыбкой!» Я стираю все имеющиеся в наличии фото, и заменяю их на одно улыбающееся. Есть у меня такое с зубами в три ряда. Нате, радуйтесь. Будем надеяться, источник вопросов на эту тему иссяк. «Ты очень симпатичная. Только улыбка у тебя неестественная. Видно, что что-то в жизни не ладится» предполагает очередной юзер. Я обреченно вздыхаю.

Мой день Обломова продожается. Кстати об Обломове. В школе я литературу терпеть не могла. В то время, как тучная литераторша с нереальным пафосом рассказывала о страданиях Горького, происках Чичикова и благородстве Катерины Кабановой, я тихонько рисовала в тетрадке. Рисовала мертвые души, они у меня получились полупрозрачными приведениями с глупыми мордашками. Рисовала Маяковского в желтой блузе с большим бантом. Рисовала его облако в штанах. Это произведение я так и не удостоилась прочитать, потому у меня возникло два варианта иллюстрации – большое ухмыляющееся облако, которой натянуло на себя кальсоны от D&G, и мужские брюки, в которые, невесть зачем, залетело облако и теперь доставляет носителю массу неудобств. Мои художественные изыски закончились тем, что один рисунок каким-то образом (происки врагов) дошел до литераторши. А на рисунке была изображена она сама с трехлитровой банкой подмышкой. В банке плескалась желтоватая жидкость, а надпись на этикетке гласила: «лингвоанализ». С тех пор все мои сочинения безапелляционно признавались бездарными, и оценки едва ли поднимались выше шестерки. Талантливых и смелых людей преследовали во все времена, – сказала себе и не стала переживать по этому поводу.

Итак, сегодня у меня кроме бесполезной болтовни запланировано важное дело – надо набрать группу поддержки для поездки в Милан. Хоть я и общаюсь с Марком давно и более ли менее уверена в его благонамеренности, никогда не стоит ограничиваться одним вариантом. Мало ли что может случиться. Потому и возникает потребность в так называемой группе поддержки или запасных вариантах. Найти их, учитывая то, что я лечу в Италию, не составляет никаких проблем. Я запасаюсь листиком бумаги и ручкой и начинаю составлять список. «Так, Луиджи, я записала твой номер, буду в Милане, позвоню. Дай на всякий случай еще адрес». Итальянцы ради возможной встречи готовы отдать все, адрес, телефон, номер счета в банке. «Может я встречу тебя в аэропорту?» вызывается он. «Спасибо, не надо». Я представляю, как в аэропорту меня кроме Марка встречает еще толпа местных мужчин с плакатами и улюлюкиваниями.

Из нижнего угла монитора выползает оконце, уведомляющее, что мне пришло письмо от Ксамарандуса. Не помню, чтобы я была знакома с носителем столь экзотического имени. Я открываю письмо. Все оказывается банально до боли. За гордым ником скрывается очередной Антонио из Булони. Булонь недалеко от Милана, но туда я не собираюсь, следовательно, прощай, Антонио.

По телевизору в промежутке между передачами втискивается американский юмор. Называется это произведение кинематографического искусства just for gags, что в моем переводе означает – просто чтобы поржать. Итак, что заставляет среднестатистического пожирателя попкорна «просто поржать»? Конечно, тут неоспоримо лидирует торт в морду или банановая кожура на дороге. Но фантазия создателей Микки Мауса на этом не останавливается. Как смешно, скажем, плюнуть проходящему пешеходу на голову или, еще лучше, вылить ведро воды. Ну, а толстяк, громко портящий воздух в лицо человеку, жующему гамбургер, вообще ни с чем в сравнение не идет. Тут впору животики надорвать. Сорри, не животики, а откормленные Макдоналдсами брюхи. А вот полицейский, который собирается помочиться на водителя, ну очень смешно. Продолжает тему справления нужды еще один ролик. Из унитаза, на который опускается ничего не подозревающий обыватель, вылезает рука и пытается ухватить беднягу за мягкое место. Крики, вопли, инфаркты. Впору забиться в гомерическом хохоте. Я думаю, попробовали бы они устроить такое в России или хотя бы даже у нас, вот уж досталось бы их толстякам-вонючкам, и руки бы туалетные все пооборвали.

Я выключаю телевизор. После лицезрения бесформенных американцев, мне хочется заняться самоусовершенствованием. Я записываюсь в солярий, делаю хлебную маску для волос. Щенок смотрит на меня с любопытством и тревогой. Потом я смешиваю маску для цвета лица, в которую входит морковь, масло льняных семян и мед. Мм, пахнет неплохо. Щенок завистливо поскуливает. Я иду к зеркалу, чтобы намазать лицо, но на пол пути меня останавливает телефонный звонок.

– Мария?

– Да, это я.

– Переводческое бюро «Куб». Мне вас порекомендовали как хорошего специалиста.

– Приятно слышать.

– Можете приехать ко мне в офис сегодня к шести?

– Могу.

Я кладу трубку и возвращаюсь в коридор. Блюдечко девственно чистое. Даже не скажешь, что так когда-то была ароматная маска для лица. Щенок забился под стол так, что не достанешь. «И не надейся, что у тебя изменится цвет лица, наглая морда» злюсь я.

Вскоре из школы возвращается сестра и занимает место за компьютером. Она просматривает свою почту, которая по большому счету идентична моей. Те же Ксамарандусы из Италии с теми же ветвистыми комплиментами. Я их прекрасно понимаю. В Интернете столько девушек, не придумывать же для каждой новые комплименты. Один раз поднапряг свое серое вещество, произвел на свет пару гениальных фраз типа «ты – богиня в теле женщины» или «ты – принцесса, королева, свет очей моих» сделал copy/paste и рассылай всем понравившимся физиономиям. Авось, кто-нибудь и купится на пламенные речи. Мы с сестрой не покупались. Наоборот эти пошлые псевдо-поэты вызывали отвращение и брожение в желудке.

У моей сестры есть одна любимая забава. Она влезает в киприотский чат и начинает развлекаться. Иногда мы веселимся вместе. Скажем, недавно, беседуем с одним горячим южным мужчиной. Придумываем историю скучающей замужней женщины на отдыхе. Он естественно предлагает встретиться. «Конечно» томно отвечает наша героиня, «Мне так скучно, муж где-то пропадает». Киприот заводится с пол-оборота, хочет позвонить и договориться по телефону. Мы даем номер отеля а Айанапе. Он звонит и через некоторое время сообщает, что в указанном нами номере нет никакой Валентины Самосваловой (это имя созданной героини). «О!», восклицаем мы, «Я перепутала. Мы остановились в соседнем номере. И комната записана на моего мужа, его имя Arthur Wordsworth». Мы представляем себе, как несчастный киприот будет выговаривать по телефону это имя, и давимся от смеха. В конце концов, мы назначаем неутомимому герою-любовнику свидание в другом отеле в Пафосе, до которого ему ехать два часа, и многообещающе прощаемся. Пусть съездит, проветрится, ему полезно будет. Нефиг прельщаться чужими женами. На сей раз у моей сестры новая идея. Она приглашает киприотов на бал-маскарад. «Мы решили, что все должны быть в костюмах частей тела» уведомляет она желающих. «Костюмы допускаются любые. Ведь любые части тела – это естественно». Киприоты слушают и соглашаются. «Вот у нас есть уже одна рука, одно ухо и попа». Рука и ухо не вызывают подозрений, а вот в попу они категорически отказываются верить. «Ну, костюм, как костюм, ничего особенного» уговаривает их моя сестра и сообщает место и время карнавала. Конечно, они не придут. Но если бы пришли было бы забавно. Киприоты в костюмах частей тела. Мы покатываемся со смеху.

К тому времени готов обед, и мы отправляемся кушать. Потом я собираюсь и отправляюсь в переводческое бюро «Куб». Найти его оказывается несложно. Я поднимаюсь на пятый этаж и, постучав, захожу и представляюсь. Из-за стола поднимается пухлый старичок, похожий на сказочного гнома, и с энтузиазмом жмет мне руку. Потом он предлагает мне присесть и начинает говорить. О том, как тяжело переводить, о том, как велики налоги, о том, как несправедливы подчас клиенты. Все это сводилось к тому, что он, добрый и щедрый, не может много платить своим переводчикам. Очень хочет, но не может. У меня создается впечатление, что он вот-вот расплачется. Мне становится жаль его, хочется успокоить и сказать, что я готова работать у него бесплатно. «Наши переводчики спрашивают, почему вы платите так мало? Что же мне делать? Тогда я показываю им их работы. На каждого переводчика у меня заведено досье с теми ошибками, которые он сделал. Вот смотрите. Неплохой переводчик, кандидат наук». Он вытаскивает из ящика папку, в которой были сложены печатные листы. На одной странице business day был исправлен на working day. «Да, непростительно» соглашаюсь я и представляю себе бедного кандидата наук, которого всю жизнь преследует этот злосчастный business day. Потом гном ведет меня смотреть словари. Их у него больше тысячи. Мне становится страшно. Я понимаю, что никогда не смогу стать переводчиком. Дверь открывается и в кабинет втискивается тощий мужчина маленького роста. Он лопочет что-то очень быстро. Гном передает ему какие-то листы, попутно объясняет мне, что это – лучший переводчик итальянского в мире. Судя по виду этого итальянца, платят за переводы действительно мало. Тут появляется клиент и требует свой перевод. Гном долго роется в ящике стола. Трудно найти перевод, когда там одни досье на нерадивых работников. Худосочный переводчик итальянского (наверняка, кандидат наук) тем временем отходит к окну, и что-то бормочет себе под нос. Я различаю несколько итальянских слов. Наверно, подбирает наиболее подходящий из ста синонимов. Энтузиаст. Гном между тем находит, наконец, заветный лист. На нем от силы пять печатных строчек. Гордо протягивает заказ клиенту. «С вас пять лат!» По лату за строчку. Не так уж плохо. Заказчик пытается оспорить стоимость, но это бесполезно. «Переводчик потратил время» настаивает гном «Я же не могу ему не заплатить». Получив купюру, довольно прячет ее в карман. Переводчик итальянского провожает банкноту томным взглядом. Заказчик уходит. «Вот так и ведем дела» продолжает повествование гном. Он еще долго, долго говорит о тяжелом труде переводчика под аккомпанемент вздохов итальянца. «Платим мы переводчикам лат за страницу» наконец, признается он. Я стараюсь ничем не выдать эмоций, обуревающих меня при этом открытии. Хочется побыстрее уйти и навсегда выкинуть из памяти этого лицемерного гнома с его исхудавшими от голода переводчиками-кандидатами наук. Я уже открываю рот, чтобы сказать, что мне пора, но он оказывается расторопнее и продолжает повествование. «Сейчас многие женщины выходят замуж за иностранцев» гудит гном. К чему это он? Я уже потеряла нить беседы. Мне хочется спать, и я сплю прямо сидя на стуле с открытыми глазами и время от времени кивая. «А в Израиле очень сложно получить гражданство» не унимается он. На какую кнопку надо начать, чтобы выключить это приспособление под названием директор переводческого бюро? Я откровенно пялюсь на часы. Бесполезно. Наконец, я решаюсь. Громко вздыхаю и заявляю, что мне пора. Гном поднимает глаза от толстого словаря морских терминов, который он за секунду до этого нахваливал. На его сморщенной физиономии детское удивление – как можно уходить, когда речь зашла о словарях? Как может у кого-то быть более важное дело, чем словари? Он нехотя поднимается, сжимая под мышкой лучшего друга. «Я вас провожу» Он плетется за мной по коридору и продолжает трещать. Не замолкает даже тогда, когда у меня звонит телефон, и я разговариваю с мамой. Она интересуется, куда это я запропастилась. Переводческое бюро «Куб». Скорее Бермудский треугольник.

На улице пушистыми хлопьями падает снег. Прохожие несутся, натянув капюшоны до подбородка и уставившись себе под ноги. Если сейчас с неба на землю упадет звезда в метре от них, они этого даже не заметят. Я смотрю в розово-серое вечернее небо, и мне жаль, что у меня нет крыльев. Я бы взмахнула ими и взмыла над всей этой суетой. В сумочке дергается телефон. На сей раз это Марк. Что-то часто он стал звонить. Спрашивает, почему я не отвечала. Объясняю, что была занята. Он бубнит что-то. В шуме машин его далекого голоса, несущегося с другого конца света, почти не слышно. Я отвечаю что-то, и он меня тоже не слышит. «Я перезвоню тебе» обещает он, и связь прерывается. Я иду по заснеженной улице и удивляюсь, зачем он нужен мне, этот чужой американец? Неужели я на самом деле, верю, что из этой встречи может получиться нечто серьезное? Лучше скажу себе, что верю. Так думать приятнее.

Дома я рассказываю родным о своем очередном походе за славой. Точнее за работой. Мама качает головой. Наверно, она все-таки думает, что это мог быть шанс. Я беру с кухни апельсин и манго – мой ужин и сажусь к телевизору. Что нам сегодня покажет голубой экран? Листаю программу. О, да, сегодня же четверг! Со своим образом жизни я совсем потеряла счет дням. Прямо как граф Монте-Кристо в замке Иф. Выходит, завтра пятница. А улетаю я в субботу с самого «ранья». Хм, времени осталось не так уж и много. Я бросаю взгляд на маму, уютно устроившуюся на диване и приготовившуюся смотреть сериал. Потом на бабушку, читающую любимую политическую газету. На папу посмотреть не могу. Он по обыкновению на кухне. Спит, укрывшись газетой, под выстрелы и крики героев боевика. Идиллия. Стоит ли разрушать ее преждевременным сообщением о моем отъезде? Я отрезаю ломтик манго. Нет, я скажу им завтра. Вечером. «Я видела, ты постирала одежду» говорит между тем мама. Постиранная одежда – это плохой признак. Так же, скажем, как мытье головы на ночь глядя означает выход в свет. Не то, чтобы они против, просто они переживают. «Да, постирала» спокойно реагирую я «Просто мне было нечего делать, и я решила навести порядок». Мама кивает: «а я уже испугалась». Вот такие вот они у меня трепетные! Звонит Марк. «Может, тебе что-то привести? Одежду? Куртку? Штаны?» Ну, тут меня уже злость берет. Он что думает, я к нему с голым задом поеду? «Штаны? А что это?» переспрашиваю я голосом ребенка олигафрена. «Ты не знаешь, что такое штаны?» на полном серьезе спрашивает он. «Нет, такое наверно только у вас в Америке делают. А мы, когда холодно прикрываемся волосами. И пьем много водки. И еще с нами живут белые медведи. Мы вместе с ними пьем водку и нам тепло. А ты говоришь, штаны» Он слушает меня и некоторое время молчит. Компьютер усваивает информацию и выдает ответ: error. «Ты шутишь» догадывается он. Бинго! А он не такой тупой. Один американец поверил и в медведей и в водку, и сказал, что да, именно это он и слышал о России. А Латвия, по его мнению, была островом в Тихом океане. «Может быть, тебе нравятся украшения?» продолжает Марк. «Кому же они не нравятся» усмехаюсь я. «Я уверен, что мы отлично проведем время» трубка улыбается американской улыбкой cheese. «Я решил немного изменить маршрут. Мы проведем в Риме два дня. Так будет лучше». Римские каникулы. Что ж, я согласна. Очень хочется посмотреть на колыбель цивилизации. «Я встречу тебя в аэропорту Линате в Милане» «Ты уверен, что мы узнаем друг друга?» тревожусь я. «Конечно, уверен» Еще бы, я забыла, он же во всем всегда уверен. «Ты выглядишь как на фото?» хочется удостовериться мне. «Конечно. Почему ты сомневаешься?» Потому что было пару случаев, когда люди, с которыми я встречалась, не имели с фотографиями ничего общего. Один был лет на пятнадцать старше, чем на фото. Другой килограммов на тридцать тяжелее. Но Марку я рассказать об этом не могу, потому что по легенде он – первый мужчина, с которым я познакомилась по Интернету. Следовательно, ограничиваюсь кратким «ну, мало ли». А сама представляю себе самый худший вариант (если я его представлю, значит, так уже не будет). Марк жирный, как среднестатистический американец, с длинными седыми волосами, серьгами в ушах, уродливыми татуировками на дряблых руках и запахом тухлых гамбургеров изо рта. Он постоянно жует жвачку, громко чавкая и разбрызгивая слюну, и время от времени восклицает: son of a bitch! Мне становится так противно, что хочется бросить трубку. Как я могу общаться с таким уродом?! Марк уверяет меня, что выглядит точно как на фото, и я немного успокаиваюсь.

Перед сном я принимаю теплую ванну, намазываюсь кремами и залезаю под одеяло. Пусть мне приснится солнечная Флорида и Марк с внешностью мальчика с десктопа. Мои пожелания не осуществляются. Мне снится, что я в аэропорту вместе с Маринкой – школьной подружкой. Она летит в Ригу, а я на встречу с Марком. Только вот, где эта встреча должна состояться, я забыла напрочь. У меня есть билет – толстая книга, очень похожая на словарь морских терминов. В ней одни цифры и закорючки, и я ничего не могу понять. Я даже не знаю, в каком аэропорту нахожусь. Вроде, что-то скандинавское. Маринка тем временем находит указатель «Иманта» и отправляется на свой рейс. А я остаюсь с этим билетом-словарем. У меня жуткое потерянное чувство. Я не знаю, ни куда лечу, ни во сколько. Подхожу к окошку с надписью Information и, протянув свой странный билет, прошу объяснить мне, какой мой рейс. Девушка смотрит на словарь, листает его и отвечает по-русски: «А фиг его знает. Тут вам нужен кандидат наук».

Пятница

Ну, поехали!

Я просыпаюсь, когда нахальный луч солнца пробирается без приглашения ко мне в комнату и начинает ползать по лицу. Я жмурюсь и открываю глаза. Заставляю себя улыбнуться. Это – мое правило. Каждый день должен начинаться с улыбки, даже если улыбаться совсем не хочется. На сей раз, выходит мучительная гримаса. Еще только пол девятого. Я не доспала заслуженных пол часа. Я думаю о том, что завтра мне придется проснуться в пол пятого, потому что самолет у меня около семи. Зря Марк купил билет на такое время. Я не проснусь. Ни за что не проснусь. Солнце щекочет кожу, и я улыбаюсь, теперь уже по-настоящему, от души. Как хорошо, что солнце вернулось. Его не было видно несколько недель. Рига окунулась в густую беспросветную мглу, все цвета вокруг померкли, как будто художник взял черно-белую палитру. А в это утро мир опять заиграл красками. Отлично. Я встаю с кровати и шлепаю в ванну. За завтраком по обыкновению прослушиваю ролики про магнитные ленты, Пасту Про, надувные матрасы, чудо-ножи и прочие невероятные достижения человечества. Интернет тоже не радует новизной. Мальчик на десктопе сменился пальмами. Я не стала возражать. Мужчины, даже красивые, рано или поздно надоедают. То ли дело пальмы. Итак, что тут у нас. Заманчивое предложение от полного молодого человека в трусах:

ПРИВЕТ ТИ ОЧЕН КРАСИВА Я БЛЮБИЛ У ТИБЯ ТИ МОЖНА ПРИЕДИТ У МИНЯ НА ГОСТИ У СОФИЯ ОТДИХ ПРЕКРАСНИ ЗАБАВЛЕНИЯ ДЕНГИ НЕ ПРОБЛЕМ ПОЗВАНИ НА МОИ ТЕЛ- ГЕОРГИ. Закрываю поскорее фото и стираю сообщение. Ишь какой, блюбил бы он меня! Прекрасные забавления! Деньги не проблем. Если деньги не проблем, купил бы себе лучше нормальные трусы, а то позирует на весь мир черти в чем. Следующее сообщение более оригинально. «Не хотите познакомиться с молодой парой?» С молодой парой хомячков, почему-то хочется закончить мне. Да, по истине велик Божий зоопарк. «Красивые фотки. Может, познакомимся?» это пишет девушка. Мда, утро богато извращенцами. Мне становится как-то противно. «Amore mio! Te amo!!» орет между тем плешивый итальянец и сыпет сердцами. «Я занята» отвечаю я и отправляю его в игнор. «Ты приедешь ко мне?» обнаруживается голландец, с которым я общалась на днях. «Не знаю. Пока занята» Что-то встречаться мне с ним уже неинтересно. Хотя может быть, когда-нибудь.… Оставим как вариант. «Salut» прорезается голос незнакомого француза. Апатично нажимаю на фото, чтобы посмотреть, кто он такой. Француз оказывается неожиданно симпатичным. Высокий, темноволосый, темноглазый, в целом в моем стиле. Мне становится интересно. Завязывается беседа. Он рассказывает, что живет на Cote D’Azur. Еще интереснее. Весьма преуспевает, квартира, машина. Хм, как говорится в игре, еще теплее. Лет ему 26. Мой любимый возраст. Теплее. Он неженат и ни с кем не встречается. Почти горячо. Я устраиваюсь поудобнее за монитором в предвкушении многообещающего знакомства. И на пятой минуте понимаю, что ошиблась. «Понимаешь», говорит он, «У нас на юге Франции очень мало женщин. По этому женщинам тяжело хранить верность своему бойфренду. Вокруг столько соблазнов». «Какие могут быть соблазны, когда любишь человека?» я мысленно устанавливаю надо головой нимб и стараюсь держать равновесие, чтобы он не упал. «Да, но все равно. Много других мужчин вокруг. Девушка начинает сравнивать». «Если по-настоящему любишь, не сравниваешь» нимб поблескивает. «Но ведь все равно будешь сравнивать» настаивает он. «Я не буду, я не такая» еще и крылья на спину. «Хорошо. Представь, что мы с тобой живем вместе». Я представила. Мысленно сосканировала картинку из Сан-Тропэ. Получилось неплохо. «У тебя есть дом, машина, и мы с тобой любим друг друга». «Отлично» «Теперь представь, что я на работе, а ты идешь на пляж». С воображением у меня никогда проблем не было. Я шагаю по набережной Сан-Тропэ в легком платье, через плечо пушистое полотенце, в руках сумочка, волосы развиваются за спиной. «Ты плаваешь в море, а когда выходишь, находишь в сумочке листик со стихами. Что ты будешь делать?». Поправлю нимб и выкину записку. «А на следующий день к тебе подходит молодой человек и предлагает поиграть с ним в волейбол» продолжает сказочник. «Я откажусь» гордо отвечаю я. «Неправильно!» Ну, вот, ответ неверный. Я – самое слабое звено. Нимб покачнулся и скатился на пол. «Почему это неправильно?» француз мне уже разонравился. С виду симпатичный, но гнилой внутри. Такие тоже нередко попадаются. Он чего-то бормочет, сам себе противореча. Я заблуждаюсь в лабиринте его принципов и комплексов. «Тебе скучно со мной» делает вывод он. «Да, нет, что ты» вяло отрицаю я. Однако, яркие пейзажи Сан-Тропэ постепенно расплываются и исчезают в дымке. Ну, и черт с ними. «И все-таки тебе скучно» настаивает француз. Вот зануда! «Еще десять раз это повтори, и я соглашусь» вздыхаю я и закрываю окно.

Служба уведомляет меня о получении письма. Очередной виртуальный поклонник. Каким простым стало знакомство благодаря достижениям техники. Легкое нажатие клавиши, и в вашей жизни появляется новый человек. Вам не приходится краснеть, бледнеть, ломать голову, с чего бы начать беседу. Если вам не отвечают, вы тоже не чувствуете себя отвергнутым. Ну и Бог с ней/с ним, вокруг полно других вариантов. Это, конечно, положительная сторона. Но в то же время легкодоступность знакомств уничтожила ореол романтичности и загадочности. Новые знакомства перестали восприниматься всерьез. Я, например, получив очередное письмо, едва пробегаю строчки глазами и, не усмотрев никакой интересной информации, отправляю в корзину с мусором. Я выбрасываю эти стереотипные письма, вместе с их стереотипными создателями. Мне они неинтересны. Их слишком много, и они все похожи, как браться близнецы.

Да, и вообще, не следует забывать, что уже завтра я встречаюсь с Марком. Надо хоть за день до встречи проявить некоторое подобие лояльности. Он мне недавно рассказывал, как к нему на работе приставала сотрудница, но он заявил ей, что у него есть девушка. Я ему, конечно, ответила похожей историей, которую сочинила на ходу. Итак, мне становится стыдно за свое поведение, и я выключаюкомпьютер.

Надо убить еще несколько часов. Живучие часы никак не хотят умирать и отчаянно сопротивляются. Время тянется отвратительно медленно. Не помогает ни чтение Ремарка, ни разгадывание кроссвордов. Наконец, наступает время обеда. За едой я краем глаза смотрю ежедневную женскую передачу. «Я приехала к нему в гости, ни о чем не подозревая. Меня тут же отвезли в какой-то дом и заперли. Всю следующую неделю меня били и насиловали» повествует женщина в парике и темных очках. «Куда это она поехала?» вяло интересуюсь у бабушки, которая в курсе душещипательной истории. «В Италию» И зачем я спросила? «Может, переключим?» предлагаю я. А то у меня аппетит что-то совсем пропал. «Нет, дай досмотреть. Представляешь, девушка поехала к заграничному жениху, и вот что вышло. Смотри там осторожнее в Интернете». «Ну, в Интернете со мной точно ничего не случится» успокаиваю ее, откусывая лаваш. Не лучшее время, чтобы сообщить, что как раз завтра я отправляюсь на встречу с заграничным женихом именно в Италию. Интересно того «принца» звали не Марк? «Вас изнасиловали инопланетяне? Ваш муж оказался гермафродитом? Тогда мы ждем вас у нас в студии!» брызжа энтузиазмом, приглашает ведущий. Дальше после очередного блока рекламы идут новости. «От пропавшего в среду вертолета все еще нет никаких вестей» монотонным голосом сообщает диктор с парафиновым лицом. «Террористы взяли группу заложников на границе с Чечней. В результате пожара в подмосковной школе погибло двадцать четыре ученика. Число больных атипичной пневмонией стремительно растет. Сегодня на пятьдесят первом году жизни скончался известный композитор.… Сразу после программы «Время» смотрите премьеру триллера «Кровавый ад». Меня передергивает. Зачем смотреть триллер. По-моему и новостей вполне достаточно. Я выключаю телевизор и вытаскиваю из шкафа чемодан. Пора собираться. Бабушка отрывается от газеты. «Чего ты тут пыль трясешь?» Я скромно пожимаю плечами.

– Смотаюсь в Милан на пару дней.

– Куда-куда?

– Милан – город на севере Италии.

– Ты что шутишь?

– Нет, я серьезно. Мой самолет вылетает завтра в семь утра.

Бабушка ошарашено хлопает глазами.

– И кто он?

Легкомысленно махаю рукой

– Да, так, один американский миллионер.

– Ты все-таки меня разыгрываешь, – облегченно вздыхает она.