Тень моей хозяйки

– Асфа ведь одиннадцатый остров по величине, шутка ли! Здесь чего только нет – и река, и озёра, и селения всякие, – сообщила Вера. – А ты где раньше жила?

– На Фелле, – сказала я, про себя поразившись размерам Асфы. – Фелла маленький остров, триста тридцать второй.

– Ха, так это ж совсем крохотный! Никогда о нём не слышала! – воскликнула Вера. – А у нас тут даже кладбище есть, представь себе.

Не знаю, почему она сообщила мне эту новость с таким восторгом. Я никогда в жизни не видела кладбищ, но читала и слышала об этих мрачных местах исключительно жуткие истории.

– А ещё что здесь примечательного? – скорее спросила я, не желая слушать о могилах и покойниках.

– Бухта радости, например, – пожала плечами Вера. – Говорят, там эти, как их… контрабандисты водятся, но я сколько ни ходила туда по всяким поручениям, никого кроме людей там не видела. Ну, может, парочку эльфов или оборотней.

Это название, Бухта радости, отложилась в моей памяти, и я понадеялась когда-нибудь попасть в место с таким привлекательным именем. Может быть, госпожа Ари и мне даст поручение, чтобы сходить туда. Ведь вчера вечером советник Фоули говорил что-то о проблемах с контрабандистами, вот только что именно, я совсем запамятовала от волнения.

Очень скоро я поняла, что рот у Веры не закрывается почти никогда. Если в первый час нашего знакомства я радовалась новой подруге, то через какое-то время мне захотелось заткнуть уши ватой или наслать на товарку заклинание немоты. Она говорила обо всём подряд, легко перескакивала с одной темы на другую и совершенно не придавала значения тому, слушаю я её или нет. Ей достаточно было моего присутствия. А мне так хотелось поподробнее расспросить её о хозяевах!

***

После завтрака Вера провела меня по аккуратно выложенным круглыми морскими камнями дорожкам вокруг хозяйского дома, показала все выходы за выкрашенную белой краской изгородь. Их оказалось четыре: главный вход, дорога на конюшню и ферму, спуск к морю и теряющаяся среди высоких деревьев тропа в ближайшую деревню. Затем мы направились в поместье, где царили прохлада и мягкий полумрак.

– Сначала я убираю кабинет господина Тейна, следом накрываю ему завтрак в столовой. Потом иду в его спальню, а после – в общую гостиную. Когда госпожа Ари просыпается, накрываю завтрак ей, а сама иду в её спальню… Бывает, что она просидит всю ночь над книжками, кровать-то и не расстелена, тогда не надо и прибирать.

Со слов Веры всё казалось так просто, но в этой кажущейся простоте мой разум без устали рождал новые и новые вопросы. Почему госпожа Адриана и её муж спят в разных спальнях и завтракают порознь? Что за исследования проводит моя хозяйка? Как относится к этому советник? Я понимала, что меня взбудоражил не столько переезд на новое место, сколько загадочная обстановка в этом роскошном и ухоженном поместье. Здесь, за внешним довольством и благополучием, скрывались семейные тайны и загадки, которые мне очень хотелось бы разгадать.

До самого вечера я старалась убедить себя в том, что дела дома Фоули нисколечко меня не касаются. Я всего лишь рабыня, и мне несказанно повезло попасть в дом добрых господ, а не в лапы какого-нибудь жестокого извращенца вроде Сарфа. Но все мои доводы только ещё больше распаляли любопытство. Когда у тебя нет своей собственной жизни, то волей-неволей начинаешь жить чужой… и жизнь Ари, то есть госпожи Гилмур, конечно же, притягивала меня как магнит.

Когда мы добрались до комнаты хозяйки, я чуть было не выдала себя во второй раз за сутки. Я вытирала пыль с мебели. Подойдя к столу, я заметила раскрытую на середине тетрадь, испещрённую множеством мелких аккуратных строчек. Кое-где записи были перечёркнуты, но всё же я сразу поняла, что передо мной личный дневник хозяйки. Я поправила небрежно брошенное поперёк тетради перо и жадно вцепилась взглядом в первую попавшуюся строку.

«Нужно выяснить, что за дар скрывается в крови этой юной рабыни…»

«Элинея, несомненно, стремится выглядеть проще, чем есть на самом деле…»

«Тейн думает, что она может стать источником проблем…»

От прочитанного меня бросило в жар. Неужели госпожа догадалась, что я всё-таки умею читать?

– Эй, чего там увидела? – окликнула меня Вера. – Документы на столе не трогай. Не нашего это ума дело!

– Да нет, я просто… – Я поспешно махнула тряпкой по краю стола и занялась перекладинами стула.

– Ты грамоту разумеешь, что ли?

Ну вот ещё. Не хватало только домыслов Веры, которая орудует языком куда скорее, чем я успеваю что-либо подумать.

– Нет, что ты! – быстро сказала я. – А ты?

– Делать мне больше нечего! От грамоты и книжек одни проблемы в жизни. Иной раз, вон повар на кухне рассказывал, такое в газете прочитаешь, что всю ночь глаз не можешь сомкнуть! То убили кого, то налоги повысились, то чудище какое из моря выползло. Нет уж, я спать спокойно хочу безо всяких там новостей.

Я с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться от её рассуждений, но Вера даже не смотрела в мою сторону – она ползала со щёткой по ковру.

– Вот взять нашу госпожу. Ведь и молода, и красива. Если бы не енти дурацкие книжки да диссертации, жила бы себе счастливо и детишек растила. А от лишних знаний счастья нет, точно тебе говорю.

Как я очень скоро узнала, от «лишнего богатства», к которому Вера причисляла всё, начиная от золотых украшений и заканчивая домами и фермами, счастья тоже нет. Потому как сиди всё время и думай, как бы тебя воры не обчистили или конкуренты не зарезали.

– В чём же тогда счастье, по-твоему, а? – спросила я уже вечером, когда мы отдыхали на ступеньках веранды для слуг.

– Тебе лишь бы голову над чем-нибудь ломать, как я погляжу! – фыркнула Вера. – Понятно, чем ты хозяйке приглянулась. Думать любишь много.

– Разве это плохо? – улыбнулась я.

– Пёс его знает, плохо это или хорошо, а я считаю, что рабам это ни к чему, вот и всё, – отрезала она.

На ночь глядя ко мне в комнатушку снова заглянула госпожа Адриана, но сегодня никакого разговора у нас не вышло. Она была молчалива и сосредоточенна, в руках её был зажат небольшой флакончик. «Кровь!» – осенило меня, но я не успела испугаться как следует. Хозяйка попросила меня вытянуть руку и провела над запястьем чем-то вроде пёрышка. Боли я не почувствовала. Быстрые алые капли сбежали в приготовленный сосуд, а потом Ари шепнула всего одно слово – и ранки моей как не бывало, моментально затянулась.

– Я узнаю, какой у тебя дар, – тихо сказала она.

Я кивнула. Хотела ли я знать об этом тоже? Не уверена. Я невольница и до конца жизни буду носить миралитовый ошейник. Так ли важно, что там скрывается в моей крови?..

Ночью я не могла заснуть, терзаемая всевозможными догадками по поводу хозяев. Я снова распахнула окно в сад и долго вглядывалась в темень и прислушивалась к каждому дуновению ветерка. Вера сказала, будто в саду живёт змей, но можно ли верить этой недалёкой болтушке?

Определённо, меня словно подменили при продаже новым хозяевам! Раньше я бы просто закрыла ставни и направилась в кровать, но теперь что-то так и трепетало внутри.

«Никто ведь не говорил, что выходить в сад запрещено?» – сказала я себе и набросила на плечи накидку.

Глава 7

Я медленно и бесшумно ступала по белеющей в рассеянном лунном свете дорожке сада. Ночь выдалась такой тихой, что мне сначала показалось, будто я лишилась слуха. Плывущие по небу лёгкие сизые облака скрылись из виду, и всё замерло, как в волшебном сне. Молчали сверчки и цикады, не было слышно ни уханья ночных птиц, ни шелеста морского прибоя.

Оглянувшись, я поняла, что уже достаточно углубилась в сад: домик для слуг исчез за кустами и деревьями. Меня окружали разросшиеся живые изгороди и арки из плетистых роз. Листья и цветы блестели от влаги, источая неповторимый аромат нежных лепестков, лёгкой лимонной горечи и ещё чего-то незнакомого, таинственного и тревожного. И если поначалу мне было трудно поверить в существование опасного змея, то теперь, стоя в одиночестве посреди господского сада, я чувствовала, как страх тонкой струйкой просачивается в моё сознание.

– Здесь никого нет, – сказала я вслух, но вышел негромкий и неубедительный шёпот.

Насыщенный водяной взвесью воздух поглотил мои слова. Наверное, было нужно прихватить свечу, но я побоялась привлечь к себе лишнее внимание: огонёк могли заметить издалека. Ничего, мои глаза хорошо различали белеющую между деревьями изгородь, что окружала господский дом. Не заблужусь.

Я свернула с цветущей аллеи в оливковую рощу и пошла по тропинке между серебристых извилистых стволов. Никого. Впереди блеснула отражённая в тёмной воде луна, и я разглядела небольшой пруд и заросшую виноградом беседку на его левом берегу.

– Что ж, – решила я еле слышно. – Проверю этот шалаш и отправлюсь спать.

В самом деле, если садовник-змей и прячется где-нибудь в укромном местечке, то лучше беседки и не придумать! Я даже не решила, что буду делать, если действительно встречусь с чешуйчатым гадом лицом к лицу. Закричу? Брошусь наутёк? Потеряю сознание? По правде говоря, я не слишком доверяла словам Веры. Но всё равно мне было не по себе: сам сад внушал мне необъяснимый страх, словно из темноты за мной неотрывно следил кто-то чужой, хищный.

Я отвела в сторону виноградный побег, чтобы заглянуть внутрь постройки, и, вскрикнув, отшатнулась.

– Ты что здесь забыла?! – Леденящий душу голос парализовал меня, а уже знакомый пронзительный взгляд начисто лишил дара речи.

В чернеющем проёме беседки стоял господин Фоули. Огонёк заряженной магией броши, приколотой к сюртуку, освещал его напряжённое бледное лицо. Хозяин был один. Что он делает здесь в столь поздний час?

Виновато прикрыв рот пальцами, я пробормотала что-то невнятное и сделала маленький шажок назад, а затем – ещё один. Может, получится улизнуть?

– А ну стой! – приказал мне Мартейн Фоули.