Когда часы пробьют вчера

“Многие же будут первые последними, и последние первыми”.

– Ты сам тоже так думаешь?

– Конечно. Так же папа говорит. А почему ты молишься здесь? Молятся же в церкви? Мы ездим по праздникам.

– Мне… – сглотнула ком, – мне нельзя ездить в церковь. Ты знаешь… иди-ка сюда! Как тебя зовут?

– Драгош. А ты… ты красивая без своих этих, – он повозил в воздухе руками, показывая платки, – вот этих. Другая, не такая, но очень красивая!

– Нет-нет, не говори глупости. Вот вы все…

– Бледные поганки!

Мне так сильно захотелось сделать хоть что-то хорошее для него, просто бросить маленькое зёрнышко, чтобы помочь ему не вырасти таким, как они.

– Ты очень хороший мальчик! Сегодня ты сделал счастливым мой день. Это допустил Господь. Я живу, дышу. Я сыта и мне сухо и тепло – это тоже дал мне он. А что у тебя было сегодня хорошего?

Драгошу не нужно было долго думать. Он бросился в рассказ о новом мобиле, который брат покупал своей невесте и взял его с собой, о том, как клёво было в салоне, среди мазуриков…

– Видишь, и это дал тебе Он. Без Него не летает птица, не бежит зверь, не течёт река. Самое малое, что мы можем сделать в ответ – принести ему молитву. Не надо в церковь, просто нужно остаться одному или с очень родным человеком, закрыть дверь, чтобы тебя не потревожили, и рассказать Ему, как ты благодарен. Он видит тайное, и за молитву твою, воздаст тебе явно.

– Что же это выходит… – он бросил на пол пакет, провёл ладошкой над восковой свечой, опустился на колени: – мы с тобой теперь родные?

Он сам не понял, что сделал для меня сейчас, но на миг я поверила, что да, что здесь у меня есть кто-то родной.

– Только пока император не разведёт нас с твоим братом. И, и лучше, чтобы никто об этом не знал.

Мы попробовали помолиться вместе.

– А за торт тоже нужно благодарить? – он открыл один глаз и покосился на меня.

– За торт нужно благодарить обязательно.

– И за…

– За всё, – шикнула.

Мы помолились, но свет отчаянно не хотелось включать.

– Далеко твоя комната?

– Ага, – он махнул рукой, – в другом крыле, – как я и думала. – Сейчас ты жена моего брата, а значит, и моя. Но скоро вас разведут… подождёшь немножко, пока я вырасту и женюсь на тебе? – я только и смогла, что улыбнуться, слов не нашлось. – А что? Ты красивая, я бы хотел такую красивую жену.

Как назло, вспомнилось Писание: “кто умрёт не имея детей, то брат его пусть возьмёт за себя жену его и восстановит семя брату своему” – брр. Никогда этого не понимала. Всё понимаю из святой книги, а этого – нет.

– Тебе не нужно об этом думать, у тебя ещё куча времени, чтобы вырасти, встретить самую красивую девушку, к тому времени будут красивее меня, и на ней и женишься, не спеши. Зачем тебе жена?

– Как же! – снова, знакомая усмешка. – Чтобы она была красивая, родила мне красивых детей.

– И всё?

Тот пожал плечами:

– И всё. У родителей так, – он пожал плечами.

Когда Драгош ушёл, я увидела на полу пакет: джинсы, которые я никогда не осмелюсь надеть, футболка, резиновые сланцы, тёплое, совсем не для дневной жары, но вполне по местной моде платье. Всё было немного поношенное, но чистое, одного размера.

Я засыпала, представляя себе, что я на Кречете – я читала о ней в журналах. Тетра-курорт с белоснежными пляжами, и прозрачными озёрами.

Вещи, что принёс Драгош, я оставила на тумбочке, от них пахло свежестью, солью и прекрасными цветами.

Уверена, все цветы на Кречете прекрасны. Не могут в таком красивом месте расти некрасивые цветы.

Наши дни.

– Какие красивые цветы! Что за праздник? – причём, праздник прямо на нашем столике, во дворе. Неужели Фока расстарался?

Каких только цветов туда не было напихано!

– Похороны, – Тесса вышла из кухни с неизменной сигаретой и чашкой наперевес. Судя по лицу: никакого повода для праздника. – Будешь? – я замотала головой.

– Кто умер? Неужели старушка Симона?

Хотя шикарный букет в красно-бордовых тонах, на траурный ну никак не тянет.

– Бог с тобой! Эта стерва ещё нас с тобой переживёт. Свенна сдохла, – она глотнула, выдержала паузу, чтобы я оценила весь масштаб потери: – что ты за подруга, ё-моё? Что мне приходится накидываться одной?

Ей всегда приходится накидываться одной. Что бы я себе ни позволяла, единственного никак не могу – потерять концентрацию и способность быстро соображать. Хотя иногда, глядя на Тессу, очень хочется также – вытянуть ноги ни стуле, налить себе чего-нибудь сладенького и не обращать внимания, как мозг медленно уходит на покой.

– Что с ней случилось?

– С ней случилась я! – она снова прикурила. – А у меня раскисание мозгов, если я ушла на работу и оставила клетку с ней во дворе. Хотела, чтобы она подышала, а она-а-а-а… – Тесса завыла.

Мне, тоже захотелось. Не то, чтобы из солидарности, скорее, накопилось.

– Сдохла от жары? – Тесса снова заревела в голос. Пришлось идти, обнимать-утешать. Смотреть на её страдания – выше моих сил. – Дай мне пять минут. Помыться и переодеться. И я готова буду выслушать твою траурную речь.

Да уж, несладко пришлось морской свинке в меховой шубке, в полдень на Сове.

В комнате поставила симку в новый мазфон, а когда вышла из душа, ошалела от потока сообщений. Бьюсь об заклад: Хорёк начал их строчить, только я вышла из консорциума.

“Я уже скучаю”.

“Не могу забыть твои глаза”.

“Жёнушка, ты почему мне не отвечаешь?”.

“Ай-ай-яй, как нехорошо, нарочно меня игнорируешь?”.