Сломанные вещи. Часть 4 из 4

– Ты должна сидеть в машине. Это не обсуждается.

Я торопливо киваю…

А потом понимаю, что вообще-то это меня не устраивает. Син учил говорить, чего хочу я, а не соглашаться на то, чего хотят другие. Сейчас – самое время попробовать. Хоть я и боюсь выглядеть глупо – сначала согласилась, теперь отказываюсь. Ладно, Лета, давай, открой рот и скажи хотя бы первое слово.

– Нет. Не хочу, – сглотнув, продолжаю более уверенно: – Я буду делать, что сочту нужным. Если что-то случится – это мои проблемы. Ты ведь получил документы.

Он добродушно улыбается.

– Что ты заладила про эти документы! Я помогаю, потому что ты моя дочь.

Да-да, конечно. Тороплюсь к двери.

За спиной раздаётся:

– Я понимаю, что говорить это бесполезно, но всё же постарайся не делать глупостей. Хотя бы слушайся этих людей. Они опытные, им можно доверять.

Киваю, не оглядываясь, и выхожу в коридор. Замечаю, что пальцы дрожат. Но я сделала это! Глядишь, и ещё что-нибудь сделаю!

Хотя что я могу? Конечно, хочется беситься, эффектно бить в стену кулаком, грозить, что я убью Марка Силана, и прочее подобное… Но если объективно – что я могу? У меня нет ни оружия, ни навыков, чтобы дать по морде. Могу разве что зарыдать его до смерти.

Как и этих троих наёмников. С которыми мне теперь придётся как-то разговаривать. Чувствую себя маленькой трусливой мышкой в мире крутых самоуверенных мужчин, которые «решают вопросы». Что ж. Деваться некуда, нужно идти к ним.

88.

Бегу к гостевому гаражу. Все трое стоят вокруг автомобиля, очевидно, ждут. Машина вместительная, хотя не слишком огромная, недорогая, тёмно-серая, потрёпанная, без приметных черт. Красавчик стоит ближе всех, собранный, лицо будто недовольное задержкой. Парень в чёрном невозмутимо подпирает стену, как и до этого в кабинете, а его рыжий коллега со скучающим видом облокотился на крышу автомобиля и озирает гараж.

При виде меня красавчик – который, очевидно, у них старший, может, и по возрасту тоже – оживляется. Я ещё не успела подойти, но его звучный голос прекрасно слышно и отсюда.

– Итак, дополнительный заказ. Госпожа Александэр, – он указывает на меня ладонью, как на аукционный лот, – владелица объекта. Оплата – восемьсот кредитов, если она поедет с нами и не будет покидать салон автомобиля. Какие соображения?

Желудок сжимается от страха, но нет, я не собираюсь показывать этого. Быстрым, но размеренным шагом подлетаю к гаражу, делаю уверенное лицо.

– В три раза больше – прямо сейчас, если я не буду сидеть в машине, а пойду с вами.

Бородач присвистывает.

– Это – «госпожа Александэр»?

– Мы не берём с собой посторонних, – красавчик оглядывает меня без особого удовольствия.

– В десять раз больше. Я сама за себя, к вам никаких претензий.

Вот теперь пижон смотрит на своих товарищей. Бородач радостно выдаёт:

– За такие деньги, крошка, делай что хочешь.

Парень в чёрном молча кивает.

– Сто процентов сейчас. Ведёшь себя тихо, слушаешь нас, держишься позади, не мешаешь работать. Мы не несём ответственности за любой ущерб твоему здоровью. – Закончив перечисление условий, пижон протягивает мне электронный браслет.

– Договорились, – я набираю сумму на своём браслете и прикладываю к его.

Вот так номер, всего лишь за минуту я лишилась восьми тысяч. Зато настояла на своём и поеду с ними! Всё лучше, чем сидеть перед теликом и покорно ждать, что они сделают с Сином.

Красавчик садится на водительское место. Молодой – за ним. А бородатый не торопится: лениво снимает локти с машины, смотрит на меня с интересом.

– Это что, новая мода у молодёжи – военные модели? Простые уже не удовлетворяют?

Вот теперь я понимаю, в чём особенность его произношения, – шепелявость. Помимо «с», отдающей шипящим присвистом, есть ещё странная «т», похожая на «ч». И вслушиваться в звучание слов очень помогает не обращать внимания на их смысл. Подумаешь, пусть болтают что хотят, главное – чтобы делали что-нибудь.

Пижон бросает из машины:

– Шмель!

Невольно вздрагиваю и озираюсь – какие шмели зимой? Однако через секунду доходит, что это обращение к задержавшемуся мужчине, потому что тот уже открывает заднюю правую дверь, ворча:

– Не, а что? Просто спросил. Интересно, когда вернётся мода на живых мужиков.

Я сажусь вперёд, справа от водителя, и украдкой кошусь на его волшебный комбинезон: теперь он чёрный, под цвет сиденья.

Красавчик заводит двигатель – из недр простенького автомобиля вдруг раздаётся впечатляющий рык – смотрит в зеркало заднего вида и резко втапливает газ. От неожиданности меня бросает вперёд. Машина задом вылетает на улицу, разворачивается, не сбавляя скорости, – моя голова с глухим стуком прикладывается в боковое стекло, – и устремляется вперёд так, что меня вжимает в кресло. Лихорадочно нащупываю ремень безопасности. Что за нафиг?! Я вроде приготовилась к трудностям и опасностям, но не такого же плана! С подобной манерой вождения я сдохну прежде, чем мы куда-либо доедем.

Водитель продолжает разговор как ни в чём не бывало:

– Сделаем дело – будешь обсуждать посторонние вопросы. Если дочь господина главного судьи пожелает с тобой разговаривать.

Из-за моей спины раздаётся удивлённое:

– Дочь?.. Почему я не знал, что у Александэра есть дочь?

Смотрю в зеркало заднего вида, но вижу там только парня в чёрном, который отвечает мне равнодушным взглядом. Рыжий бородач в отражение не попадает.

Автомобиль, не сбавляя скорости, влетает в очередной поворот, и мой желудок неприятно сжимается.

– Потому что ты думаешь, что статус в соцсетях и есть реальность, – красавчик не отрывает взгляда от дороги.

Сзади в спинку моего кресла раздаётся тычок.

– А ты почему не дружишь с папой? Все ж, там, фотки вместе выкладывают, то-сё… А тут – такая тайна. Может, ты на самом деле не дочь, а любовница? Ещё и несовершеннолетняя какая-то.

Тяжело сглатываю. Держись, Лета, только не надо блевать. Глубоко дыша, чтобы справиться с тошнотой, выдавливаю:

– Нет. Не любовница. Меня зовут Лета. Приятно познакомиться.

В салоне тишина. Кошусь на красавчика, но он смотрит вперёд и не отвечает. Отлично, будем молчать. Не больно и хотелось.

Сзади раздаётся незнакомый голос: